Корыстные медиумы.

Посетитель. – До того, как приступить к долгим учениям, некоторые хотели бы быть уверенными, что не будут зря терять время, и эту уверенность мог бы им дать какой-либо убедительный факт, пусть даже полученный ценой денег.

A. K. – У того, кто не даёт себе труда изучать, больше любопытства, чем реального желания образовываться; поэтому Духи так же, как и я, не любят любопытных. Кстати, алчность им весьма антипатична, и они не делают ничего, что может удовлетворить её; надо было бы обладать абсолютно ложным представлением, чтобы подумать, что такие высшие Духи, как Фенелон, Боссюэ, Паскаль, святой Августин, могли, например, быть в распоряжении первого встречного, и в любое время. Нет, сударь, общения с потусторонним миром – это очень серьёзная вещь, требующая слишком много уважения, чтобы служить какой-либо выставкой.

Впрочем, мы знаем, что спиритические феномены не работают как колёса механизма, поскольку зависят от воли Духов; даже допуская медиумическую склонность, никто не может сказать, что получит ответ в какой-либо заданный момент. Если недоверчивым хочется подозревать в неискренности всех медиумов вообще, то это будет ещё хуже, чем если бы у них был корыстный стимул; можно было бы с полным правом подозревать оплачиваемого медиума в том, что он помогает себе, когда Дух не помогал бы, поскольку ему надо, прежде всего, зарабатывать деньги. Помимо того, что абсолютное бескорыстие является лучшей гарантией искренности, он бы испытывал отвращение к вызыванию Духов людей, которые дороги нам, за деньги, предполагая, что они согласятся, что более чем сомнительно; во всех случаях здесь были бы лишь Духи низшего порядка, неразборчивые в средствах, которые не заслуживали бы никакого доверия; и, кроме того, эти же Духи часто доставляют себе сомнительное удовольствие разыгрывать и расстраивать своего сопровождающего.

Итак, природа медиумической способности противостоит тому, чтобы стать профессией, поскольку зависит от воли, чуждой медиуму, и может дать сбой в любой момент, когда тот нуждается в ней, если только он не заменит её своей ловкостью. Но даже если допустить полную искренность и добрую волю, поскольку феномены не достигаются по желанию, это было бы случайностью, если бы на оплачиваемом сеансе проявился в точности тот, кого хотели увидеть желающие убедиться. Вы можете поспорить на сто тысяч франков с медиумом, что не заставите Духов дать вам то, чего они не хотят делать; эта наживка, которая испортила бы намерение и превратила его в страстное желание наживы, даже стала бы мотивом для того, чтобы медиум этого не достиг. Если вы достаточно глубоко прониклись той истиной, что любовь и симпатия – это самые сильные факторы привлечения Духов, то поймёте, что они не могут вызываться мыслью использовать их для зарабатывания денег.

Поэтому тот, кому нужны факты для своего убеждения, должен доказать Духам свою добрую волю серьёзным и терпеливым наблюдением, если он хочет, чтобы ему помогали; но если верно, что верой нельзя управлять, то тем более верно, что её нельзя купить.

Посетитель. – С точки зрения нравственной я понимаю это умозаключение; однако, разве не справедливо, что тот, кто тратит время на выгоду своего дела, компенсирует свои убытки, если это мешает ему трудиться, чтобы жить?

A.K. – Во-первых, он действует ради выгоды дела или ради своей собственной выгоды? Если он оставил своё положение, значит, его оно не удовлетворяло, и он надеялся заработать больше или тратить меньше усилий в этом новом ремесле. Нет никакой преданности в том, чтобы отдавать своё время, чтобы извлечь из этого выгоду. Это абсолютно то же, как если бы говорили, что булочник выпекает хлеб ради выгоды человечества. Медиумизм не является единственным источником; без него они бы были вынуждены зарабатывать себе на жизнь по-другому. Истинно серьёзные и преданные медиумы, если у них нет средств для независимого существования, ищут средства в обычном труде и не оставляют своего положения; они посвящают медиумизму лишь то время, которое они могут на него потратить без ущерба для жизни; если они берут для этого своё свободное время или время отдыха, значит, это преданность, за которую им будут благодарны; и за это их больше любят и уважают.

Впрочем, множество медиумов в семьях делает профессию медиума бесполезной, даже допуская, что они предлагают все желаемые гарантии, что очень редко встречается. Без потери доверия, что связано с этим видом труда, и которому я, к своему удовольствию, много поспособствовал, медиумами бы здесь уже кишело, а все газеты были бы заполнены их рекламными объявлениями; и на одного достаточно лояльного набиралось бы с сотню шарлатанов, которые, злоупотребляя реальной или притворной способностью, наносили бы огромный ущерб спиритизму. Итак, это как принцип, что все те, кто видит в спиритизме нечто иное, чем выставку любопытных феноменов, которые понимают и принимают к сердцу звание, уважение и истинные интересы учения, отвергают любой вид спекуляции, под какой бы формой или нарядом она не представлялась. Серьёзные и искренние медиумы, а я даю это имя тем, кто понимает святость мандата, который Бог доверил им, избегают вплоть до внешних атрибутов всё то, что могло бы навести на них малейшее подозрение в алчности; обвинение в том, что они могли бы иметь какую-то корысть из своей способности, рассматривалось бы ими, как оскорбление.

Согласитесь, сударь, каким бы недоверчивым вы ни были, что медиум в подобных условиях произвёл бы на вас абсолютно другое впечатление, чем если бы вы оплатили своё место, чтобы увидеть, как он действует, или даже по приобретении права входа, если бы вы знали, что за всем этим стоит вопрос денег; и согласитесь, что вид первого же воодушевлённого истинным религиозным чувством, вдохновлённого одной лишь верой, а не соблазном наживы, подсознательно вызвал бы у вас уважение, будь он самым скромным пролетарием, и вызвал бы у вас доверие к нему, поскольку у вас бы не было никаких причин подозревать его в неверности. Что ж, сударь, таких вы найдёте тысячу на одного, и это одна из причин, которая сильно поспособствовала кредиту доверия и распространению учения, в то время, как если бы учение имело лишь толкователей корыстных, оно не насчитывало бы и четверти сторонников и тех, кто у него сегодня есть.

Мы это так хорошо понимаем, что профессиональные медиумы сегодня чрезвычайно редки, по крайней мере, во Франции; они не известны сегодня в большинстве провинциальных спиритических центров, где репутации корыстолюбивых хватило бы, чтобы исключить их из всех серьёзных групп, и где бы для них это ремесло не было бы доходным по причине потери доверия и конкуренции со стороны бескорыстных медиумов, которые есть везде.

Чтобы восполнить либо отсутствующую способность, либо недостаточность клиентуры, так называемые медиумы совмещают эту работу, практикуя игру в карты, гадание на белке или кофейной гуще и т.д., чтобы удовлетворить всем вкусам, надеясь таким способом, за неимением спиритов, привлечь тех, кто ещё верит во всю эту чушь. Если бы они наносили ущерб лишь себе самим, зло было бы небольшим; но существуют люди, которые, не вдаваясь в детали, путают злоупотребление и реальность, и злонамеренные, которые используют это, чтобы говорить, что именно в этом и состоит спиритизм. Итак, вы видите, сударь, что извлечение выгоды из медиумизма приводит к вредным злоупотреблениям учения, и серьёзный спиритизм прав, когда отрекается от этого и отвергает такого помощника.

Посетитель. – Согласен, всё это очень логично, но бескорыстные медиумы не находятся в распоряжении первого встречного, и люди не могут себе позволить потревожить их, тогда как они не стесняются пойти к тому, кто работает за деньги, поскольку умеют беречь его время. Если бы существовали общественные медиумы, это было бы намного проще лицам, которые хотят переубедиться.

A.K. – Но если общественные медиумы, как вы их называете, не предоставляют желаемых гарантий, в какой пользе они могли бы убедиться? Неудобство, о котором вы сигнализируете, не уничтожает другие, по-иному серьёзные неудобства, о которых я говорил. К ним пошли бы больше ради развлечения или поиска приключений, чем ради просвещения. Тот, кто желает серьёзного переубеждения, находит его рано или поздно, если прикладывает к этому упорство и добрую волю; но он будет переубеждён не потому, что поприсутствует на одном из сеансов, если он не готов к этому. Если оттуда он вынесет неблагоприятное впечатление, то при выходе он будет ещё менее убеждён, чем при входе, и возможно, ему станет неприятно продолжать учение, где он не увидел ничего серьёзного; что и доказывает эксперимент.

Но помимо нравственных рассуждений, прогресс спиритической науки показывает нам сегодня материальную трудность, о которой мы в принципе не догадывались, стараясь лучше изучить условия, в которых совершаются проявления. Эта трудность состоит во флюидной схожести, которая должна существовать между вызываемым Духом и медиумом.

Я оставляю в стороне любую мысль о мошенничестве и подлоге и предполагаю абсолютную лояльность. Для того, чтобы профессиональный медиум мог предложить любую безопасность лицам, которые пришли бы проконсультироваться с ним, надо было бы, чтобы он обладал постоянной и всеобщей способностью, то есть, чтобы он легко мог общаться с любым Духом в любой заданное время, чтобы быть постоянно в распоряжении публики, как врач, и удовлетворять всем вызываниям, которые ему были бы заказаны; то есть то, чего не существует ни у какого медиума, даже у самого бескорыстного, и всё это по независимым причинам воли Духа, которые я не могу объяснить здесь и сейчас, поскольку я не преподаю вам курс спиритизма. Я ограничусь лишь тем, что скажу, что флюидное сходство, являющееся самим принципом медиумических способностей, индивидуально, а не всеобще, что оно может существовать от медиума к такому-то Духу, а не к другому; что без этого сходства, чьи нюансы очень многочисленны, общение неполно, ложно или невозможно в принципе; что чаще всего флюидная ассимиляция между Духом и медиумом устанавливается в течение долгого времени, и в одном из десяти случаев ассимиляция бывает полной с первого раза. Медиумизм, как видите, сударь, подчиняется в каком-то роде органическим законам, которым подчиняется любой медиум; поэтому, нельзя отрицать, что это не является подводным камнем для профессионального медиумизма, поскольку возможность и точность общения придерживаются причин, не зависящих от медиума и от Духа. (См. ниже, гл. II, параграф о медиумах).

Если мы отвергаем эксплуатацию медиумизма, то не из-за каприза или предвзятого отношения, а потому что сами принципы, управляющие отношениями в невидимом мире, противостоят регулярности и точности, необходимой тому, кто отдаёт себя в распоряжение публики, и чьё желание удовлетворить платящую клиентуру приводит к злоупотреблениям. Из этого я не заключаю, что все корыстные медиумы – шарлатаны, но говорю, что жажда наживы толкает к шарлатанству и тем самым порождает подозрения в мошенничестве, если не оправдывает его. Тот, кто хочет просветиться, должен, прежде всего, искать элементы искренности.