ГЛАВА 25. Пару недель спустя Салем неистовствовал

Пару недель спустя Салем неистовствовал. Титуба, слуга преподобного Парриса, призналась в ведьмовстве. Она указала, что четверо пришли к ней во сне и приказали «написать книгу», чтобы подтвердить свою приверженность Сатане. Судьи – четыре человека на этот раз – настояли на том, чтобы Титуба назвала имена людей, которые принудили ее заколдовать девочек. Было названо больше имен, и больше невинных людей предстало перед судом и получило обвинение. Стоило каждому такому человеку появиться в молитвенном доме, и девочки тут же начинали вопить и корчиться. Шли дни, и выкрутасы суда беспокоили Натаниэля все больше и больше. Городок охватывала истерия. Но пока Констанс и ее дочерей не привлекали к процессу, вопрос о настоящей ведьме оставался открытым. Устроившись в конце зала, Натаниэль хорошо видел Прюденс Льюис. День за днем она стояла ближе всего к обвиняемым, всегда на одном и том же месте, а остальные девочки выстроились рядком справа. Пристально наблюдая за ней много часов кряду, Натаниэль заметил, что каждый раз, когда девочки начинали биться в припадке, именно с Прюденс они брали пример: если Прюденс начинала вопить, они все начинали вопить. И это повторялось каждый раз, когда выявляли новую «ведьму».

Натаниэль поверить не мог, что все обвиняемые практикуют колдовство. Взять хотя бы Марту Кори – набожную женщину, которая посещала церковь по воскресеньям и четвергам. Она просто не могла быть ведьмой.

– Мальчики, я хочу, чтобы вы проследили за Прюденс Льюис, – приказал Натаниэль. – Мне нужно знать, куда она пойдет сегодня вечером, когда и с кем.

Калеб и Томас кивнули.

После полудня, когда зимний свет померк, и жители Салема тащились по домам по глубокому снегу, Калеб и Томас ждали Прюденс. Она вышла из молитвенного дома в сопровождении преподобного Парриса и Джона Хатхорна, и вместе они направились к дому Парриса. Мужчины вошли внутрь, но Прюденс осталась. Обождав немного, она вышла на дорогу и тщательно огляделась. Мальчики спрятались за изгородью и затаили дыхание. Удовлетворившись, по всей видимости, увиденным, она пошла по дороге, ведущей от городка, а потом резко свернула через поле. Калеб и Томас следовали за ней, держась на приличном расстоянии, едва видя ее фигуру в угасающем свете. Потом Прюденс вошла под тень деревьев.

– Она идет к дому Констанс Болл? – прошептал Калеб.

Он шагал след в след за братом, и твердый снег поскрипывал под его сапогами.

– Похоже на то, – отозвался Томас.– Сказать папе?
– Давай сначала посмотрим, что будет дальше.

Повернувшись, Томас внезапно остановился. Прюденс куда-то делась.

– Куда она пропала?
– Была прямо вот там, – произнес Калеб.

Они прищурились, разглядывая деревья метрах в пятнадцати-двадцати поодаль. Прюденс будто и вправду испарилась. Братья обменялись взглядами – такого они не ожидали – и снова двинулись вперед, стараясь как можно меньше шуметь. Томас вытащил из-за пазухи серебряный нож, Калеб вооружился деревянной дубинкой: огнестрельного оружия у них с собой не было.

– Ни звука, – пробормотал Томас.
– Я пытаюсь. Сам не шуми, – прошипел Калеб.

Они вошли в лес в том же самом месте, на котором в последний раз видели Прюденс. На снегу виднелись небольшие следы, но они никуда не уводили, а просто обрывались, как будто кто-то оторвал девушку от земли. Томас и Калеб уставились вверх: темные узловатые деревья стремились к небу, замерзшие ветви поскрипывали на ветру.

– Улетела она, что ли? – прошептал Калеб.
– Чшш! – перебил Томас, держа нож наготове. – Она наверняка где-то здесь.
– Том!.. – завопил Калеб.

Томас развернулся и обнаружил, что брат прижат к дереву на высоте полутора метров, а рядом стоит Прюденс Льюис. Невидимая сила поволокла мальчика вверх.

– Томас… не могу… дышать… – прохрипел он, в ужасе выкатив глаза.
– Отпусти моего брата! – приказал Томас.
– А не мальчики Кэмпбеллы ли это? Папочка наказал вам следить за мной? – прошипела Прюденс.
– Отпусти Калеба, и тогда, быть может, я тебя не убью! – угрожающе произнес Томас.
– Уволь, ты меня не убьешь. Я сильна настолько, что вам, глупые мальчишки, и не снилось, – отозвалась Прюденс. – Я могу сделать не только так… – она щелкнула пальцами, и у Калеба пошла кровь из ушей. – Но сейчас, кажется, я могу заставить весь Салем поверить в то, что я скажу!
– Это ты наслала порчу на девочек, – бросил Томас. – Все обвиняемые не ведьмы. Это ты!
– Может, да, а может, и нет.
– Зачем тебе понадобилось отправить всех этих невинных людей в темницу?
– Если я скажу, мне придется вас убить, – она улыбнулась. – Хотя убить я вас и так могу.

Томас бросился на нее с ножом.

Одним гигантским прыжком Прюденс оказалась на низко свисающей ветви метрах в пяти позади. Теперь Томас мог подбежать к брату. Он подпрыгнул и повис на ногах Калеба, но тот не шелохнулся и только все больше заливался синевой.

– Отпусти его или богом клянусь, я сожгу весь лес и тебя заодно!
– Хотела бы я на это посмотреть, – поддразнила она.

Выхватив несколько мешочков с травами, Томас рассыпал их вокруг и проговорил на латинском:

– Ego vocamus upon bonitas of life, ad concertamus tergus hic malum. Imus circa me conditi annulus of ardor. Imus circa me loco custodia…

На ладони его вспыхнул маленький огонек, и Томас бросил его в основание ствола. Пламя быстро распространилось кольцом вокруг дерева и обоих мальчиков.

Прюденс элегантно сошла с ветки, за пределами огненного кольца, и злорадно заметила:

– Вы, кажется, попались.
– Или ты, – еще несколько слов, и пламя с треском выросло до двух с половиной метров.

Том отдал еще один, последний приказ – и огонь взорвался. Прюденс закрыла лицо, а в следующее мгновение ее бросило на спину. Калеб упал на землю, Томас метнулся к нему. Огонь утих и спал так же быстро, как взъярился.

– Как ты это сделал? – изумилась Прюденс. – Ты не колдун!
– Нет, но мы сами не без сюрпризов, – Томас осторожно помог Калебу подняться, и обратился к Прюденс. – Я знаю, кто ты такая. И задуривание голов жителям Салема тебе так просто с рук не сойдет.
– Правда? И что же ты сделаешь, Томас Кэмпбелл? Отцу расскажешь? Судьям? Так я ими верчу, как хочу. Я уж постараюсь, чтобы они все о тебе узнали, – Прюденс развернулась на пятках, и ее и след простыл.

Томас закинул руку Калебу на плечо, и братья пошли домой через замерзшее поле.

– Ну, одно ясно наверняка.
– Что? – не понял Томас.
– Прюденс определенно не такая милая, как казалось раньше, – ухмыльнулся брат.