Лекция 2. Тактика допроса

Этапы развития представления о допросе и его содержания. В процессе расследования преступлений допросу принадлежит определяющее место, так как из всего бюджета времени следователя на производство следственных действий на допросы тратится более 80%. Кроме того, нельзя представить расследование какого-либо преступления без допроса.

Допрос рассматривается одними учеными-юристами как процесс передачи следователю, лицу, производящему дознание, а также другим лицам, имеющим на это процессуальные полномочия, информации о допрашиваемом, о расследуемом событии или о связанных с ним обстоятельствах и лицах. По мнению других ученых, сущность допроса состоит в получении следователем (лицом, производящим дознание, прокурором) в порядке, предусмотренном законом, показаний свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого и др. и фиксации этих показаний в протоколах допросов.

В практической деятельности допрос оставался и остается одним из наиболее сложных следственных действий. Сложность допроса состоит не только в том, что он занимает массу времени, но и в том, что он требует тщательной подготовки и умения правильно сориентироваться в сложившейся, иногда неординарной обстановке.

Сложность допроса определяется еще и тем, что следователю нередко противостоит лицо, не желающее давать показания, а также тем, что в показаниях добросовестного допрашиваемого могут содержаться ошибки и искажения, заблуждения и вымысел, которые необходимо своевременно обнаружить и учесть при оценке и использовании показаний.

Допрос – это процессуальное действие, заключающееся в получении и фиксации показаний свидетелей и потерпевших, подозреваемых и обвиняемых, специалистов и экспертов об известных им фактах, имеющих значение для правильного решения уголовного дела, в установленном процессуальном порядке.

Цель допроса заключается в получении полных и объективно отражающих действительность показаний. Эти показания являются источником доказательств, а содержащиеся в них фактические данные – доказательствами.

Допрос – одно из первых процессуальных действий, известных в истории правосудия.В истории становления и развития допроса можно выделить три этапа, соответствующих историческим типам уголовного процесса.

Первый этап – зарождение и развитие допроса (2 тысячелетие до н.э. – ХI в. н.э.). Зарождение допроса как способа установления истины характеризуется отсутствием тактики и определенного порядка его проведения.

В доклассовом обществе при разрешении конфликтов внутри родовой группы не существовало какой-либо процессуальной процедуры. Но и тогда при решении спора выслушивались показания обеих сторон.

В литературных и правовых источниках имеются лишь указания на то, что в то время для доказательства вины преступника были необходимы по крайне мере два законных свидетеля, которые отвечали бы после принесения присяги на предложенные вопросы одинаково («Кутюмы Бовези», Франция), и на то, кто мог быть свидетелем и чьи показания заслуживали доверия.

В сборнике «Ману» (Древняя Индия, V в. до н. э.) определяется достаточное число свидетелей, а также подробно излагаются причины, по которым определенные лица не могут допускаться к свидетельству. Так, в сборнике указывается, что «если человек был вызван в суд истцом по делу о собственности, но на предложенный вопрос не отвечает, то брами, представляющий верховного правителя, должен решить дело по выслушивании по крайне мере трех свидетелей».

Далее говорится: «В судебных делах должны допускаться и выбираться свидетели из людей, достойных доверия, знающих свои обязанности, чуждых жадности, некорыстолюбивых, а других не допускать.

Главы семейства, люди, имеющие детей мужского пола, жители той же местности, принадлежат ли они к классу воинов, купцов или рабов, могут быть допускаемы к свидетельству, а не первые попавшиеся, за исключением случаев необходимости.

Пусть дают свидетельские показания относительно жен-
щин – женщины, относительно дважды рожденных – такие же дважды рожденные и т.д.».

Список же лиц, не способных к свидетельству, в сборнике «Ману» довольно велик. Там говорится, что «не должны допускаться к свидетельству ни заинтересованные в иске, ни родственники, ни соучастники, ни враги, ни ранее изобличенные, ни пораженные болезнями, ни опороченные, ни лица, находящиеся под влиянием денежного интереса, ни больные люди, способные на преступления, ни друзья, ни люди заведомо недобросовестные». Нельзя «позвать в суд свидетелем ни короля, ни рабочего низшего класса, ни ученика, ни аскета, отрешенного от всех мирских отношений, ни человека в скорби, ни пьяного, ни сумасшедшего, ни человека в гневе, ни вора, ни голодного, ни жаждущего, ни влюбленного, ни старика, ни ребенка, ни занимающегося запрещенным делом, ни человека, имеющего жестокое ремесло, ни человека, вполне зависимого».

В комментарии к законам Ману обращается внимание судьи на необходимость подмечать такие признаки поведения свидетелей, по которым можно сделать вывод о лжесвидетельстве («лживости жалобы или свидетельства»): «переступают с одного места на другое, облизывают языком углы рта, лица которых покрываются потом и меняются в цвете, отвечают медленно, голосом дрожащим и обрывающимся, шевелят губами и не отвечают ни голосом, ни взглядом, непроизвольно проявляют подобные изменения в деятельности духа, тела и голоса».

В другом источнике этой эпохи – Законах Нарады (Древняя Индия) лживыми свидетелями признаются те, «кто, угнетенный сознанием своей виновности, смотрится как бы больным, постоянно переходит с места на место и бегает за каждым, кашляет без всякой причины, вздыхает, двигает ногами, как будто ими пишет, машет руками; смотрит вверх и по сторонам; много болтает без здержки, как человек в спехе, отвечает без спросу».

Нормы древнеиндийских законов «Дхармашастра Яджнавалкьи» для «очищения» обвиняемого предусматривали ордалии – испытания весами, огнем, водой, ядом или священной водой. Они применялись судом в процессе допроса.

В другом древнеиндийском правовом источнике – «Артхашастра» даны такие рекомендации по производству допроса:
«У взятого под подозрение надлежит выведать данные относительно орудий совершения преступлений, советчиков, сообщников похищения предмета и посредников. Все это должно быть сопоставлено с фактическим местом действия, предметами и похищенным имуществом».

В Древней Греции для исключения возможности психологического воздействия свидетелей на судей разбирательство дела происходило ночью, когда судьи не могли видеть выражения лиц ораторов, а только могли слышать их голоса.

Древнекитайское уложение по расследованию уголовных преступлений (III в. до н.э.) рекомендует судьям: «Во время допроса необходимо прежде всего внимательно выслушать показания и записать их, предоставив допрашиваемому излагать суть дела как можно более подробно. Даже если становится ясным, что дающий показания лжет, не следует сразу же уличать его. Только после того, как показания полностью записаны и в них обнаруживаются противоречия, следует уличить его в этом».

В римском классическом праве не содержится упоминаний о допросе подозреваемого или обвиняемого. Только к концу императорского периода, когда пытка стала применяться как средство получения показаний, допрос подсудимого обретает правовую регламентацию.

На Западе допросу под пыткой придавалось особое значение. Аристотель, Лисий, Демосфен и другие авторы утверждали, что пытка, применяемая к рабам, является верным и надежным средством установления истины и получения убедительных доказательств.

Показания, данные под пыткой, протоколировались и приобщались к делу. За увечье, причиненное рабу в процессе пытки, вознаграждение выплачивалось его хозяину за счет того, кто проиграл процесс. При Юлии Цезаре пытки стали применять и к свободным гражданам, совершившим государственные преступления.

В германском правовом акте «Каролина» (1532 г.) дается указание, что «если будет установлено преступление, караемое смертной казнью, или будут обнаружены прямые доказательства этого, то должно учинить допрос под пыткой в целях полного осведомления, потребного для открытия истины, а также для подтверждения ее признанием виновника …».

Допросу придается особый правовой статус, а его проведение в соответствии со ст. ХХV данного Закона допускается при наличии семи оснований, перечисленных в норме в определенной последовательности.

Второй этап – становление тактики допроса (ХII – середина ХIХ в.) характеризуется определенной регламентацией в нормативных правовых актах порядка его проведения. Доказательствами по делу в соответствии с законом выступали показания свидетелей, признание обвиняемого и присяга, а средством получения показаний – пытка.

В ХI – ХII вв. уголовный процесс становится обвинительным. Исключительно важное значение отводится сторонам, выступающим перед судом устно в строгих формах, установленных феодальным обычаем.

На практике стороны ведут процесс и представляют доказательства. Решение суда выносится на основании сказанных сторонами слов во время разбирательства дела. Признание обвиняемого в совершенном деянии считается лучшим доказательством. Свидетели, которых требуется не менее двух, подразделялись на тех, кто видел, и тех, кто слышал от других или высказывает лишь свое мнение. Свидетельским показаниям придавалось важное доказательственное значение.

Постепенно состязательный процесс был вытеснен инквизиционной формой суда, при которой пытка стала основным средством получения показаний от обвиняемых и свидетелей.

На этом этапе искусство допроса, основанное на житейской психологии, получило дальнейшее развитие, т.е. придавалось особое значение определенным выражениям лица, жестам и другим внешним проявлениям чувств. Их описание обстоятельно вносилось в протокол допроса и им придавалось доказательственное значение. Вырабатывается целая система приемов допроса, заключающаяся в формировании неясных, двусмысленных вопросов и предъявлений различных улик.

Пытка применялась в отношении лиц, заподозренных в совершении преступления, либо в отношении тех, о ком была плохая молва. Пытка была основным средством получения от обвиняемого показаний. Так, во французском Ордонансе 1498 г. пытка признается столь же естественным способом получения доказательств, как допрос свидетелей и очная ставка.

В ст. 113 Ордонанса описывается ее процедура: «пытка производилась в присутствии секретаря, который должен был записывать в протокол: а) имена присутствующих сержантов и других лиц; б) форму и порядок применения пытки; в) количество воды, данной обвиняемому; г) возобновление пытки, если такое имело место; д) вопросы, задаваемые обвиняемому, и его ответы с обязательным указанием на их постоянство или на вносимые изменения. Повторное применение пытки без открытия новых улик не допускалось. На следующий день после пытки обвиняемый снова допрашивался для проверки показаний, данных под пыткой».

На этом этапе формирования учения о допросе показания обвиняемого и свидетелей записывались в протокол. Число свидетелей по делу не могло быть меньше двух. Свидетелями могли быть только свободные люди, к свидетельству не допускались несовершеннолетние и близкие родственники обвиняемого. Показания рабов принимались во внимание, если они были даны под пыткой.

Уголовно-судебное Уложение Карла V Священной Римской империи середины ХVI в. («Каролина») уже содержит отдельные рекомендации по тактике допроса обвиняемого. Так, ст. ХХ Закона говорит о том, что «никто не должен подвергаться допросу, доколе не будут получены улики и не будет доказано то преступление, допрос о котором желают произвести. …Если же судьи нарушат сие, то они должны и повинны будут учинить надлежащее возмещение за бесчестие, страдания, судебные издержки тому, кто вопреки праву, без предъявления доказательств был подвергнут пытке».

Судье рекомендовалось прибегать к неясным или даже «ловушечным» вопросам. Обвиняемому нельзя было сообщать об обстоятельствах, ставших известными следователю. Так, в ст. 6 и 55 прямо указывалось, что «расследование может быть испорчено, если арестованному при задержании или допросе будут заранее указаны обстоятельства преступления, а затем станут о них допрашивать».

Для изобличения обвиняемого по данному Закону могли проводиться очные ставки со свидетелями и предъявляться предметы, являющиеся вещественными доказательствами.

В соответствии с Законом в ходе допроса к обвиняемому могли применяться религиозные увещевания или разрешалась угроза применением пытки.

В Большом уголовном ордонансе Людовика ХIV (1670 г.) допрос подробно регламентируется: задержанные должны были быть допрошены в течение 24 часов; допрос должен производиться лично судьей; обвиняемых надо допрашивать порознь, и перед допросом они должны приносить присягу; на заданный судьей вопрос обвиняемый должен был отвечать немедленно; допрос мог быть возобновлен всякий раз, когда это требовалось в интересах дела; протокол допроса прочитывался обвиняемым и им удостоверялся.

Этот Ордонанс подробно регламентировал порядок проведения допроса и очной ставки, которая признавалась особым видом допроса подозреваемого или обвиняемого. Если против обвиняемого было собрано недостаточно улик или он не признавал себя виновным, несмотря на неоспоримые доказательства, его подвергали пытке.

В процессе допроса обвиняемому могли быть предъявлены предметы, являющиеся доказательствами по делу.

К свидетельству не допускались дети до 14 лет, безумные, глухонемые и «бесчестные» люди. Не могли быть полноценными свидетелями женщины, слуги, ближайшие родственники обвиняемого и соучастники преступления.

Изменение показаний в суде, как правило, рассматривалось как лжесвидетельство и влекло наказание.

На Руси конфликты разрешались судебным поединком («поле») и с помощью ордалий, т.е. испытаний допрашиваемых с помощью железа или воды. Свидетельские показания, называемые сказкой, были основным источником доказательств.

«Русская Правда» делит свидетелей на послухов (человек, который свидетельствует по слуху) и видоков (очевидец совершившегося факта). По инициативе холопа мог быть начат процесс, но выносить приговор, основываясь только на его показаниях, было нельзя.

Судебник 1550 г. положил конец «послушеству» и потребовал от свидетелей: «не видев не послушевствовать, а видевши сказать правду». В судопроизводстве стало придаваться большое значение производству «повального обыска», представлявшему собой допрос большой группы соседей, знавших обвиняемого и могущих охарактеризовать его личность.

В отношении обвиняемых применялся расспрос, а для получения признания в совершении преступлений – пытка, очная ставка. Эти средства получения признания от обвиняемого известны и Соборному уложению 1649 г.

Тактика допроса обвиняемых и свидетелей уже в более или менее систематизированном виде изложена современником
Петра I И.Т. Посошковым, который описывал значение фактора внезапности при допросе, а также необходимость тщательной к нему подготовки и проведения допроса наедине. Так, рекомендовалось допрос наедине производить в «особых чуланцах, чтоб во время допроса никто посторонний тут не был, а судье никто не мешал».

В книге И.Т. Посошкова мы не найдем еще цельного учения о допросе. Там имеются отдельные рекомендации тактического характера, касающиеся тщательной подготовки к допросу, правильного выбора места допроса, проведения подробного и раздельного допроса лиц, проходящих по одному уголовному делу.

В России, так же как и на Западе, для получения показаний от обвиняемых применялись самые различные и самые жесткие пытки. Для этого отводилось особое место – застенок, где были дыбы.

В соответствии с законом в судебном производстве судья вел допрос; содержание допроса фиксировал в протоколе секретарь – подьячий, а палач, растянув пытаемого на дыбы, по указанию судьи бил его кнутом и т.д.

«Пыточные речи», т.е. показания допрашиваемого, в протокол заносил подьячий. По закону допускалось пытать не более трех раз, а если при этом менялись показания, то пытать можно было еще три раза.