ВВЕДЕНИЕ. Просветление важно — оно лишает иллюзий и заблуждений

Просветление важно — оно лишает иллюзий и заблуждений. Говорить и писать о просветлении, не постигнув его, если не откровенно глупо, то, по меньшей мере, очень трудно, поскольку ты сам все еще во власти иллюзий и заблуждений. Но если вообще о нем не говорить, нам никогда не понять, что оно возможно, не загореться мечтой его достичь. Вот как определяется то парадоксальное положение, в которое поставила себя автор этой книги. Читатель хорошо почувствует это, когда перейдет непосредственно к чтению.

Учитывая внутреннюю сложность — на первый взгляд, полную невозможность — попыток дать определение просветленности, точно описать ее, Марианна Кэплэн проделала удивительную работу: она очертила рамки вопроса, осветила его со всевозможных точек зрения и щедро сдобрила изложение образчиками как человеческой мудрости, так и недальновидности.

Идти к просветлению означает менять старую кожу. Есть процесс, на котором человеку нетрудно сосредоточиться. В санскрите он именуется садхана, духовная практика; это последовательное постижение и уничтожение своих иллюзий и заблуждений, а также сопутствующих им болезненных чувств. Говорить и думать о просветлении полезно лишь в том случае, когда это заставляет подчиниться духовной дисциплине, требующей верности на всю жизнь. Я очень надеюсь, что эта книга побудит читателей предпринять твердые шаги к просветлению, сделать свой путь более четким и содержательным. Пусть каждый наш выбор будет верным.

Георг Файерстайн, доктор философии, Президент-основатель Центра йогических исследований и образования

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

Большинство людей пишут книги не потому, что много знают, а по той причине, что хотят чему-то научиться. «Я пишу книгу, чтобы измениться», — признался мне как-то мой друг Джозеф Чилтон Пирс. Вскоре после публикации первого издания моей книги на английском языке я, кажется, поняла кое-что новое о самой себе и мире современной духовности.

Я узнала, например, что многих людей подгоняет искренняя жажда реального. Я понимала, что материал моей книги бросает дерзкий вызов человеческому эго, и потому даже не ожидала, что она получит такую широкую поддержку и одобрение со стороны признанных духовных учителей и огромного числа учеников. Книга безжалостно обличает лживые, искаженные взгляды, господствующие как в современных духовных кругах, так и в наших собственных душах, но к подобной откровенности готов далеко не каждый. Однако одобрение читателей — свидетельство их тяги к тому, что отражает всем известные глубокие истины: жизнь — в том числе «духовная» — пропитана и утонченным счастьем, и опустошающими горестями, беспримерными прорывами и стойким самообманом, несравненным блаженством и неуловимой печалью, простыми и неповторимыми заурядными событиями. Приближаясь к духовной зрелости, мы видим прежние ошибки — как собственные, так и своих учителей, — допущенные при первых попытках возродить на Западе настоящую духовную культуру. Анализ этих ошибок очень интересен, так как может указать верный путь к правде о наших собственных нуждах и потребностях всей культуры.

Что касается меня самой, то материал этой книги вонзился в мою совесть острым шипом. Когда-то я думала, что, если ты и написал книгу, это вовсе не обязывает тебя жить по изложенным в ней истинам. Теперь я поняла, что ошибалась. Эта книга подарила мне удивительную возможность соприкоснуться с глубокой мудростью великих учителей нашей эпохи; «проклятье» же заключается в том, что я не могу — а в глубине души и не хочу — об этом забывать. Однако покидая свои «глубины души», от которых мы обычно стараемся держаться подальше, я, как и все остальные, в полной мере подвержена заблуждениям и ошибкам, о которых рассказываю в своей книге. Когда я год за годом прельщаюсь бесчисленными духовными соблазнами, в изобилии наполняющими нашу вселенную, совесть неустанно досаждает мне напоминаниями о том, что цепляться за мистические переживания бессмысленно, что голоса эго и «сердца» нередко похожи, что разочарования и ошибки составляют неотъемлемую часть пути, за каждым углом нас (и особенно тех, кто пишет книги на эти темы!) подкарауливает духовный материализм, и мы не можем полностью доверять своим переживаниям, хотя и вынуждены на них полагаться. По этой причине я еще раз поклянусь вам, мои читатели, что писала книгу со всей доступной мне искренностью.

Помимо прочего, меня все больше волнует общая природа наших страданий и стремления к освобождению. У одних это стремление выражается алкоголизмом, у других — обезболивающим воздействием пресыщения вещами либо взаимной зависимостью в личных отношениях, у третьих — упорными медитациями и поисками истины. Но всех нас объединяет что-то общее. Наши судьбы неразрывно переплетаются, и я очень рада, что жизнь так часто об этом напоминает.

Вступая в новый век духовного развития Запада, мы обязаны оценивать собственное внутреннее состояние и окружающий мир с той точки зрения, где безжалостность и проницательная честность перед собой неразрывно сливаются с тонким сопереживанием. Трудно отрицать, что наше общество переживает новый всплеск интереса к духовным источникам осмысленности и радости жизни, и это налагает на нас особую ответственность за духовную неподкупность западной культуры. Выбор за нами. Духовный голод можно утолить и на скорую руку, в типовой забегаловке вроде тех, что так расплодились сейчас в западном мире. С другой стороны, можно направить свою разумность, честность и открытость на создание того, что по-настоящему насытит, выдержит проверку временем и послужит во благо всем.

Марианна Кэплэн Фэрфакс,