Государство и право Российской империи в период абсолютизма. ношение к указам, судьям, провиантским служителям и экзе­куторам и воспрепятствование исполнению их распоряже­ний

ношение к указам, судьям, провиантским служителям и экзе­куторам и воспрепятствование исполнению их распоряже­ний. Одновременно с этим Артикулы предоставляли возмож­ность солдату не исполнять приказы начальника в случаях, когда они противоречили смыслу воинской службы и интере­сам государства (об этом следовало доложить вышестоящему начальнику).

К этой группе примыкали воинские должностные пре­ступления: отказ от исполнения работ в крепостях, лагерях или на кораблях, уход с работы или прогул. Вместе с тем офицерам под угрозой наказания запрещалось использовать солдат и матросов на работах, не относящихся к их службе. Специальный нормой Артикулов предусматривалась ответст­венность офицеров за превышение власти (оскорбление или побои солдата) или за злоупотребления, связанные со снаб­жением частей довольствием, жалованьем или обмундирова­нием.

Воинские преступления, совершаемые в районе боевых действий включали различные виды уклонений от службы (опоздание с явкой в полк, оставление места в строю, отказ исполнять приказ во время боя, оставление крепости, отказ воинской части вступать в бой, ее побег с места сражения). Сюда же относились разновидности мародерства: воровство или грабеж по отношению к мирным жителям, которые воз­мещались военным начальством (на нем лежала обязанность предотвращения этих преступлений); самовольное занятие квартир, несоблюдение правил общежития в лагерях.

Артикулы провозглашали право военных на разграбление имущества в захваченном пункте, но регламентировали поря­док пользования добычей и обращения с пленными. Запреща­лось разрушать строения общественного пользования (цер­кви, госпитали, школы), убийство стариков, детей и священ­ников, захват военной добычи до момента дачи на это разре­шения и нарушение правил дележа добычи. Устанавливалась ответственность за убийство пленных, которым была обеща­на свобода, за отобрание пленных у другого военного, за не­сдачу захваченных знамен и штандартов.

В разряд преступлений против жизни закон относил само­убийство. Если прежде самоубийца считался посягнувшим на божью волю, то в эпоху абсолютизма он посягал на государст-

венный интерес. Странной, на наш взгляд, была логика нака­зания в данном случае: неудачно покушавшийся на самоубий­ство после благополучного спасения, приговаривался к смертной казни.

Тот же мотив действовал в отношении дуэлянтов. Дуэль являлась самоуправством, игнорировавшим судебное (госу­дарственное) разбирательство спора. Оставшиеся в живых дуэлянты наказывались повешением, тела погибших на дуэли (как и самоубийц) подвергались надругательству. Покушение на преступление (вызов на дуэль) наказывалось мягче — кон­фискацией имущества.

Дуэль, как состав преступления, впервые упоминается в Праве военного поведения 1702 г. и может быть отнесена к преступлениям против порядка управления. Наказывался по­единок, замаскированный под драку, и дуэлянты, доброволь­но отказавшиеся от дуэли. Проект Уложения 1754 г. ограни­чил круг наказуемых инициаторами дуэли. Манифест 1787 г. предусматривал наказание не за действия, составляющие сам поединок, а за его последствия. По-прежнему наказывались секунданты и зрители дуэли. К началу XIX в. наказание за дуэль фактически перестали применять.

Ненаказуемым являлось убийство, совершенное карауль­ным на посту после необходимого предупреждения, не полу­чившего ответа. Не наказывалось убийство арестованного, сопротивлявшегося при аресте. Не нес ответственности че­ловек, убивший в состоянии необходимой обороны.

Воинские артикулы устанавливали смертную казнь за убийство жены и детей (по этим составам санкции Соборного Уложения были мягче), в проекте Уложения 1754 г. наказание ужесточалось (колесование).

Неумышленное убийство могло быть неосторожным или случайным (последнее оставалось ненаказуемым).

Неосторожное убийство не отграничивалось от умышлен­ного (по указу 1686 г. врач, неосторожно умертвивший боль­ного, подвергался смертной казни). Попытки дифференци­ровать стадии обдуманности убийств делались еще в Новоу­казных статьях, но тяжесть наказания чаще всего связыва­лась с материальным результатом деяния.

Преступления против телесной неприкосновенности де­лились на увечья и побои. При нанесении увечья назначалось