О селекции и появлении новых видов. 1 страница

Появление новых сортов растений, пород животных, штамм микроорганизмов может исходить и от человека. Они могут появиться и сами в естественных условиях, если вступят во взаимодействие и создадут новую запись на ДНК. Это не так часто происходит оттого, что объекты удалены друг от друга, живут обособленно и не хотят что-то изменять (это не касается микроорганизмов у них иной мир, и они постоянно создают, как и человек, тоже что-то постоянно создает). Человек все больше и больше увеличивает свои потребности. Отсюда и исходит необходимость постоянно улучшать культивируемые растения и домашних животных, делать их более продуктивными, т.е., необходимость заниматься селекцией растений и животных, а сейчас и микроорганизмов.

Селекция – это отбор (Дарвин и подумал, что с помощью отбора происходят новые виды, что отбор - это могущественная сила, двигатель эволюции; Дарвин проанализировал огромный материал по одомашниванию животных и введению в культуру растений и на этой основе создал учение об искусственном отборе; в середине 19 века знаменитый французский селекционер Ж. Вильморен изложил основные принципы индивидуального отбора, главным из которых была оценка отбираемых растений или животных по потомству; эти события девятнадцатого века позволило Н.И. Вавилову дать емкое и образное определение селекции как процесса, он писал, что селекция представляет собой «эволюцию, направляемую волей человека»; так сложилось специфическое дарвинское учение об эволюции). Селекция – это процесс создания сортов растений, пород животных, штаммов полезных микроорганизмов. Сорт растений, порода животных, штамм микроорганизмов – это совокупность организмов, созданных человеком в процессе селекции и имеющих определенные наследственные свойства. Все организмы, составляющие эту совокупность, имеют сходные наследственно закрепленные особенности, однотипную реакцию на условия среды.

Может ли селекция, которая имеет очень ограниченное действие, привести каким-то образом к появлению новых видов? Может ли селекция помочь понять, как происходит возникновение самого вида? Позволило это направление работы ученых, практиков приблизить понимание образования нового вида? Может ли индивидуальный отбор рекомбинантных гомозиготных форм с новыми сочетаниями генов, возникших в процессе скрещивания разных форм и перекомбинирования их генов в процессе мейоза привести к созданию нового вида? Отбор происходит из того, что уже создано, из уже появившихся видов. Например, отбирается из тысячи 50 лучших по внешним признакам растение, потом они отдельно оцениваются по всем признакам растений по потомству, оценивается генотип отобранного растения. Каждое отобранное из популяции по выдающимся показателям растение или животное сохраняет свои показатели и в потомстве, индивидуальный отбор продолжается и в последующих поколениях. Кто же создает новые сорта, породы животных: человек или конкретные участники, которые участвуют в перекомбинировании генов в процессе мейоза и образуют новые сочетания генов? Без человека, в естественных условиях может происходить скрещивание и появление новых сортов растений, пород животных. Человек это делает целенаправленно, что ему нужно, выбирает из того, что уже есть.

Одним из основных методов селекции считается гибридизация – способ изменения форм жизни благодаря скрещиванию двух особей с различными признаками. Гибридизация дает возможность передать свойства одних организмов другим. Достоинство этого метода заключается, прежде всего, в том что все признаки передаются вместе с механизмами наследственного обеспечения, поэтому процесс закрепления их в потомстве не оставляет особого труда. Учебник по биологии пишет, что возникновение разнообразных пород животных и сортов растений стало возможно вследствие существования у диких видов комбинативной наследственной изменчивости как результата полового размножения и отбора, применяемого человеком. Животные и растения, выведенные человеком, имеют общие черты, резко отличающие их от диких видов. У культурных форм сильно развиты отдельные признаки, бесполезные или вредные для существования в естественных условиях, но полезные для человека.

Н.И. Вавилов сформулировал закон гомологических рядов наследственной изменчивости: «Виды и роды, генетические близкие, характеризуются сходными рядами наследственной изменчивости с такой правильностью, что, зная ряды форм в пределах одного вида, можно предвидеть нахождение параллельных форм у других видов и родов. Чем ближе генетически расположены в общей системе роды и виды, тем полнее сходство в рядах их изменчивости. Целые семейства растений в общем характеризуются определенным циклом изменчивости, проходящей через роды и виды, составляющие семейство».

Самая сложная гибридизация – это отдаленная. Она служит для того, чтобы обогатить какой-то сорт растения отдельными свойствами. При этом проводится гибридизация культурных видов с дикими, а также скрещивание особей, относящихся к разным культурным видам и родам. Несмотря на многообразие выведенных культурных сортов растений, число диких превышает их во много раз, причем дикие сородичи обладают множеством самых разнообразных признаков, которые слабо выражены или даже совершенно отсутствуют у культурных растений. К таким признакам относят и устойчивость к различным экстремальным условиям обитания: жаре, холоду, засухе, болезням, вредителям. Ученые пишут, что культурные растения часто бывают более «изнеженными»; что с помощью гибридизации возможно восстановить утраченные растениями способности бороться с вредителями и болезнями, хорошо произрастать в неблагоприятных условиях, этот метод позволяет также наделять растения новыми признакам, которыми они прежде не обладали.

Здесь можно задаться вопросом: почему культурные организмы такие изнеженные? А не оттого, что они были созданы совершенно для других условий, где было тепло, где были плохие условия для проживания грибковых организмов (и других заболеваний), где нет таких перепад температур как у нас (культурные растения, как мы их называем, были созданы для жизнедвижения в южных теплых местах; Н.И. Вавилов выделил 7 центров происхождения культурных растений, из которых они расселились по всему миру – это Южноазиатский тропический центр родина 50 процентов культурных растений, Восточноазиатский, из которого расселились по миру 20 процентов культурных растений, Юго-Западноазиатский – 14 процентов культурных растений, Средиземноморский – 11 процентов, Абиссинский, Центральноамериканский, Южноамериканский). Например, у помидора в холодную сырую погоду возникают болезни. Это не их условия жизнеобитания и поэтому болеют. Болеют не оттого, что потеряли свойства бороться с болезнями, а оттого, что эти свойства не были созданы, так как в этом необходимости не было. Размеры и продуктивность культурных растений выше, чем у родственных диких видов и плоды вкуснее (например, теплолюбивые яблони, плод у них вкусный, но выращивать, где бывают сильные морозы бесполезно – вымерзают, подвержены болезням). Они такие, потому, что создавались для теплых условий и, конечно, они будут «изнеженными». Человек тоже очень изнеженное существо, как и многие животные, которые были созданы для теплого климата. Человек, теплолюбивые животные на холоде перемерзают, чувствуют плохо и заболевают (теплолюбивые яблони тоже перемерзают, болеют и погибают). Чтобы исправить эту ситуацию, организму необходимо тепло. От холода у человека заболевают суставы, поясница. Лучшее средство – разогретый камень, кирпич – так лечились наши предки и помогало, потому, что организм воспринимает те условия, для которых был создан. И помидор тоже после холодной сырой погоды, когда наступала теплая сухая, оживал и давал здоровые плоды. Ухудшалось погода, ухудшалось состояние помидора. Если у растения была возможность вернуть утраченную способность бороться с болезнями, они непременно бы воспользовались этим. Но у них такой способности не было, а если была, то не потеряли бы. Растение может взять признаки у другого подобного растения, которое было создано для иных условий, чтобы в этих условиях существовать. Но это может произойти только в одном случае – у них должно произойти скрещивание. Каждый организм создан для своих условий, они там лучшие. Вне этой своей среды они буду худшие. Возможно, как и люди, создатели биологических организмов, могут создавать похожие объекты лучше или хуже. Растение не сможет взять целенаправленно те признаки, которые необходимы в новых условиях. Это человек отбирает то, что получилось в результате скрещивания. Чтобы добиться нужного результата, нужно провести огромнейшую работу. Порой уходит очень много времени, так как процесс создания новой записи неподконтролен человеку. Ему приходиться только ждать, что получилось в итоге скрещивания.

Ученые пишут, что отдаленная гибридизация – это непростая операция, что в процессе эволюции были сформированы механизмы, которые препятствовали скрещиванию между разными видами; при отсутствии этого виды не смогли бы сохранить свою индивидуальность, а в природе встречались бы ужасные химеры. (Можно подумать, что до эволюции была какая-то безликая масса, а потом вдруг началась эволюция и она всё разделила на индивидуумы. Жизнь может быть только в системе. Каждая система индивидуальна, т.к. она изначально создана. В каждой системе свое циклическое движение и оно одно, и поэтому постоянно повторяется. В этом суть жизни, суть существования материи. Она может быть только индивидуальна. Так устроил Господь Бог. Все совершается, создается по его законам. Прим. авт.).

Несмотря на все биологические препятствия, ученым все же удается производить межвидовую гибридизацию, хотя гибриды имеют чрезвычайно низкую плодовитость, а то и совсем бесплодны.

Чтобы выяснить причины такого бесплодия, учёный генетик Г.Д. Карпеченко, ближайший ученик Н.И. Вавилова в двадцатые годы двадцатого столетия проводил целый ряд исследований. Он заметил, что особенно плохо соединяются между собой растения с разным количеством хромосом в наборе. Поэтому для своих экспериментов он использовал капусту и редьку, обладающих одинаковым числом хромосом – 18, таким образом, в гаметах растений имеются по 9 хромосом. Полученные при скрещивании гибриды имели тот же набор хромосом (18), но при этом оставались стерильными. Учёный попытался выяснить, чем это было вызвано. Как оказалось, бесплодие гибридов объяснялось неправильным расхождением хромосом во время мейоза. Несмотря на то, что и у капусты, и у редьки в гаметах было по 9 хромосом, они не встречали своих аналогов при соединении, а значит и не могли образовать правильную цепочку. Таким образом, образующиеся гаметы становились нежизнеспособными. Для получения действенного гибрида Карпеченко ввел в гаметы ещё по одному ядру и таким образом удвоил в них число хромосом. В результате в данном растении оказалось 36 хромосом, что создало нормальные условия для мейоза, ведь в этом случае каждая хромосома находила пару: «капустные» хромосомы соединялись с «капустными», а «редечные» - с «редечными». Полученный этим способом гибрид не был похож ни на капусту, ни на редьку, стручок растения состоял из двух половинок, одна из которых напоминала стручок редьки, а вторая – стручок капусты. Г.Д. Карпеченко создатель экспериментальной модели возникновения в природе новых полиплоидных видов. Ученые отмечают, что Г.Д. Карпеченко удалось впервые четко продемонстрировать взаимосвязь отдаленной гибридизации и полиплоидии в получении плодовитых форм – это имеет огромное значение как для эволюции, так и для селекции.

Чтобы был действенный (жизненный) гибрид у Карпеченко, каждая хромосома должна находить себе свою пару: капустные с капустными, редечные с редечными; т.е. они могли соединяться только со своим системным движением. Разные системные движения не соединяются. Взаимодействия разных систем происходит, после чего возникает новое системное движение. Путем частичных изменений в системе не может создаваться новая система движения. В итоге получается, что стручок растения состоит из двух половинок, одна напоминает стручок редьки, а вторая – стручок капусты, т.е. новый вид не создается. Простые генетические изменения не приводят к созданию нового вида. Новые комбинации готовых созданных генов не могут образовать новый вид. Но нельзя отметить и другое, что гибрид - это новая форма, новое сочетания готовых генов, в природе это происходит на комбинативном наследственном уровне, и это делает не Бог и не природа. Редечно-капустный гибрид (рафанобрассика) хоть он и создан, но никакой ценности не представляет, его почему-то на наших огородах нет. Нежизнеспособны «ужасные химеры».

Были получены гибриды путем межвидового скрещивания пшеницы с пыреем (создатель академик Н.И. Цицин), пшеницы с рожью и др. отдаленная гибридизация применяется также и в плодоводстве. И более ничего не указывают учебники по биологии. Что касается полиплоидии и гибридизации у животных, учебники отмечают, что по причине их раздельнополости, встречаются реже, чем у растений.

Отдаленная гибридизация осуществлялась еще за 2 тыс. лет назад до н.э. С глубокой древности известны мулы – животные, получаемые при скрещивании ослов и лошадей. В качестве отцовской формы используется осёл, а материнской – лошадь. При скрещивании же ослиц и жеребцов получались гибриды, называемые лошаками. Гибриды бесплодны. Путем отдаленной гибридизации также получены и зеброиды – продукты скрещивания лошади и зебры. Успехом увенчались также опыты по скрещиванию осла и зебры, кулана и зебры, домашней лошади и лошади Пржевальского. Это близковидовые скрещивания. Хорошо скрещиваются также и все виды подсемейства быковых, причем их потомство отличается плодовитостью. Практическое значение получили помеси яков и коров (сарлыки), которые превосходят родителей по массе тела, упитанности и жирности молока. Эти гибриды ограниченно плодовиты, у них стерильными являются только самцы. Известны также нары – помеси одногорбого и двугорбого верблюда. Нары отличаются высокой жизнестойкостью и большой плодовитостью, однако уже во втором поколении они вырождаются и дают мелких и слабосильных потомков. Поэтому в дальнейшем наров скрещивают с чистыми линиями двугорбых верблюдов.

Получается, что в дальнейшем генетический процесс останавливается, не происходит воспроизводства данного организма. Это означает, что не происходит размывания созданных форм. Все силы направлены не на изменчивость, а на сохранение прежних системных форм (организмов). Если бы этого не было, то в природе встречались одни бы ужасные химеры. Селекция не меняет систему видов.

Г.Л. Билич, В.А. Крыжановский в своем учебнике по биологии пишут: «Селекция – это процесс выведения новых и улучшения уже существующих форм растений, животных или микроорганизмов. Селекция не создает новых видов, она лишь изменяет уже существующие (дикие) формы организмов, в соответствии с хозяйственными или иными потребностями человека».

Селекция (отбор, гибридизация) не создает новых видов. Может это делает мутагенез? В селекции растений широко используется другой способ получения новых сортов – мутагенез. Мутации в естественных условиях возникают очень редко. Кроме того, большинство мутированных растений нежизнеспособно. Процесс образования хорошей мутации и закреплении ее в потомках является очень длительным. Радиация дает возможность многократно усилить число мутаций. Радиация представляет собой очень сильную энергию, которая отдается в виде порций и концентрируется в отдельных точках. Попасть радиацией в какое-то определенное место в клетке совсем не просто, поэтому радиационный луч «бьет» наугад. Воздействие нарушает строение молекулы ДНК. Поражение генов станет главной причиной изменения, сильное облучение вызывает гибель клетки. Задача селекционеров – отобрать среди всех мутаций, полученных с помощью радиации только те, которые обладают ценными свойствами. Так были получены мутанты пшеницы с высокими крупными колосьями, неполегающие и устойчивые к грибковым заболеваниям. Ученый Г. Штуббе провел серию опытов по улучшению мелкоплодного томата. Он облучал каждое поколение томатов рентгеновскими лучами и в результате получил растение с плодами такой же величины, как и у его культурного собрата. Мутации могут происходить и под действием химических веществ. Таким образом, например, был получен карликовый мутант риса, устойчивый к полеганию, нечувствительный к продолжительности светового дня и чрезвычайно урожайный.

Мутации связаны не только с изменениями нуклеотидов в молекуле ДНК, но и числе хромосом. Это обычно связано с нарушением процессов митоза или мейоза. При митотическом делении хромосомы иногда не расходятся к полюсам и не образуют дочерних ядер, а остаются в том же ядре. Если этот процесс происходит не в половой, а в соматической клетке с диплоидным набором хромосом, то сразу возникает клетка, содержащая в два раза больше хромосом, чем диплоидная – тетраплоидная клетка. У таких растений по сравнению с диплоидами часто характеризуются более мощным ростом, большим размером и массой семян и плодов. Например, мутанты пшеницы и риса приобрели, связанное с удвоением хромосом, одни и те же качества: устойчивость к полеганию, урожайность. Такая мутация никак не меняет формы организма, т.к. не нарушается последовательность нуклеотидов в молекуле ДНК.

А нарушения последовательности нуклеотидов в молекуле ДНК могут привести к каким-либо системным изменениям и смогут ли они произойти в естественных условиях, если они даже в искусственных не происходят? Мутации в естественных условиях возникают очень редко. Человек в искусственных условиях вызывает очень много мутаций, но что он этим добился, был ли сделан шаг к созданию нового вида? Разве в естественных условиях возрастает шанс возникновения нового вида с помощью мутации? Мутация – это хаотический процесс, «бьёт наугад». Целенаправленного изменения в принципе не может происходить (например, удар молнии по автомобилю или какой-либо другой машине может ее улучшить, изменить модель?). На основании очень многих исследований установлено, что мутации связаны с преобразованием химической структуры ДНК, входящей в состав хромосом. Изменение последовательности нуклеотидов в хромосомной ДНК, выпадение одних и включение других нуклеотидов меняют состав образующейся на ДНК молекулы РНК, а это, в свою очередь обусловливает новую последовательность аминокислот при синтезе белковой молекулы. В результате в клетке начинает синтезироваться новый белок, что приводит к появлению у организма новых свойств. Но как этот новый белок с новыми свойствами будет вступать в взаимодействия с молекулами, которые остались неизмененными (а если с измененными будут взаимодействовать, это будет полный хаос – гибель клетки), они нарушат химические процессы, системное движение – это вызовет только сбой, клетка не будет уже прежней системой. Чем больше будет накапливаться мутаций, тем быстрее будет уничтожаться вид.

Ученый И.И. Шмальгаузен пришел к выводу, что практически любые мутации, нарушая нормальную сбалансированность процессов и функций в организме, вредны для организма, неблагоприятно влияют на фенотип. Поэтому поддерживаются отбором лишь их гетерозиготные состояния, благодаря чему рецессивные аллели могут накапливаться в популяции и «подгоняться» в ряду ее поколений к старому генному комплексу. Очень редко возникают мутации улучшающие фенотип, повышая его приспособленность к условиям среды. Однако именно они дают основной материал для естественного отбора.

Селекционеры отбирают среди всех мутаций, которые были вызваны самими селекционерами с помощью радиации, химических веществ, обладающими ценными свойствами, а мутантов с вредными признаками – уничтожают. Но кто же в естественных условиях делает отбор? Сам отбор себя отбирает (так называемый естественный отбор), а может это Бог делает или может природа? Здесь очень странная ситуация получается. А также непонятно, как могут накапливаться изменения на действующей части ДНК, как это может долго происходить (ученые говорят, что мутационный процесс протекает в целом очень медленно и соответственно обуславливает медленную перестройку генетической структуры популяции), если они постоянно выражаются в образовании уродливых форм. Они нежизнеспособны, неконкурентоспособны. Они будут уничтожаться, здоровыми организмами, видами. Но вид быстро не уничтожается, изменения исправляются, организм очищается от мутаций. Всё делается, чтобы система сохранялась.

Мутация возникает дискретно без переходов. Это частичный процесс. Как могут мутации, поддерживаемые отбором, рецессивные аллели накапливаться в популяции и подгоняться в ряду ее поколений к старому генному комплексу, если согласно генетическим закономерностям, установленные Менделем, говорится, что рецессивные аллели неизменны. Допустим, что произошла каким-то образом такая подгонка, то, что из этого получилось бы: с одной стороны, наугад измененные гены, с другой стороны старый генный комплекс – непонятное уродство. И как оно может быть приспособленным к условиям среды, как мутация может улучшать это состояние, если мутация никак не может влиять на приспособленность организма к условиям среды, они не связаны друг с другом, изменения же происходят наугад, причем тут условия среды. Для обитания к определенным условиям среды, создается специфический целостный системный организм, у которого все части уже должны быть приспособлены к этим условиям. Именно при создании подгоняется организм, т.е. заново создается под новые условия проживания. А самое главное, что отдельное частичное изменение (т.е. мутация) не создаст новую систему видов. Палеонтология показывает, что новые виды появляются этапно и системно. В определенное время (в геологический период развития) массово исходят самые различные организмы одной направленности создания. Это может происходить только целенаправленно.

Человечество уже немалое время наблюдает, как исчезают виды. Этот процесс невозможно остановить. Уходит вид, уходят с ним и мутации. Мутации не формируют элементарный эволюционный материал, как и селекция не может создавать новые виды. На бесплодном муле заканчиваются изменения, дальнейшего скрещивания не может происходить. Бог, природа так постарались. А может участники создания сделали так, чтобы никто не мог вмешиваться в их процесс. Нельзя рекомбинацией или единственным хаотическим ударом (мутацией) создать целую систему видов.

У селекции и мутации есть нечто общее, что не приводит к образованию новых видов – это простое генетическое изменение (а разница между ними, что мутация – это вновь возникающие изменения в генотипе, тогда как комбинативная изменчивость – это новые сочетания родительских генов в зиготе). Но селекция – это созидающая сила. Она создает новые формы хоть и очень ограниченные. На этом уровне создаются новые сорта растений, новые породы животных. Этот процесс сам по себе не происходит, только конкретные участники комбинируют родительские (готовые) гены. Некоторые моменты скрещивания человек понял и потому он отбирает для этого процесса нужные организмы, чтобы получить необходимый ему новый сорт растений или породу животного. Это целенаправленный процесс.

Если на этом уровне так появляются новые сорта, породы, может, тогда схожим способом создаются новые виды: берется старый генетический материал и из него конструируют новые виды организмов. Это уже другой уровень – уровень создания многоклеточных организмов (этот процесс должен быть похож на тот, когда создавался первый многоклеточный организм; именно процессы этого уровня создают новые виды многоклеточных организмов). Но с появлением новой системы видов, всегда появляется что-то новое, которое не создашь простым комбинирование старых ген. Здесь нужно создавать новые гены под новое устройство, которого в прошлом совсем не было. Но разве мутации могут создавать такие гены?

Ученые говорят, что в результате мутации возникают мутантный ген или мутационная хромосома, дающие начало мутантному признаку. Да, это новый ген. Но будет он являться той частью (шагом процесса), чтобы впоследствии образовалась новая система организма, которая бы действовала в определенных условиях? Например, когда создавалась муха, нужен был мушиный глаз. Такой ген нужно было создавать (как и нужно было создавать гены и других специфических глаз, например человека, разных птиц и т.д.; к каждому организму были созданы свои глаза, их гены). Но создавать нужно было не только один ген мушиного глаза, но и все другие мушиные гены, чтобы они все вместе могли образовывать весь организм мухи. Это очень сложный, притом очень целенаправленный процесс. Разве мутация на это способна, ведь она губит, уродует ген и значит, будущий организм.

Учебник биологии пишет: «Мутации, так же как и рекомбинации, дают новые состояния генотипов. Однако, в отличие от последних, мутации приводят к образованию новых аллелей и даже генов. Следовательно, они являются причиной любого качественного изменения генофонда, что, согласно теории эволюции, определяет микро- и макроэволюционные процессы».

Ученый биолог Ю.А. Филипченко считает, что мутации, их комбинации и отбор могут объяснить лишь микроэволюцию, а макроэволюция определяется каким-то другими процессами. Классические работы англичанина Р.А. Фишера «Генетическая теория естественного отбора и американца С. Райта «Эволюция в менделеевских популяциях» продолжили синтез генетики и дарвинизма (развивать современную или синтетическую теорию эволюцию начали Ф.Г. Добржанский, Дж. Холдейн, Н.В. Тимофеев-Ресовский, Б Ренш, Дж. Хаксли, Э. Майр, И.И. Шмальгаузен, Дж. Симпсон и многие другие; современная теория эволюции названа «синтетической» Дж. Хаксли). Одно из положений синтетической теории гласит, что макроэволюция, или эволюция выше вида (надвидовая эволюция) идет лишь путем микроэволюции, т.к. не существует закономерностей макроэволюции, отличающихся от микроэволюционных. (А может из микроэволюционных созданий складывается макроэволюция, т.е. нужно пройти ряд микроэволюционных созданий на каждом своем уроне, чтобы смог образоваться новый вид. Прим. авт.).

Ученые ставят вопрос: можно ли свести закономерности макроэволюции к закономерностям микроэволюции? Иначе говоря, является ли синтетическая теория эволюции лишь теорией микроэволюции, или она одновременно объясняет и макроэволюцию. На этот вопрос пытаются ответить со времени создания синтетической теории эволюции. Одна группа биологов (а их большинство) исходила (и исходит) из того, что макроэволюция не имеет специфических закономерностей и механизмов и реализуется посредством процессов микроэволюции, их накопления, являясь лишь их результирующим выражением. Просто более высокие таксоны образовываются на основе отношений межвидовой конкуренции, которые изменяют направление действия элементарных эволюционных факторов. Это значит, что синтетическая теория эволюции является и теорией макроэволюции. И если некоторым явлениям макроэволюции (параллелизм, конвергенция, аналогия и гомология и др.) она не дает удовлетворительных объяснений, то со временем они будут получены. (А если не будут получены. Разве этим можно отмахиваться. Здесь очень многое нужно переосмыслить, чтобы выйти на новый уровень понимания. Прим. авт.).

Другая группа биологов (во главе с Р.Гольдшмидтом) исходила (и исходит) из того, что закономерности и механизмы макроэволюции не сводимы к механизмам и закономерностям микроэволюции. Макроэволюция должна осуществляться через макромутации – такие мутации, которые дают организму данного вида признак, свойственный таксонам более высокого ранга, т.е. мутации, как бы порождающие «монстров». Это значит, что синтетическая теория эволюции имеет не всеобъемлющий характер, является лишь теорией микроэволюции, а теория макроэволюции еще должна быть создана. Иначе говоря, на смену первому синтезу синтетической теории эволюции, должен прийти второй, более широкий их синтез, снимающий противоречия между микро- и макроэволюцией.

Другая группа ученых говорит, что необходимость создания новой теории эволюции, определяется еще рядом обстоятельств. Сегодняшняя синтетическая теория эволюции описывает процесс лишь для высших животных и растительных организмов, характеризующихся половым размножением. За пределами синтетической теории эволюции осталось громадное количество видов (например, партеногенетические формы, у которых половые клетки развиваются без оплодотворения). А если рассматривать всю историю жизни на Земле, то среди вымерших видов таких, которые не охватываются синтетической теорией эволюции, даже больше, чем ныне живущих. Поэтому в области палеонтологии эффективность синтетической теории эволюции остается недостаточной. Синтетическая теория эволюции сформировалась еще до возникновения молекулярной генетики, до революции в молекулярной биологии, которая позволила непосредственно раскрыть структуру гена и освоить способы прямого воздействия на него. Сейчас специалисты обсуждают вопрос о том, требуют ли эти новые открытия пересмотра синтетической теории эволюции, ее принципов и понятий и в какой степени пересмотр должен быть осуществлен. Эволюция – многофакторный и многокомпонентный процесс, охватывающий множество связей и отношений органических форм. Познание такого множества связей - задача длительного исторического периода биологии, в том числе и задача биологии 21 века. Современная биология начинает движение к новому (и, наверное, не последнему) синтезу теории эволюции и (уже молекулярной) генетики.

Сложный будет этот шаг? Безусловно, да! Это показывает история развития науки. Часто активность ученых оценивается не по результатам поиска истины, а по их воздействию на идеологию (дарвинизм – это тоже идеология), массовое сознание. Значение (а нередко и само существование) той или иной научной школы зависит не от полученных научных результатов, а от личных связей и контактов ее руководителей, от денежных потоков. Всегда разворачивается борьба за монопольное положение в науке. Почему это происходит (и не только в науке) – это всем очевидно: власть, положение, деньги.