Глава 37

Утреннее солнце заливало столовую и соседнюю с ней комнату, двери которых были распахнуты настежь, чтобы там могли разместиться все гости. На буфете стояли подносы, заставленные тарелками и блюдами с вареными яйцами, копченой сельдью, ветчиной, сосисками, поджаренным хлебом, булочками, рулетами и шестью сортами желе. Гостям разносили горячий шоколад, чай и кофе со сливками.

Было раннее утро, и многие гости еще спали, лишь некоторые решили проехаться верхом, Реджи спустилась к завтраку, потому что ее разбудил Томас и потом она уже не смогла заснуть. Кроме нее, в столовой находились супруги Уотерли, Памела Ритчи и герцог Уиндфилд. Реджи безучастно прислушивалась к их беседе. Всю ночь ее терзали невеселые мысли, предметом которых был Николас.

Черт возьми, неужели он не мог подождать до возвращения в Лондон и там продолжать свои интрижки?

Зачем он остался в Сильверли? Почему все время на нее злится? Это уже начинало ее раздражать.

Да, ей нужно уехать отсюда, и чем скорее, тем лучше. О разводе, конечно, речи быть не может, но она больше не в состоянии жить с Николасом под одной крышей. Она вернется в Гаверстон, дядя Джейсон не станет возражать.

Только есть ли у нее право разлучать Томаса с отцом? Тесс сказала ей по секрету, что Николас часто заходит в детскую и выгоняет ее оттуда, чтобы побыть с малышом наедине. Видимо, он признал Томаса своим сыном, хотя Реджи не уверена, что он сообщит ей об этом.

Она тяжело вздохнула. А не она ли говорила, что согласна на любой брак, лишь бы он избавил ее от погони за женихами. Какая наивность!

— Дорогая моя, к тебе гость, — промолвила Элеонора, входя в столовую в сопровождении лорда Дикена Бэррета. — Это Джордж… ах, Боже мой, забыла!

— Джордж Фоулер, — напомнил ей лорд Бэррет.

— Ну конечно, Фоулер, — согласилась Элеонора. — Сэйерс проводил его в приемную, в доме нет свободных комнат.

Сэйерс ожидал дальнейших приказаний, и Реджи нахмурилась, чтобы скрыть свое удивление.

— Неудобно оставлять Джорджа в приемной. Проводите его в библиотеку, должно быть, она свободна, и подайте ему туда чай. — Она отослала слугу и повернулась к Элеоноре:

— Зачем так рано встали, Элли, вы очень утомились, принимая гостей.

— Я прекрасно себя чувствую, дорогая. Мы вчера засиделись допоздна, но я очень хорошо провела время, — добавила она, быстро взглянув на лорда Бэррета. — Чашечка чая меня окончательно взбодрит. Ты знаешь этого посетителя?

— Да, — ответила Реджи. — Но не понимаю, что он здесь делает.

— Поговори с ним и все узнаешь. А мы с лордом Дикеном немного перекусим и отправимся на верховую прогулку.

Элеонора и прогулка верхом? Невероятно!

— Я не знала, что вы любите верховую езду, Элли.

— Да, мне нравится ездить верхом, а в приятной компании еще веселее. — И, подойдя к Реджи, тихо сказала:

— Вам с Николасом тоже не мешает попробовать.

Реджи ответила уклончиво и вышла из комнаты.

Когда она открыла дверь библиотеки, Джордж Фоулер встал и склонился к ее руке. Реджи уже забыла, какой он симпатичный: светловолосый, зеленоглазый, с тонкими усиками, высокий, стройный.

Почти такой же высокий, как… нет, она не должна сравнивать всех со своим мужем.

— Боюсь, я приехал не вовремя, — извинился Джордж. — Слуга, принявший мою лошадь, ворчал, что конюшни переполнены.

— Да, сейчас немного тесновато. Однако не волнуйтесь, вы не причините нам никакого беспокойства.

— Вы должны занимать гостей…

— О нет. Гостей пригласила моя свекровь задолго до нашего приезда. Это ее друзья… и знакомые моего мужа. Почти все еще спят. Присаживайтесь, Джордж. Вы тоже можете остаться, если хотите. Наверное, вы знаете всех приглашенных, а комнату мы вам найдем. Если, конечно, вы согласитесь разделить ее с кем-нибудь из гостей.

Джордж радостно улыбнулся:

— Я бы с удовольствием принял ваше приглашение, но еду сейчас к матушке. Она отдыхает в Брайтоне, я заехал к вам по пути взглянуть, как вы живете.

Реджи улыбнулась. Он сделал большой крюк, чтобы повидаться с нею.

— Мы давно не встречались, Джордж, не так ли? — Она с радостью вспомнила, каким он всегда был приятным.

— О, целую вечность!

Халли принесла чай, и Реджи начала разливать его по чашкам.

— Как поживает ваша матушка, Джордж?

— Превосходно. — Он состроил забавную гримасу, словно по прибытии в Брайтон его ожидала хорошая взбучка. — В семье все нормально. Да, кстати, на прошлой неделе я видел в клубе вашего дядю Энтони. Он показался мне встревоженным и угрюмым, даже чуть не ударил джентльмена, который нечаянно его толкнул.

Реджи все поняла. Наверное, Энтони узнал о возвращении Николаса.

— У дяди Тони бывают приступы дурного настроения. К счастью, это происходит не так часто.

— А у вас? — Джордж серьезно посмотрел на нее.

— У кого же их не бывает?

— Но вы не хотите заживо похоронить себя в глуши? Я бы умер тут от скуки.

— Мне нравится Сильверли. Я всегда предпочитала жить за городом.

Джорджа, казалось, разочаровал ее ответ.

— Я думал, вы здесь… несчастны. До меня дошли слухи. — Он смущенно кашлянул.

— Не придавайте значения сплетням. Я счастлива, Джордж, — добавила она, не глядя ему в глаза.

— Вы уверены?

— Она же вам сказала, Фоулер, — раздался у дверей голос Николаса. — А поскольку вы приехали только за тем, чтобы узнать это, я буду вам чрезвычайно признателен, если вы покинете мой дом.

— Николас!

— Не беспокойтесь, Реджи. — Джордж поднялся.

— Леди Монтьет, приятель, — сверкнул глазами Николас. — Пожалуйста, не забывайте об этом.

Реджи не знала, куда деваться от стыда.

— Вам не нужно уезжать, Джордж. Останьтесь, прошу вас.

— А я хочу, чтобы он уехал. — Николас выглянул в коридор и рявкнул:

— Сэйерс! Подать джентльмену его лошадь!

— Извините, Джордж, — вспыхнула Реджи. — Подобная грубость непростительна.

— Не стоит извиняться, Реджи. — Джордж склонился к ее руке, не обращая внимания на Николаса, угрожающе застывшего в дверях. — Рад был увидеться с вами, хотя наша встреча была короткой.

Дождавшись, пока за гостем захлопнется дверь, Реджи яростно накинулась на мужа:

— Как вы посмели? Разве я вышвыривала из дома ваших шлюх? — Набрав побольше воздуха, она крикнула:

— Вы невыносимы, сэр! Как вы со мной обращаетесь? Сначала запрещаете моим родственникам бывать здесь, потом выгоняете моих друзей?

— Я бы не стал называть бывшего любовника другом.

— Он не бывший любовник. И как же вы смеете такое говорить, если четверо ваших любовниц провели ночь в этом доме? Наверное, вы были с одной из них… может, даже не с одной!

— Если бы ты прошлой ночью спала в моей постели, тебе не пришлось бы гадать.

Реджи открыла рот от удивления и возмущения. Спать с ним в одной постели, после того как она застала его с другой женщиной? Да он просто издевается! За кого он ее принимает?

Гордо выпрямившись, она с достоинством сказала:

— Ваше отвратительное поведение, сэр, вынудило меня принять решение. Я больше ни дня не останусь под одной крышей с таким неотесанным грубияном. Я еду домой.

Николас опешил:

— Но твой дом здесь, Регина.

— Он мог бы стать моим домом, но вы сделали мое пребывание здесь невыносимым.

— Ты не уедешь, — твердо заявил он.

— Вам меня не остановить.

— Посмотрим!

Наступило молчание. Они холодно смотрели Друг на друга, затем Регина гордо удалилась.

Николас понуро сгорбился. Какого дьявола он вспылил? Он ведь хотел уговорить ее забыть обиды и простить его. Они бы провели ночь вместе, и завтра все было бы в порядке. Что с ним творится? Регина права, его поведение невыносимо. Он сам уже себя не понимает.