Сказание о посвящении Бхишмы

Глава 153

Вайшампаяна сказал:

Затем сын Дхритараштры в сопровождении всех царей, обратившись к Бхишме, сыну Шантану, с почтительно сложенными ладонями сказал: «Без верховного военачальника даже могучее войско, вступив в битву, бывает уничтожено подобно муравейнику. Ведь у двух людей ум никогда не может быть одинаковым. Также и между двумя военачальниками происходит взаимное соперничество в доблести. О премудрый, слышали (мы), что (однажды) все брахманы с поднятым знаменем из травы куша2вступили в битву с хайхаями, 3 наделенными неизмеримою силой.

За ними последовали вайшьи и шудры, о дед мой! И вот на одной стороне оказались три касты, а на другой — одни эти быки среди кшатриев. Однако в сражениях те три касты вновь и вновь терпели поражение, а кшатрии, хотя и были в одиночестве, побеждали многочисленное войско, (противостоявшее им). Тогда превосходнейшие из брахманов спросили самих кшатриев (о причине этого). И те, кто был сведущ в законе, о дед мой, сказали им сущую правду:

«В битве мы слушаемся только одного (начальника), который наделен большим умом, тогда как вы разобщены друг с другом и действуете по воле своего собственного рассудка!». Тогда те брахманы назначили одного из дваждырожденных своим верховным военачальником — храброго и искусного в средствах политики. И они победили потом кшатриев.

Таким образом, своих врагов в битве всегда побеждают те, кто назначает себе опытного, храброго и безупречного военачальника, преданного благу (своего войска). Что до тебя, то ты равен самому Ушанасу и всегда желаешь мне блага. Ты не можешь быть убитым, и ты предан справедливости. Будь поэтому нашим верховным военачальником. Как солнце среди всех светил, как месяц для растений, меняющих свою листву, как Кубера среди якшей, как Васава среди марутов, как Меру среди гор, как Супарна среди летающих, как Кумара среди бхутов и как Уноситель жертв среди (восьмерых) Васу, (так и ты среди нас)! Ибо охраняемые тобою, как небожители — Шакрой, мы, без сомнения, будем непобедимы даже для самих Богов! Как сын Паваки во главе Богов, шествуй во главе нас, и мы последуем за тобой, как телята — за быком.

Бхишма сказал:

О могучерукий, это именно так, как ты говоришь, о потомок Бхараты! Только ведь и пандавы столь же дороги для меня, как и вы сами! Поэтому я должен буду также желать и им благополучия, о повелитель людей, хотя мне и надлежит сражаться ради тебя, как было об этом (раньше) дано обещание. Я не вижу воителя, равного мне на земле, кроме того тигра среди людей — Дхананджайи, сына Кунти! Одаренный большим умом, он сведущ во многих видах небесного оружия. Однако этот Пандава никогда не будет сражаться со мною в битве открыто.

Мощью своего оружия я могу в одно мгновение сделать необитаемой эту вселенную вместе с ее богами, асурами, ракшасами и людьми. Но тем не менее сыновья Панду не могут быть уничтожены мною, о повелитель людей! Поэтому я буду последовательно убивать по десять тысяч воинов ежедневно. Если они не убьют меня раньше в сражении, я буду таким образом истреблять их (войско), о отпрыск рода Куру! Есть другое соображение, о царь, почему я охотно буду предводителем войск твоих. Благоволи об этом выслушать меня. Пусть либо Карна сразится первым, либо я сам, о владыка земли! Ибо сын возницы всегда ревностно соперничает со мною в битве.

Карна сказал:

Пока живет сын Ганги, о царь, я никогда не буду сражаться. Когда же будет Бхишма убит, я сражусь с Обладателем лука гандивы!

Вайшампаяна сказал:

Затем сын Дхритараштры, по установленным правилам, назначил Бхишму верховным военачальником, раздав при этом богатые дары. И тот, когда был посвящен (в предводители войск), блистал величием.

Тогда по приказанию царя слуги весело заиграли на сотнях раковин и (ударили) в барабаны и литавры. Нескончаемые львиные клики (воинов) и мычание упряжных животных раздавались (в лагере). С неба, хотя и безоблачного, полил кровавый ливень, превращая почву в грязное месиво.

Внезапно возникали сильные вихри и землетрясения, слоны издавали трубные звуки, и все это приводило сердца воинов в уныние. Слышались голоса каких-то невидимых существ, и с неба падали метеоры. И шакалы выли протяжно и громко, возвещая этим великую опасность. Все это и многие другие грозные знамения, о царь, появлялись сотни раз, когда царь (Дурьйодхана) посвятил сына Ганги в предводители войск своих. И назначив Бхишму, сокрушителя вражеских войск, верховным военачальником, он побудил дваждырожденных за множество золотых нишков и (предложенных в дар) коров произнести благословения.

И возвеличиваемый пожеланиями победы, окруженный воинами, с сыном реки (Ганги) впереди и в сопровождении братьев своих, он двинулся тогда к Курукшетре со своим огромным войском. И обойдя кругом равнину в сопровождении Карны царь кауравов велел тогда отмерить для лагеря ровную местность. И лагерь, разбитый на восхитительном и плодородном месте, изобилующем травой и топливом, красовался так, словно это был сам Хастинапур.

Так гласит глава сто пятьдесят третья в Удьйогапарве великой Махабхараты.

Глава 154

Джанамеджая сказал:

Когда Юдхиштхира услышал о том, что Бхишма, благородный сын реки (Ганга), лучший из всех, кто носит оружие, дед потомков Бхараты и знамя всех царей, (тот герой), равный Брихаспати по разуму, а по терпению — Земле, подобный Океану по глубине своей души и стойкий, как Химаван, по благородству подобный владыке созданий, а величием своей мощи — самому Солнцу, способный, подобно могучему Индре, сокрушать своих врагов ливнями стрел, назначен надолго (предводителем войск кауравов) в канун страшного и ужасающего жертвоприношения битвы, от которого поднимаются в содрогании волоски на теле, — что сказал могучерукий (сын Панду), хорошо сведущий во всех установлениях? И что сказали Бхимасена и Арджуна? И что тогда предпринял Кришна?

Вайшампаяна сказал:

Одаренный великим умом, Юдхиштхира, искушенный в выборе средств, дозволенных к применению во время крайних бедствий и опасностей, (когда услышал об этом), созвал к себе всех братьев своих и Васудеву из рода Сатвата. И промолвил тогда лучший из велеречивых такие слова мягким голосом: «Совершите обход войск и оставайтесь наготове, облаченные в доспехи. Первое сражение предстоит вам с дедом нашим. Поэтому наблюдайте за предводителями семи (акшаухини) войск моих!».

Васудева сказал:

Те важные по значению слова, которые тебе надлежало сказать по такому случаю, как этот, уже сказаны тобою, о бык из рода Бхараты! Это и мне нравится, о могучерукий! Поэтому следует сделать то, что (необходимо делать) дальше. Пусть же, действительно, будут назначены семь предводителей для войска твоего!

Вайшампаяна сказал:

Пригласив тогда Друпаду, Вирату и того быка из рода Шини, 13 Дхриш-тадьюмну, царевича Панчалы, и царя Дхриштакету, Шикхандина, тоже царевича Панчалы, и Сахадеву, правителя Магадхи, — этих семерых героев, могучих лучников, прославляющих битву, Юдхиштхира посвятил их, согласно правилам, в предводители (семи акшаухини) своих войск.

А верховным военачальником над всеми он назначил Дхриштадьюмну, который произошел из пылающего (жертвенного) огня ради сокрушения Дроны. А предводителем всех этих военачальников благородных, вместе взятых, он назначил Дхананджаю с хлопкоподобными волосами. Руководителем же Арджуны и водителем его коней сделался прекрасный и многомудрый Джанардана, младший брат

Санкаршаны.

Видя, что война, чреватая великими бедствиями, уже готова разразиться, в лагерь царя пандавов явился Халаюдха в сопровождении Акруры, Гады и Самбы, Ульмуки и других, сына Рукмини (Прадьюмны)

и сыновей Ахуки с Чарудешной во главе. Окруженный и охраняемый теми воинами, первейшими из рода Вришни, подобными могучим тиграм, словно Васава — марутами, могучерукий и прекрасный (Баларама), облаченный в синюю шелковую одежду и напоминающий собою вершину Кайласы, с игривою походкою льва, с глазами, покрасневшими по краям от опьянения, пришел туда (как раз в это время). И при виде его, царь справедливости и Кешава, великий в своем блеске, сын Притхи Врикодара, страшный в своих деяниях, и (Арджуна), обладатель лука гандивы, и другие цари, которые находились там, встали тогда (со своих сидений).

И подойдя к Халаюдхе, все они почтили его. Тогда царь пандавов коснулся его руки своею рукою. А Халаюдха, усмиритель врагов, почтив в ответ Вирату и Друпаду, старших по возрасту, уселся (на одном сидении) вместе с Юдхиштхирой. И когда цари те уселись кругом, сын Рохини, кинув взгляд на Васудеву, начал речь.

«Эта ужасная и страшная гибель людей неизбежна. Это несомненно веление судьбы, но я льщу себя надеждой, что увижу всех вас вместе с друзьями, возвратившимися из той битвы в полном здравии, целыми и невредимыми. Несомненно пробил уже час для всех кшатриев земли, которые сошлись вместе. Предстоит страшное побоище, которое покроет землю грязным месивом из плоти и крови!

Я постоянно говорил Васудеве наедине: «Относись с одинаковым вниманием к тем, кто связан одинаковыми родственными узами с нами, о Сокрушитель Мадху! Ибо как пан-давы приходятся нам (родичами), так и царь Дурьйодхана! Поэтому и ему тоже ты оказывай по справедливости свою поддержку. Ведь он постоянно (просит о ней)!». Но ради тебя Сокрушитель Мадху не обращал внимания на те слова мои. Взирая на Дхананджаю, он всею душою предался (вашему делу).

Победа пандавов несомненна — таково мое твердое убеждение, ибо таково именно желание Васудевы, о потомок Бхараты! Что же до меня, то я не смею взглянуть на мир без Кришны (на моей стороне). Поэтому я следую всему, чего намерен достичь Кешава! Ведь оба этих героя, искушенные в сражении на палицах, — мои ученики! Поэтому я одинаково расположен как к Бхиме, так и к царю Дурьйодхане. По этой причине я отправляюсь теперь в паломничество к местам священных омовений Сарасвати. Ибо не могу я смотреть (безучастно), как будут гибнуть кауравы!».

Сказав так, могучерукий Рама получил дозволение пандавов (удалиться). И заставив Сокрушителя Мадху вернуться, (дабы тот не провожал его дальше), он отправился в паломничество к местам священных омовений.

Так гласит глава сто пятьдесят четвертая в Удьйогапарве великой Махабхараты.

Глава 155

Вайшампаяна сказал:

В это самое время (в лагерь пандавов прибыл) сын Бхипгмаки, известный всюду под именем Рукмин. Благородный Бхишмака, который иначе прозывался царем Хираньяломаном, был другом самого Индры.

Наиболее прославленный среди (потомков) Бходжи, он был покровителем соплеменников Ахрити и властителем всей южной страны. Рукмин же был учеником (прославленного Друмы), того льва среди кимпурушей, обитавшего на (горе) Гандхамадане, и усвоил (от него) всю военную науку вместе с четырьмя ее частями. Могучерукий, получил он также

дивный, нетленный лук, который принадлежал могучему Индре и был равен по мощи своей луку гандиве или мог сравниться с луком шарнгой, (коим владел Кришна). Были три небесных лука в обладании небожителей: это — гандива, принадлежавший Варуне, лук виджая, которым владел могучий Индра, и дивный лук шарнга, наделенный великой

мощью, — о коем говорят, что он принадлежал Вишну.

И (луком) тем,

способным вселять страх во вражеское войско, обладал Кришна. Лук гандиву получил сын Пакашасаны от Паваки во время (сожжения леса) Кхандава, а лук виджаю получил от Друмы Рукмин, великий своею мощью. Разорвав сети Муры и убив благодаря своей силе самого Муру, Хришикеша затем победил Нараку, сына Земли. И когда он отбирал

назад серьги из драгоценных камней (от Адити), получил он тогда шестнадцать тысяч девушек, всевозможные камни драгоценные и превосходнейший лук шарнгу. Рукмин же, обретя лук виджаю, звон которого напоминает рокот облаков, явился к пандавам, как бы устрашая всю вселенную.

Еще прежде, возгордившийся силою рук своих, тот герой (Рукмин) не мог перенести похищения (своей сестры) Рукмини мудрым Васудевой. Дав клятву: «Я не вернусь, пока не убью Кришну», — он пустился тогда в погоню за тем отпрыском из рода Вришни, наилучшим из всех, кто носит оружие.

В сопровождении огромного войска четырех родов, далеко растянувшегося (на пути своем), вооруженного разнообразным оружием и одетого в панцири, напоминавшего вздувшийся поток Ганги, стал он (преследовать) Варшнею, владыку и повелителя всего, что достижимо через глубокое сосредоточение.

И когда он настиг его, о царь, сам он был разбит и посрамлен. И поэтому он не вернулся (в свой город) Кундину.

А на месте том, где был он побежден Кришной, тот губитель вражеских героев построил превосходный город, по названию Бходжаката. И наполненный огромным войском со множеством слонов и коней, тот город, о царь, стал широко известен на земле под таким названием.

И вот, окруженный акшаухини могучего войска, тот царь из рода Бходжа, обладающий великой мощью, явился в (лагерь) пандавов. Облаченный в панцирь, вооруженный мечом, луком и стрелами, в кожаных нарукавниках, он на колеснице вступил в ряды того великого войска, под знаменем, сияющим подобно солнцу, и дал о себе знать пандавам из желания сделать приятное Васудеве. И царь Юдхиштхира, приблизившись к нему, почтил его. И принятый, как подобает, с почетом и радушием сыновьями Панду, Рукмин в ответ приветствовал всех их и расположился немного отдохнуть вместе со своим войском.

Потом, обратившись к Дхананджае среди героев, (там собравшихся), он сказал сыну Кунти: «Если ты боишься, о Пандава, то я нахожусь здесь, чтобы выступить твоим помощником в битве! Я окажу тебе такую помощь в сражении, которая будет невыносима для врагов! Ибо нет ни одного человека в этом мире, равного мне по доблести. Убив врагов твоих в сражении, я отплачу свой долг, о Пхальгуна!».

Так он сказал в присутствии царя справедливости и Кешавы, и при этом его слышали (собравшиеся там) земные владыки и все другие (воины в лагере). Тогда, бросив взгляд на Васудеву и царя справедливости — Пандаву, промолвил, улыбаясь, мудрый сын Кунти в дружественном тоне:

«Когда, о герой, при поездке (кауравов) в пастушеский стан я сражался с могущественными гандхарвами, кто был тогда моим другом, помогавшим мне? И в том страшном столкновении с богами и данавами, которые во множестве сплотились вместе при (сожжении леса) Кхандава, кто был союзником моим, когда я сражался с ними? И когда я сражался с ниватакавачами и другими данавами-калакеями, кто был тогда моим союзником в битве? Также и при городе Вираты, когда я сражался с многочисленными кауравами, о досточтимый, кто был моим союзником в битве?

Отдавая дань уважения в бою Рудре, Шакре, Вайшраване и Яме, Варуне и Паваке, Крипе, Дроне и Мадхаве, сам я ношу небесный тугой лук гандиву огромной мощи, я равно снабжен неистощимыми стрелами и вооружен божественным оружием. Рожденный в роду кауравов, особенно в качестве сына Панду, называя как ученик (учителем своим) Дрону и имея союзником своим Васудеву, как может (человек), подобный мне, о тигр среди людей, сказать даже самому (Индре) вооруженному громовой стрелою, слова «я боюсь», — слова роняющие его славу? Я не боюсь, о могучерукий, и нет у меня нужды в союзнике! Поэтому ступай в другое место или оставайся, так ты сам хочешь или находишь подходящим!»

Тогда, повернув свое войско, подобное океану, Рукмин отправился к Дурьйодхане, о бык из рода Бхараты! И явившись к нему, тот повелитель людей сказал (Дурьйодхане) то же самое. Но тот, возомнив себя героем, точно так же отказал ему. Таким образом, о великий царь, двое отвратились от (грядущей) битвы — сын Рохини (Рама) из рода Вришни и Рукмин, властитель земли. И меж тем как Рама удалился в паломничество к местам священных омовений, а сын Бхипгмаки (Рукмин) отправился (своим путем), пандавы снова уселись, чтобы посоветоваться вместе. И то собрание царя справедливости, изобилующее многочисленными царями, блистало подобно своду небесному, усеянному звездами, с месяцем посредине, о потомок Бхараты!

Так гласит глава сто пятьдесят пятая в Удйогапарве великой Махабхараты.

Глава 156

Джанамеджая сказал:

После того как войска были построены в боевые порядки на Курукшетре, о бык среди дваждырожденных, что делали тогда кауравы, побуждаемые судьбой?

Вайшампаяна сказал:

Когда войска построились в боевые порядки, о бык из рода Бхараты, и (воины) приготовились (к битве), Дхритараштра, о великий царь, сказал такое слово Санджае: «Подойди, о Санджая, и расскажи мне во всех подробностях о том, что случилось, когда располагались лагерем войска кауравов и пандавов?

Только судьбу я считаю наивысшей, а усилия человеческие — бесплодными, ибо хотя я и понимаю пагубные последствия войны, которые приводят лишь к гибели, все же я не в силах обуздать своего сына, увлеченного дурной игрою в кости и считающего обман мудростью.

И вместе с тем, (понимая все это), не могу я уберечь свое собственное благосостояние. Ведь мой разум, о возница, способен замечать погрешности (разного рода), но когда я приближаюсь к Дурьйодхане, тот (разум мой) отклоняется в сторону (от правильного пути)! А когда это так, о Санджая, пусть будет то, что должно быть! В самом деле, ведь расставание со своим телом в битве есть закон для всякого кшатрия, достойного восхваления!».

Санджая сказал:

Этот вопрос, о великий царь, как ты благоволишь его поставить, достоин тебя! Тем не менее не следует тебе возлагать всю вину только на Дурьйодхану. Слушай же меня, о царь, как я скажу об этом подробно. Человек, который достигает несчастья своими поступками, не должен сваливать вину на судьбу или на время. О великий царь, тот среди людей, кто совершает любой предосудительный поступок, заслуживает убиения, оттого что он совершает такие поступки, осуждаемые всеми людьми.

Претерпевшие оскорбления за игорной доской, пандавы со своими советниками все же перенесли сполна те обиды, о лучший из людей, взирая лишь только на тебя! Выслушай от меня полностью о том, какое страшное убийство готово уже совершиться в сражении, — убийство коней и слонов, а также царей, обладающих неизмеримою мощью. Слушая меня внимательно, о великий царь, о надвигающейся гибели всего мира в великой битве, как это должно произойти, не будь изменчив, (а оставайся тверд) в своем мнении, в том именно, что человек никогда не бывает устроителем своих дел, хорошие они или дурные. Ведь, в самом деле, человек, подобно деревянной машине, не является хозяином во всем том, что он делает.

По поводу этого выдвигается троякое мнение: одни считают, что все предопределяется господом богом; другие — что (действия наши) есть результат доброй воли; третьи же полагают, что (поступки наши) определяются результатом деяний в прежней нашей жизни!

Так гласит глава сто пятьдесят шестая в Удйогапарве великой Махабхараты.

КОНЕЦ СКАЗАНИЯ О ПОСВЯЩЕНИИ БХИШМЫ