Душепопечение и жестокое обращение

Душепопечение насильников и их жертв может быть трудным занятием. Сострадательных душепопечителей, даже тех из них, кто обладает большим опытом, потрясают рассказы о том, какую физическую и психологическую боль одни человеческие существа наносят другим, нередко неоднократно[1044]. С одной стороны, душепопечителям бывает трудно понять, можно ли доверять детям и старикам, говорящим о творимом над ними насилии; с другой стороны, можно заподозрить скрываемое насилие и жестокое обращение, но не знать, что делать, так как подопечный отвергает это. Мужчины, в том числе и христианские служители мужского пола, нередко обнаруживают, что подопечные женского пола испытывают сильный стыд или смущение, когда необходимо обсудить травматические переживания сексуального насилия с душепопечителем мужского пола, вот почему таких подопечных следует направлять к другому душепопечителю[1045]. Анализ специальной литературы по насилию и жестокому обращению показывает, что достоверных свидетельств в пользу достаточно высокой эффективности душепопечения жертв насилия и жестокого обращения нет[1046]; кроме того, эта задача осложняется и тем, что всякая жертва и всякий насильник, будучи уникальными личностями, нуждаются в индивидуальном подходе.

Несмотря на необходимость индивидуального подхода, об исцелении от последствий насилия можно говорить как о процессе из четырех стадий[1047].

Первая стадия — потрясение. Эта стадия, длящаяся от нескольких часов до нескольких дней, характеризуется потрясением, растерянностью, повышенной тревожностью и страхом. Нередко жертвы насилия смущены и не знают, стоит ли сообщать о насилии, поскольку опасаются, что насилие может повториться. Иногда коллизия усугубляется тем, что жертва насилия чувствует себя подавленной большим числом вопросов, которые задаются специалистами и полицейскими чинами[1048]. На этой стадии душепопечители могут оказать поддержку, помогая в принятии решений, опекая и обеспечивая медицинскую помощь. Нередко оказать ту или иную помощь жертве насилия и жестокого обращения не представляется возможным, поскольку жертва испытывает чрезмерный страх, смущение, бессилие и смятение, чтобы сообщить о насилии или искать помощь.

Вторая стадия — отрицание. Чтобы справиться со стрессом, жертва пытается вытеснить травматическое переживание совершенного над нею насилия и как бы вернуться на предкризисную стадию жизнедеятельности. В это время жертвам насилия хочется чувствовать безопасность, стабильность и спокойствие. Окружающим, а иногда и самим жертвам насилия, в этой стадии может показаться, что все вернулось к норме; однако воздействие насилия все еще продолжается и требует к себе особого внимания до тех пор, пока не произойдет полного исцеления. Стадия отрицания может длиться несколько дней; в то же время у некоторых она затягивается на долгие годы.

Третья стадия — процессуальная, начинается с того момента, когда травматическое переживание физического насилия вытеснить не удается. Какое–то затруднительное, тяжелое положение, обострение ситуации или эмоциональный дистресс нередко запускают прежние переживания и у жертвы с новой силой возобновляются тревога, депрессия, тревожные сновидения, возврат в прошлое и навязчивые мысли о насилии. На этой стадии жертве нужно выговариваться, выражать чувства, бороться с чувством вины и гневом и ощущать поддержку со стороны душепопечителя. Многие находят утешение и помощь, когда присоединяются к той или иной группе поддержки, в которой жертвы сексуальной агрессии оказывают друг другу помощь. Другие обретают помощь через социальные или церковные службы поддержки, дающие эмоциональную поддержку, понимание и необходимую информацию[1049]. Когда опыт душепопечения жертв насилия и жестокого обращения отсутствует, благоразумно обратиться в местный центр помощи жертвам изнасилования и сексуальной агрессии, опытные сотрудники которого нередко предоставляют необходимую информацию и помощь в работе душепопечителя с жертвами насилия и их семьями.

Последняя стадия — интеграция. Интеграция наступает по мере того, как личность перестает ощущать зависимость от воздействия физического насилия и сексуальной агрессии, когда травмирующие переживания, связанные с насилием и жестоким обращением перестают доминировать. Все это оценивается как болезненные и значимые события прошлого, но личность выходит на более высокий уровень психологической и духовной зрелости и может идти по жизни дальше.

Несмотря на то что всякий подопечный нуждается в поддержке, водительстве и помощи в борьбе со стрессом и эмоциональными реакциями на насилие и жестокое обращение, сам ход душепопечения в значительной мере зависит от вида насилия и конкретного участия вашего подопечного в процессе душепопечения.

Помощь детям, жертвам жестокого обращения. Врач, который потратил многие годы, пытаясь помочь детям, жертвам жестокого обращения, следующим образом описал затруднения в его работе: «Люди, которые стремятся помочь детям, подвергшимся сексуальному насилию, должны приготовиться к борьбе с неверием, враждой, клеветой и прямыми нападками. Хуже всего, когда деятельность защитника детей, подвергшихся сексуальной агрессии, попадает в атмосферу безразличия и замалчивания. Стресс, порождаемый негативным отношением сверстников, а также общественности, когда пытаются преуменьшить значение происшедшего или скрыть последствия сексуальной агрессии, может достичь чрезвычайных масштабов»[1050]. Дети, как мы убедились, редко сообщают о сексуальной или физической агрессии, иногда потому, что не знают, к кому следует обратиться, но чаще потому, что им угрожают расправой.

Иногда факт насилия и жестокого обращения можно подтвердить или отвергнуть, решив, что:

• Ребенок чрезмерно боится, особенно родителей.

• Ребенок не ухожен или одет не по погоде.

• Ребенок недоедает или питается беспорядочно.

• Детские травмы и заболевания лечатся неподходящим образом (плохо наложены повязки или даются не те лекарства).

• Ребенок избегает людей, подавлен или гиперактивен и агрессивен.

• Ребенок ничем не интересуется, не может сосредоточиться, старается общается с другими взрослыми, помимо родителей, и не способен уживаться с другими детьми.

• Родители чрезмерно суровы, требовательны к своим детям и склонны жестоко наказывать их.

• Родители переживают многочисленные стрессы, например, супружеские разногласия, развод, долги, частые переезды, потерю работы и т. д.

Часто внешний наблюдатель не видит никаких, или почти никаких, признаков насилия и жестокого обращения. У ребенка нет шрамов, он выглядит здоровым, но иногда ведет себя неподобающим образом, например, проявляет агрессию, у него нарушен режим сна и бодрствования или он проявляет несоответствующее сексуальное поведение.

Конечно, дети имеют живое воображение и иногда выдумывают, но маленькие дети не могут фантазировать о чем–то, чего не испытали. Внимательно прислушивайтесь к тем намекам о насилии, которые проскальзывают в их речи, и, если можно, просите их описать более подробно то, что они имеют в виду. Если взрослые проявляют мужество и вмешиваются, нередко этим предотвращается огромный психологический стресс, который может определить всю последующую жизнь.

Помните, что насильники часто запрещают своим молодым жертвам говорить о насилии. Иногда жертвы обращаются в соответствующие органы, но затем отказываются от своих слов, когда об этом становится известно насильнику. Подрастая, дети начинают понимать, что большинство людей не поверят тому, что такой внешне нормальный взрослый, как родной отец, способен к «повторным, не вызывающим возражений сексуальным действиям по отношению к собственной дочери. Беспокойный, встревоженный, агрессивный подросток рискует оказаться не только клеветником, но и козлом отпущения, униженным, а также наказанным»[1051].

Насилие, творимое над детьми, в том числе и кровосмешение, — это проблема, затрагивающая всю семью в целом. Жертва сексуального насилия может страдать больше всех и первой привлекает к себе внимание, однако в душепопечении нуждаются и другие члены семьи. Вот почему многие душепопечители стремятся привлечь к душепопечению всех, особенно в том случае, когда насилие и жестокое обращение совершается внутри семьи[1052].

Помощь взрослым жертвам кровосмешения и насилия. Не следует удивляться тому, что жертвы переживают травму сексуального насилия и жестокого обращения в зрелые годы, ведь они так никогда и не рассказали об этом ближним. Если принять во внимание тот факт, что, по всей видимости, приблизительно 20–30 процентов лиц женского пола подвергались в ранние годы сексуальному насилию, можно представить, сколько безмолвных жертв насилия может быть среди членов вашей церкви или среди приходящих на сеансы душепопечения. После выступления о проблеме насилия и жестокого обращения по радио Карен Бертон Мейнз сообщила, что была завалена сотнями и сотнями писем от слушателей, которые претерпели сексуальное насилие и жестокое обращение в детстве[1053]. Один психолог выступил с небольшой заметкой в газете университетского городка, приглашая читателей связаться с ним, если они «подвергались сексуальной агрессии и все еще вынуждены разрешать проблемы, связанные с этим». В ближайшие сутки после этой публикации прозвучало 54 звонка[1054].

Если вы заподозрили в своем подопечном жертву насилия и жестокого обращения, не колеблясь, осторожно поднимите этот вопрос. Подчеркните, что эта проблема весьма распространена, что жертвы страдают незаслуженно и что можно преодолеть чувства стыда и вины. Нередко бывает достаточно одного мягкого, заботливого, неосуждающего ободрения со стороны проницательного, чуткого, отзывчивого душепопечителя, чтобы подопечный смог открыть давно хранимую тайну и справиться наконец с погребенными в глубине сердца чувствами и вопросами, связанными с насилием и жестоким обращением[1055].

Помощь жертвам изнасилования. Жертвы изнасилования распределяются на три группы, в зависимости от того, как они реагируют на сексуальное насилие[1056]. У большинства проявляется травматический синдром изнасилования (ТСИ). Он начинается с острой стрессовой реакции тотчас за совершенным насилием. При этом отмечаются такие переживания, как страх, гнев, беспокойство, потрясение, самообвинение и растерянность, которые выражаются в рыданиях, всхлипываниях, возбуждении, тошноте и повышенной тревожности, но иногда все это скрывается за спокойными, сдержанными манерами. В это время жертва сексуального насилия может быть объята ужасом, тревогой и виной в связи с тем, что она недостаточно сопротивлялась насилию. Некоторые думают о том, действительно ли женщины своим поведением исподволь привлекают насильников.

По всей видимости, именно в это время подопечная будет благодарна тому, кто прислушается, примет и поверит, особенно в том случае, если она столкнулась с вежливым недоверием и отвержением со стороны семьи, друзей, полиции и медицинского персонала. Душепопечитель такой подопечной может помочь ей выразить свои чувства, обеспечит компетентную медицинскую и юридическую консультацию, поддержит, когда она столкнется с порицанием, поможет ей и ее друзьям разобраться в происшедшем, обсудит с жертвой ее страхи за будущую безопасность и уверит в дальнейшей поддержке, особенно в критические моменты — в ближайшие после изнасилования недели.

Через две–три недели у многих женщин появляются мучительные сновидения, иррациональные страхи и нервное беспокойство. При этом нередко принимается решение переехать, изменить номер телефона, не выходить из дома с наступлением вечера и больше времени проводить в обществе близких друзей. Жертва изнасилования пытается перестроить свою жизнь согласно травматическому опыту, для многих ужасному. Такие женщины нуждаются в поддержке, они ищут возможность выразить эмоции и поговорить с тем, кто считает их нормальными и может помочь в принятии решений. Многие задают вопрос: «Почему это случилось именно со мной?» При этом женщины должны снова убедиться в том, что Бог не прекращает заботиться о них, любить и опекать. Нередко душепопечителю лучше взять инициативу в свои руки и помогать таким женщинам, не ожидая, пока жертвы явятся к нему на традиционное душепопечение. Также весьма полезно заняться по возможности и душепопечением семьи и супругов жертв изнасилования. Эти люди могут оказать большую поддержку жертве, но, как мы убедились, у родственников зачастую имеются свои чувства, которые ждут своего выражения, установки, которые им следует изменить, и заблуждения, с которыми следует справиться.

Вторая группа изнасилованных обнаруживает феномен, который называется «осложненной реакцией». Жертвы, имевшие предшествующие соматические, психические или социальные проблемы, реагируют на изнасилование иногда гораздо тяжелее, например, депрессией, психотическим или суицидным поведением, психосоматическими расстройствами, принятием наркотиков, пьянством или развратом. Таких женщин следует направлять на консультацию к специалистам для проведения соответствующего более основательного лечения.

Третья группа дает на изнасилование «безмолвную реакцию». Эти женщины, в том числе и те, кто подвергся сексуальному насилию в раннем возрасте, никогда не говорят об изнасиловании, никогда не выражают своих чувств или реакций и несут потрясающее психологическое бремя. В дальнейшем у этих женщин развиваются расстройства тревожного ряда, страх перед мужчинами, отказ от половой жизни, необъяснимые страхи остаться в одиночестве или умереть, кошмарные сновидения и утрата самоуважения. Если эти женщины подвергаются повторному изнасилованию, то на сеансах душепопечения больше говорят о затаенных эмоциях, связанных с предыдущим изнасилованием, чем об актуальной ситуации.

Согласно исследованиям психологии жертв изнасилования, женщины обычно способны перестроить свою жизнь и защититься от дальнейших актов физического насилия[1057]. Это происходит с большей вероятностью в том случае, когда жертвы изнасилования проходят необходимый курс лечения, получают психологическую поддержку и практическое руководство.

Жестокое обращение с женщинами (изнасилование и другие формы насилия) является непристойным отклонением от замысла Бога. Однако не всегда насилие — это борьба между мужчиной и женщиной. Некоторые насильники — это лица мужского пола, оказавшиеся в ситуации, когда сексуальное насилие не считается нарушением закона. Действуют они в таком случае спонтанно. Часто это молодые, женатые, не безработные люди с расстроенной семейной жизнью; эти мужчины не умеют общаться с женщиной, бывают грубы, но не считают себя угрозой для общества. В любом случае они нуждаются в поддерживающем душепопечении и должны найти прощение у Бога, чтобы испытать Его силу, преображающую бытие, и участвовать в душепопечении, посвященном основным проблемам, которые побуждают их совершать сексуальное насилие.

Помощь жертвам насилия, творимого над супругами. Насилие, творимое над супругами, относится большей частью к физическому и психологическому насилию и жестокому обращению мужа с женой. Обыкновенно считается, что насилие, творимое женой над мужем, встречается реже, чем это происходит в действительности; между тем появляется все больше данных, свидетельствующих о том, что домашнее насилие над мужчинами встречается все чаще, а иногда даже чаще, чем насилие мужей над женами. В силу большей физической силы мужья наносят женам относительно легкие телесные повреждения, а жены — относительно более тяжкие телесные повреждения, поскольку нападают не только с кулаками[1058].

В обоих случаях жертва часто имеет низкую самооценку. А в случае насилия, творимого над женой, у нее может иметься искаженное убеждение, что муж в роли главы семьи имеет право деспотически подавлять свою семью. Иногда жертву заставляют думать, что она, а не насильник, является подлинной причиной проблемы. В других случаях, сторона, творящая насилие, обычно любит и хочет обеспечивать семью, за исключением периодических и часто непредсказуемых взрывов ярости и насилия.

И опять большинство жертв не хотят сообщать о творимом в семье насилии, так как в случае огласки это может обернуться еще большим насилием; и эта вероятность вполне реальна. Женщина, чей насущный хлеб зависит от ее мужа–насильника, не желает идти на риск и остаться без содержания и защиты, особенно в том случае, когда вся ответственность за детей ляжет исключительно на нее. Некоторые христианские женщины веруют (и говорят об этом пасторам) в то, что жены должны покоряться своим супругам, даже в том случае, когда их поведение является жестоким и даже угрожает жизни.

Стало быть, душепопечители должны быть чувствительны к невербальным проявлениям насилия, творимого над супругами. К таковым относятся следующие проявления[1059]:

• Число абортов и выкидышей.

• Частые обращения в отделение скорой помощи по поводу различных страданий и травм.

• Симптоматика перманентного стресса, например, головные боли, дисфункция желудочно–кишечного тракта, неопределенные жалобы на недомогание и чрезмерное употребление транквилизаторов и алкоголя.

• Отчуждение и отдаленность от друзей, церкви и семейства.

• Капризное, безропотное, непредсказуемое или депрессивное поведение, сопровождаемое периодическими суицидными попытками.

• Частый невыход на работу.

• Сообщения от ближних, в том числе соседей и детей, о конфликтах в семье.

• Указания на предшествующие насилие и жестокость, творимые в доме.

Если есть подозрение на насилие, творимое в семье супругами, душепопечитель не может молчать и должен заострить этот вопрос. Пасторы, имеющие возможность посещать дома, могут обсуждать эти вопросы с жертвами насилия, которые сами не обращаются к душепопечителям.

Вмешательство наиболее эффективно в том случае, если семейство рассматривает насилие в качестве кризисной ситуации. Попытайтесь узнать как можно больше о семейной обстановке, чтобы предупредить возможность нанесения в будущем телесных повреждений или ущерба здоровью. Многие жертвы именно на этом раннем этапе нуждаются в поддержке, исходящей от чуткого душепопечителя, и руководстве в принятии практических решений. В конце концов христианский душепопечитель ставит целью помочь мужу и жене сохранить супружеские отношения, но в том случае, если есть вероятность обострения ситуации, благоразумно было бы помочь супругу, над которым творится насилие, и детям удалиться, по крайней мере временно, в безопасное место. Это может быть семья верующих из церкви, но можно воспользоваться убежищем, предоставляемым отделом социального обеспечения для супругов и детей, испытавших насилие и жестокое обращение. Если это кажется лучшим выходом, душепопечителю благоразумно было бы проконсультироваться со специалистами из органов социального обеспечения, например, юристами, стражами порядка (полиция, прокуратура и т. п.) и медицинским персоналом. Многим душепопечителям не хватает опыта общения с представителями социальных служб, так что полезно разузнать, какие средства и методы социального обеспечения доступны и какие юридические вопросы следовало бы в этом случае ставить[1060].

Как только удастся снизить непосредственный риск, душепопечение, по всей видимости, следует сосредоточить на вопросах виновности, низкой самооценки и библейском взгляде на отношения мужа и жены. Необходимо поговорить о том, как трудно научиться прощать ближним, о чувстве вины, о гневе, унынии, беспомощности и тревожном ожидании всего, что может произойти в будущем. После этого душепопечитель может оказать помощь мужу и жене по вопросам коммуникации, разрешения противоречий, сексуальной адаптации, ролевым функциям мужа/жены и помочь установить отношения доверия.

Помощь жертвам насилия, творимого над старшими. Морис Шевалье (Maurice Chevalier) сказал как–то, что «стареть не так страшно, если помнить об альтернативе старости». Для многих старых людей эта альтернатива — смерть — обычно кажется значительно лучшей, особенно в том случае, когда стареющий человек живет в атмосфере физического или психологического насилия.

Это насилие совершается не только младшими членами семьи. Иногда с пожилыми людьми жестоко обращаются медицинский персонал больниц, штат интернатов для престарелых, соседи–вандалы, собственные пары, нетерпеливые продавцы магазинов и государственные служащие. Поскольку пожилые люди мало обращаются за помощью к душепопечителям, то, по всей видимости, пастор бывает первым, кто может заподозрить насилие, творимое над старшими.

Всякий раз, когда пожилой человек заговаривает о дурном обращении с ним, душепопечитель, надо полагать, будет слушать его с сочувствием и вниманием. Однако помните, что некоторые старики не в состоянии мыслить ясно[1061], и их сообщения о жестоком обращении бывают скорее в мыслях, чем в реальности. Стало быть, благоразумнее было бы обсудить этот вопрос с лицами, ухаживающими за старым человеком, включая его родственников. Жестокое обращение со стариками более вероятно в том случае, когда у них имеются большие запросы, а у лиц, ухаживающих за ними, имеются ограниченные средства или способности для удовлетворения этих нужд.

Душепопечение нередко состоит в поддержке старого человека и помощи членам его семьи, которые учатся справляться с возникающими проблемами, проявляя сострадание без насилия. За этим может стоять поиск отдельных лиц или общественных (в том числе и общинных) групп, способных обеспечить эмоциональную поддержку старикам и членам их семей, а также домашний уход, посещения, транспорт и другую более ощутимую помощь. Если старый человек живет в атмосфере постоянного насилия, то ему может понадобиться совет и практическая помощь в поисках другого места проживания.

Помощь насильникам. Жертвы насилия, как люди пострадавшие, нередко могут рассчитывать на помощь сострадательного душепопечителя. Насильников же, в отличие от их жертв, склонны осуждать, игнорировать и лишать свободы, оставляя безо всякой помощи. Однако и насильники нуждаются в душепопечении. Мнения по этому вопросу могут расходиться, но некоторые все же считают, что от 35 до 80 процентов насильников (включая и тех, кто совершил изнасилование), оставленные безо всякой психологической помощи, совершают повторные насильственные акты; рецидивы насилия и жестокого обращения значительно менее вероятны у тех, кто получил какую–то психологическую помощь[1062].

На очной ставке с жертвами насилия многие насильники отрицают содеянное, пытаются найти оправдание своим действиям или стараются обвинить в насилии жертву или кого–то еще[1063]. По всей видимости, ничего удивительного нет в том факте, что рецидивы насилия уменьшаются, когда насильников задерживают. Реальное применение такой меры как наложение штрафа, тюремное заключение и публичный позор делают возражения менее вероятными и заставляют насильников, по крайней мере, совершивших насилие впервые в жизни, относиться к душепопечению более серьезно[1064].

Душепопечение насильников нередко представляет собой длительный процесс борьбы с гневом подопечного, с низкой самооценкой и недостаточным самообладанием. У многих насильников нет навыков коммуникации, разрешения проблем, поведения в конфликтных ситуациях и совладания со стрессом. Поскольку многие насильники сами в прошлом были жертвами насилия, то нередко важно обратиться к социальным установкам и чувствам неуверенности в себе и уязвимости, выработанным за все время. Некоторые подопечные из числа насильников так и не научились выражать свои чувства социально приемлемым образом, не прибегая к насилию. У некоторых насильников имеются жесткие установки в отношении своей роли мужа или родителя; они считают, что как глава семьи имеют право на все. Другие твердо держатся своих ошибочных убеждений, например, что жертвам нравится жестокое обращение, что жертвы насилия провоцируют его и жестокость является проявлением мужественности, что таким образом настоящий мужчина утверждает свою власть. Подопечный должен бороться с этими и подобными установками и изменить их, если он ставит перед собой цель прекратить насилие. На эту работу потребуется много времени, и лучше всего приступить к ней под руководством опытного душепопечителя.

Хотя индивидуальное душепопечение может принести определенную помощь насильникам, многие научные публикации, посвященные этой теме, указывают на большую эффективность группового душепопечения[1065]. На встречах с другими насильниками, подопечные имеют возможность наблюдать за людьми, которые понимают их, поскольку у них — аналогичные проблемы. В групповом взаимодействии подопечные учатся выражать свои чувства, не прибегая к насилию; здесь они обретают понимание и поддержку; здесь им могут помочь установить необходимые связи, приобрести навыки стресс–контроля и общения. В борьбе с прежними установками иногда стоит воспользоваться помощью жертв насилия. Их приглашают рассказать о последствиях насилия, чтобы насильники увидели, как тяжело жертвы переживают случившееся с ними. Поскольку многим насильникам (кто–то скажет, большинству) недостает навыков общения, необходимых для ответственного поведения в обществе, групповое душепопечение становится уроком жизни без насилия.

Насильникам также надлежит научиться прощать не только ближних, но и самих себя. Им нужно осознать, что насилие не является смертным грехом. Бог прощает и помогает тем, кто воистину желает исцелиться и жить так, чтобы не травмировать ближних. Помогать насильнику в этом процессе исцеления — дело не только ответственное, но и приносящее большое удовлетворение всякому душепопечителю.

Нравственные проблемы. Насилие не бывает только физическим. Временами вербальная агрессия, сексуальные оскорбления, проявления расизма, дискриминация пожилых людей (ее часто называют возрастной дискриминацией), гомофобия (чувства страха и ненависти по отношению к гомосексуалистам), атмосфера перманентного страха, своеобразная «дедовщина» в университетских городках, экономическое подавление и другое жестокое обращение, не связанное с применением силы, может быть не менее изматывающим, чем открытые оскорбления[1066]. Например, сексуальные оскорбления сравнивают с капаньем воды. Капля сама по себе почти ничего не значит, и эффект, произведенный ею, незначителен, однако здесь важен фактор времени, так что, согласно пословице, вода камень точит[1067].

Вмешательство душепопечителя в случае действия «капелек» насилия затруднено, но всякий раз, когда мы, душепопечители, сталкиваемся с более или менее явным насилием, перед нами встает два важных нравственных вопроса.

Во–первых, проблема конфиденциальности. Душепопечители обычно уважают право своих подопечных на тайну и не распространяются о тех вопросах, которые поднимаются на сеансах душепопечения. Но как быть, если ваш подопечный подвергается физическому насилию и в дальнейшем риск такого насилия не уменьшается? Как следует реагировать в том случае, когда мы узнаем, что невинные дети страдают от жестокого обращения родителей или других взрослых? Какова ответственность пастора и других душепопечителей, если они видят, что невинной стороне угрожает опасность физического насилия? Надлежит ли в этом случае нарушить конфиденциальность, чтобы не допустить насилия?

Все эти вопросы составляют трудно разрешимую нравственную проблему, хотя некоторые из них как–то решены государством. Если вы, например, живете в Соединенных Штатах Америки, то душепопечители обязаны, по закону, сообщать о возможном жестоком обращении с детьми. Только в некоторых штатах служители церкви освобождаются от этого. Законодательство некоторых штатов обязывает духовенство сообщать о насилии над стариками в семье. Это породило то, что один писатель назвал «дилеммой духовенства»[1068]; тем же вопросом обеспокоены и сами душепопечители. Например, если вы, заподозрив насилие, доносите об этом куда следует, согласно закону, а затем обнаруживаете, что ваши подозрения не подтверждаются, то не привлекут ли вас к ответственности? [1069]Согласно одному сообщению, 60 процентов зарегистрированных инцидентов насилия доказать не представляется возможным. Семья, обвиненная напрасно, может испытывать гнев, особенно в том случае, когда это становится достоянием общественности[1070]. Эти проблемы осложняются тем, что в разных штатах по–разному определяется не только понятие «насилие», но и то, в каких обстоятельствах и кому следует доносить о своих подозрениях[1071]. Вот почему душепопечителям важно хорошо разбираться в местном законодательстве.

Большинство организованных профессиональных душепопечителей имеют определенные нравственные стандарты, в которых подчеркивается значение конфиденциальности. Однако в том случае, когда подопечные угрожают покончить с собой или расправиться с ближними, профессиональные душепопечители имеют нравственное право предупредить или как–то иначе защитить людей (включая и самих подопечных), находящихся в опасном положении. Конечно, наделе подопечный чаще всего не стремится причинить вред ближним, хотя и говорит об этом, однако в том случае, когда его угрозы представляются серьезными, душепопечитель несет юридическую и профессиональную ответственность и должен донести в соответствующие органы и предотвратить насилие[1072].

Важно запомнить, что нельзя проводить параллель между конфиденциальностью и секретностью. Секретность означает безусловное, независимое от обстоятельств соблюдение тайны. Конфиденциальность является обещанием не распространять доверенные сведения, и нарушать ее можно только в интересах самого подопечного или (иногда) общества. Так, душепопечитель обязан нарушить конфиденциальность, чтобы предотвратить возможное насилие. Конечно, только это, а не нарушение чьих–то прав, является целью многих профессионалов, которые действуют на основании нравственных требований и законодательных актов.

Во–вторых, есть проблема (тесно связанная с первой) прямого вмешательства душепопечителя в жизнь подопечного. Предположим, например, что вы — пастор церкви; и вот однажды вечером к вам стучится жена дьякона и просит защитить ее от мужа–насильника. Большинство из нас согласится, что эту женщину следует пригласить в дом и не отправлять к мужу. Более того, любой душепопечитель может при необходимости обеспечить жертве насилия (включая детей и стариков) медицинскую помощь, помочь уйти из дома, вызвать полицию, если не окажется другой возможности остановить насилие в доме или каким–то иным образом оказать помощь тем, кто не может помочь сам себе. Христианин, оказывающий помощь жертвам насилия и насильникам, не всегда делает это только в комфортабельных условиях своего кабинета.