Интеллектуальная собственность как объект правовой охраны

ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО. Часть III

Учебник подготовлен коллективом кафедры гражданского права юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета в составе:

Е. Ю. Валявина, асс. — § 3, 4 гл. 60, Н. Д. Егоров, докт. юрид. наук., проф. — гл. 56;

И. В. Елисеев, асс.—§ 3-5 гл. 61;

А. А. Иванов, канд. юрид. наук, доц. - § 3 гл. 58;

М. В. Кротов, канд. юрид. наук, доц.— § 1, 2, 4 гл. 58;

Д. А. Медведев, канд. юрид. наук, доц. — § 1, 2 гл. 61, О. П. Павлова, канд. юрид наук, доц. — § I, 2 гл. 60;

А. П. Сергеев, докт. юрид. наук, проф.— гл. 52-55, 57, Ю. К. Толстой, докт юрид. наук, проф.— гл. 62-65, Т. А. Фаддеева, канд. юрид. наук, доц.— гл. 59. Ответственные редакторы — доктор юридических наук, профессор А. П. Сергеев, доктор юридических наук, профессор Ю. К. Толстой.

ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО. Учебник. Часть III / Под ред. А. П. Серге­ева, Ю. К. Толстого М.: ПРОСПЕКТ, 1998.- 592 с.

В третью часть учебника вошли разделы, посвященные интеллектуальной собственности, семейному и наследственному праву

Учебник написан на основе законодательства, действующего на 1 июля 1998 г Вместе с тем в нем рассматриваются отдельные положения проекта части третьей Гражданского кодекса РФ, которая находится в стадии разработки

Помимо анализа действующего законодательства представлены судебная практика и теоретические взгляды по основным проблемам гражданского права, освещаемым в учебнике

Книга рассчитана на студентов, аспирантов и преподавателей юридических вузов, а также на практических работников суда, прокуратуры, нотариата, адвокатуры и иных организаций

© Коллектив авторов, 1998 © «ПРОСПЕКТ», 1998

Раздел V. ПРАВО ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ

Глава 52. ПОНЯТИЕ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ И СИСТЕМА ЕЕ ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ

Интеллектуальная собственность как объект правовой охраны

Понятие интеллектуальной собственности. Среди объектов граждан­ских прав, то есть тех материальных и духовных благ, по поводу которых субъекты гражданского права вступают между собой в право­вые отношения, ст. 128 ГК называет результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них. Одновремен­но законодатель использует для их обозначения такое собирательное понятие, как интеллектуальная собственность. В обобщенном виде содержание данного понятия раскрывает ст. 138 ГК, указывающая, что «в случаях и в порядке, установленных настоящим Кодексом и другими законами, признается исключительное право (интеллектуальная собст­венность) гражданина или юридического лица на результаты интеллек­туальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации юридического лица, индивидуализации продукции, выполненных работ или услуг (фирменное наименование, товарный знак, знак обслуживания и т.п.)». Более детально понятие интеллекту­альной собственности будет раскрыто, по всей видимости, в части третьей ГК, проект которой разрабатывается в настоящее время.

Однако независимо от того, в какой конкретной форме это будет сделано, уже сейчас в отечественной юриспруденции, равно как и в зарубежной юридической науке, наметились два основных подхода к рассматриваемому понятию. Одни ученые приветствуют закрепление в законе данного понятия и не усматривают в использовании законо­дателем термина «интеллектуальная собственность» каких-либо эле­ментов ненаучного подхода. По мнению других ученых, данный термин является изначально неточным и ненаучным, в связи с чем он может применяться лишь в политических актах, но никак не в правовых нормах, имеющих практическую направленность.

Спор этот возник не сегодня, а уходит своими корнями еще к концу XIX в. Уже тогда понятие интеллектуальной собственности и его составляющие — литературная (художественная) и промышленная соб­ственность, которые широко использовались в законодательстве мно­гих стран мира и в важнейших международных конвенциях, подвергались резкой критике со стороны ряда известных ученых. Противники данного понятия обычно указывали и продолжают подчеркивать (стр. 3) в настоящее время, что нельзя отождествлять правовой режим материальных вещей и нематериальных объектов, каковыми являются по своей сути авторские произведения и различные технические нов­шества; что в отличие от права собственности, которое в принципе бессрочно и не подвержено каким-либо территориальным ограничени­ям, права авторов, изобретателей и их правопреемников изначально ограничены во времени и в пространстве; что авторские и патентные права защищаются с помощью иных правовых средств по сравнению с теми, которые применяются для защиты права собственности; что право на творческий результат неразрывно связано с личностью его создателя и т. п. Реагируя на эти в общем-то справедливые замечания, сторонники теории интеллектуальной собственности стали подчеркивать, что речь в данном случае идет о собственности особого рода, которая требует специального регулирования ввиду ее нематериального характера, по­скольку объектами права собственности владельцев патентов, субъек­тов авторского права и товарных знаков являются неосязаемые и бестелесные вещи[1].

Свое логическое завершение подобный подход нашел в теории интеллектуальных прав, в соответствии, с которой права авторов, изо­бретателей, патентообладателей и т.д. должны быть признаны правами sui generis, то есть правами особого рода, находящимися вне классиче­ского деления гражданских прав на вещные, обязательственные и личные. Так, один из создателей данной теории, бельгийский юрист Пикард, писал, что права на изобретение, промышленный образец и полезную модель, товарный знак, фирменное наименование и т.д. составляют особую интеллектуальную собственность, и право на нес существенно отличается от права собственности на вещь[2]. Теория особых интеллектуальных прав, многие сторонники которой вообще выступают против использования термина «интеллектуальная собст­венность», является в наши дни одной из наиболее распространенных.

В настоящее время практически никто не ставит под сомнение двойственную природу авторских и изобретательских прав. С одной стороны, создателю творческого результата принадлежит право на его использование, которое носит исключительный характер и в принципе может свободно передаваться другим лицам (предоставляться разреше­ние на использование результата). Данное право относится к числу имущественных прав и по целому ряду признаков действительно сходно с правом собственности. С другой стороны, автор обладает совокупно­стью личных неимущественных (моральных) прав, таких, как право (стр. 4) авторства, право на авторское имя и т. д., которые не могут отчуждаться дуг их обладателя в силу самой их природы. При этом между имущест­венными и личными правами не существует непреодолимой грани; напротив, они теснейшим образом взаимосвязаны и переплетены, образуя неразрывное единство.

Обозначение указанной совокупности прав термином «интеллек­туальная собственность», конечно, является условным и своего рода данью исторической традиции. Сейчас вряд ли кто-либо из тех, кто использует рассматриваемое понятие для обозначения совокупности трав, которыми обладают создатели творческих и иных интеллектуальных достижений и их правопреемники, допускает распростране­ние на эти права правового режима, применяемого к имуществу. Поэтому те критические стрелы, которые время от времени выпу­скаются в понятие интеллектуальной собственности, используемое 1В современном законодательстве и юридической литературе, как травило, летят мимо цели. Сама живучесть термина «интеллектуаль­ная собственность», каким бы неточным он ни казался при ближай­шем рассмотрении, лучше, чем что-либо другое, доказывает адекватность данного названия той совокупности исключительных; прав на результаты интеллектуальной деятельности, которая возникает у их создателей и правообладателей.

В нашей стране термин «интеллектуальная собственность», считав­шийся неприемлемым с конца XIX в., вновь вошел в научный оборот и в законодательство в начале 90-х годов. Окончательно он узаконен Конституцией РФ 1993 г. Хотя ст. 44 Конституции РФ, посвященная свободе литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, и не раскрывает содержание данного понятия, она подчеркивает, что «интеллектуальная собственность охраняется законом». Новый ГК, который также оперирует данным понятием, раскрывает в общем, виде его содержание в ст. 138. Анализ указанной статьи позволяет сделать вполне определенный вывод о том, что под интеллектуальной собственностью в российском законодательстве пони­мается не что иное, как совокупность исключительных прав на результа­ты интеллектуальной деятельности, а также некоторые иные приравненные к ним объекты, в частности средства индивидуализации участников гражданского оборота и производимой ими продукции (работ, услуг). Перечня конкретных объектов правовой охраны, подпадающих под понятие интеллектуальной собственности, Кодекс не содержит. Однако из ст. 138 ГК. однозначно следует, что соответствующая право­вая охрана результатов интеллектуальной деятельности и других при­равненных к ним объектов обеспечивается лишь «в случаях и в порядке, установленных настоящим Кодексом и другими законами». Это означает, (стр.5) что для отнесения того или иного результата интеллектуальной деятельности или иного объекта к интеллектуальной собственности требуется прямое указание закона.

Подобный подход на сегодняшний день оправдан, поскольку, во-первых, пока еще отсутствуют реальные возможности для обеспечения правовой охраны любых интеллектуальных достижений, и, во-вторых, предоставление охраны некоторым результатам вряд ли целесообразно по чисто практическим соображениям. Так, не вызывает сомнений правомерность постановки вопроса о введении правовой охраны науч­ных идей, гипотез, теорий и иных подобных научных результатов[3]. Проблема, однако, состоит в том, как создать соответствующий право­вой механизм, не прибегая к коренной ломке сложившихся правовых институтов и не ставя препятствий для развития научно-технического прогресса. Пока попытки отдельных ученых и законодателей решить эту проблему какими-либо значительными успехами не увенчались. Примером объекта, охрана которого вполне может быть обеспечена в традиционных законодательных рамках, но вряд ли целесообразна на современном этапе, может служить видеозапись. В принципиальном плане видеозаписи ничем не отличаются от звукозаписей, охраняемых в качестве одного из объектов смежных прав, и с теоретической точки зрения, безусловно, должны быть причислены к объектам интеллекту­альной собственности. Однако в настоящее время в большинстве стран, предусматривающих охрану смежных прав, видеозаписи объектами смежных прав не признаются. Не обеспечивается их охрана и Между­народной (Римской) конвенцией об охране интересов артистов-испол­нителей, производителей фонограмм и вещательных организаций 1961 г. В этих условиях введение в российское законодательство спе­циальной охраны видеозаписей[4] нецелесообразно, тем более с учетом того, что на них распространяются общие нормы авторского права.

Отсутствие в ГК указания на конкретные виды охраняемых объек­тов интеллектуальной собственности предоставляет возможность путем принятия соответствующих законов или внесения в них изменений и дополнений относить к их числу те или иные результаты интеллектуальной (стр. 6) деятельности, то есть более оперативно и не меняя самого ГК, решать все эти вопросы. Как показывает мировой опыт последних двух—трех десятилетий, число и виды охраняемых результатов интел­лектуальной деятельности постоянно расширяются. Так, только за последние десять лет круг охраняемых в Российской Федерации объ­ектов интеллектуальной собственности пополнился полезными моде­лями, наименованиями мест происхождения товаров, топологиями интегральных микросхем, программами для ЭВМ, базами данных, служебной и коммерческой тайной, объектами смежных прав. Напро­тив, такие результаты интеллектуальной деятельности, как открытия и рационализаторские предложения, лишились практической охраны, хотя вопрос о них в законодательном плане до сих пор окончательно не решен. Так или иначе, конкретный состав объектов интеллектуаль­ной собственности не находится в застывшем состоянии, а, напротив, постоянно уточняется и конкретизируется.

Характеризуя понятие интеллектуальной собственности, нельзя обойти вниманием и вопрос о том, что вкладывается в него важней­шими международными соглашениями, тем более что в соответствии с Конституцией РФ те из них, в которых участвует Российская Феде­рация, являются составной частью российской правовой системы (п. 4 ст. 15). Наиболее полным образом понятие интеллектуальной собст­венности раскрывается в п. VIII ст. 2 Конвенции, учреждающей Все­мирную организацию интеллектуальной собственности (ВОИС) от 14 июля 1967 г. В ней указывается, что интеллектуальная собственность включает права, относящиеся к:

— литературным, художественным и научным произведениям;

— исполнительской деятельности артистов, звукозаписи, радио- и телевизионным передачам;

— изобретениям во всех областях человеческой деятельности;

— научным открытиям;

— промышленным образцам;

— товарным знакам, знакам обслуживания, фирменным наимено­ваниям и коммерческим обозначениям;

— защите против недобросовестной конкуренции;

а также все другие права, относящиеся к интеллектуальной собствен­ности в производственной, научной, литературной и художественной областях.

В названной Конвенции, как и в ГК, термин «интеллектуальная собственность» используется в собирательном смысле, обозначая собой все права на результаты творческой деятельности и некоторые прирав­ненные к ним объекты. Содержащийся в Конвенции перечень конк­ретных видов исключительных прав носит примерный характер и может(стр. 7) быть легко дополнен иными результатами интеллектуальной деятель­ности. Очевидным является и то, что на членов ВОИС не налагается обязательство обеспечить в своих странах охрану всех перечисленных в Конвенции прав, и они сами определяют круг охраняемых объектов интеллектуальной собственности. Наконец, даже при слишком сильном желании в приведенном выше определении трудно усмотреть какую-либо связь (кроме чисто терминологического сходства) понятия интел­лектуальной собственности и права собственности в его традиционном смысле.

Подводя определенный итог сказанному, можно отметить, что и современное российское законодательство, и международные соглаше­ния понимают под интеллектуальной собственностью совокупность ис­ключительных прав как личного, так и имущественного ^характера на результаты интеллектуальной и в первую очередь творческой деятельно­сти, а также на некоторые иные приравненные к ним объекты, конкрет­ный перечень которых устанавливается законодательством соответствующей страны с учетом принятых ею международных обяза­тельств. В настоящее время термин «интеллектуальная собственность» лишь в историческом плане связан с теорией интеллектуальной собст­венности конца XVIII — начала XIX вв. и не таит в себе никакой реальной опасности в части введения в заблуждение относительно юридической природы тех прав, для обозначения которых он обычно используется. Поэтому для его применения и в законодательстве, и в юридической литературе нет никаких серьезных противопоказаний.

Основные институты права интеллектуальной собственности. Поня­тие «интеллектуальная собственность» является обобщающим по отно­шению к таким используемым в законодательстве и юридической литературе понятиям, как ««литературная и художественная собствен­ность» и «промышленная собственность». Последние обозначают со­ответственно авторское право, действие которого распространяется также на результаты научного творчества («научная собственность»), и патентное право вместе с примыкающим к нему законодательством об охране средств индивидуализации участников гражданского оборота и производимой ими продукции (работ, услуг)[5]. Однако эти две составляющие (стр.8) не исчерпывают всего содержания понятия «интеллектуальная собственность». Существует немало результатов интеллектуальной де­ятельности, которые пользуются правовой охраной, но вне рамок авторского и патентного права и законодательства о средствах индиви­дуализации. К ним, в частности, относятся топологии интегральных микросхем, служебная и коммерческая тайна, селекционные достиже­ния и некоторые другие объекты правовой охраны. Поэтому понятие интеллектуальной собственности шире по объему, чем понятия лите­ратурной (художественной) собственности и промышленной собствен­ности, вместе взятые.

Отношения, связанные с охраной и использованием объектов ин­теллектуальной собственности, входят в предмет регулирования рос­сийского гражданского права (ст. 2 ГК). Нормы ГК, и прежде всего те из них, которые будут сосредоточены в третьей части Кодекса, вместе с правилами, содержащимися в специальных законах, посвященных охране исключительных прав на отдельные результаты интеллектуаль­ной деятельности и приравненные к ним объекты, образуют в своей совокупности особую подотрасль российского гражданского права. Ука­занная подотрасль вполне может именоваться правом интеллектуальной собственности, что будет означать систему правовых норм о личных и имущественных правах на все те результаты интеллектуальной деятель­ности и приравненные к ним объекты, которые признаются и охраня­ются законом. С учетом общности ряда объектов интеллектуальной собственности и сложившейся в рассматриваемой области системы источников права указанную подотрасль российского гражданского права можно подразделить на четыре относительно самостоятельных института. Несмотря на тесную взаимосвязь и наличие целого ряда общих моментов, каждый из этих институтов имеет присущие лишь ему черты, задачи, а иногда и принципы, которые находят отражение в закрепленных ими нормах.

Прежде всего необходимо выделить институт авторского права и смежных прав. Им регулируются отношения, возникающие в связи с созданием и использованием произведений науки, литературы и ис­кусства (авторское право), фонограмм, исполнений, постановок, пере­дач организаций эфирного и кабельного вещания (смежные права). Объединение в едином институте, который в дальнейшем для краткости будет именоваться авторским правом, двух указанных групп норм объясняется теснейшей зависимостью возникновения и осуществления смежных прав от прав авторов творческих произведений, а также Урегулированностью соответствующих отношений единым законом.

В качестве основных задач (функций) авторского права чаще всего в юридической литературе называют две следующие задачи. С одной стороны, (стр.9) авторское право должно стимулировать деятельность по созда­нию произведений науки, литературы и искусства. В этих целях автор­ское право способствует созданию условий для занятия творческим трудом, обеспечивает правовое признание и охрану достигнутых твор­ческих результатов, закрепление за авторами прав на использование созданных ими произведений и получение доходов и т.д. С другой стороны, задачей авторского права считается создание условий для ши­рокого использования произведений в интересах общества. Иными сло­вами, повышение уровня охраны прав авторов ни в коем случае не должно препятствовать использованию их произведений в целях образования и просвещения или служить помехой в стремлении самой широкой ауди­тории читателей, зрителей, слушателей знакомиться с ними.

Указанные задачи авторского права тесным образом связаны с его принципами. Принципы авторского права — это его основные начала, отправные идеи, которые обладают универсальностью, высшей импе­ративностью и общезначимостью. Они пронизывают содержание всей системы авторского права, предопределяют всю юрисдикционную де­ятельность и воплощаются в субъективных правах и обязанностях участников авторских правоотношений. Не будучи закрепленными в конкретных статьях закона, принципы авторского права выводятся из анализа всей совокупности авторско-правовых норм. Знание принци­пов позволяет ориентироваться в обширном авторском законодатель­стве, правильно толковать и применять на практике отдельные его нормы, а также решать вопросы, на которые нет прямого ответа в действующем законодательстве.

К числу основных принципов российского авторского права, отра­женных в содержании его норм на современном этапе развития, относятся следующие.

Во-первых, принципом авторского права может и должен считаться принцип свободы творчества, который прямо закреплен ст. 44 Консти­туции РФ. Данный принцип, лишь недавно наполненный реальным содержанием, пронизывает собой все авторское законодательство и конкретизируется в целом ряде его норм. Так, свобода творчества несовместима с цензурой произведений науки, литературы и искусства. В настоящее время цензура в России запрещена в законодательном порядке. Например, ст. 33 Закона РСФСР «О средствах массовой информации» от 27 декабря 1991 г.[6] устанавливает, что «требование от редакции средства массовой информации со стороны должностных лиц, государственных органов, учреждений или общественных органи­заций предварительно согласовывать сообщения и материалы (кроме (стр.10) случаев, когда должностное лицо является автором или интервьюиру­емым), а равно наложение запрета на распространение сообщений и материалов, их отдельных частей, — не допускаются».

Обеспечивая свободу творчества, авторское право охраняет все произведения науки, литературы и искусства независимо от их назна­чения, достоинств и способа выражения. В этих же целях закон не ограничивает круг охраняемых произведений каким-либо перечнем и охраняет любые результаты творческой деятельности, существующие в объективной форме. Творцы произведений свободны в выборе темы, сюжета, жанра и формы воплощения создаваемых ими понятий или художественных образов, а также самостоятельно решают вопросы о выпуске своего произведения в свет, придании произведению оконча­тельной формы и т. п.

Во-вторых, принципом авторского права является сочетание личных интересов автора с интересами общества. Хотя данный принцип, без­условно, проявляется и в других институтах права интеллектуальной собственности и гражданского права в целом, в авторском праве он имеет особое значение. В основе авторского права лежит признанное за автором монопольное право на использование созданного им про­изведения. Определение разумных границ этой монополии на протя­жении веков являлось одной из главных проблем авторского права. В настоящее время уже никто не утверждает, что авторы должны иметь неограниченный контроль за использованием своих произведений. Ничем не ограниченная монополия необходима и возможна лишь в отношении не обнародованных произведений. Если же произведение с согласия автора стало доступно для всеобщего сведения, его права на произведение не могут быть столь обширными, чтобы полностью игнорировать интересы других граждан и общества в целом. Законы демократического общества не только гарантируют охрану интеллек­туальной собственности, но и закрепляют право членов общества на участие в культурной жизни и пользование достижениями культуры (п. 2 ст. 44 Конституции РФ).

Общество в равной степени заинтересовано как в свободном до­ступе к творческим произведениям своих членов, так и в том, чтобы создаваемые произведения эффективно охранялись нормами авторско­го права. В этой связи в авторском законодательстве России, как и в законодательстве других стран, за авторами закрепляется широкий круг исключительных личных и имущественных прав, устанавливается, что произведения могут быть использованы, по общему правилу, лишь на основании договоров с их авторами на согласованных с ними условиях, определены сроки действия субъективного авторского права и т.д. В то же время с учетом интересов общества установлены случаи, когда (стр.11) произведения могут свободно использоваться указанными в законе заинтересованными лицами.

В-третьих, в качестве одного из принципов российского авторского права может быть выдвинуто положение о не отчуждаемости личных неимущественных прав автора. В этом состоит одно из существенных отличий российского авторского права от авторского права ряда зару­бежных стран. По российскому авторскому законодательству, личные неимущественные права автора (право авторства, право на имя и пр.) не могут перейти к другим лицам, хотя бы сам автор и выразил на это свое согласие. Подобное соглашение не будет иметь юридической силы и является недействительным. Поэтому даже в тех случаях, когда произведение создано в порядке выполнения служебного задания, личные неимущественные права сохраняются за автором и должны быть во всех случаях обеспечены. Этими же соображениями продик­тованы нормы российского законодательства, устанавливающие, что право авторства, право на авторское имя, право на защиту репутации автора не переходят по наследству, что в случаях так называемого «свободного» использования произведений обязательно указание име­ни автора и т. д. Что же касается имущественных прав авторов, то они могут передаваться другим лицам по авторскому договору, в порядке наследования, а также в силу закона (служебные произведения).

В-четвертых, для современного российского авторского права ха­рактерен принцип свободы авторского договора. Данный принцип заме­нил собой присущий ранее действовавшему авторскому праву принцип нормативной регламентации основных прав и обязанностей сторон по авторским договорам. Наиболее ярким выражением последнего было существование так называемых типовых авторских договоров (изда­тельских, сценарных, постановочных и др.), которые имели норматив­ное значение и подробно регламентировали отношения авторов и пользователей произведений. Конечно, было бы неверно сводить роль типовых договоров лишь к ограничению свободы сторон в распоряже­нии принадлежащими им правами. Одной из главных функций типовых договоров было ограждение авторов от произвола пользователей про­изведений, стремление гарантировать авторам определенный мини­мальный уровень прав. Условия конкретных авторских договоров, ухудшающие положение авторов по сравнению с соответствующим типовым договором, признавались недействительными и заменялись условиями, закрепленными в типовом договоре.

Вместе с тем присутствие в законодательстве правил, детально регулирующих сферу отношений, которая в принципе должна опреде­ляться прежде всего свободным волеизъявлением самих сторон, трудно признать нормальным явлением. В этой связи новое российское авторское (стр. 12) законодательство отказалось от жесткой регламентации отноше­ний сторон авторского договора. В нем закрепляются лишь возможные типы авторских договоров, а также указываются условия, которые должны быть в обязательном порядке согласованы сторонами. Что касается законных интересов авторов, то они обеспечиваются, с одной стороны, запретом включать в авторские договоры явно кабальные для авторов условия, например, условие о передаче прав на произведения, которые автор может создать в будущем, и, с другой стороны, прави­лами, предоставляющими авторам определенные права, например, на расторжение авторского договора по истечении пяти лет с даты его заключения, если конкретный срок договора сторонами не определен, или налагающими на пользователей произведений определенные обя­занности, например по выплате автору аванса по договору заказа. Кроме этих и некоторых других указанных в законе ограничений, стороны свободны в определении содержания авторского договора.

Вторым правовым институтом, входящим в систему подотрасли «право интеллектуальной собственности», является патентное право. Оно регулирует имущественные, а также связанные с ними личные неимущественные отношения, возникающие в связи с созданием и использованием изобретений, полезных моделей и промышленных образцов. Объединение трех названных объектов интеллектуальной собственности в рамках единого института патентного права объясня­ется следующими соображениями. Во-первых, изобретения, полезные модели и промышленные образцы обладают значительным сходством по отношению друг к другу, с одной стороны, и существенно отлича­ются от иных объектов интеллектуальной собственности, с другой. Все они являются результатами творческой деятельности, имеют конкрет­ных создателей, права которых признаются и охраняются законом, совпадают друг с другом по ряду признаков и т. д. Во-вторых, их охрана осуществляется посредством единой формы, а именно путем выдачи патента[7]. В-третьих, правовое регулирование связанных с этими тремя объектами общественных отношений имеет гораздо больше сходства, чем различий, и к тому же осуществляется в России единым законодательным актом, а именно Патентным законом РФ. Все сказанное свидетельствует о том, что традиционное ограничение рамок патентного права лишь сферой правовой охраны изобретений вряд ли оправданно.

Сам термин «патентное право» лишь совсем недавно был возвращен в российское законодательство. В течение длительного времени в (стр.13) России, как и во всем бывшем Советском Союзе, изобретения и другие технические новшества охранялись в основном не патентами, а автор­скими свидетельствами. Последние не предоставляли их обладателям исключительного права на использование созданных разработок, а лишь гарантировали им личные права и право на получение вознаг­раждения от пользователей. Поэтому совокупность правовых норм, регулирующих отношения, возникавшие в рассматриваемой области, именовалась не патентным, а изобретательским правом. В настоящее время в связи с восстановлением в России общепринятой системы охраны технических новшеств можно вновь с полным основанием говорить о российском патентном праве.

Как и авторское право, патентное право имеет дело с охраной и использованием нематериальных благ, являющихся продуктами интел­лектуального творчества. Изобретения, полезные модели, промышлен­ные образцы, как и произведения науки, литературы и искусства, охраняемые авторским правом, представляют собой результаты мыс­лительной деятельности, идеальные решения тех или иных технических или художественно-конструкторских задач. Лишь впоследствии, в ходе их внедрения, они воплощаются в конкретные устройства, механизмы, процессы, вещества и т. п. Наряду со сходством сравниваемые объекты имеют и существенные различия между собой. Если в произведениях науки, литературы и искусства основная ценность и предмет правовой охраны — их художественная форма и язык, которые отражают их оригинальность, то в объектах патентного права ценность представляет прежде всего само содержание тех решений, которые придуманы изо­бретателями. Именно они и становятся предметом охраны патентного права. В отличие от формы авторского произведения, которая факти­чески неповторима и может быть лишь заимствована, решение в виде устройства, способа, вещества, штамма или внешнего вида изделия может быть разработано другими лицами совершенно независимо от первого его создателя. В этой связи охрана технических или художест­венно-конструкторских решений, являющаяся основной функцией па­тентного права, строится на несколько иных началах и принципах, чем те, которые применяются в сфере авторского права.

В качестве принципов российского патентного права, то есть отправ­ных идей, которые пронизывают всю систему патентно-правовых норм и служат исходной базой для ее дальнейшего развития и разрешения прямо не урегулированных законом ситуаций, могут быть названы следующие положения. Прежде всего, важнейшим отправным началом патентного права является признание за патен­тообладателем исключительного права на использование запатенто­ванного объекта. Это положение, будучи краеугольным камнем (стр.14) патентной системы, означает, что только патентообладатель может изготавливать, применять, ввозить, продавать и иным образом вводить в хозяйственный оборот запатентованную разработку. Напротив, все другие лица должны воздерживаться от се использования, не санкци­онированного патентообладателем. Таким образом, патентообладателю принадлежит на разработку абсолютное право, а на всех других лицах лежит пассивная обязанность воздерживаться от нарушения прав па­тентообладателя. Любое не санкционированное договором или законом вторжение в исключительную сферу патентообладателя должно пресе­каться, а нарушитель подвергаться предусмотренным законом санкци­ям.

Признание и всемерная охрана патентной монополии не исключа­ют, однако, выполнения патентным правом и функции защиты обще­ственных интересов. Более того, соблюдение разумного баланса интересов патентообладателя, с одной стороны, и интересов общества, с другой, вполне может рассматриваться в качестве второго исходного начала (принципа) патентного права. Одним из конкретных его проявлений служит ограничение действия патента определенным сроком, после истечения которого разработка поступает во всеобщее пользование. Кроме того, условием предоставления патентно-правовой охраны той или иной разработке является внесение разработчиком действительно­го вклада в уровень техники и тем самым приращение знаний. В этих целях проводится проверка заявляемых решений, а также создание условий для ознакомления любых заинтересованных лиц с новейшими разработками. Наконец, в общественных интересах закон устанавли­вает случаи так называемого свободного использования запатентован­ных разработок. Разовое изготовление лекарств в аптеках по рецептам врача, проведение научного эксперимента и т.д. —эти и некоторые другие изъятия из сферы патентной монополии, продиктованные со­циальными потребностями, выражают взвешенный баланс интересов патентообладателя и общества.

Следующим принципом патентного права является предоставление охраны лишь тем разработкам, которые в официальном порядке признаны патентоспособными изобретениями, полезными моделями и промышлен­ными образцами. Для получения охраны заинтересованное управомоченное лицо должно оформить и подать в Патентное ведомство РФ особую заявку, которая рассматривается последним с соблюдением определенной процедуры и в случае соответствия заявленного объекта требованиям закона удовлетворяется. Если заявка на выдачу патента в Патентное ведомство РФ не подавалась, то разработка, которая объек­тивно отвечает всем критериям патентоспособности, объектом охраны со стороны патентного права не становится. В этом состоит еще одно (стр. 15) существенное различие между патентным и авторским правом. Автор­ское право охраняет любые творческие произведения, находящиеся в объективной форме. Для предоставления правовой охраны произве­дению, по российскому законодательству, не требуется выполнения каких-либо формальностей. Напротив, по патентному праву, фор­мальности, связанные с официальным признанием патентоспособно­сти разработки, являются обязательным условием охраны. Это продиктовано целым рядом причин. К ним относятся и объективная повторимость тех решений, которые охраняются патентным правом, и предоставление охраны только тем разработкам, которые обладают новизной, и необходимость раскрытия сущности решения как условие предоставления охраны и т.д. В этой связи большое значение в патен­тном праве имеет понятие приоритета, которое неизвестно авторскому праву. На государственное признание и охрану своих прав могут претендовать только те заявители, которые первыми подали правильно оформленную заявку на выдачу патента.

Наконец, в качестве принципа патентного права может рассматри­ваться положение, согласно которому законом признаются и охраняются права и интересы не только патентодателей, но и действительных создателей изобретений, полезных моделей и промышленных образцов. Данный принцип находит отражение во многих нормах патентного права. Прежде всего, именно действительным разработчикам предостав­ляется возможность получить патент и стать патентообладателями. Если в соответствии с законом право на получение патента имеет иное лицо, например работодатель, закон гарантирует получение разработчиками вознаграждения, соразмерного выгоде, которая получена или могла бы быть получена работодателем при надлежащем использовании разра­ботки. При подаче заявки на выдачу патента лицом, которое не является разработчиком, это лицо должно представить доказательства, подтвер­ждающие его право на подачу заявки. За разработчиками во всех случаях признаются личные неимущественные права на созданный ими объект, которые являются бессрочными и непередаваемыми.

Названные выше принципы определяют конкретное содержание основных норм патентного права, являются его исходными началами и служат предпосылками его дальнейшего развития. Знание этих прин­ципов помогает лучше понять содержание конкретных патентно-пра­вовых норм, способствует их правильному применению на практике и дает определенные ориентиры для разрешения тех жизненных ситуа­ций, которые прямо не урегулированы действующим законодательст­вом.

С развитием товарно-денежных отношений в России все более важным элементом рыночной экономики становятся такие объекты (стр.16) промышленной собственности, как фирменные наименования, товар­ные знаки, знаки обслуживания и наименования мест происхождения товаров. Создание равных условий хозяйствования для различных типов товаровладельцев, внедрение конкурентных начал в их деятельность и повышение ответственности за се результаты, необходимость насыще­ния рынка товарами и услугами для удовлетворения потребностей населения обусловливают объективную потребность в правовом меха­низме, обеспечивающем должную индивидуализацию предприятий и организаций, а также производимых ими товаров и услуг. Такой пра­вовой механизм представлен особым институтом рассматриваемой подотрасли гражданского права, а именно институтом средств инди­видуализации участников гражданского оборота и производимой шли продукции (работ, услуг).

Данный правовой институт, как и патентное право, имеет дело с так называемой промышленной собственностью, то есть с исключи­тельными правами, реализуемыми в сфере производства, торгового обращения, оказания услуг и т.п. Однако обеспечиваемая им охрана интересов обладателей исключительных прав строится на несколько иных началах и принципах, нежели охрана прав патентообладателей и изобретателей. Например, закон не рассматривает средства индивиду­ализации предпринимателей и их продукции в качестве результатов творческой деятельности и не признает каких-либо особых прав за их конкретными создателями.

До недавнего времени этим проблемам в России уделялось очень мало внимания и в законодательстве, и в юридической науке. Отноше­ния, связанные с индивидуализацией товаропроизводителей, не имели законодательной регламентации и регулировались лишь малодоступ­ными и зачастую устаревшими подзаконными актами. В условиях гигантского монополизма и господства государственной собственно­сти, с одной стороны, и отсутствия конкуренции и скудости товарного рынка, с другой, забота об индивидуализации производителей и выпу­скаемых ими товаров была практически ненужной. Следствием этого было крайне незначительное по сравнению с масштабами страны число регистрируемых индивидуальных знаков охраны, отсутствие споров о нарушении прав на них в судебной практике, слабая теоретическая разработка проблем, связанных с фирменными наименованиями, то­варными знаками и другими аналогичными объектами промышленной собственности.

С переходом к рыночной экономике отношение к указанным объектам стало коренным образом меняться. Рыночный механизм чутко реагирует на реакцию потребителей на производимый товар. Выявленный неудовлетворенный спрос потребителей на тот или иной (СТР.17) продукт служит стимулом для развития производства. Имеющийся вакуум быстро заполняется товарами, нужными потребителям. В этих условиях очень важно обеспечить возможность индивидуализации предлагаемых товаров и услуг, в чем в равной степени заинтересованы и производители, и потребители. Гарантируя права на выступление в хозяйственном обороте под собственным индивидуальным именем, на обозначение производимых товаров и оказываемых услуг определен­ными символами или наименованиями и обеспечивая их защиту в случае нарушения, закон создает необходимые предпосылки для реа­лизации указанной возможности.

Таким образом, основной функцией рассматриваемого института интеллектуальной собственности является обеспечение должной инди­видуализации производителей и их товаров, работ и услуг. Сам институт состоит, однако, из двух тесно взаимосвязанных, но все же относитель­но самостоятельных частей, а именно субинститута средств индивиду­ализации участников гражданского оборота и субинститута средств индивидуализации продукции, работ и услуг. Хотя в главном своем назначении указанные средства индивидуализации совпадают, каждое из них играет и свою особую роль в хозяйственном обороте.

Фирменное наименование, являющееся коммерческим именем пред­принимателя, неразрывно связано с его деловой репутацией. Под этим именем предприниматель совершает сделки и иные юридические дейст­вия, несет юридическую ответственность и осуществляет свои права и обязанности, рекламирует и реализует произведенную им продукцию и т.д. Фирменное наименование, ставшее популярным у потребителей и пользующееся доверием у деловых партнеров, приносит предпринимате­лю не только немало дивидендов, но и заслуженное уважение в обществе и признание его заслуг. Поэтому право на фирму должно рассматриваться и как важное личное неимущественное благо. Использование фирменного наименования выполняет также существенную информационную функ­цию, поскольку доводит до сведения третьих лиц данные о принадлеж­ности, типе и организационной форме предприятия.

Товарный знак и знак обслуживания, которыми маркируются произ­водимые товары и оказываемые услуги, являются активным связующим звеном между изготовителем и потребителем, выступая в роли безмол­вного продавца. Наряду с отличительной функцией популярный товар­ный знак вызывает у потребителей определенное представление о качестве продукции. Являясь своего рода визитной карточкой предпри­ятия, товарный знак обязывает предприятие дорожить своей репута­цией и постоянно заботиться о повышении качества выпускаемой им продукции. Одной из важных функций товарного знака является также реклама выпускаемых изделий, поскольку завоевавший доверие потребителей (стр. 18) товарный знак способствует продвижению любых товаров, маркированных данным знаком. На мировом рынке цена изделий с товарным знаком в среднем на 15 — 25% выше, чем цена анонимных товаров. Наконец, товарный знак служит для защиты выпускаемой продукции на рынке и применяется в борьбе с недобросовестной конкуренцией.

Аналогичные функции выполняются и таким средством обозначе­ния продукции, как наименование места происхождения товара. На­ряду с ними обозначение товара наименованием места его происхождения выступает как гарантия наличия в товаре особых не­повторимых свойств, обусловленных местом его производства. Обес­печивая правовую охрану наименований мест происхождения товара, государство защищает и стимулирует развитие традиционных ремесел и промыслов, продукция которых всегда пользуется большим спросом у потребителей.

Таким образом, институт средств индивидуализации участников гражданского оборота и производимой ими продукции (работ, услуг) является одной из важных составляющих российского права интеллек­туальной собственности.

Творения, признаваемые произведениями науки, литературы или искусства, а также изобретениями, полезными моделями и промыш­ленными образцами, не исчерпывают всего многообразия результатов творческой деятельности. Наряду с ними имеется немало объектов, которые создаются творческими усилиями людей, представляют цен­ность для общества и также нуждаются в общественном признании и правовой охране. Наличие такого рода объектов и необходимость правового регулирования связанных с ними общественных отношений в настоящее время признается подавляющим большинством госу­дарств. Россия не представляет в этом отношении какого-либо исклю­чения. Помимо традиционных объектов, охраняемых авторским и патентным правом, а также институтом средств индивидуализации участников гражданского оборота (фирменные наименования, товар­ные знаки, наименования мест происхождения товаров), российское гражданское право предоставляет охрану селекционным достижениям, топологиям интегральных микросхем, информации, составляющей служебную и коммерческую тайну, и некоторым другим результатам интеллектуальной деятельности.

При этом отдельные объекты правовой охраны, в частности науч­ные открытия и рационализаторские предложения, являются специфи­ческими для российского права, поскольку в большинстве государств мира они особо не выделяются. Другие же объекты, в частности селекционные достижения, секреты производства, топологии интегральных (стр. 19) микросхем, пользуются специальной правовой охраной в боль­шинстве развитых стран.

Несмотря на это, и первый, и второй вид результатов интеллекту­альной деятельности можно отнести к особым, нетрадиционным объ­ектам интеллектуальной собственности. Конечно, данное их название является сугубо условным и призвано лишь подчеркнуть их отличие от объектов авторского и патентного права, а также средств индивидуа­лизации участников гражданского оборота и производимой ими про­дукции (работ, услуг). Столь же условно и объединение в рамках единого правового института тех правил действующего российского законодательства, которые посвящены регулированию связанных с ними отношений. Бесспорно, что каждый из нетрадиционных резуль­татов интеллектуальной деятельности обладает значительными особен­ностями по отношению ко всем остальным. Вместе с тем попытки выделить в самостоятельные правовые институты правила о каждом из особых объектов интеллектуальной собственности на сегодняшний день вряд ли были бы оправданными ввиду элементарной ограничен­ности правового материала, касающегося ряда объектов. Поэтому, опираясь на отличия рассматриваемых результатов интеллектуальной деятельности от традиционных объектов интеллектуальной собствен­ности, все их можно, повторяем, условно отнести к сфере единого правового института, а именно института охраны нетрадиционных объектов интеллектуальной собственности.

Причины введения правовой охраны нетрадиционных объектов интеллектуальной собственности можно подразделить на общие, кото­рые касаются всех этих объектов, и специфические, которыми обус­ловлена охрана каждого конкретного объекта. К общим причинам следует отнести, прежде всего то, что рассматриваемые объекты явля­ются результатами интеллектуального труда. Как и результаты всякого другого труда, они не могут быть безосновательно отчуждены от их создателей. Напротив, интеллектуальный характер труда более, чем какой-либо иной результат труда, предполагает признание особой связи достигнутого результата с его создателем. Далее, в общественном и государственном признании особых прав создателей новых творческих результатов, не совпадающих с объектами авторского и патентного права, заинтересованы не только сами авторы, но и общество в целом. Введение специальной правовой охраны этих результатов стимулирует творческую активность его членов, способствует развитию научно-тех­нического прогресса и умножению духовного богатства общества. На­конец, важной причиной такой охраны служит то, что традиционные институты гражданского права — авторское и патентное право, а также институт средств индивидуализации участников гражданского оборота (стр.20)

— не могут обеспечить в силу присущих рассматриваемым объектам особенностей их надлежащую правовую охрану. Так, авторское право охраняет форму, а не содержание творческих произведений. Между тем ценность открытий, топологий интегральных микросхем, селекцион­ных достижений, рационализаторских предложений и других нетради­ционных объектов состоит прежде всего в содержании соответствующих положений и решений. Конечно, любой творческий результат, выра­женный в объективной форме и доступный для восприятия третьими лицами, охраняется в качестве объекта авторского права. Но такая охрана не обеспечивает признания и защиты основного творческого вклада его создателя — разработки существа научной проблемы или содержания решения.

Охрана содержания новых решений практических задач обеспечи­вается патентным правом. Однако лежащие в основе данного института принципы, в частности идея патентной монополии, необходимость доведения существа решения до сведения третьих лиц как условие предоставления охраны, право устанавливающее значение государст­венной регистрации объекта промышленной собственности и др., не позволяют использовать его без существенной модификации для охра­ны нетрадиционных объектов интеллектуальной собственности. Поэ­тому, несмотря на близость рассматриваемых объектов к изобретениям, полезным моделям и промышленным образцам, они не могут охранять­ся в рамках патентного права,

Наряду с этими общими причинами имеются и особые основания охраны каждого конкретного объекта. Так, основными целями системы государственной экспертизы и регистрации научных открытий явля­ются: а) подтверждение достоверности научных положений, заявлен­ных в качестве открытий; б) установление авторского и государственного приоритета; в) моральное и материальное стимули­рование авторов открытий; г) содействие в решении научно-техниче­ских проблем, связанных с открытиями; д.) государственный учет и информация об открытиях в целях всестороннего их использования в науке и народном хозяйстве.

Введение особой правовой охраны служебной и коммерческой тайны обусловлено необходимостью ограждения законных интересов участников товарного оборота, затрачивающих время, силы и средства на разработку и внедрение передовых технологий и методов ведения бизнеса, которые далеко не всегда могут быть защищены с помощью традиционных форм правовой охраны. Правила добросовестной кон­куренции предполагают наличие у других участников оборота возмож­ности самостоятельно добиваться аналогичных результатов, но запрещают вторжение в область чужих технических и коммерческих (стр.21) секретов путем промышленного шпионажа, подкупа и другими недоз­воленными методами.

Быстрое развитие современной вычислительной техники, основой которой являются интегральные микросхемы (ИМС), обусловило не­обходимость правовой охраны последних как на уровне структурно-функциональной схемы, так и на уровне топологической схемы. Структурно-функциональная и электрическая схемы ИМС, а также способы изготовления ИМС могут быть защищены в рамках патентного права, поскольку они подпадают под понятие «техническое решение задачи». Что же касается топологических схем ИМС (взаимное распо­ложение элементов), разработка которых требует значительных трудо­вых затрат, дорогостоящего оборудования и творческих усилий, то они оказались практически беззащитными перед копированием. Копиро­вание технологий, осуществляемое путем микрофотографирования по­следовательно снимаемых слоев кристалла и изготовления по этим фотографиям фотошаблонов, является значительно более быстрым и дешевым процессом по сравнению с первоначальной разработкой топологической схемы. В результате нарушитель получает возможность изготавливать и поставлять на рынок более дешевые кристаллы, непра­вомерно получая преимущества в конкурентной борьбе. Невозмож­ность обеспечения эффективной охраны рассматриваемых объектов нормами авторского и патентного права привела к появлению в граж­данском праве особых правил о топологиях интегральных схем.

Необходимость признания и правовой охраны результатов творче­ской деятельности селекционеров достаточно очевидна. Однако ввиду специфики, присущей объекту охраны, а также особенностей его правового режима эта сфера творческой деятельности требует специ­альной правовой регламентации.

Наконец, особая правовая охрана рационализаторских предложе­ний обусловлена необходимостью стимулировать в рамках конкретных предприятий творческие усилия работников по усовершенствованию применяемой техники, технологии или изменению состава материала.

Указанные научные и технические достижения являются, как пра­вило, результатами творческой деятельности и в широком смысле слова рассматриваются как объекты интеллектуальной собственности. Одна­ко их правовой режим существенно отличается от режима традицион­ных объектов, охраняемых авторским и патентным правом. Создатели этих объектов, равно как и другие лица, нередко не приобретают исключительного права на их использование. Особые права творцов этих результатов обычно сводятся к признанию их личных неимуще­ственных прав на созданные объекты, а также материальному стиму­лированию их деятельности. Тем не менее отнесение их прав к (стр.22) интеллектуальной собственности следует считать достаточно справед­ливым. Те права, которые признаются действующим законодательством за создателями открытий, селекционных достижений, рационализатор­ских предложений и иных объектов, носят абсолютный и исключитель­ный характер, то есть характер, присущий интеллектуальной собственности. Многие связанные с ними общественные отношения регулируются такими же или сходными правилами, которые применя­ются к отношениям, вытекающим из создания и использования объек­тов авторского и патентного права. И тем, и другим объектам свойственны многие общие признаки, которые предопределяются их общей творческой природой. Наконец, во многом совпадают возмож­ные нарушения и способы защиты прав на эти объекты.

Таким образом, выделение в праве интеллектуальной собственно­сти института охраны нетрадиционных результатов интеллектуальной деятельности имеет под собой достаточно весомые основания.

Итак, подотрасль гражданского права об интеллектуальной собст­венности представлена четырьмя названными выше самостоятельными институтами, образующими соответственно авторское право, патент­ное право, институт средств индивидуализации участников граждан­ского оборота и производимой ими продукции (работ, услуг) и институт охраны нетрадиционных объектов интеллектуальной собственности. Нетрудно заметить, что к праву интеллектуальной собственности нами сознательно не отнесен институт защиты против недобросовестной конкуренции, хотя подобный подход и расходится с тем, что записано в Конвенции, учреждающей ВОИС, и в Парижской конвенции по охране промышленной собственности. При этом мы исходим из сле­дующих отправных положений.

Во-первых, право, обеспечивающее защиту против недобросовест­ной конкуренции, не имеет какого-либо особого результата интеллек­туальной деятельности в качестве объекта правовой охраны, что существенно отличает его от любого из институтов права интеллекту­альной собственности. Во-вторых, основными формами недобросове­стной конкуренции, против которых и обеспечивается защита, являются как раз посягательства на охраняемые законом объекты интеллектуальной собственности. В-третьих, немаловажно и то, что российское право о защите против недобросовестной конкуренции находится лишь в самом зачаточном состоянии. Поэтому более пра­вильным, по крайней мере в настоящее время, был бы вывод о том, что те немногие правила российского права, которые направлены Против недобросовестной конкуренции, не составляют особого право­вого института, а входят в качестве составных частей в соответствующие (стр.23) институты права интеллектуальной собственности. Последовательному рассмотрению этих институтов и будут посвящены дальнейшие главы настоящего раздела учебника.