Ложные объяснения явлений.

Галлюцинация. – Магнетический флюид. – Отражение мысли.
Церебральное сверхвозбуждение. – Сомнамбулическое состояние медиумов.

Посетитель. – Именно и особенно против спровоцированных феноменов и действует критика. Оставим в стороне любую мысль о шарлатанстве и допустим лишь чистую искренность; не могли бы они догадаться, что сами являются игрушкой галлюцинации?

A.K. – Я не слышал, чтобы кто-либо до сих пор достаточно ясно бы объяснил механизм галлюцинации. Как его понимают, это, скорее, очень уникальный эффект, достойный изучения. Как же тогда те, кто претендует на понимание спиритических феноменов, не может объяснить их объяснение? Кстати, он выходит из фактов, которые отвергают эту гипотезу: когда какой-либо стол или другой предмет движется, поднимается, стучит; когда он по своей воле прогуливается по комнате без чего-либо контакта, когда он отделяется от пола и зависает в пространстве, ни на что не опираясь; наконец, когда он разбивается, падая на пол, это, естественно, не галлюцинация. Предполагая, что медиум, в своём чрезмерном воображении, думает, что видит то, что не существует; возможно ли, чтобы целое общество было охвачено одним и тем же головокружением? Чтобы всё это повторялось с разных сторон, во всех странах? В таком случае галлюцинация была бы более чудесной, чем сам факт.

Посетитель. – Допуская реальность феномена крутящихся и стучащих столов, не будет ли более разумным приписать его действию какого-либо флюида, например, магнетического?

A.K. – Моей первой мыслью и было это, и я здесь далеко не единственный. Если бы все последствия были ограничены материальными последствиями, никаких сомнений, что так и могли бы объяснить их; но когда эти движения и стуки дали доказательства разумности; когда было признано, что они совершенно свободно отвечают на мысль, то отсюда вывели заключение, что: Если любое действие имеет причину, то любое разумное действие имеет разумную причину. Не здесь ли действие флюида, и флюида по меньшей мере, разумного? Когда вы видите, как руки телеграфа делают сигналы, передающие мысль, вы хорошо знаете, что не сами деревянные или железные руки разумны, но говорите, что их заставляет двигаться чей-то разум. И то же самое со столом. Есть или нет здесь разумных действий? Вот в чём вопрос. Те, кто оспаривают это, не видели ничего подобного, но спешат сделать заключение в соответствии с собственными идеями и поверхностным наблюдением.

Посетитель. – На это отвечают, что если есть разумное действие, то здесь не что иное, как собственно разум либо медиума, либо того, кто задаёт вопрос, либо присутствующих; поскольку, говорят, ответ всегда кроется в чьей-либо мысли.

A. K. – Здесь также происходит заблуждение вследствие недостаточности наблюдения. Если бы те, кто так думает, дали бы себе труд изучить феномен во всех его фазах, они бы на каждом шагу распознавали абсолютную независимость проявляющегося разума. Как этот тезис мог бы сочетаться с ответами, которые находятся вне интеллектуальной досягаемости и образования самого медиума? которые противоречат его идеям, желаниям, мнению? или с медиумами, пишущими на языке, на котором они не умеют ни читать, ни писать? В этом мнении, на первый взгляд, нет ничего иррационального, я согласен, но оно опровергается настолько многочисленными и убедительными фактами, что больше не остаётся сомнений.

В конце концов, даже если принять эту теорию, то феномен, далёкий от упрощения, был бы чудесен по-другому. И что! Мысль растеклась бы по поверхности как свет, звук, тепло? Воистину, было бы чем поупражнять прозорливость науки. И потом, добавило б больше чудесного то, что из двадцати собравшихся человек обсуждали бы мысль той или иной личности, и никак не мысль другой личности. Подобная система невыносима. Действительно любопытно видеть, как противники в споре изощряются в поиске причин, во сто крат более необычных и трудных для понимания, чем те, которые им дают.

Посетитель. – А не могли бы допустить, по мнению некоторых, что медиум находится в критическом состоянии и пользуется ясностью, которую ему даёт сомнамбулическое восприятие, нечто вроде двойного зрения, что объяснило бы кратковременное расширение интеллектуальных способностей; говорят же, что сообщения, достигнутые медиумами, не превосходят досягаемости сообщений, полученных сомнамбулами?

A. K. – Это ещё одна из систем, не выдерживающих углублённого изучения. Медиум не находится ни в кризисе, ни во сне, он вполне бодрствующий, действующий и думающий, как все, в нём нет ничего экстраординарного. Некоторые особенные эффекты могли дать повод к подобной ошибке; но тот, кто не ограничивается суждением вещей только лишь по внешнему признаку, без труда признает, что медиум одарён особой способностью, которая не позволяет путать его с сомнамбулой, и полная независимость его мысли доказана последними очевидными фактами. Если абстрагироваться от письменных сообщений, то где вы видели сомнамбулу, из неподвижного тела которого брызжет мысль? или который производил бы видимые и даже осязаемые привидения? или который мог поддерживать тело в пространстве без всякой опоры? Неужели в сомнамбулическом состоянии медиум нарисовал однажды у меня дома, в присутствии двадцати свидетелей, портрет одной молодой особы, умершей восемнадцать месяцев тому назад, особы, которую он никогда не знал, но портрет которой был узнан её отцом, присутствовавшим на сеансе? Неужели в сомнамбулическом состоянии стол чётко отвечает на предложенные вопросы, и даже на мысленные вопросы? Положительно, если допустить, что медиум находится в магнетическом состоянии, то мне кажется затруднительным считать, что стол является сомнамбулой.

Говорят ещё, что медиумы ясно говорят лишь об известных им вещах. Как же тогда объяснить нижеследующий факт и сотни других, подобных ему? Один из моих друзей, очень хороший пишущий медиум, спрашивает у одного из Духов, жива ли ещё та особа, которую он потерял из виду пятнадцать лет назад. «Да, она жива, тот ответил ему; она живёт в Париже, на такой-то улице, дом номер такой-то». Он идёт туда и находит эту особу по указанному ему адресу. Разве это иллюзия? Менее всего его мысль могла предложить ему этот ответ по причине возраста особы, и существовала достаточно веская возможность того, что этой особы уже нет в живых. Если в некоторых случаях ответы могли быть сообразны с мыслью, то разумнее заключить здесь существование общего закона. Здесь, как и в любой другой вещи, поспешное суждение всегда опасно, поскольку может быть опровергнуто фактами, которые были упущены из виду.