Глава 25.

Светящиеся белые фонарики, натянутые вдоль муслина, свободно спускались с балок. Толстые церковные свечи стояли в окружении искусно сделанных зелено-белых цветочных орнаментов на каждом столе.

Эбби и Трэвис медленно танцевали в середине зала, перешептываясь и улыбаясь друг другу, излучая невероятное счастье. Я улеглась на пол, делая снимки и отыскивая новые углы обзора. У меня уже имелись кадры со свадебной вечеринки, с членами семей, с парами и первым танцем. Следующим станет разрезание торта, но Трэвис и Эбби похоже никуда не спешили.

Я поднялась на ноги, когда ощутила похлопывание по плечу. Позади меня стоял Тайлер, он выглядел великолепно гладко выбритый и в смокинге, верхняя пуговица которого была расстегнута, а бабочка болталась на шее.

– Хочешь потанцевать? – Спросил он.

– Мне не следует расслабляться. Не хочу ничего пропустить.

Его руки скользнули в карманы брюк, и он кивнул.

– Иди, иди! – Воскликнула Камилла, потянув за мой фотоаппарат, пока ремешок не сполз через голову. – Я тебя заменю.

– Предпочитаю находится по другую сторону объектива, – сказала я.

– Пожалуйста? – Тайлер потянул меня в сторону танцпола.

Я последовала за ним, но щелкавшая моей камерой подобно папарацци Камилла ужасно раздражала. Мы с Тайлером улыбнулись для нескольких фотографий, после чего Камилла решила опробовать свои навыки на родителях Шепли и Трентоне.

Тайлер смотрел на наши сплетенные руки, пока мы раскачивались в такт музыке в нескольких шагах от не-совсем-молодоженов. Он прижался гладкой щекой к моей, сделав глубокий вдох и наслаждаясь моментом.

– Хорошая песня, – произнес он. – Слышал ее сотни раз, но никогда бы не подумал, что стану танцевать под нее с тобой в Сент.-Томасе.

– Здесь красиво. Как я могла забыть. Если я еще не поблагодарила тебя… спасибо.

– Если бы не я, то родители Америки точно оплатили бы твою дорогу сюда.

– Возможно, они бы забронировали мне собственный номер, – ухмыльнулась я.

– Сомневаюсь. Никто не верит, что мы просто друзья, вопреки твоей настойчивости.

Я посмотрела на свой стакан с «холодной водой», который остался на столе. Перед свадьбой я опустошила бутылку с минералкой и спустилась вниз, чтобы заполнить ее водкой. Каждый сделанный в течении дня глоток заставлял меня чувствовать себя физически лучше, но эмоционально только хуже.

– Когда они начнут бросаться тортом, с меня хватит. Четырнадцать часов работы вполне достаточно для одного дня. Это гораздо тяжелее, чем находиться в горах на линии огня.

Рот Тайлера приподнялся в полуулыбке, и он прижался губами к моему виску. Я не стала отстраняться, едва задумавшись о его поступке. Его семья упоминала, что в конце концов Тайлер меня добьется. Я больше не знала, кем мы друг для друга были. Мы делали два шага вперед и четыре назад с самого начала отношений и не могли ничего изменить.

На теле под платьем начали образовываться капельки пота, намочив волосы у основания шеи. Было не так уж жарко, скорее влажно. Воздух казался густым и тяжелым, окутывая мое тело подобно электрическому одеялу.

Песня подошла к концу, и Трэвис повел Эбби к столу, где стоял торт. Оставив Тайлера на танцполе, я отправилась на поиски Камиллы, чтобы забрать фотоаппарат, и постаралась не сильно злиться на нее из-за сделанных всего за пять минут свыше сотни фотографий.

Я сфокусировала объектив, пока Трэвис и Эбби проталкивали вниз нож, отрезая первый кусочек. Все дружно засмеялись, когда Эбби пригрозила ему на приближающуюся к ее рту маленькую часть торта. Через мгновение они закрепили оконченное дело поцелуем. Раздались аплодисменты и снова зазвучала музыка. Я сделала еще несколько кадров и потом направилась к нашему столику, стащила свой напиток и, допив его, отправилась к небольшому бару в углу.

– Ром? – Спросил бармен, по его виску стекала капля пота.

– Водка с клюквой. Двойную порцию, пожалуйста… преимущественно водку. – Я пристально следила за его работой, удовлетворенно кивнув, когда он налил три четверти водки, остальное заполнив клюквенным соком. Водка оказалась дешевой и пахла спиртом, ее можно было смешать с чем угодно, что облегчило мне работу или по крайней мере большинство обязанностей. – Лучше сделайте сразу еще один, – я обернулась через плечо. Я прикончила первый напиток перед уходом и развернулась с улыбкой на лице, надеясь, что наблюдавший за мной подумает, будто я подошла ради одного напитка.

Сокрытие, утаивание, разработка плана казалось мне совершенно нормальным. Неизвестно, как долго скрытая часть моего алкоголизма продолжит быть таковой.

– Полегче, – произнес Тайлер. – Все нормально?

– Просто расслабляюсь, - ответила я, наблюдая, как Трэвис целует жену и поднимает ее на руки, прощаясь со всеми. Я схватила камеру и запечатлела сей момент, обрадовавшись за них и за себя, что наконец можно убрать фотоаппарат.

Вскоре Камилла и Трентон, Тэйлор и Фэлин и мы с Тайлером остались единственными гостями. Родители рано пошли спать, а Томас и Лииз похоже поссорились.

Я сидела за столом, прижимая к шее лед одной рукой, а новый напиток держа в другой. Трентон и Тэйлор кружились под музыку со своими спутницами, они шутили и смеялись. Заслонки с внешней стороны ресторана были раскрыты, защищая от дождя и развиваясь на ветру. Я приподняла голову, позволяя воздуху пройтись по моей влажной коже, а жидкости впитаться.

Тайлер откинул с моего лица несколько влажных прядей.

– Ты в порядке?

– Все хорошо, – простонала я, не открывая глаз. Не так часто я напивалась настолько, что больше не лезло. – Хочу поплавать в океане.

Он закурил, но прежде чем выдохнуть, я сжала ладонями его щеки и сделала глубокий вдох, наполнив легкие дымом. Я откинулась на спинку стула и выдохнула в густой воздух.

Он поставил свой локоть на стол и обхватил подбородок рукой, качая головой.

– Ты чертовски усложняешь мне задачу поступить правильно.

– Отведи меня поплавать, – я закусила губу.

– Может завтра? – Спросил он. – Сегодня был тяжелый день. Не уверен, что купание в ночи во время шторма хорошая идея, когда мы оба напились и устали.

– Как угодно, - я отклонилась назад и снова закрыла глаза. Охлажденный дождем ветер ласкал мою кожу, а тяжесть водки успокаивала. Я потянулась к Тайлеру, стараясь наощупь отыскать его руку.

– Что ты делаешь? – Весело заметил он.

– Просто проверяю, не ушел ли ты.

– Я рядом. И буду так долго, как ты позволишь.

Мои веки распахнулись, голова упала вперед, и я посмотрела на него спокойным сонным взглядом.

– Хочу устроить ложе на полу нашего номера и полежать там с тобой голым.

– Похоже на подвох, – ухмыльнулся он.

Я подняла руку, делая знак официанту для еще одного напитка. Уголком глаза заметила его взгляд, брошенный на Тайлера, и отрицательный кивок второго.

– Эй, – произнесла я в момент просветления.

– Элли… ты пьяна. Это уже десятый напиток… не считая того дерьма, которое пила весь день. Ты навредишь себе.

– Лучше я, чем кто-нибудь другой.

Он нахмурился.

– Ого. Неужто наша ночь перешла на стадию жалости? Или ты напилась до грусти.

Камилла продемонстрировала Фэлин свое обручальное кольцо в десятый раз за вечер, и я закатила глаза.

– Это чертов бриллиант, причем маленький. Перестань хвастаться.

– Элли, хватит, – возмутился Тайлер.

Я поморщилась.

– Она меня не слышит.

– Ты говоришь громче, чем думаешь. Ладно. Давай вернемся в номер.

– Я развлекаюсь.

– Нет, ты сидишь в углу и напиваешься.

Я вздохнула.

– Я пойду. А ты оставайся со своей семьей. Не хочу, чтобы ты упустил этот момент.

– И ты сможешь оказаться в океане? Ну уж нет.

Я неохотно поднялась, отстранившись, когда Тайлер постарался взять меня за руку. Он помахал братьям и их половинкам, а меня коснулся только, когда моя нога зацепилась за тротуар.

Мы поднимались по нескончаемым ступенькам до нашего номера, и пока Тайлер открывал дверь, я прислонилась к стене. Замок звякнул, дверь открылась, и, если бы Тайлер вовремя меня не подхватил, я бы завалилась внутрь.

Он поднял меня на руки, донес до кровати и осторожно опустил на матрас.

– Иди ко мне, – я протянула к нему руки.

Он снял с меня туфли, затем перевернул на бок, чтобы расстегнуть молнию на спине. Стянул платье и заменил его футболкой.

– Гораздо лучше, – сказала я. – А теперь иди сюда. – Я снова потянулась к нему, но он выключил свет и закрыл за собой дверь ванной. Трубы заскрипели, стоило ему включит душ. Мне хотелось присоединиться к нему, но было так удобно лежать, к тому же, кружилась голова и даже немного подташнивало. Спустя несколько минут жара стала невыносимой, и одеяло отлетело в сторону. Тошнота взяла надо мной верх, скатившись с кровати, я подползла к ванной и повернула ручку.

Мне с трудом удалось добраться до туалета до того, как желудок отверг выпитую за день водку. Шторка сдвинулась в сторону и глубокий голос Тайлера заполнил комнату.

– Господи, Элли. Ты в порядке?

– Ага. Готова ко второму раунду в кратчайшие сроки.

Занавеска закрылась как раз вовремя, и меня снова стошнило. Душ стих, я слышала, как Тайлер водит полотенцем по своему телу, прежде чем пустить воду в ванну. Вплоть до последнего спазма он держал мои волосы, затем раздел, приподнял с пола и осторожно опустил в ванную.

Протерев мое лицо тряпочкой, тяжело вздохнул.

– День перестал быть увлекательным, правда? – Спросила я, почувствовав, как тушь для ресниц жжет глаза.

– Ага, – его голос был грустным. – Думаю, пришло время.

Я кивнула, стерев черные потеки со щек.

– Все в порядке, Тайлер. Я знала, что этот момент настанет.

– Какой момент?

– Прощание.

Он покачал головой.

– Я уже говорил… я никуда не денусь. Возможно, наши отношения не идеальны, но мне так же нравиться справляться с проблемами вместе с тобой. Просто я больше не собираюсь смотреть, как тебе становиться хуже. Пришло время выбрать другое направление.

– Мы оба знаем, что уже миновали группу поддержки и двенадцать шагов.

Он вытер мой лоб тряпочкой.

– Возможно. В любом случае, я с тобой.

Моя нижняя губа задрожала, и я кивнула.

Я ковыряла ногти, чувствуя себя странно, когда утренняя влажность Виргинских Островов сменилась жаром печки грузовика Тайлера дувшего в лицо и сражавшегося с холодом Колорадо спустя двенадцать часов. Дворники лобового окна скрипели по стеклу, смахивая снежинки, тихо опускавшиеся с ночного неба.

– Я не пытаюсь быть невыносимой. Просто мне нужно время разобраться со своим дерьмом.

Он раздраженно вздохнул.

– И почему мы не можем сделать это вместе?

– Потому что на этой неделе все мои действия обернулись провалом. Прошел год. Настало время чего-то нового.

– Или кого-то нового? – Спросил он.

Я обиженно моргнула.

– Не могу поверить, что ты это сказал.

– Я просто хочу помочь тебе с багажом. Ничего особенного.

– Если ты поднимешься, мне захочется, чтобы ты остался.

– И это плохо? – Я промолчала, и его руки так сильно сжали руль, что побелели костяшки пальцев. – Ты жаждешь выпить и не хочешь, чтобы я видел.

– Что-то вроде того.

– Так это и будет чем-то новым? Выбор между выпивкой и мной?

– Нет.

– Как по мне, получается именно так.

– Ты не зайдешь внутрь, - возмутилась я.

– Почему?

– Ты знаешь, почему!

Его рука с громким стуком опустилась на приборную панель.

– Проклятье, Элли! Я чертовски устал!

– Так отправляйся домой!

– Не хочу домой, я хочу быть с тобой!

– Тем хуже для тебя!

Он стиснул зубы, глядя на дорогу перед собой. Фары грузовика осветили здание «Маунтеньер» и снежинки, опустившиеся поверх белого одеяла уже укрывавшего землю.

Он резко переключил рычаг передач на задний ход.

– Я так не могу.

Я схватила рюкзак и взялась за дверную ручку.

– Со временем ты поймешь.

– Ты этого и ждала, правда? Чтобы я сдался, а ты осталась не при делах. Или просто хочешь пойти наверх и притвориться, что напиваешься от жалости к себе. Чертовски идеальный вариант.

Я открыла дверцу, затем открыла заднюю дверь, резко дернула чемодан, опустив его на землю. Захлопнула сначала заднюю, а потом и пассажирскую дверцу.

Тайлер опустил стекло.

– Я смирился с огромным количеством дерьма ради нас, но тебе на это насрать.

– Я тебя предупреждала!

– Это полная херня, Элли! Если я предупрежу банк, который собираюсь ограбить, не означает, что он не будет против!

– Не забудь рассказать об этом в баре, когда будешь плакаться за пивом, – зарычала я.

– Мне не обязательно ходить в бар каждый раз, когда в моей жизни происходит что-то не так. Это называется быть взрослым. И я чертовски уверен, что не собираюсь плакаться по тебе, – ответил он и закрыл окно. Надавив на газ, колеса завизжали, сделав полукруг, а затем машина выехала с задней парковки на улицу и направилась в сторону шоссе.

Я некоторое время стояла в полном ошеломлении. За тот год, что мы знакомы, Тайлер ни разу так со мной не разговаривал. Любовь пробуждает в людях ненависть, которую они никогда раньше не испытывали.

Снег словно заглушил весь мир, но даже тишина имела собственный звук. Я потащила чемодан по сугробу, подняла на тротуар и повезла к задней двери. Ледяные ключи обжигали пальцы дрожавшей руки. В устойчивом ритме колеса стучали о каждую ступеньку и, оказавшись наверху, я подтолкнула чемодан вперед.

Я подошла к холодильнику, схватила последнюю банку пива и заметила, что кроме заплесневелого сыра и горчицы там ничего не осталось. Шипящее пиво устремилось внутрь, когда холодный поток горькой жидкости из открытой банки успокоил мое горло. В кабинете осталось всего полбутылки водки, а получка только через неделю.

В заднем кармане зазвонил телефон, и я полезла за ним, чтобы ответить.

– Привет?

– Это Джоджо. Ты вернулась?

– Да, – ответила я, стряхнув с головы снег.

– Скучаешь?

– Смотря, что ты задумала?

– Дешевые напитки в захудалом баре? – Предложила она. – Я за тобой заеду.

– Звучит шикарно.