Понятие, цели и система наказаний. Американское уголовное законодательство (федеральное и штатов) не содержит определения наказания, отдавая решение этого вопроса «на откуп» судебной практике

Американское уголовное законодательство (федеральное и штатов) не содержит определения наказания, отдавая решение этого вопроса «на откуп» судебной практике, а в основном - доктрине. Но и там его можно обнаружить далеко не всегда. По-видимому, американские юристы исходят из того, что понятие наказания - это нечто само собой разумеющееся.

Некоторые авторы пытаются дать определение наказания, но с оговорками. Так, Дж. Дресслер, отмечая, что нельзя дать определения термина «наказание», пригодного во всех контекстах, и что любое определение уязвимо для критики, тем не менее пишет, что «лицо претерпевает наказание, если представитель государства в соответствии с полномочиями, предоставленными ему в силу уголовного осуждения этого лица, намеренно причиняет ему боль или как-либо еще заставляет претерпевать какие-то последствия, которые обычно считаются неприятными»[425].

Но, как представляется, более полное определение наказания сформулировано в словаре юридических терминов: «Наказание в уголовном праве - это любая боль, страдание, кара, ограничение, налагаемое на лицо в соответствии с нормами права и по решению или приговору суда за преступление или уголовное правонарушение, совершенное им, или за невыполненение обязанности, предписываемой законом»[426].

По мнению Г. Пэккера - наказание обладает следующими признаками: 1) оно представляет собой страдание или иные неблагоприятные

> > > 206 > > >

последствия; 2) оно налагается за нарушение нормы права; 3) ему подвергается лицо за совершенное им правонарушение (преступление); 4) оно применяется лицами, которые сами не привлекаются к ответственности и 5) оно назначается и применяется «учреждаемой правовой системой, против которой совершено преступление»[427].

Гораздо больше внимания, в том числе и в законодательстве, уделяется вопросу о целях наказания. Думается, в значительной степени это обусловлено проведением реформы уголовного права вообще и реформы системы назначения наказаний в частности.

В американской уголовно-правовой литературе можно обнаружить большое разнообразие теорий целей наказания, которые, если попытаться их обобщить и сгруппировать, можно свести к четырем-пяти основным концепциям.

Кара, воздаяние (retribution) - самая старая, традиционная цель наказания. Ее наиболее ярким и последовательным сторонником был И. Кант, который считал «единственно разумной и возможной теорию наказания по принципу талиона - возмездия равным за равное»[428]. По этой теории, как ее понимают в США, общество наказывает преступника для того, чтобы «получить отмщение», или согласно более мягкому варианту, если кто-то причинил вред другому, то единственно правильным и справедливым было бы причинение страданий за это и ему[429].

Наиболее типичная критика этой теории состоит в том, что ее считают «формой возмездия и потому с моральной точки зрения не могущей быть оправданной».

Однако другая трактовка этой теории также имеет сторонников. Так, некоторые утверждают: если кто-то совершает преступление, то для восстановления спокойствия умов и подавления преступных тенденций необходимо, чтобы он получил соразмерное наказание. В дополнение к этому другие заявляют, что наказание - возмездие, необходимое для поддержания уважения к закону и предотвращения актов «частной мести», т.е. самосуда. По этой причине даже некоторые критики теории воздаяния, например Холл и Глюк, признают, что она должна занять определенное, хотя и небольшое место в системе наказаний[430].

На протяжении длительного времени рассматриваемая цель наказания не была особенно популярна среди теоретиков. Но сравнительно недавно мыслители различных политических убеждений увидели в

> > > 207 > > >

теории воздаяния основу, на которой должна быть построена система наказаний. Но, конечно, это произошло не спонтанно и не «вдруг», это - результат действия определенных причин, о которых подробнее речь пойдет ниже.

В настоящее время эта цель наказания обычно обозначается как «заслуженное» или «справедливо заслуженное».

Сторонники цели воздаяния утверждают, что она препятствует осуществлению произвола, поскольку лицо подлежит наказанию только тогда, когда оно заслуживает этого, и наоборот. При этом они отрицают утилитарный подход к наказанию, т.к. исходят из того, что наказание не может быть назначено лицу даже во благо коллективных интересов других. Эта позиция была обоснована следующим образом: утилитарный подход представляется весьма сомнительным, т.к. причинение страданий немногим оправдывается пользой, приносимой многим. Свободное общество должно признать, что права индивида, по крайней мере его наиболее важные права, имеют приоритет перед коллективными интересами[431]. В такой позиции нельзя не обнаружить большее сходство с взглядами И. Канта. Он также считал, что наказание не может назначаться ради какой-то утилитарной цели. Но после того, как осуществлена справедливость, он не исключал возможность реализации той или иной непосредственно полезной цели. С точки зрения «категорического императива», подчеркивал А.А. Пионтковский, он (преступник) прежде всего должен получить следуемое наказание, а потом можно подумать о том, какую пользу можно извлечь из этого наказания для него или для сограждан»[432].

Одной из более современных и популярных теорий целей наказания является теория удержания от совершения преступления устрашением (deterrence or general deterrence). Согласно этой теории, нередко именуемой общей превенцией (general prevention), страдания преступника за совершенное им деяние должны удержать других от совершения преступлений; в противном случае их ожидает та же участь. Однако, как отмечают американские исследователи, общепредупредительный эффект наказания не ясен; трудно измерить эффективность страха перед наказанием, т.к. это не единственная сила, удерживающая людей от нарушения закона[433].

Общепредупредительная сила наказания может значительно разниться, в зависимости от числа и видов факторов. Лица, которые совер-

> > > 208 > > >

шают преступления под влиянием сильного эмоционального волнения (например, убийство в порыве гнева), или те, которые стали профессиональными преступниками в результате приобретенного опыта (например, воры-карманники или взломщики сейфов), возможно, менее других подвержены страху перед наказанием.

Даже безотносительно к характеру преступления люди, несомненно, по-разному реагируют на угрозу быть наказанными - в зависимости от таких факторов, как социальное положение, возраст, интеллект и моральная устойчивость.

Конечно, угроза наказанием, даже абстрактная, имеет определенное общепредупредительное значение, но, возможно, не столь большое, как вероятность раскрытия преступления и наказания виновного. В связи с этим один американский автор отмечает: «Теории общей превенции никогда не представлялся настоящий шанс проявить себя в том смысле, что мы ошибочно реагируем на прошлые просчеты усилением наказаний, а не укреплением уверенности в наказуемости»[434].

Как тут не вспомнить слова великого Беккариа о том, что «уверенность в неизбежности хотя бы и умеренного наказания всегда производит большее впечатление, чем страх перед другим, более жестоким, но сопровождаемым надеждой на безнаказанность»[435].

И еще одно важное высказывание Беккариа, которое, по-видимому, в США совершенно забыли: наказание должно как можно скорее следовать за преступлением, чтобы оно в умах людей представлялось как «необходимое и неизбежное» следствие преступления[436].

К вышерассмотрениой теории тесно примыкает теория, направленная на то, чтобы удержать от совершения преступления ранее судимых лиц. Некоторые авторы называют ее special или particular deterrence, что означает удерживание от совершения преступлений путем специального или индивидуального устрашения. Хотя, например/Лафейв и Скотт именуют ее просто превенцией, в чем они в общем-то не совсем логичны: исходя из того, что предыдущую теорию они называют общей превенцией[437], данную следовало бы назвать специальной превенцией. Согласно этой теории, от совершения преступлений в будущем должны удерживать как само наказание (например, более продленное тюремное заключение), так и система отбытия наказания, т.е. «неприятные ощущения», повторения которых осужденный не хотел бы в будущем.

> > > 209 > > >

Одни ученые (Холл и Глюк) справедливо отмечают, что действенность этой теории ставится под сомнение высоким уровнем рецидивной преступности. Другие (Анденес и Глэйсер) полагают, что усилия по предупреждению преступлений могут быть оценены как весьма успешные в том смысле, что в случае неприменения наказания в целях специальной превенции уровень рецидива мог бы быть гораздо более высоким.

Существует также мнение, что наказание в целях специальной превенции озлобляет заключенного, побуждает его отомстить обществу и таким образом стимулирует рост преступности.

Составители сборника «Современные теории наказания»[438], также как и некоторые российские авторы - специалисты в области зарубежного уголовного права[439] под предупреждением понимают прежде всего общее удерживание, а не частное.

Часть специальной превенции (в нашем понимании) - лишение возможности совершать преступления (incapacitation) - в американском уголовном праве выделяется в самостоятельную цель наказания. Согласно этой теории, общество может защитить себя от лиц, являющихся опасными в силу их предшествующего преступного поведения, путем изоляции или исключения их из общества. Первый способ означает, что по крайней мере на какой-то срок, пока осужденный находится в тюрьме, он лишается возможности совершать посягательства. Второй - когда осужденный отбывает приговор к пожизненному тюремному заключению (без права на досрочное освобождение) или подвергается смертной казни.

Но, строго говоря, как правильно отмечается в американской юридической литературе, полностью эта цель наказания достигается только в одном случае, а именно в случае смертной казни, так как, находясь в тюрьме, заключенные могут совершить и нередко совершают преступления, особенно против личности. Поэтому и эта цель наказания, несмотря на ее кажущуюся достижимость, полностью реализована быть не может[440].

П. Робинсон пишет, что лишение возможности совершать преступления может достигаться и другими способами, например путем «кастрации потенциального насильника или отсечения руки потенциального карманника»[441].

Некоторые ученые критикуют эту теорию за то, что вряд ли можно достаточно точно установить лиц, являющихся действительно

> > > 210 > > >

опасными, а также за то, что она одновременно не предполагает исправление (реабилитацию) преступника, что не мудро, так как, возможно, большинство заключенных могло бы быть возвращено в общество.

Эта теория нередко используется для оправдания таких наказаний, как смертная казнь или пожизненное лишение свободы без права на досрочное освобождение для неисправимых правонарушителей.

И, наконец, последняя теория наказания из числа основных - реабилитация. Согласно этой теории, виновный наказывается с целью исправить его путем «надлежащего обращения» (treatment) с ним. Такое обращение не совсем правильно называть наказанием, поскольку (в отличие от других наказаний) упор делается не на причинение ему страданий. Теория реабилитации покоится на убеждении, что человеческое поведение является «продуктом» (результатом) предшествующих причин, что эти причины могут быть выявлены и что исходя из этого могут быть применены соответствующие терапевтические меры, которые могут оказаться эффективными для изменения поведения осужденного.

Рим так и определяет ее как «совокупность терапевтических мер, необходимых для того, чтобы вернуть осужденного в общество»[442]. Исправительное воздействие может быть психологическим, подобно тому, как врач лечит больного, и социальным. Оно связано с системой неопределенных приговоров.

Американский словарь «Уголовное правосудие», характеризуя реабилитационную теорию, выделяет три элемента, на которых она базируется: 1) высокая степень индивидуализации; упор делается на правонарушителя, а не на правонарушение; 2) неопределенность: освобождение осужденного по его «излечении» (исправлении) и 3) широкое усмотрение - большие права в осуществлении «обращения» с правонарушителем[443].

На состоявшемся в 1870 г. в Цинциннати Национальном пенитенциарном конгрессе была принята программа исправления заключенных, основанная на их религиозном воспитании и моральном обновлении.

В дальнейшем эта программа видоизменялась, появились другие программы исправления. Иными словами, реабилитационная цель стала занимать господствующие позиции. Она была тесно связана с системой неопределенных приговоров. Эта система заключается в вынесении приговоров без точного указания срока лишения свободы и широком применении досрочного освобождения. Суд устанавливает лишь общие пределы тюремного заключения, обычно довольно большие (например, 5-20 лет) или очень большие (например от 20 до 50 лет или даже от 1 года до 99 лет).

> > > 211 > > >

Действительная же продолжительность лишения свободы определялась специальной комиссией - советом по условно-досрочному освобождению (parole board). Обычно он состоит из 4-5 человек и, как правило, назначается губернатором штата, причем на политической основе. Такие советы были во всех штатах и на федеральном уровне)[444].

Если, по мнению совета, процесс реабилитации протекает успешно, он до истечения максимального срока условно-досрочно освобождает заключенного. Основным критерием должно быть «хорошее поведение». На практике решение вопроса нередко зависит от совершенно иных факторов: возможности найти работу, загруженности тюрем, уровня того или иного вида преступности, отношений с персоналом пенитенциарного (исправительного) заведения и др. Поскольку в большинстве штатов усмотрение советов, по существу, не было ограничено законом, то понятно, что дальнейшая судьба заключенного зависела от такого усмотрения.

В 1877 г. система неопределенных приговоров была введена в штате Нью-Йорк, в 1922 - в 37, в середине 1970-х гг. - уже в 41 штате. Нередко законодательство штатов прямо предписывает вынесение неопределенных приговоров. Так, в § 70.00 УК штата Нью-Йорк сказано, что «приговор к тюремному заключению за фелонию (опасное преступление) должен быть неопределенным».

Однако уже в 1970-е гг. в стране все более начинает набирать силу разочарование в системе неопределенных приговоров и в реабилитационной модели вообще. Для этого имелось несколько причин. Во-первых, система неопределенных приговоров оказалась неспособной не только понизить уровень преступности в стране, но даже как-то обуздать ее[445]. Во-вторых, она повлекла за собой значительные различия, можно сказать, разнобой в сроках лишения свободы, отбываемых за одинаковые преступления.

Подводя итог многолетнему применению мер некарательного воздействия, американский Комитет по изучению тюремного заключения в своем докладе «Осуществление правосудия» пришел к следующему выводу: «Реабилитационная модель, несмотря на то, что она ориентирована на понимание заключенного и заботу о нем, оказалась более жестокой и карательной, чем откровенно карательная модель... Под прикрытием доброжелательства расцвело лицемерие, и каждый новый акт манипулирования заключенными неизбежно изображается как благое дело. Приговаривать людей, виновных в одинаковых преступлениях, к различным мерам воздействия во имя их реабилитации,

> > > 212 > > >

наказывать не за деяние, а в связи с условиями его совершения - значит нарушать фундаментальные принципы равенства и справедливости»[446].

Существенный недостаток системы неопределенных приговоров в том, что она зачастую в действительности не исправляет преступников, а заставляет их приспосабливаться к соответствующим условиям, выполнять предъявляемые требования, делать все, чтобы как можно раньше выйти на свободу, т.е. порождает конформизм. Дж. Левин и другие авторы работы «Уголовная юстиция в Америке: право в действии» прямо пишут: «Кто не делает то, что хочет администрация, должен оставаться в тюрьме дольше»[447].

Систему неопределенных приговоров стали критиковать и правые и левые. Первые утверждают, что она служит проявлением «гнилого либерализма», поскольку позволяет осужденным даже за серьезные преступления слишком рано оказываться на свободе, задолго до истечения максимального срока, указанного в приговоре, который к тому же, благодаря «снисходительности» судей, часто бывает значительно ниже верхнего предела срока заключения, установленного законом. Представители левых политических организаций видят основной порок системы неопределенных приговоров в том, что она открывает безграничные возможности и для судейского произвола, и в особенности для злоупотреблений тюремной администрации, что чревато самыми тяжелыми последствиями прежде всего для подвергнутых уголовной репрессии участников антивоенных, антирасистских и других прогрессивных движений[448].

Разочарование в системе неопределенных приговоров, естественно, отрицательно сказалось на оценке реабилитации (исправления) как цели уголовного наказания.

На смену реабилитационным целям выдвигается концепция «справедливо заслуженного», а, по существу, старая как мир теория возмездия или кары.

Сущность «справедливо заслуженного» состоит в том, что лица, которые совершили одинаковые преступления, должны быть подвергнуты одинаковому наказанию. При вынесении приговора суд должен исходить из тяжести совершенного деяния, из того, чего «справедливо заслуживает» обвиняемый, и реальный срок наказания должен заранее определяться в приговоре суда, а не в результате сомнительных суждений администрации относительно якобы наступившего «исправления» заключенного. Логическим следствием концепции «справедливо за-

> > > 213 > > >

служенного» явилось требование замены системы неопределенных приговоров «новой» системой определенных приговоров с самыми узкими рамками пределов судейского усмотрения, предполагающей сведение к минимуму полномочий комиссий (советов) по условно-досрочному освобождению либо вообще упразднение этих комиссий[449]. Что и было сделано на практике. Так, например, была распущена федеральная комиссия по условно-досрочному освобождению.

В конце 1970-х гг. различные виды определенных приговоров были введены в штатах Мэн, Калифорния, Индиана и др. Так, в штате Калифорния судья может лишь скорректировать с учетом смягчающих или отягчающих обстоятельств предусмотренное законом наказание в довольно узких пределах, например шесть лет плюс или минус один год.

В американской юридической литературе отмечается, что система определенных приговоров повлекла за собой по крайней мере два неблагоприятных последствия: во-первых, значительно увеличились сроки тюремного заключения, а во-вторых, как следствие этого, многие тюрьмы оказались переполненными.

Дж. Брайтвайт отмечает, что «применение принципа «справедливо заслуженного» к неимущим и сравнительная снисходительность к сильным мира сего означает явную несправедливость, оправдание правосудия, которое служит правящему классу»[450].

Сравнительно недавно в США стали все громче говорить о концепции «избирательного» лишения возможности совершения преступлений. Несмотря на общее терминологическое сходство с одной из вышерассмотренных теорий, она существенно отличается от нее. Эта концепция, как отмечает Ф.М. Решетников, представляет собой «подновленный вариант ламброзианской идеи выявления «потенциального преступника». Она предлагает подвергать долгосрочному лишению свободы не столько того, кто совершил тяжкое преступление в прошлом, сколько того, кто предположительно, с высокой степенью вероятности может совершить одно или несколько таких преступлений в будущем. Но самое главное, «избирательная теория» базируется на возможности точного предсказания будущего поведения человека, ибо таким прогнозом и должна определяться «мера наказания» осужденного[451].

Но в арсенале современной науки, как правильно подчеркивают критики этой теории, нет таких средств и методов, с помощью которых можно было бы с достаточной достоверностью прогнозировать будущее

> > > 214 > > >

поведение человека[452]. Понятно, что применение этой теории на практике породит чрезвычайно широкое усмотрение, по существу, произвол, как со стороны экспертов, дающих заключения о вероятности преступного поведения в будущем, так и судей, выносящих решения на основании таких заключений.

Что же касается законодательства штатов, то там можно обнаружить положения о целях наказания, но которые обозначаются именно как цели законодательства. Так, «общими целями» уголовного кодекса штата Нью-Йорк (§ 1.05), по существу, провозглашаются все основные четыре цели наказания, о которых говорилось выше.

Те же четыре цели наказания закреплены и в федеральном уголовном законодательстве (§ 3553 раздела 18 Свода законов). Они были включены туда принятым в 1984 г. специальным нормативным актом -Законом о реформе системы наказания, который был бы частью так называемого Комплексного закона о контроле над преступностью, принятого в том же году.

Следует отметить, что движение за реформирование системы назначения наказания зародилось в штатах, а уже затем достигло федерального уровня. Необходимость в проведении реформы назрела давно и была вызвана рядом причин, прежде всего чрезвычайно большими различиями в назначении наказаний за одинаковые преступления.

Так, например, перегон похищенного автомобиля из одного штата в другой, а это федеральное преступление, в первом округе карался в среднем 22 месяцами, а в 10-м - 42 месяцами тюремного заключения. Наказание за подлог (подделку) колебалось от 30 месяцев в третьем округе до 82 месяцев в Округе Колумбия. Другой пример: за ограбление банка по федеральному законодательству в среднем назначали 11 лет, а в Северном Округе штата Иллинойс - 5, 5 лет. П. Робинсон в связи с этим пишет, что различия в назначении наказаний - источник большой несправедливости, и эта несправедливость приносит дурную славу системе уголовного правосудия, поскольку такая слава означает, что наказание, которое получает правонарушитель, зависит от судьи, который рассматривает дело, а не от преступления, которое он совершил»[453].

Вышеупомянутый федеральный закон предписывает, чтобы суд назначал наказание достаточное, но не более того, которое необходимо, чтобы оно соответствовало перечисленным целям наказания.

Кроме того, и это следует подчеркнуть особо, суд при назначении наказания должен руководствоваться рекомендациями Комиссии по

> > > 215 > > >

назначению наказаний. В 1985 г. такая комиссия была сформирована. Она состоит из 7 членов с правом голоса и одного с совещательными правами. В их числе Генеральный Атторней и три федеральных судьи. Четыре других члена комиссии - специалисты в соответствующих областях: экономист, профессор уголовного права (им длительное время был упомянутый выше П. Робинсон), ученый-бихевиорист и представитель исправительного учреждения. Комиссия действует как независимый орган в судебной системе США. Она разработала вступившее в силу 1 ноября 1987 г. «Федеральное руководство по назначению наказаний», которое неоднократно переиздавалось. В нем содержатся подробные таблицы по назначению наказаний по видам и размерам с максимумом и минимумом за различные составы преступлений и отдельно для преступлений, совершенных рецидивистами. В ноябре 1989 г. Верховный суд США признал это руководство конституционным.

Руководство по назначению наказаний предусматривает 43 уровня опасности преступлений[454]. Для сравнения: Примерный уголовный кодекс содержит пять категорий преступлений, что считается недостаточным[455]. В штатах - обычно в два раза больше (Канзас, Миннесота и др.), а в некоторых других - еще больше: по УК Пенсильвании - 13, а УК Вашингтона - 15.

Разработав «Руководство», Комиссия попыталась гармонизировать цели наказания, т.е. устранить имеющиеся между ними противоречия. Но, как отмечают американские исследователи, баланс интересов создать не удалось. Можно привести много примеров, когда трудно или вообще невозможно «примирить» интересы, вытекающие из разных целей наказания. Один из них - совершение типичного для Америки преступления. Пойман молодой человек, продающий наркотики, чтобы иметь деньги для покупки наркотиков для собственного потребления. Если исходить из цели общего предупреждения, чтобы удержать других от сбыта наркотиков, он должен быть наказан сурово, заслуживает длительного тюремного заключения. Если иметь в виду возможность его реабилитации (а он, будучи молодым человеком, имеет право на исправление), наказание должно быть связано не с тюремным заключением, а скорее с программой «обращения», которая должна лишить его соответствующей мотивации. Такое «обращение» в сочетании с приобретением трудовых навыков и советами по трудоустройству может способствовать его отказу от влечения к наркотикам. Решение вопроса о том, какая из этих двух стратегий может быть более эффективной в Деле сокращения наркопреступлений, представляется весьма сложным.

> > > 216 > > >

Критически оценивая работу Комиссии, П. Робинсон отмечает, что она не провела соответствующего исследования, не дала оценку существующим исследованиям по проблеме реализации целей наказания. В конце концов, подчеркивает он, она даже не выработала своей философии по назначению наказаний. Вместо этого она стала придерживаться математического подхода: вывела средний показатель по наказаниям, вынесенным федеральными судами по каждому преступлению за последние пять лет[456].

Применение «Федерального руководства по назначению наказаний» показало, что в целом произошло ужесточение наказания, повышение удельного веса назначения наказания в виде лишения свободы.

Понятие «система наказаний» в американской уголовно-правовой доктрине не разработано. И это естественно, поскольку, имея в виду особенности уголовного права США, о системе наказаний там можно говорить весьма условно.

Основными видами наказаний являются: смертная казнь - в большинстве штатов страны и на федеральном уровне; тюремное заключение; пробация и штраф.

В качестве дополнительных наказаний предусматриваются различные меры, в частности возложение обязанности возместить причиненный ущерб, лишение различных прав и конфискация имущества. По федеральному уголовному законодательству (раздел 18 Свода законов) собственно конфискация (confiscation) понимается довольно узко: изъятие лишь по пяти статьям таких предметов, как огнестрельное оружие, боеприпасы, непристойные материалы, приспособления для подслушивания и некоторые другие. В соответствии с § 982 «forfeiture» -это изъятие любого имущества (движимого и недвижимого), если оно было как-то связано с совершением преступления. Данный вид конфискации, в частности, предусматривается как способ борьбы с наркоторговцами, рэкетирами и другими участниками организованной преступности. Так, подлежат изъятию орудия и средства, которые использовались при совершении преступлений, в том числе транспортные средства (автомобили, самолеты и корабли), деньги, ценные бумаги, здания, приобретенные на доходы от преступлений. Во многих штатах в качестве альтернативы краткосрочному лишению свободы может быть назначено выполнение общественно полезных работ - в качестве санитара в больнице или сборщика мусора в городских парках[457].

Помимо наказания американское законодательство (штатов и федеральное) предусматривает и меры безопасности.

> > > 217 > > >