Глава 5. Веда

Не замешкался Сварог. На следующий день снова поднялись в воздух. И полетели. Летели полдня. Сели на землю на вершине большого холма. Разобрали крылья. Спустились вниз.

У подножья холма чернел вход в подземелье.

- Веда! Можно к тебе?! – прокричал Сварог.

Из подземелья вышел подросток. Стройный, худощавый. Светлые волосы, серые глаза. Посмотрел отрок внимательно на Сварога, и кивнул, приглашая войти.

Подземелье было явно рукотворным. Проход был просторным и шел не вниз, а немного вверх. Откуда-то лился слабый рассеянный свет. Пол был выложен диким камнем.

Они вошли в большой зал, стенами которого служили огромные дубовые бревна. Пола не было видно, он весь был устлан медвежьими и волчьими шкурами. Посреди зала было свободное от шкур место, и горел большой открытый очаг. Дым утягивало куда-то вверх. В зале было тепло и сухо.

У очага стояла женщина. Рыська сразу поняла, что она ведунья. Хотя не могла сказать, почему она так решила.

- Здрава будешь, Веда, - поприветствовал Сварог.

- И ты будь здрав, Сварог, - ответила женщина. – С чем пришел?

- С новой ведуньей. Зовут Рысье Сердце. Летает отменно, на травы и камни чутье имеет. Но больше ничего не умеет. Научи нашему делу.

Женщина внимательно посмотрела на Рыську. И той вдруг стало страшно. Женщина смотрела спокойно и приветливо, но такая глубина была в ее взгляде, что Рыське показалось, что это Небо смотрит на нее.

- Хорошая ведунья будет, - спокойно сказала Веда. – Не самая лучшая, но не плохая. А потом, не это ведь для нее главное. Так ведь, Сварог?

Рыська не поняла о чем речь, но слушала Веду внимательно.

А Сварог неопределенно хмыкнул:

- Так берешь?

- Беру. С год у меня пробудет. Потом на Лысую гору. Потом опять ко мне. А там посмотрим.

- Благодарю, Веда.

- Благодарить потом будешь. А пока лети себе назад. Прилетишь на вторую луну нового года.

- Понял, Веда.

Рыська осталась стоять. Она оробела, особенно когда Сварог ушел. Надо было что-то сказать, но она не знала, как ей следует обратиться к Веде.

Та усмехнулась. Все так же приветливо, но чуть холодновато и устало.

- Зови меня просто Ведой, - сказала она. – А сына моего, - она показала на подростка, - зови Велесом.

- У тебя такой молодой сын? – изумилась Рыська.

Веда рассмеялась.

- А что, я такой старой кажусь?

И почему Рыська решила, что Веда стара? Сама не понимала. Веда стройна, кожа гладкая, глаза большие, живые, влажные.

Но этот взгляд! Взгляд человека, который знает все! И что-то в голосе необычное.

- Ну, Рысье Сердце, чего задумалась? Я так стара?

- Нет, Веда, ты красива. Очень красива.

- Я тебя спрашивала не о красоте, а о возрасте. Но ты в уме разделила эти две вещи. И правильно. Для ведуньи нет возраста.

- И все же, Веда …

- Ты даже не поймешь, Рысье Сердце, сколько мне. Надо ведунье знать и число и меру. И ты все это познаешь. Но потом. А сейчас ты этого все равно не поймешь. Я была такой как ты, когда здесь еще стоял Великий Лед.

Рыська смутно представляла себе, когда это было. Знала лишь от старых людей, что было это. Но в такие незапамятные времена, что теряются во тьме веков.

- Не может быть! – воскликнула Рыська.

- Может, Рысье Сердце. Может. Но обо всем этом потом. А пока заварим ка мы бодрящего взвара. И тебе подкрепиться надо, и сразу учиться начнешь. Потому что для ведуньи первое дело себя в здоровье и бодрости содержать. А все остальное приложится.

И потекли дни учебы. Днем Рыська училась варить всякие отвары, делать мази и притирания. Понимать свое тело, и управлять им. А вечером у огня они с Ведой разговаривали. И перед Рыськой раскрывались такое, что дух захватывало. Впрочем, иногда разговоры касались и вполне обыденных ведовских дел. Но все равно было интересно, и хотелось поскорее увидеть, как же это будет на самом деле.

- Веда, а почему надо летать голой?

- Если далеко и долго лететь, то, как ни кутайся, все равно замерзнешь.

- Так голой еще холоднее.

- Голой да. Но на то мы и готовим мазь. Ею надо все тело густо-густо намазать. Знаешь, как иногда наши охотники зимой жиром лицо мажут, чтобы не отморозиться, зверя выжидая.

- Но этого мало будет.

- Правильно. Но наша мазь, это не просто жир. Это еще много чего. Она как вторая кожа. И под ней кровь так играет, что не замерзнешь.

- А потом, на Лысой горе эту мазь смыть надо?

- А зачем? Не смыть, а обновить. И тогда можно и по земле голыми ходить и не мерзнуть.

- Но родовичи так не ходят.

- Так то родовичи, а то ведуньи и ведуны. Так что одежду попроще и подобротней вокруг пояса обвязала, кубышку с мазью к тому же поясу приторочила, сама мазью обмазалась и полетела.

- Так сама вся не обмажешься.

- Помогут.

Потомки, смутно о чем-то слышавшие, но не понимая смысла ведовской жизни объявят, что эта мазь была волшебной. И «помогала летать» ведуньям и ведунам. На самом деле это была великолепная эффектная теплозащита.

Тайну которой, впрочем, потомки так и не разгадали.

- Веда, а сама ты почему на сборы не летаешь?

- А с чего ты взяла, что не летаю?

- Гладкая ты больно. Не сможешь подняться.

- Права ты, Рысье Сердце. Но мне и не надо так уж часто туда летать. Сама многое могу. А потом, устала я. Хочу закончить свой путь.

- Отказаться от бессмертия?! – ахнула Рыська.

- Бессмертия нет. Это только для глупых людей мы бессмертны, потому что живем неизмеримо больше, чем они. Но на самом деле все смертно. Не только мы, но и Земля и даже Солнце.

- Значит и мы когда-нибудь уйдем в Страну Вечного Лета?

- Да. Если упадем в полете. Или если нас убьют во сне. Или если еще как-нибудь лишат возможности излечиться и омолодиться самим, или с помощью братьев и сестер. Но иногда мы просто устаем. Как я, например. Вот захотела снова стать матерью. А потом поняла, что выращу из Велеса сильного ведуна и больше ничего не хочу в этой жизни.

- А что такое колдовская любовь, Веда?

- Колдовская любовь? Колдовская любовь, это просто любовь. Когда любят и тело, и дух, и душа.

- А что, бывает не так?

- Конечно, бывает. Чаще всего нам нужно тело другого. И не надо этого стыдиться. Например, нам, ведуньям, нужны соки молодых парней. Поэтому и заманиваем мы их к себе во время летнего праздника любви. И истощаем в любовных играх. Это нам также нужно, как полеты на наши сборы. Без этого не достигнешь бессмертия.

- А почему нельзя делать это с нашими, с ведунами?

- Можно. Но любовные игры без любви, это как наши целебные отвары. В них должны присутствовать многие травы. Поэтому в наш любовный эликсир должна входить и страсть этих высушенных нами парней.

- А в любовный эликсир наших братьев-волхвов, страсть смертных дев?

- Да.

Родовичи Рыськи еще не знали ревности. Но все выросшее имеет свои зерна. И зерна того, что потом назовут ревностью, набухли в сердце молодой ведуньи.

- Но как после этого можно любить и телом и душой и духом кого-то одного?! Ведь не так часто приходит колдовская любовь?

- Да, ты права. Редко. Большинству смертных она вообще не приходит. Жизни их не хватает. Но почему одно должно мешать другому?

- Не знаю.

- Не знаешь, но чувствуешь. И правильно чувствуешь. Есть телесная любовь, которая оскверняет. Но это не любовь со своими, а телесная связь с чужими.

- А кто эти чужие?

- Завтра расскажу, Рысье Сердце.

И снова пылает очаг. А глаза Рыськи распахнуты от удивления и любопытства.

- Расскажи о чужих, Веда.

Длиной палкой Веда помешала угли. Задумалась.

- Когда узнаешь число и меру, Рысье Сердце, поймешь, о каких давних временах я говорю. Но ты и так можешь догадаться, не умом, а душой, как давно были времена Великого Льда.

Тогда жить было труднее, чем сейчас. Холод, долгая зима. Зверья, правда, было не меньше. А может и побольше. Ходили тогда по нашей земле огромные такие мохнатые звери с большими клыками и носом, который болтался впереди.

- Эти клыки находят иногда наши дальние родовичи с севера. А иные говорят, что зверь тот все еще ходит за Каменным поясом.

- Наверное, так оно и есть. Но тогда они ходили здесь. И надо было за их стадами следить, загнать в ловушку, и убить. Мясо заготовить. И все это коротким летом. Да еще надо было заготовить, чем очаг топить. Да так прикинуть, чтобы всего, и мяса и дров на всю долгую зиму хватило.

Вот и поняли тогдашние люди и число и меру.

Небо тогда было ясное почти весь год. И звезды помогали не заплутать в ледяной голой степи. Так что и это мы смогли понять.

Да многое чего смогли еще понять. И многие наши знания оттуда идут.

- А кто не понял?

- Вымерли, - жестко усмехнулась Веда. – А кто остался, те поняли, что знания приращать надо. Вот и умеем мы сейчас то, что умеем.

- А чего в теплые края не ушли?

- Так чего туда уходить, если мы как раз пришли оттуда. А пришли потому, что бежали от чужих.

- Чего от них бежать, если вы такие умелые да умные были?

- Не были мы такими, а стали. Стали, обживая земли у края Великого Льда. А те, чужие, поначалу посильнее были.

Нет, - поправилась Веда, - не посильнее, а злее. Людей ели.

- Как?! – ахнула Рыська.

- Да так. Убьют, зажарят на костре и съедят. Особенно мозги и печень любили. А с такими трудно тягаться. До поры … - опять жестко усмехнулась она.

Рыська в который раз удивилась этой непонятной жесткости Веды, когда она говорила об иных вещах. Ведуны ведь люди добрые. И дела их добрые.

- Вот такие это были чужие, Рыська. Как ты думаешь, осквернит тебя любовь с такими?

- Да! – уверенно сказала Рыська. – Но, ведь это давно было.

- Многое повторяется в этом мире. Все эти чернявые, кудрявые, да горбоносые с полудня, потомки тех людоедов. И любовь с ними оскверняет. Трудно быть ведуном или ведуньей, если хоть раз свяжешь себя с такими телесной связью.

- А вот у нас в роду есть такая Яра. Красивая, ведуньей стать хотела, да велика больно, летать не может. Но многое из того, чему ты меня учишь, знает. А не боится с купцами с полудня в любовь играть.

- Не станет она ведуньей, Рысье Сердце.

- Не будем о Яре. Расскажи, Веда, как дальше с чужими разошлись.

- Да не разошлись мы с ними. С ними нельзя разойтись. Их можно только извести. Вот и извели мы их. Умными стали, у края Льда столько лет прожив. А ум, если его должным образом применить, большая сила.

И как начал Лед таять, ушли большие звери. Мы к тому времени и без их мяса обходиться могли. А вот чужие нет. И полезли они к нам. Но мы их встретили нашими стрелами, да хорошими топорами каменными. У них ни таких стрел, ни таких хороших топоров не было. Потому что не было умения и ума.

И пошли наши мужчины их крушить.

Веда мечтательно улыбнулась.

- Знаешь, Рысье Сердце. Добрые мы и не воинственные. Но это может быть и плохо. Уметь надо мстить. Иначе неотмщенное зло второй раз придет.

- А вы отомстили?

- Да. И моей первой колдовской любовью был волхв-мститель. Надо быть добрым, Рысье Сердце, надо! – убежденно сказала Веда. – И нельзя ни на кого нападать и делать зло. Но отмерить злому полной мерой тоже надо уметь. Иначе будет изведено добро.

Она хлебнула из какой-то баклаги. Щеки и глаза ее горели.

«Как она красива! – подумала Рыська, - как жаль, что она устала от бессмертия. Сколько много любви может подарить такая женщина!».

- Не обижайся, Рысье Сердце, но ты не станешь сильной ведуньей. Хорошей станешь. Но не такой уж сильной. Однако, не в этом твоя доля. Ты поможешь новому мстителю. Без тебя он не появится. А он нужен. Разленились наши родовичи. А чернявые потомки людоедов с полудня уже точат зубы на наши земли.

Их надо остановить. Остановить подальше от наших мест. Иначе они нас сгубят, как степной пожар сухую траву.