Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 1. - Помоги мне!!! - крик Эльзы Блоск - актрисы, играющей молодую вдову - прозвучал неожиданно резко
- Помоги мне!!! - крик Эльзы Блоск - актрисы, играющей молодую вдову - прозвучал неожиданно резко. Я очнулась от собственных раздумий. Погодите, какой еще крик? На сцене в это время разворачивалась легкая картина флирта между той самой вдовой и юным офицером. На фоне романтичного садика - розы, птички, беседки - белокурая девушка очаровательно улыбалась и посылала красавчику кокетливые улыбочки. Послышалось?... Я огляделась - зал расслабленно наблюдал за действием, то там то тут раздавались легкие смешки. Да, наверное, послышалось. Я вернулась глазами к ярко освещенной сцене и на мгновение замерла. Эльза смотрела прямо мне в глаза. И тут же снова в мозг вкрутился настойчивый крик: - Помоги мне, умоляю! На всякий случай покрутила головой, чтобы убедиться, что это точно ко мне. Похоже на то. Ничего себе... какой же должна быть эмпатия, чтобы вот так, при огромной аудитории, послать импульс конкретному человеку, да еще и такой силы, что я приняла его за настоящий крик. И почему она обратилась именно ко мне?.. Хм...В любом случае ничто не мешает под видом очередной поклонницы зайти после спектакля в гримерку. Заметив, что актриса продолжает бросать на меня взгляды, я чуть заметно кивнула. Госпожа Блоск, казалось, моментально утратила ко мне интерес... К концу аданийских праздников я успела заскучать. Конкурс благополучно завершился, различные увеселительные мероприятия приелись, Джокер уехал в Исталию, а Кир все время был занят. Поэтому когда ко мне зашла Тали и предложила сходить в театр, я с радостью согласилась. В городе выступал малоизвестный приезжий театр из Отана. Точнее малоизвестным его можно было назвать только первые несколько дней. Спектакли пошли на удивление хорошо, и теперь уже с трудом получалось достать билеты. Впрочем, меня это не касалось - нам с Тали предоставили королевскую ложу. Причина небывалого успеха прояснилась почти сразу. Прима театра - Эльза Блоск - не зря стала звездой. У нее был Дар актрисы, причем редкой силы. Зрители вместе с ней любили и ненавидели, страдали и радовались, плакали и смеялись. Я не совсем понимала, как ей удалось развить свой Дар. Про Отан ходили слухи один невероятнее другого: полностью закрытая страна - просто так туда въехать или уехать не разрешалось. Говорили, что на ее территории совсем нет магии, что главный управляющий орган - это церковь, а Дары официально запрещены как ересь. Как раз об этом я и раздумывала, когда до меня донесся пронзительный ментальный зов молодой женщины. После спектакля я проводила Тали до кареты и заметила, как та слегка поморщилась. Через несколько дней она уедет учиться, а пока, как официальная невеста принца, жила во дворце. Кажется, девушка еще не привыкла ко всей этой роскоши, однако, положение обязывало. Я вежливо отказалась от предложения подвезти, сославшись на дела в городе. И, дождавшись отъезда подруги, пошла вокруг театра к черному входу. В узких коридорах царила суматоха. Возникало ощущение, словно работа всей труппы состояла в беготне. Я несколько раз посторонилась, затем решила, что двигаться медленно и вдоль стенки безопаснее. Впрочем, меня все равно несколько раз задели необъятными букетами. Со стороны сцены доносился невнятный шум. Я прислушалась - поклонников, желающих пообщаться со звездой гораздо больше, чем я думала. Правда, последних пока удавалось сдерживать паре огромных мускулистых охранников. Ну что же, зато по цветам можно проследить, куда идти. Искомая комната обнаружилась за первым же поворотом. В приоткрытую дверь я разглядела заваленное цветами небольшое помещение, где на крошечном кусочке свободного места лицом к зеркалу сидела Эльза Блоск. Я пару раз легко стукнула костяшками пальцев о косяк и вошла. - Здравствуйте. У вас тут всегда так шумно? - обратилась я к повернувшейся ко мне женщине. Сейчас, когда основной грим был смыт, видно было, что актриса не так молода, как мне показалось - на вид ей было не меньше тридцати, да и не так ослепительно красива как на сцене. - Спасибо, что пришли, - устало откликнулась Эльза и добавила, обращаясь к рядом стоящей девушке: - Порша, оставь нас. Дальше я сама. Девушка, поклонившись, торопливо вышла. Актриса медленно поднялась, заперла за служанкой дверь, затем, раздвинув несколько ближайших букетов, поставила свободный стул рядом со своим креслом. - Простите, здесь душно. А из-за цветов и вовсе нечем дышать, но мне не хотелось бы, чтобы нас подслушивали. Присаживайтесь, прошу. У меня есть холодный лимонад. С этими словами она достала хрустальный графин и пару бокалов. Я терпеливо ждала, когда женщина перейдет к делу. Госпожа Блоск разливала прозрачный, приятно пахнущий свежестью напиток, и я заметила, как у нее от волнения трясутся руки. - Я знала, что вы придете, - наконец, начала она... Актриса помолчала пару секунд, собираясь с духом и продолжила: - Вы, ждете объяснений... Начну с того, что Эльза Блоск - это сценический превдоним. На самом деле меня зовут Мариам Невилл. И я знаю, что вы можете мне помочь. Не беспокойтесь, я хорошо заплачу, - она потянулась к стоящему рядом шкафчику и достала небольшую коробочку: - Это подарки поклонников. Не знаю, что у вас говорят о моей стране, но у нас сложное социально-классовое деление. Актриса, конечно, к знати не относится, поэтому подобными вещами мне владеть нежелательно. Я все равно не смогу взять это с собой. Мариам протянула мне шкатулку. Внутри обнаружились две пары серег - одна с сапфирами, вторая с крошечными изумрудиками, изящный бриллиантовый браслет, цепочка с крупным рубиновым кулоном и три броши. И это за несколько дней выступлений. На глаз общая стоимость не менее двадцати тысяч лейров. Я присвистнула - неплохо быть звездой. Хотя предпочла не уточнять, каких ответных услуг требовали эти самые поклонники. - Думаю, вы и сами понимаете, что эти драгоценности стоят недешево. Чего же вы от меня ждете? - Для начала выслушайте мою историю. Как я уже говорила, меня зовут Мариам Невилл. Мне тридцать два года. - Тридцать два? - удивилась я. - Я была уверена, что у вас Дар, причем сильный. В таком случае вы сейчас должны выглядеть максимум на двадцать... - Да... но женщину не только возраст старит, - грустно усмехнулась Мариам. - Да и Дар, если он есть, появился не сразу... Давайте я начну с начала. Мои ныне покойные родители всю жизнь проработали в театре. Отец играл второстепенные роли, мать, как бы это сказать, была " на подхвате" - где не хватало рук, там и работала. Потому не удивительно, что и я здесь оказалась. В детстве больше помогала матери. Позже мне начали давать мелкие роли. Ни о каком Даре и речи быть не могло. У нас с этим строго - за проверку и самовольную инициацию по церковным законам полагается смертная казнь. Другое дело если Дар инициируется самостоятельно - тогда это проявление божественного вмешательства. Да вот только докажи сначала, что он сам... Ну, да я отвлеклась. В то время никаких выдающихся успехов я не достигла. Максимум, чего добилась - играла подружек главных героинь в паре спектаклей. Впрочем, и то не массовка. Мне только-только исполнилось двадцать, когда я встретила Горта Невилла. И почти сразу вышла за него замуж. Тогда он представлялся мне вполне достойным человеком - всегда хорошо одет, вежлив, надежен. Я ошиблась... На деле мой муж оказался пьяницей и картежником. Тем не менее я продолжала его любить - все казалось, что трудности временные, что на самом деле мой Горт совсем не такой. Через год после свадьбы родился ребенок. Мальчик. Я назвала его Вилли. Я ожидала, что дитя поможет сплотить семью, да только этого не случилось. Горт бросил нас сразу после его рождения. Его поступок стал для меня огромным потрясением. К счастью, меня поддержал театр. А господин Форстан, наш директор, фактически стал мне вторым отцом. Думаю, именно тогда и проявился мой Дар... Со временем все наладилось. Благодаря Дару я смогла чувствовать аудиторию, научилась делиться с людьми эмоциями, начала играть первые роли. Мои дела пошли в гору, и я совсем забыла о муже. Прошло еще три спокойных и относительно счастливых года. Затем... - Мариам замолчала и отвернулась, чтобы я не успела заметить блеснувшие в уголках глаз слезы. - В восточном крыле театра начался пожар. Моя мать как раз находилась там - помогала с декорациями. Отец бросился ее спасать. Театр почти не пострадал, огонь потушили, прежде чем он переметнулся на основное здание. Но мои родители погибли, - молодая женщина прервалась на несколько секунд, достала из шкафчика тонкий батистовый платок и нервно скомкала его пальцами. - На этом беды не закончились. На похороны приехал Горт. Все это время он провел вдали от столицы и, как оказалось, не знал, что я прима театра. Здесь надо кое-что объяснить... По нашим законам замужняя женщина практически является собственностью своего мужа. И не имеет почти никаких прав. Думаю, даже если мужчина убьет свою жену, то сможет оправдаться перед судом - мол, та чем-то не угодила. В общем, когда Горт узнал, что я стала зажиточной дамой, он забрал все мое имущество. Нам с ребенком пришлось переехать в театр, поскольку дом мой муж продал, и жить стало негде. Но этого ему оказалось мало. Он явился к директору театра и потребовал, чтобы весь мой заработок пересылали ему. Господин Форстан вначале отказался, Горт передал дело в суд и выиграл. Перед отъездом муж зашел " попрощаться". Попросту он меня изнасиловал. Вскоре после того, как он уехал, я поняла, что снова жду ребенка. Я не знала, на что жить. К счастью, директор вошел в мое положение и предложил вести двойную бухгалтерию. Часть моего заработка списывалась на какие-то расходные нужды театра. На эти деньги я и жила. Это позволяло сводить концы с концами. Позже у меня появился еще один заработок. Смерть родителей и очередное предательство Горта сильно подкосили меня. И... не берусь утверждать точно, но думаю, от потрясения у меня инициировался еще один Дар. В какой-то момент мне безумно захотелось рисовать. Это как наваждение - я рисовала, и рисовала, и рисовала... Каждую свободную минуту. Кроме того, я поняла, что могу видеть истинную сущность человека... и показывать ее на бумаге. Не знаю, как вам объяснить. Однажды мистер Форстан случайно увидел мои картины - он и дал мне идею, что их можно продать. Вначале я скептически отнеслась к этой мысли, но затем она меня захватила. Мне приходилось заботиться о сыновьях, а картины сулили выгоду, о которой не знал бы Горт. Мне не хотелось рассказывать окружающим о еще одном Даре. Мной и так уже интересовалась церковь... Тогда я нашла человека, разбирающегося в искусстве. Вы представить себе не сможете мое удивление, когда он купил абсолютно все нарисованные мной картины! Я подписала их псевдонимом - Мариам Лисс. - Мариам Лисс?! - от неожиданности я выронила из рук пустой стакан. К счастью, тот всего лишь мягко прокатился по ковру. Я подобрала его и недоверчиво уставилась на актрису. - Вы Мариам Лисс? Моя реакция была вполне оправданной. Работы этой художницы в самом деле появились на выставках несколько лет назад и неизменно пользовались спросом. Картины поражали своей гениальностью. Теперь я поняла, что она имела в виду, говоря, что может видеть истинную сущность человека. Каким-то образом автору и на картинах удавалось передать больше, чем мог увидеть человеческий глаз. Последний раз, около полугода тому, две ее работы появились на закрытом аукционе, куда я ходила вместе с Бертой. Одна называлась " Обманчивая невинность": милый белокурый юноша полулежал на цветочной поляне, вертя в руках ромашку, и мечтательно улыбаясь. Это было только первое впечатление. Через какое-то время начинало казаться, что его глаза смотрят зло и ненавидяще, улыбка искажена в оскал, а руки по локоть обагрены кровью... Но стоило на секунду отвернуться или проморгаться... и снова перед тобой идиллическая картинка юношеской безмятежности... Вторая картина изображала нищую оборванную женщину, сидящую на грязной полутемной мостовой и вызывающую брезгливость и неприязнь. Однако присмотришься, и в голове возникает другая картинка - молодая блистательная актриса-кокетка в вызывающем алом платье, смеющаяся и флиртующая с толпой поклонников. Название полотна - " Былая слава". Интерес к картинам также подогревала таинственность, окутывающая имя художницы. Никто не знал ни ее настоящего имени, ни кто она и откуда. - Неужели вы обо мне слышали? - удивленно посмотрела на меня Мариам. - Конечно, вы весьма популярны в Исталии. Последняя картина - " Былая слава" - была продана за двадцать тысяч лейров. И я думаю, она того стоит. - Двадцать тысяч! - женщина потрясенно всплеснула руками, а широко распахнутые глаза с неверием уставились на меня. - Я за нее получила... около ста пятидесяти, если считать в лейрах, и была уверена, что это огромная сумма. Неужели кто-то станет платить за картины двадцать тысяч? Мариам поднялась со стула. Похоже, ей хотелось пройтись, осмыслить услышанное... Тоскливо осмотревшись и поняв, что здесь и шагу ступить некуда, чтобы не угодить в цветочные заросли, женщина села обратно. - Ну да ладно - я позже об этом подумаю. Это все предыстория. Сейчас я перейду к тому делу, ради которого я вас пригласила. Мои сыновья подрастали. Сейчас старшему Вилли десять, младшему Кларсу шесть. За прошедшие годы вновь все наладилось. Исключением стало только то, что я до сих пор жила в театре и теперь старалась не показывать, что у меня есть сбережения, опасаясь возвращения мужа. Я начала думать, что он совсем о нас забыл. И вот, несколько месяцев назад Горт вернулся. Ему срочно нужны были деньги. Много денег... Думаю, он крупно проигрался. Он сказал, что заберет детей, если не помогу. Я отдала все, что собрала за последние годы. Но этого оказалось мало. Более того, я совершила огромную ошибку. Горт понял, что я могу заработать больше, чем он полагал. Он снова подал в суд и отобрал детей. На слушании дети плакали, жались ко мне и просили, чтобы их не забирали. Судья и сам был бы рад их оставить... Но по закону права есть только у мужа. Теперь чтобы увидеть мальчиков мне надо платить ему, и платить много. Последний раз я их видела почти месяц назад... В этом месте Мариам не выдержала и разрыдалась. Расправила скомканный платок и закрыла им лицо. Несколько раз она порывалась продолжить, но спазмы в горле не давали говорить. Наконец, она подняла красное заплаканное лицо: - Они так сильно похудели, словно почти ничего не едят. И одеты были в ту же одежду, в которой еще из дома уходили. И... я подозреваю, что он их бьет... Я не знаю, что делать. Я совершенно отчаялась.... Но сегодня у меня появилась надежда. Я вам уже говорила, что вижу в людях больше, чем говорят мои глаза. И вот, на спектакле я заметила вас и вдруг ясно поняла, что вы мне сможете помочь. Не знаю как, не знаю почему - просто знаю. Верю. Пожалуйста! Пожалуйста, скажите мне, что я не ошиблась! Я сидела и раздумывала над сказанным. Рассказ меня поразил - я бы взялась помочь и без денег. Но как? Особенно учитывая обстоятельство, что Мариам из Отана. Я даже не представляю, как туда попасть... - Скажите, а вы не думали просто избавиться от мужа? Я, конечно, не поклонник подобных решений, но нет человека - нет проблемы. - Думала... Только ничего не выйдет. В случае смерти Горта, по его завещанию, опека над детьми переходит к родственникам мужского пола. Его родственникам, разумеется. От всех родственников не избавишься, простите за откровенность. Я взглянула в полные надежды и ожидания глаза и без колебаний сказала: -Конечно, я вам помогу. Только... я тоже пока не знаю как.
|