Июня 3061 года

– «Новакэт альфа» закончил стыковку, адмирал, – доложила коммодор Антила.

Её гость, наконец, прибыл, и, как на грех, именно тогда, когда у неё был забот полон рот из-за появления «Даркспайна», того самого битком набитого беженцами с Цирцеи и Медвежьего Когтя звездолёта. С момента его появления в системе Ирис прошло семнадцать часов. Семнадцать часов хаоса, думала она, приближаясь к воротам стыковочного узла номер четыре.

Отключив магнитные ботинки, она летела по коридору, цепляясь за перила и отталкиваясь от стен. Такой способ перемещения, хоть и быстрый, считался излишне рискованным и потому запрещался уставом; в нормальных условиях Яна никогда не прибегла бы к нему, дабы не подавать дурного примера подчинённым. Но сейчас были не нормальные условия. Её команда и так уже была взвинчена ожиданием высокого начальства. А теперь им приходилось ещё иметь дело с несколькими тысячами беженцев, вырвавшихся из разорённых Коренных миров.

С той стороны люка послышалось шипения компрессора, выравнивающего давление в шлюзе. Нервно, как недоросль-сиб, Яна одёрнула форму. Эта последняя своим непривычным покроем отнюдь не способствовала поддержанию душевного равновесия адмирала. Лиловые брюки казались немилосердно тесными в бёдрах, спускающаяся до колен белая тужурка адмирала военно-космического флота Звёздной Лиги так и норовила задраться в невесомости. Особенно неприятной была пижонская треуголка. С негромким шипением, люк распахнулся, и рослый – чересчур рослый для обычного человека – посетитель проплыл сквозь него в шлюзовой отсек крейсера. На самом деле, по меркам своей генетической спецификации, элементалов, он был даже невысок, изрядно не дотягивая до двух с половиною метров; однако же, он имел широкие плечи и длинные мускулистые руки, типичные для евгенически выведенных бропехотинцев клана. Обесцвеченные до белизны волосы, кажущиеся седыми, и светлые от природы усы контрастировали с характерной для его кровной линии тёмной кожей. Кошки не относились к старикам с таким презрением, как прочие кланы, но даже среди них не всякий воин доживал до седых волос. Впрочем, посетитель был ещё относительно молод, ему лишь недавно исполнилось тридцать лет. Он остановился в паре метров от Йоргенссон, единственным чётким, выдающим долгие тренировки в условиях нулевой гравитации, движением. Сэнтин Уэст, Хан Клана Кошки Новой звезды.

– Я, звёздный адмирал Яна Йоргенссон, командир корабля Звёздной Лиги «Севрен Леруа», приветствую вас на борту, мой Хан, – приняв строевую стойку, насколько это было возможно в условиях невесомости, сказала она. – Да направит вас ваше видение.

Хан ответил небрежным полуофициальным кивком на её приветствие.

– Отведите меня к воинам, – сказал он.

– Следуйте за мной, – Йоргенссон быстро развернулась, и Хан двинулся следом. Быстрее, чем она ожидала.

Шагая рядом с ним по гравитационной палубе, Яна поразилась неподдельному волнению, охватившему её при встрече с Ханом. Как командующий всего кошачьего военно-космического фота, она стояла сего лишь на две ступени ниже Хана в клановой военной иерархии. Однако же, Сэнтин Уэст, казалось, существовал в царстве, для неё недосягаемом, руководствуемый видением Судьбы их клана, которое не по силам было постичь простому звёздному адмиралу. И это видение, стоящее превыше самого правящего Совета клана, было тем, что дало ему власть, и что заставляло воинов Кошек, включая её саму, преданно следовать за ним после Отречения.

– В вашем последнем рапорте указано, что«Даркспайн» нёс несколько тысяч гражданских беженцев, но лишь горстку воинов, – сказал Хан. – Не было ли это ошибкой, допущенной при первой переписи беженцев?

– Нет, мой Хан. После исчерпывающего поиска, мы выявили, в общей сложности, двадцать девять воинов, спасшихся с Медвежьего Когтя и Цирцеи, – она сглотнула. Такие потери! Так много жизней и так много оборудования были потеряны в войне… И столько гражданских! Это с трудом укладывалось в голове.

Наступившее на какое-то время молчание заставило мысли Яны вернуться к тому, что пережил клан год назад. Его Ханы приняли сторону Внутренней Сферы в её битве против других кланов, в том, что постфактум было названо Великим Отказом, руководствуясь видением, что судьба клана Кота была связана с новой Звёздной Лигой. В результате остальные кланы отторгли их и вероломно напали, вымещая свой гнев за нанесённое Сферой поражение. Она понимала, что многие в других кланах могли воспринять это как предательство (хотя, прежде чем высматривать соринки в чужом глазу, поглядели бы на брёвна в своём), но чего не могла понять адмирал, так это жестокости, с которой они принялись истреблять всех Котов без разбору. Основатель был бы потрясен, увидев то, что случилось с его потомками. Она едва не споткнулась, поглощённая своими мыслями. Что Николай Керенский подумал бы о том, что сделали Коты? Он тоже почувствовал бы себя преданным? Её рука коснулась священных звёзд Камерона в петлицах.

– С вами всё в порядке, адмирал? – встревожено спросил Уэст.

– Да, мой Хан, – быстро сказала она. – Мы почти пришли.

Они повернули за угол и увидели огромную фигуру элементала в полной боевой броне, стоящую у наглухо задраенного массивного люка. Он выпрямился и поднёс закованную в броню лапу в смотровой щели доспеха в уставном приветствии.

– Почему вы содержите воинов-беженцев под стражей? – спросил Хан.

– Было... препирательство между одним из воинов и моей командой.

– И это – причина, достаточная, чтобы арестовать двадцать восемь других воинов, квиафф? Из-за действий одного?

– Нег, мой Хан, у нас просто не осталось иного выбора, – сказав это, Яна поняла, что это и в самом деле было так. – Все эти воины вели себя агрессивно, пытаясь заступиться за товарища.

– Согласно вашему рапорту, только один воин был непосредственным участником инцидента, но более пятнадцати других ему «сочувствовали». – Хан остановил и посмотрел на неё. – Это был Круг Равных?

– Да, воин потребовал Испытания Обиды у одного из моих подчинённых в присутствии его и своих товарищей. Оба сражались достойно, но в итоге член команды крейсера одержал победу.

– Я полагаю, «инцидент» заключался не в этом, адмирал.

Йоргенссон слышала, что темперамент Хана неистов, как боевое десантирование на вражескую территорию; но говорили также и то, что он никогда не даёт воли чувствам в присутствии подчинённых, полагая это непростительной слабостью. Она надеялась, что этот слух правдив.

– Мой Хан, – сказала она, – несколько других воинов напали на члена экипажа крейсера, в то время как он всё ещё находился внутри Круга Равных.

– Что? – вопросил Хан.

Она была не меньше его потрясена этим сообщением. Любой воин, считающий, что ему нанесли личное оскорбление или полагающий поведение другого воина недостойными или опасными для клана, мог потребовать Испытания Обиды. Правила допускали использование мехов. Истребителей или боевой брони по согласию сторон, или же рукопашный поединок. Испытания проводились в Круге Равных, размер которого мог колебаться от нескольких метров до десятков километров, в зависимости от условий поединка; собственно, сам термин «круг» был произволен, поскольку иногда границы дуэльной площадки устанавливались по другим ориентирам. Но, как бы то ни было, пересечь эту границу, в то время как поединок ещё продолжался, было вопиющим нарушением законов и традиций клана.

– Они вошли в Круг и набросились на него скопом, – продолжила Яна. – Только своевременное прибытие наряда элементалов из корабельного патруля предотвратило смерть моего члена экипажа.

Сэнтин Уэст стоял посреди коридора, погружённый в собственные, невесёлые, видно, мысли, глядя в пустоту перед собой. Яна подумала, что он выглядит несколько… растерянным.

– Тогда это худшее чего я боялся, – тихо проговорил он. – Откройте люк, – приказал он охраннику.

Озадаченная его первой фразой, Яна Йоргенссон последовала за своим Ханом в камеру, где содержались арестанты.

* * *

Зэйн сидел неподвижно в центре большой каюты, служившей его тюрьмой в течение последних четырёх часов. Пятиметровый квадрат с двумя столами и несколькими скамьями, привинченными к палубе, это было, вероятно, одно из самых больших помещений на крейсере. В настоящее время, однако, оно было забито людьми – двадцатью девятью воинами, прибывшими в систему Ирис на борту «Даркспайна». Он знал и уважал каждого из них, но сейчас предпочёл бы остаться в одиночестве.

При виде их хмурых лиц, невесёлые мысли овладели сознанием Зэйна, мысли, которые он гнал прочь все восемь месяцев пути к Внутренней Сфере, которые снова и снова возвращались в ночных кошмарах. Тогда он почти сумел избавиться от них, но встреча с внутрисферными Котами – которых он так и не смог принять как братьев по клану – привела его в бешенство. Он закрыл его глаза и попытался успокоиться, очистив своё мозг от гнева и ненависти.

– «В ужасной тьме растут зёрна света», – прошептал он. Цитата принадлежала Сандре Росс, наиболее почитаемому и загадочному Хану Кошек Новой звезды, и повторение этой литании помогло ему успокоиться и взять бесов видений и гнева под контроль рассудка. Несколькими сотнями ударов сердца позднее, с последним долгим выдохом, он снова открыл глаза.

Лязгнул открывающийся люк, и перед арестантами предстала адмирал Йоргенссон, сопровождаемая высоким беловолосым элементалом. Товарищи Зэйна зашевелились, заговорили, и он снова почувствовал, как возвращается загнанный, было, в глубины подсознания гнев. Элементал нёс знаки отличия Хана Кошек Новой звезды, но форма, которую он носил! Она не была привычной формой одежды клана, хотя и казалась смутно знакомой; несколькими мгновениями позже Зэйн с отвращением понял, почему. Соединение атрибутов прежнего кошачьего мундира с памятной по картинкам в учебнике истории формой Звёздной Лиги показалось ему кощунственным. Зэйн видел в этом ещё одно свидетельство гнили, которая, как ему казалось, пронизала весь клан. Это и стало главной причиной его гнева.

Но Зэйн понимал, что не должен позволять гневу овладеть собой. Он закрыл глаза и снова повторил про себя литанию. Он мог ненавидеть всем сердцем путь, избранный новыми Котами, но человек, стоящий перед ним, всё ещё был его Ханом. Выступить против него было немыслимо. И, случись такое, это всё равно значило для Зэйна смерть: Сэнтин Уэст был куда как более умелым воином, даже без учёта его роста и силы элементала. Придя к этому выводу – что значило победу над гневом и возврат способности мыслить холодно и здраво – Зэйн посмотрел на вождя.

Хан был совершенно спокоен, стоя под обращёнными к нему напряжёнными, подчас открыто враждебными взорами воинов и слыша их ропот. Наконец, он медленно вышел вперед и начал говорить. Его низкий властный голос с лёгкостью перекрыл шум, требуя уважения и внимания.

– Я, Хан Сэнтин Уэст из Клана Кошки Новой звезды, приветствую вас во Внутренней Сфере. – Он медленно обвёл взглядом их лица. – Сегодня – день светлого праздника, ознаменованный тем, что вы, наши братья по клану, нашли путь сквозь тёмную бездну космоса к новому миру. Миру, где будет заложен фундамент нового светлого будущего для нас.

Зэйн ожидал новую волну ропота от других воинов, но этого не последовало. Быстро оглядевшись по сторонам, он увидел, что многие очарованы словами и самим присутствием Хана здесь, перед ними. Оно и понятно, ведь едва ли кто из них раньше имел честь вот так вот лицезреть вождя своего клана, но Зэйн всё ещё не мог понять, почему они так быстро сдались.

– Вы пережили то, что не довелось никому, – продолжил Хан. – Поколения назад двадцать кланов были рождены, чтобы однажды возвратиться во Внутреннюю Сферу и восстановить Звёздную Лигу. За века пять из первоначальных кланов были уничтожены, поглощены или расколоты. Клан Кошки Новой звезды могла постичь та же участь, но гениальная прозорливость Хана Леруа открыла нам эту угрозу. Зная о ней, мы сумели её избегнуть, ступив на новый путь, путь, который позволит нам процветать и воплотить видения основателей нашего клана в жизнь.

Хан сделал паузу, позволяя тишине подчеркнуть серьёзность его слов.

– Некоторые из вас могут подвергать сомнению истинность нашего пути, сказав, что основатели клана вели его не к этому. Пусть даже так, я не рассматриваю подобные мысли как мятеж против устоев Кошек Новой звезды. Идеи, на которых зиждется наш клан, есть не догма, а руководство к действию. Наши Ханы всегда поощряли воинов искать собственный путь в свете видений. Единственная опасность состоит в том, что некоторые другие воины нашего клана могут пробовать играть на ваших сомнениях, чтобы увести вас от нашего нынешнего пути.

Зэйн был потрясен откровенностью Хана. Как Уэст мог открыто признавать наличие столь серьёзных разногласий среди Кошек Новой звезды? Это была ошибка, которая только усилит раскол, коль скоро он и вправду возник.

Меж тем, Хан продолжал свою речь.

– Хотя вы следуете за мною, потому что я – ваш Хан, более важно, что вы следуете за мною, убежденные в том, что я веду вас дорогой, которая наилучшим образом подходит нашему клану. Все вы хорошо знаете строки Предания:

Люди клана идут за своими Ханами,

Доказавшими, что они величайшие из воинов.

Но воины Кошек идут лишь за теми, кому

Свет видений озаряет путь.

В этом наше отличие и превосходство над другими кланами.

Зэйн и остальные кивали, немедленно признавая знакомые слова Хана Сандры Росс.

Хан воздел свои огромные руки в жесте искренности.

– Именно поэтому я не могу попирать вас или путь, которым вы идёте, требуя слепого подчинения. Вместо этого, я прошу вас найти новый путь, проведя Обряд Видения так, чтобы вы могли осознать правоту наших решений. До этого момента, – возвысил голос Уэст, – вы все остаётесь воинами, и наш клан нуждается в вас. Приказы уже отданы. В течение следующих трёх недель начнётся формирование нового войскового объединения, галактики Зета. Оно будет составлено из тех воинов, кто пережил опустошение на наших прежних родных мирах, так же, как и все вы. В следующие несколько дней вы отправитесь на Ирис, чтобы начать обучение в составе новой галактики. Да направят вас ваши видения.

С этими словами – общепринятой формой прощания в клане Кота – Хан Уэст развернулся на каблуках и вышел через люк, сопровождаемый звёздным адмиралом Йоргенссон. Как только люк закрылся, воины вокруг Зэйна, принялись взволнованно обсуждать новый приказ. Он видел, что многие недовольны услышанным, тогда как другие казались тронутыми словами своего нового Хана.

Зэйн вспомнил взгляд Сэнтина Уэста, когда тот говорил, взгляд, исполненный той особой убеждённости, что бывает лишь у тех, кто получил видение. Однако же, Зэйн не был так убеждён. То, что было естественно и неизбежно для Сэнтина Уэста, то, что он узрел в видении, было ли это истиной судьбой Зэйна и других воинов клана Кота?

III.