Глава 13. Разыскивается: Люси

Ну, давай, сделай это, подумала я равнодушно. Высасывай меня. За левым ухом ещё есть место. Но комар, к которому относились мои мысли, находил более захватывающим пища, кружить вокруг моей головы, прежде чем укусить и как все его предшественники, поглотить мою кровь.

Я, должно быть, выглядела как пирог с посыпкой. С закрытыми глазами я лежала на траве и пыталась следить сквозь писк комара за звуками на дороге. Много их не было, и между тем я уже хорошо могла отличать их друг от друга. Сухой грохот тракторов, сильное дребезжание комбайнов и возбуждённый рёв грузовых машин. Звонкое же, суетливое тарахтение мопеда я до сих пор ждала напрасно.

Теперь комар нашёл местечко - на моём правом веке. Я почувствовала тонкий, аккуратный укус, потом распространилось знакомое покалывание и самое позднее через час глаз распухнет. По крайней мере, он не попытался сделать это в моём рту. Он был открыт, потому что так мне было легче дышать. Мой язык прилип к нёбу, а моя глотка болела при каждом вздохе.

Разве я не должна была уже давно потерять сознание? Или я потому не теряла сознание, что не была настоящим человеком? В первые дни, после того, как Леандер получил своё тело, он почти не чувствовал голода и жажды, даже при головокружительном падении получал только незначительные травмы, сон для него был неважным второстепенным делом.

Наверное, всё длилось только немного дольше, когда был невидимым. Медленная смерть. Мои глаза под закрытыми веками закатились наверх, потому что ветки надо мной, на знойном ветру, сдвинулись в сторону и пропустили солнце. Я его ненавидела. Я хотела зиму, ледяную зиму, с бурей, снегом и градом... поливным дождём...

Морозом... пусть будет даже воспаление среднего уха с двух сторон... Я допустила то, что тень от деревьев перекачивала с моего лица вправо, и я снова лежала на открытом солнце, потому что у меня не было сил, следовать за тенью. Мне нужно было собирать силы на тот момент, когда Сердан прибудет сюда. Если прибудет. И если прибудет вовремя.

Если он найдёт меня мёртвой, то всё равно будет уже поздно. Для Хозяина времени всё это было очень кстати, подумала я с горечью. Я уже лежала рядом с рекой. Ему нужно только лишь ещё отправить меня... Или он уже всё это время было поблизости? Может, Херувимы были правы, когда восприняли деформированную, слабую чистоту как сигнал смерти?

Может быть, я тоже что-нибудь замечу, если напрягусь? Тогда, в папином подвале бушевал и ревел огонь, я только учуяла запах Хозяина времени - речной воды, почти как и сейчас. Спасающая, освобождающая вода. Но можно ли было Хозяина времени также и услышать?

Да, я что-то слышала - вначале так тихо, что сначала подумала о следующем жадном комаре, но потом постепенно высота тона изменилась, и звук стал громче, навязчивее, утихал, становился снова пронзительнее... Он делал повороты. Это не были ни комбайн, ни грузовая машина, ни трактор. А также это не был Хозяин времени. Это был мопед! Сердан!

Теперь я должна была заставить себя встать, чтобы он мог меня увидеть и не проехал мимо. Стеная, я перекатилась на колени и схватилась за ветку, свисающую надо мной, чтобы подтянуться вверх. Только при третьей попытке мне это удалось. Моими искусанными руками я держалась за стройное дерево, потому что с помощью собственной силы, я не могла оставаться стоять на моих дрожащих ногах. Мои ноги я уже давно перестала чувствовать.

Тем не менее, мне удалось коротко вытянуть правую руку вверх и помахать.

- Сердан! - крикнула я, но из моего горла вырвался только сухой хрип. Да, это был мопед, мопед с длинной, тёмной фигурой за рулём. Но на ней не было шлема.

Сердан всегда одевал шлем. В сущности. Ему что, стало слишком жарко? Или в конце этот водитель мопеда был чужаком, который любил нападать на умирающих от жажды, четырнадцати летних девушек?

Я заморгала, вглядываясь в яркий солнечный свет. Всё расплылось, голубой, зелёный, белый завертелись полосами вокруг себя, а потом снова распутались. Мопед стал чёрной, нечёткой точкой, который повернул на не асфальтированную дорогу к реке и приблизился ко мне. Тарахтение мотора заставило полосы перед моим взглядом распасться на тысячи маленьких обрывков краски.

Это причинило мне боль. Всё же я продолжала смотреть на чёрную точку, которая теперь остановилась несколько метров предо мной. Тарахтение замолкло, а точка поделилась пополам. Одна половина больше не двигалась, другая вытянулась в длину и нерешительно двинулась в мою сторону.

Был ли это Сердан? Я крепко зажмурила глаза и снова открыла их. Полосы стали бледнее, а точка превратилась в человека. Да, это был человек - худой, высокий парень с неуклюжей, но спортивной походкой и белыми кроссовками к его чёрным джинсам. Белые кроссовки Сердана...

Это должен быть Сердан. Только Сердан носил такую обувь. Но мог ли он вообще видеть меня? Или только искал? Почему он не подъехал прямо ко мне к берегу, а остановился заранее? Охваченная внезапным страхом, что увижу по его взгляду, что он собственно не мог меня видеть, я снова закрыла глаза. Моя щека прислонилась к дереву. Я почувствовала, как шершавая кора поцарапала кожу.

- Люси? Эй, Люси... Вот дерьмо, что с тобой такое случилось...? - Прежде чем мои колени подкосились, и я упала на пол, я бросилась вперёд и обняла Сердана за шею.

- О Боже, ты меня видишь... Ты действительно можешь меня видеть... - Никто не сможет понять, что я сказала. Мой язык не хотел говорить. Я начала громко всхлипывать, но слёзы не потекли.

Я была слишком высохшей для слёз. Вместо этого лопнули мои губы, и я почувствовала вкус крови. Сердан оставался стоять тихо, в то время как я прижимала лицо к его вспотевшему плечу и продолжала реветь. Его шея горела. Должно быть, и я была горячей. Мне было всё равно, что я цеплялась за него, как маленькая обезьянка. Он мог меня видеть! Наконец-то люди могли снова меня видеть. Я вернулась. Здесь был кто-то, кому я могла заглянуть в глаза, и не потеряться при этом.

Со стоном я подняла мой покрытый пылью нос вверх. Сердан взял меня за плечи и нежно отодвинул от себя, чтобы разглядеть. Я плача рассмеялась, потому что это было так прекрасно, что на тебя кто-то смотрит. Чары вуду развеялись. Люси вернулась!, подумала я с триумфом.

Снова от моих потрескавшихся губ отделилась кровь и потекла тёплая вниз по подбородку.

- Чёрт..., - заругался Сердан, отпустил меня и снял со спины рюкзак. Его футболка прилипла к позвоночнику. Быстро он перекопал содержимое, пока не нашёл, что искал, и вытащил маленькую бутылку Кока-колы. Он открыл её и приложил мне ко рту.

- Нет, ничего сладкого, я хочу воду, - стала сопротивляться я и отвернулась.

- Пей, Люси, не то я серьёзно рассержусь! - набросился на меня Сердан. - А я и так уже сердит, можешь мне поверить. Правда. Блин, я хотел сегодня посмотреть футбол, играет мой любимый футболист, Озил, Люси, ты ведь это знаешь...

Сердан похлопал меня между лопаток, потому что я пила слишком быстро и половина снова выливалась на траву. Как Леандер при своём первом стакане молока. Опять я рассмеялась, но Сердан снова приставил мне бутылку ко рту. Он в этот момент не понимал шуток. Да, я знала, что он был поклонником Озила. Но в настоящее время мне это было до барабана.

- А что делаю я? Убегаю из дома, чтобы поехать во Францию из-за Джонни Деппа. Джонни Деппа! Нет, правда!

Я забрала у него бутылку с колой и прижала к моей горячей щеке, в надежде, что она сможет охладить меня. Сердан откопал салфетку из своих джинсов. Осторожно он вытер кровь с моего подбородка и губ, но в его сверкающих глазах я видела, что он действительно был зол.

- Блин, Катц, я думал, что ты другая... А теперь этот цирк из-за Джонни Деппа. Могу ли я выяснить, где он находиться... нет, правда...

- Если ты ещё раз скажешь «нет, правда», я тебя побью! - прошипела я предупреждая. Я была слишком разбита, чтобы бить его, и поэтому мне понадобилось какое-то время, чтобы понять, что он только что пытался сказать мне. Он считал это затею с Джонни Деппом типичным увеличением девчонки. Он даже не подумал, что-то выяснять.

- Ты что, не разведал, где он? Ты не знаешь, где торчит Джонни Депп? О нет, тогда всё потерянно... всё напрасно...

Теперь я всё-таки опять заревела. Сердан перестал ругаться и оторвал взгляд от моего кровоточащего рта, чтобы посмотреть внимательно в глаза. Я отвернулась от него.

Наверное, он думал, что я сошла с ума. Как правило, я почти никогда не ревела и собственно также не интересовалась кинозвёздами. Но в эти секунды я вела себя почти также, как мама в её лучшие моменты.

- Значит, тогда это было всё-таки твоё сочинение, - пришёл к выводу Сердан после длительной паузы. - Это сочинение о Джонни Деппе и его... э... телесной растительности. Ты действительно находишь волосы на груди так дерьмово?

- Сочинение не моё! - воскликнула я рассерженно. - Мне всё равно, сколько волос на каком месте у Джонни Деппа, но мне нужно к нему, это важно!

- Да конечно, - сказал Сердан сухо. - Вы девчонки все не совсем нормальные. Ну, по крайней мере ты восторгаешься хорошим актёром, а не этой тряпкой... который играет вампира... Имя забыл...

- Нет. - Я плача замотала головой. - Это не так. Ты этого не поймёшь.

- Да, моя сестра тоже всегда так говорить. - Сердан изменил голос. - Ты этого не понимаешь! Ты этого просто не понимаешь, Сердан!

- Дерьмо, - пробормотала я и легла как раньше, вытянувшись на земле. - Я не могу объяснить тебе это лучше, правда, не могу...

Сердан какое-то время молчал и постоянно при этом смотрел на меня. Это было странно, лежать так беззащитно на земле и позволять кому-то смотреть на себя. Кому-то, кого я уже один раз поцеловала... Постепенно насмешка и гнев исчезали с черт лица Сердана. Теперь он смотрел только серьёзно и растерянно. Я хотела отвернуться, но он встал на колени рядом со мной, взял меня за подбородок и крепко его удерживал.

- Ты рехнулась, Люси, - сказал он в конце концов тихо. - Ты совершенно рехнулась. Ты могла бы отдать тут концы. Кроме того, твои родители звонили нам, прежде чем я сбежал. Они тебя ищут.

- Я знаю, - ответила я также тихо. - А также я знаю, что ты думаешь, что я сумасшедшая. Но пожалуйста, пожалуйста помоги мне. Ты мне сейчас нужен.

- Нее, Катц. Что тебе нужно, так это чего-нибудь поесть и Autan (защитное средство против комаров и клещей) и какой-нибудь крем против солнечного ожога. А потом тебе нужно позвонить своим родителям.

- Не могу. Моя батарейка села, и мой кредит закончился. - Сердан без слов залез в карман своих брюк и протянул мене свой мобильный. Я упрямо покачала головой, не прикоснувшись к нему.

- Нет. Так не пойдёт. Если они будут знать, где я, то я не смогу поехать к Джонни...

- Ладно, кончай с этим дерьмом. Мы поедим в супермаркет. Ты совсем помешалась! - Сердан поднял меня, оттащил к мопеду и начал копошиться с двумя кабелями, которые торчали из замка зажигания.

- Что ты там делаешь? - спросила я глупо.

- Закорачиваю стартер, что же ещё? Или ты думаешь, что я успел бы доехать за пять часов на моём медленном корыте до Вогезов? Нее, Катц, я ехал автостопом, и когда никто больше не захотел брать с собой турецкую свинью, я украл с одного двора мопед. – Затарахтев, мотор завёлся. Значит, вот почему на нём не было шлема, это был вовсе не его мопед. Сердан забрался на сиденье и резко показал мне сесть за ним. Подпрыгивая, мы прогрохотали по тропинке, пока не оказались на дороге. Там Сердан снял свою бейсбольную кепку и натянул мне её на голову.

Я не смела облокотиться на него. Я только продела большие пальцы через петли его пояса и понадеялась, что не смотря на тепловой удар, солнечный удар и почти смерть от жажды, у меня было ещё достаточно хорошее чувство равновесия, чтобы не упасть. Только через три деревни мы нашли небольшой продуктовый магазинчик, который ещё был открыт. Через витрину я видела сидящего за кассой, толстого мужчину, который уставился во включенный телевизор. Наверное, футбол.

- Ты подождёшь здесь снаружи, хорошо? - решил Сердан, после того, как припарковал мопед на краю дороги и мы слезли с него.

- Но там внутри наверное прохладно...

Сердан только пожал плечами и отмахнулся. Ах ты, Боже мой, какой же он был раздражительный. Шатаясь, я последовала за ним. Не сказав друг другу ни одного слова, мы взяли металлическую корзину для покупок и положили в неё две бутылки воды, средство для защиты от насекомых, пакет сухих круассанов и упаковку жевательных резинок. Сердан сделал ещё вылазку к холодильным камерам и выловил для себя пачку творога с полки.

- Творог? - спросила я гадая. Но он не ответил. Молча, я шла за ним в сторону кассы и внезапно врезалась в его вытянутую руку.

- Уходи! - прошипел он. Исчезни! Немедленно!

- Но...

- Делай, что я тебе говорю! Иди на улицу да побыстрей! Тебя показывают по телевизору!

Теперь и я увидела это. Моё лицо красовалось на экране - да, это была фотография из моего школьного билета; наверное, потому, что иначе существовали только фотографии меня, на которых я придуривалась. И на этой фотографии я улыбалась в камеру, волосы привычно хаотичны, рот немного вкривь, нос полный веснушек. Но меня было можно узнать. Опознать. Они меня искали! Используя телевизор! Ещё мужчина смотрел на экран, но если он сейчас обнаружит меня, то всё потерянно.

Я бросилась плашмя на пол и поползла за угол, прежде чем он заметит, что именно эта разыскиваемая девочка хотела как раз купить у него круассаны и творог. Но что, если они искали уже и Сердана тоже? Если полицейский дал им подсказку из-за «бяшмака»? И моей amour? Наверное, это займёт лишь пару часов, пока родители Сердана заметят, что он удрал, и тогда они будут искать нас обоих... не только нас, а также украденный мопед.

Не производя ни звука, я заскользила по прохладному, пыльному полу к входной двери. В тени одной из полок я, со стучащим сердцем ждала, пока не услышала голос Сердана возле кассы. Французский Сердана был как и мой катастрофой, но видимо мужчина понимал немецкий.

Я расслышала слова «футбол» и «Озил», воспользовалась моим шансом и выскочила на улицу, где сразу же перепрыгнула через цветочное корыто и спряталась за ним. Серая кошка выглянула из-за края корыта и уставилась на меня с любопытством, но это было всё, что она делала: смотрела и мурлыкала. Теперь я снова кое-что отдала бы за то, чтобы стать невидимой. По крайней мере, у меня на голове была кепка Сердана. В противном случае мои рыжие волосы давно бы меня выдали.

По прошествии, казалось, бесконечных минут, возле меня появилась тень Сердана. В безмолвном соглашении мы забрались на мопед и умчались. Сердан ехал зигзагами, от деревни к деревне, пока деревушки не стали всё меньше и меньше и мы по неасфальтированной дороге не приблизились к одинокому амбару. Ещё в движении, Сердан выключил мотор, и мопед ехал, пока не остановилась. Когда мы оказались за амбаром, мы какое-то время ждали, прислушивались и подозрительно оглядывались. Но никто не последовал за нами. Мы вздохнули с облегчением.

Сердан спрятал мопед между двумя тюками соломы и взобрался на сеновал. Я не имела ничего против того, чтобы он там наверху сначала спокойно перебесился. И хотела остаться ещё какое-то время здесь внизу. Просто посидеть и охладиться.

Наступил вечер. Солнце уже село, но на востоке небо светилось ещё красноватым светом. Рядом со мной в солому упала пластиковая бутылка с водой, щедрый подарок турка с сеновала. Благодарно я взяла её, но едва могла открыть. Мои руки опухли от множества комариных укусов и горели огнём.

Значит, Сердан был тут. Он приехал, хотя считал, что я только придуривалась, как и любая другая девушка тоже. Он был здесь. Но даже не попытался выяснить, где именно находился Джонни. Мы натворили много глупостей и всё было насмарку. Я даже не могла объяснить Сердану, почему должна была найти Джонни. Но по крайней меря я ещё была жива.