ГЕРАКЛИТ из Эфеса (544/540/535—483/480/475) — древнегреческий философ, основатель первой историче­ской или первоначальной формы диалектики.

ГЕРАКЛИТ из Эфеса (544/540/535—483/480/475) — древнегреческий философ, основатель первой историче­ской или первоначальной формы диалектики. Аристо­крат по рождению, происходил из знатнейшего рода Кодридов — основателей Эфеса (имел наследственный титул царя-жреца, от которого отрекся в пользу брата). Отвергал традиционное неписанное право элиты, веря в устанавливаемый государством закон, за который должно сражаться как за родной город. Сочинение Г. " О природе" (" О Вселенной, о государстве, о богосло-

вии") дошло до нас в 130 (по другим версиям — 150 или 100) отрывках. Был прозван " темным" (за глубоко­мысленность) и " плачущим" (за трагическую серьез­ность) мыслителем (по Г., люди живут в эпоху упадка бытия, при которой будущее еще ужаснее настоящего). Согласно Г., " космос" (первое употребление слова в философском контексте как синоним термина " мир") не создан никем из богов и никем из людей, а всегда был, есть и будет вечно живым огнем (сакральная мета­фора — " чистая сущность", " невоспринимаемый суб­страт"), мерами воспламеняющимся и мерами угасаю­щим. Божественный первоогонь — чистый разум (" огонь" у Г. обладает жизнью, сознанием, провиденци­альной волей, правит Вселенной, носитель космическо­го правосудия и Судия, карающий грешников в конце времен) суть " логос". (Г. офилософствовал это гречес­кое слово в смысле " слово", " речь" — в трех фрагмен­тах, в значении " понятие" — в пяти отрывках.) " Ло­гос" порождает через борьбу и расколы множествен­ность вещей (" путь вниз"). Логос у Г. — это также бо­жество, правящее миром; верховный разум; всеобщий закон взаимопревращения вещей, а также количествен­ных отношений этого процесса; учение самого Г. Со­гласие и мир через " оцепенение" циклично возвраща­ются в состояние первоогня (" путь вверх"). Из Единого все происходит и из всего — Единое (либо " одно" и " многое" или " все" — как фундаментальная оппозиция мировоззрения Г.). В онтологии, космологии, теологии Г. утверждал примат " одного" над " многим". Все, не­прерывно изменяясь, обновляется. Все течет в соответ­ствии с постижимым лишь для немногих Логосом, гос­подствующим во всем и правящего всем посредством всего. Познание его, подчинение ему — подлинная му­дрость. Последняя дарит человеку душевную ясность (" я искал самого себя") и высшее счастье. (Хотя в осно­ве познания, по Г., лежат ощущения, только мышление приводит к мудрости.) Внимающие логосу и живущие " по природе" достигают огнесоразмерного просветле­ния ума и становятся богами при жизни. " Мир как речь", у Г., нельзя прочитать, не зная языка, на котором она написана. (" Бытие любит прятаться".) Философия, по Г., — это искусство верной интерпретации и разде­ления чувственного текста на " слова и вещи". Каждое слово-понятие призвано объединять (" мудрость в том, чтобы знать все как одно") в себе соответствующую па­ру противоположностей. Люди неверно расшифровыва­ют этот мир: " большинство не воспринимает вещи та­кими, какими встречает их (в опыте)... но воображает". Люди погружены в себя, " присутствуя, отсутствуют" и видят лишь сновидения. Борьба у Г. — " отец", " царь" всех вещей, раскрывающая в людях и рабов, и свобод­ных, и богов. Политеизм Г. призывал сменить единобо-

жием: " Признавать одно Мудрое Существо: Дух, могу­щий править всей Вселенной". В истории философии Г. более всего известен и заметен благодаря своим нара­боткам в области диалектики. Именно Г., как никому другому, впервые удалось четко артикулировать ростки всех предшествующих диалектических идей. Так, об­щеизвестным мыслям об изменениях Г. придал абст­рактно-всеобщую, философскую форму, не лишенную, однако, яркой образности и символизма (" в одну и ту же реку нельзя войти дважды"). Идея об изменениях оказалась объединенной у Г. с идеей единства и борьбы противоположностей (идея Единого, приведения к Од­ному, единства). С ней в учении Г. сосуществовала мысль о раздвоении этого Единого и вычленения из не­го противоположностей, которые, по Г., носят всеоб­щий характер. Это означает, по мнению Г., что они име­ют место везде и всегда, являясь, как это не парадок­сально, конструктивной основой самого существования как такового. Во многом именно благодаря Г. диалекти­ческие идеи становятся существенной компонентой ис­торико-философских концепций, раскрывая сложность и противоречивость процесса познания, а также отно­сительный и ограниченный характер человеческих зна­ний о действительности и себе самом. Принято пола­гать, что диалектика Г. оказала значимое влияние на Платона и многих других античных философов. Свое­образный ренессанс идей Г. наблюдается в 19 в. — Ге­гель, Ницше, а также в 20 в. — Шпенглер, Хайдеггер и др. (См. также Молния.)

Т. Г. Румянцева