Явление тринадцатое. М е р о н и я (вся в черном, черный платок одет по-монашьи).

Т е ж е и М е р о н и я.

М е р о н и я (вся в черном, черный платок одет по-монашьи).

Поздравляю вас с именинами, с ангелом. (Оглянувшись.) Ой, как у вас весело!

Ой, искушение мое! (Шепчет что-то.)

Г о л о х в о с т ы й (Марте). А это кто? Черница?

М а р т а. Да это она сверху только!

Г о л о х в о с т ы й. Значит, бонджур, команву, мерси!

У с т я. А это по-какому?

С е к л и т а (встает). Садитесь же, садитесь, дорогим гостем будете!

М е р о н и я. Ой, боюсь греха!

Г о л о х в о с т ы й. Грех в мех, а спасенье в торбу!

М е р о н и я. Ой, тут еще искуситель! Прегрешение мое!

С е к л и т а (подносит чарку). Выпейте, кумочка, и грех долой.

М е р о н и я (берет рюмку). Ой, горюшко! Ой, грех! Что же это будет,

как доведаются печерские про сие греховное сборище?

С е к л и т а. Кто там доведается? Свои! Пейте же, не шепчите так

долго над чаркою, а то ей невтерпеж: хочет в другие руки.

У с т я. Да пей ты в мою голову.

М е р о н и я. Ой, не удержусь! Кумы искушают, что твои бесы. Прости

бог, и спасибо! (Пьет.)

Г о л о х в о с т ы й (вскакивает).

Ой, черничка ж моя,

Ты шептушка моя,

Дай с тобою покручуся,

Коли ласка твоя! (Обнимает и вертит ее.)

М е р о н и я. Ой-ой! Отыди, сатана!

Голохвостый целует ее.

Ой, пропала я! Аки геенна огненная... Хоть на Печерск и не возвращайся!

(Утирает губы.)

М е щ а н к и. Ха-ха-ха! Ну и озорник же этот панич!

Д р у г и е. Огонь. А хорош!

М а р т а (Секлите). Да скажи хоть, кто это?

С е к л и т а (отводит Марту, говорит таинственно). Я сегодня два

праздника справляю: именины и заручины! Красавчик этот, Голохвостый, жених

моей Гали. Пакостная девка подцепила такого жениха, что мой покойный Лымар

против него, что свинья против коня.

М а р т а. Хорош, хорош!

С е к л и т а. И богатый... Только, кума-сердце, не говорите никому,

потому, может, из этого сватанья свадьбы еще и не будет.

Целуются. Секлита отходит к гостям.

М а р т а (отводит Устю в сторону). Новость знаешь? Тот красивый панич

обручился сегодня с Галей. Только никому, никому не говори, упаси боже!

Такой наказ! (Отходит к остальным.)

У с т я. Побей меня святой крест, коли скажу!

М е р о н и я (приближается). Про что это она вам шептала?

У с т я (тихо). Этот панич сегодня обручился с Галей, только никому не

говори, чтоб никто не знал, слышишь?

М е р о н и я. Ой, грех! Да молчу, молчу... Отними у меня язык, святой

Молчало!

Отходят и начинают перешептываться с сидящими, те передают дальше,

удивляются, пожимают плечами.

С т е п а н (услышав, о чем шепчутся). Нет, и здесь то же! Больше

выдержать невмоготу... Того и гляди, что с кулаками кинусь, лучше уйти!

(Вслух, обращаясь к Секлите.) Прощайте, Секлита Пилиповна!

С е к л и т а. Чего это ты? Куда?

С т е п а н. Да там работа есть...

С е к л и т а. Посиди еще, закуси, выпей.

С т е п а н. Спасибо, у вас и без меня довольно, мы уже лишние будем!

С е к л и т а. Как знаешь... (Отходит.)

С т е п а н (про себя). Ну, либо выведу тебя на чистую воду, либо

голову проломлю! (Быстро уходит.)