XVIII. Розы увядают. Прошло уже два дня после свидания Казимира с Анютой, а от нее не было никаких известий

Прошло уже два дня после свидания Казимира с Анютой, а от нее не было никаких известий. На третий день, вечером, влюбленный юноша не выдержал и пошел хоть издали взглянуть на дом Огинских. Окна парадных комнат не были освещены.

«Вероятно они в опере», – подумал Ядевский, нанял извозчика и поехал в театр.

– Скоро ли кончится опера? – спросил он у кассира.

– Каменный гость только что вышел на сцену, – отвечал тот.

Давали «Дон-Жуана». Казимир начал ходить взад и вперед, ожидая разъезда публики; минуты тянулись бесконечно. Наконец двери из коридора распахнулись, и пестрая толпа нарядных дам и кавалеров, смеясь и разговаривая, наполнила вестибюль. Ядевский притаился в тени, за колонной, и с удовольствием заметил, что Анюта, идя под руку с графом, ни разу не улыбнулась и даже не позволила ему подсадить ее в карету.

На другой день рано утром Тарас принес ему записку следующего содержания: «Приходите сегодня к вечерне в католическую церковь и ждите меня у исповедальни, налево от двери. Ваша верная Анюта».

Свечи уже горели, когда Казимир вошел в церковь. Он остановился у колонны неподалеку от двери. Вскоре вошла Анюта в сопровождении Тараса и села на переднюю скамейку. Инстинктивно оглянувшись, она заметила Ядевского и приветливо кивнула ему. Началась служба. Никогда еще молодой человек не молился так усердно, как в этот день. Ему казалось, что его молитва вместе с чистым голосом невинной девушки как фимиам возносится к престолу Всевышнего. Наконец вечерня закончилась, народ вышел из церкви, и молодые люди встретились в условленном месте.

– Мне надо многое рассказать вам, – начала Анюта.

– Прежде всего, я должен вам признаться, что мною в эти дни овладело сомнение, но я увидел вас вчера под руку с Солтыком, и тяготившее меня чувство ревности рассеялось как дым.

– Это мне не нравится, Казимир... Вы за мною следите... Разве вы не уверены в моей к вам любви?

– Мне просто захотелось увидеть вас.

– Не делайте этого, если не желаете огорчить меня.

– Даю вам честное слово, что это не повторится.

Они сели на скамейку. В церкви царил таинственный полумрак, там и здесь перед иконами теплились лампадки.

– Если бы вы знали, друг мой, как я страдала в эти дни! – сказала девушка, и глубокий вздох вырвался из ее груди. – Я никого не полюблю кроме вас, но я потеряла надежду сделаться вашей женою. Мои родители угрожают мне проклятием и лишением наследства... Это ужасно, не правда ли?.. Для вас я готова пожертвовать всем на свете, но и с вами я не буду счастлива, если надо мной будет тяготеть родительское проклятие.

– Вас пытаются только запугать этим, – успокаивал ее Казимир. – Прошли те времена, когда неверных жен замуровывали в стену, а непокорных дочерей запирали в монастырь! Кто проклянет свою единственную дочь только за то, что она следует велению своего сердца? Поверьте, этого не может быть.

– Вы мало знаете моих родителей.

– Я вижу, вы упали духом.

– Нет, милый мой... Посоветуйте, что мне делать?

– Есть одно средство... и средство верное, – после минутного колебания отвечал Казимир.

– Какое? Да говорите же, ведь я не ребенок!

– Побег...

– На это я не решусь.

– А я, кроме побега и тайного брака, других средств не знаю.

– О, друг мой, благословение священника не снимет с меня родительского проклятия!

– Не верьте этому, Анюта, вас только пугают.

– Нет, Казимир, нет, я не могу последовать вашему совету... Я люблю вас более всего на свете, но я люблю и моих родителей и не хочу огорчить их.

– Вы всего боитесь... Положитесь на меня, и я устрою это дело как нельзя лучше.

– Нет, не могу! Это убьет моих родителей.

– Вы не решаетесь потому, что не любите меня! При первом препятствии вы готовы покинуть меня... Ваша мать была права, называя эту любовь ребяческим чувством, пустою мечтой с вашей стороны!

– Вооружитесь терпением, друг мой, если вы меня действительно любите, – умоляла Анюта.

– Я докажу вам на деле всю силу моей любви. Вы легко перенесете разлуку со мною, а я разлуки с вами не переживу... Лучше умереть, чем видеть вас замужем за другим!

– Так вот награда за мою любовь к вам? Нет, Казимир, вы этого не сделаете.

– Я потерял надежду на счастье, а жизнь без вас не имеет смысла.

– Следовательно, вы сомневаетесь в моей верности?

– Вы заражены предрассудками, Анюта. Ваши нянюшки и гувернантки вбили вам в голову какие-то дикие понятия о жизни!.. Надо бороться с препятствиями.

– Лучше погибнуть, чем решиться на бесчестный поступок.

– Так умрем же вместе! – в порыве страсти вскричал пылкий юноша, прижимая Анюту к своему сердцу.

– Я согласна, – с кроткой улыбкой ответила девушка, – но не теперь, когда все еще может перемениться к лучшему.

Горькая усмешка скользнула по губам Ядевского.

– И на это не достает у вас смелости! – проговорил он.

– Что с вами сегодня, Казимир? Право, я не узнаю вас.

– Я кажусь вам странным, даже смешным, потому что принял шутку за серьезное чувство... Вам только кажется, что вы любите меня. Завтра, быть может, мысли ваши примут другое направление, а послезавтра вы и вовсе меня позабудете... Пережить это я не в силах... Пуля избавит меня от этого ненавистного существования!

– Сохрани вас, Боже, от этого, Казимир!.. Подумайте только, как это огорчит вашу мать!.. Опомнитесь!.. Вы не в своем уме!..

– Нет, я говорю совершенно хладнокровно.

– Дайте мне честное слово, что вы не застрелитесь.

– Вы хладнокровно приговариваете меня к пожизненной каторге...

– Я желаю сохранить вашу жизнь, потому что она принадлежит мне! – и Анюта обняла и крепко поцеловала юношу. – Любовь наша преодолеет все препятствия, и мы будем счастливы!

Казимир с сомнением покачал головою.

– Верите ли вы мне... даете ли честное слово, что не застрелитесь?

– Вот вам моя рука... я сдержу данное мною слово. Но вы еще не знаете, что такое время. Это страшная, всесокрушающая сила, уничтожающая медленно, но верно ваши впечатления, желания, мечты, страсть и даже воспоминания. Случается, что самая пламенная любовь со временем превращается в равнодушие... О, не дай Бог дожить до этого!.. Я потерял надежду на счастье, потому и возвращаю данное вами мне слово... Вы свободны...

– Вы разлюбили меня! – вставая, вскрикнула Анюта. – Я это чувствую...

– Я люблю вас до безумия!.. Но я не хочу дожить до той минуты, когда вы сами станете смеяться над этой любовью и называть ее юношеским увлечением или просто глупостью.

– О, как мало вы меня знаете!

– Докажите, что я ошибаюсь, решитесь обвенчаться со мной без согласия ваших родителей, и тогда я поверю, что вы меня любите... Нет?.. В таком случае мы оба свободны. Нас не связывают более никакие клятвы, никакие обещания, мы с вами больше не увидимся...

Будущее покажет, насколько искренним было ваше чувство.

– Я не заслужила от вас такой жестокости, Казимир! – Бедная девочка закрыла лицо руками, и горячие слезы потекли по ее щекам.

– Проклинайте меня, но я не могу поступить иначе.

– Вы добровольно отказываетесь от меня?

– Согласитесь на побег со мною...

– Я не смею...

– Ну, так прощайте.

И Ядевский быстрыми шагами вышел из церкви.