Глава 5. Страсть Атиллы

Любви все возрасты покорны.

Семейный обед.

– Сокровище мое, ты не мог бы сходить на кухню за хлебом? – ласково спрашиваете вы у Атиллы.

К вашему удивлению, внук с восторгом вскакивает со стула.

– Сию минуту, бабулечка!

И радостно добавляет:

– Сколько ты мне дашь?

– Что значит «сколько ты мне дашь»?

– Мама говорит, что любая работа стоит денег. Она платит мне 10 франков за то, что я убираю постель и привожу в порядок свою комнату до ухода в школу.

Старшая дочь смущенно смеется.

– Но ведь это я ходила за хлебом, – замечаете вы. – Сколько ты мне дашь за свой кусочек?

– Нисколько! – отвечает Атилла, – Потому, что я не буду хлеб. Ты заплатишь мне 7 франков за то, что я принесу его из кухни?

– 7 франков это слишком много. Пять франков?

– Идет.

Довольный результатом торга, достойного базара в Марракеше, ваш внук мчится на кухню, изображая самолет.

– Ты воспитываешь из своего сына акулу капитализма? – спрашиваете вы у Жюстины.

– Вовсе нет. Я не знаю, что происходит у него в голове. С недавнего времени он требует платы за мелкие услуги: 5 франков за то, что накрывает на стол, 5 франков за то, что убирает со стола, 7 франков за вынос мусора, 10 франков за то, что пылесосит, и т. д. Мне уже кажется, что было бы дешевле нанять уборщицу.

Атилла возвращается, гордо держа корзину с хлебом на голове на африканский манер.

– А зачем тебе так нужны деньги? – с любопытством спрашиваете вы. – Надеюсь, ты не играешь на бегах!

– Нет, что ты, бабуля! …это секрет.

– Даже от меня?

Порыв нежности:

– Нет! От тебя – нет, бабуля!

Эта нежность переворачивает вам душу.

– Тогда скажи мне на ушко (и, обращаясь к остальным) – и чтоб никто не подслушивал!

Вся семья радостно затыкает руками уши.

Тогда Атилла шепчет:

– Я хочу жениться.

Сердце у вас бьется, как у молоденькой девушки. На ком еще семилетний мальчик мечтает жениться, если не на собственной бабушке? Вы бросаете взгляд на Жюстину. Это чудовище подслушивало и теперь ангельски улыбается. Она тоже считает себя избранницей.

Атилла громким голосом провозглашает:

– Я хочу жениться на Флёр.

– Это твоя одноклассница? – спрашиваете вы с досадой.

– Нет. Моя школьная учительница. Я ее обожаю.

– Теперь понятно, почему у тебя вдруг такие хорошие оценки, – кисло замечает его мать, – и почему ты бросаешься на домашнее задание сразу, как приходишь из школы.

Атилла хитро улыбается.

Вы спрашиваете:

– А деньги? Я надеюсь, ты не платишь ей за хорошие оценки…

– Конечно нет! – оскорбленно отвечает внук. – Я дарю ей цветы, или кофейные эклеры. Она обожает кофейные эклеры.

– Она растолстеет, – замечает одержимая диетами Лилибель.

– Браво! Ты галантный кавалер! – одобряет дедушка Жюль. – Дамам надо дарить подарки.

Атилла поворачивается к отцу.

– Папа, в каком возрасте можно жениться?

– По-моему, мальчикам в 18, а девочкам в 15, - бормочет Месье Зять № 2. – Но я прошу тебя, окончи сперва школу.

Месье Зять № 2 – большой конформист.

– А ты посвящал в свои намерения мадмуазель Флёр? – очень серьезно интересуется Мужчина.

– Ну… в общем…, – колеблется Атилла, – я зову ее «моя милая невеста».

– Ну и?

– Она смеется и говорит, что у меня будет время передумать. Но я не передумаю. Она – любовь всей моей жизни!

– Откуда ты взял это выражение? – удивляетесь вы.

– Мой приятель Винсент слышал его по телевизору в отпадном фильме про любовь.

– Я в твоем возрасте была по уши влюблена в своего учителя музыки, – признается Лилибель. – У него были умопомрачительные усы.

– Чем это кончилось? – спрашивает контр-адмирал.

– Этот мерзавец сказал моим родителям, что у меня нет слуха и исчез. Как я плакала! Как плакала!

Все одновременно принимаются рассказывать о своих детских любовях и забывают о юном женихе.

Но он не забывает, уходя от вас после обеда, потребовать свои 5 франков за хлеб, плюс 5 франков за то, что принес кофейные чашки, плюс 5 франков за то, что убрал со стола, всего 15 франков. Черт! У вас нет мелочи. Внук соглашается принять долговую расписку, которую вы аккуратно датируете и подписываете.

И оплачиваете в следующее воскресенье. Плюс 5 франков за сервировку стола, Плюс 5 франков за уборку со стола, Плюс 20 франков за мытье окон в вашей комнате. Итого – 45 франков. Вы щедро округляете до 50 и протягиваете банкноту поклоннику мадмуазель Флер. Он целует вас, в полном восторге.

Через несколько недель.

Вы проходите мимо магазинчика Старшей Дочери и заходите поболтать. Она пытается отговорить покупательницу 44 размера покупать прелестный костюмчик 38 размера, советуя ей, скорее блузку «L»^[5]. Но покупательница настаивает на костюмчике 38 размера и уходит затянутая так, что пуговицы трещат.

– У тебя есть пять минут, попить со мной кофе?

– С удовольствием. Народу немного. (Жюстина поворачивается к продавщице) – Валери, я ненадолго оставлю магазин на вас. Берегитесь клептоманок. (вам) – Чем они богаче, тем больше воруют.

В кафе напротив.

Вы обожаете эти краткие минуты наедине со Старшей Дочерью, обычно обремененной мужем и детьми (по отдельности, или скопом).

– У тебя все в порядке?

– Ага. Кроме Атиллы.

– Он болен?

– В каком-то смысле – да. Он все еще умирает от любви к своей мадмуазель Флёр. И принялся по крупному зарабатывать деньги. Он бегает за покупками для соседей. Он подметает тротуар для консьержки. Он разносит всему дому газеты и булочки по воскресеньям. Он чистит ботинки всему кварталу…

– Это прекрасно! Тебе не надо беспокоиться за его будущее. Мальчик всегда сможет заработать себе на жизнь.

– Но сейчас он делает уроки ночью и засыпает по утрам. Меня уже достала эта мадмуазель Флёр.

– Да ну! Не переживай так. В следующем году твой Дон Жуан будет ухаживать за новой учительницей.

– Ты хочешь сказать, что до самого конца школы мой сын будет волочиться за барышнями из народного образования? Нет уж, увольте!

Вы хором смеетесь.

На следующий день, час дня.

Вы обедаете шоколадным Слимфастом, якобы из-за диеты. На самом деле вы его просто-напросто обожаете и в довершение счастья, приготовление «пищи» занимает у вас ровно две минуты. Тихо потягивая из стакана, вы смотрите новости.

Бип-Бип…Бип-Бип…

– Звонить точно во время новостей!.. я готова спорить с тобой на банку тунца, что это Милая Крошка! – Говорите вы Мельхиору.

Бип-Бип…Бип-Бип…

Вы проиграли тунца.

– Алло? Это мадмуазель Перро, – сообщает молодой женский голос.

– Я не знаю мадмуазель Перро, это ошибка, – сердито говорите вы, пытаясь продолжить слушать новости.

– Возможно, вы обо мне слышали, как о мадмуазель Флёр? Я учительница Атиллы.

– А! Я вас слушаю!

Вы выключаете телевизор.

– Случилось несчастье?

– Не совсем. Но я хотела бы с вами встретиться…по секрету!

– Когда?

– Сейчас, если это не слишком неудобно. Я у вашего подъезда.

Мадмуазель Флёр очаровательна. У Атиллы хороший вкус. Она смущенно садится на краешек дивана, достает из кармана совершенно измятый кусочек мелованной бумаги и протягивает его вам.

– Я обращаюсь к вам, потому, что не хочу, чтобы Атиллу очень уж наказывали родители.

Вы разворачиваете. И видите кольцо.

– Боюсь, что этот рубин принадлежит вашей дочери, – продолжает юная учительница, опустив глаза. – Ваш внук подарил мне его «в знак официальной помолвки»…Я не знаю, что делать!

О-ля-ля! Вы тоже!

Почему все проблемы в этой жизни всегда рушатся на вас? Вас посещает мимолетная идея удрать на Мальдивы и послать Старшей Дочери ее украшение по почте, «от неизвестного доброжелателя». Вы с наслаждением представляете, как валяетесь там, на пляже с мелким песочком в тени кокоса, с бокалом апельсинового сока в руке, пока здесь гремит неизбежная семейная буря.

Мадмуазель Флёр врывается в вашу мечту.

– Я подумала, что… ммм…вы могли бы потихоньку вернуть кольцо на место. Я понимаю, что это трусость с моей стороны, но…

– Действительно! – восклицаете вы. – Атилла, как ни крути, паршивый маленький воришка. Если у него войдет в привычку воровать материнские драгоценности каждый раз, когда будет влюбляться, что же это будет?!..

– Я знаю! Знаю! Я совершенно потеряна. Он настолько серьезно относится ко всей этой истории… Я сто раз объясняла ему, что это невозможно. Я «разрывала наши отношения». Но это повергает его в такое состояние, что я ломаюсь. Я не знаю, что делать. Я впервые нахожусь в подобной ситуации, поверьте.

– Я вам верю – растроганно уверяете вы. – Возможно, нам следует попросить совета у школьного психолога?

Лицо учительницы вашего внука темнеет.

– Она – набитая дура! – холодно сообщает она. – Ей, видите ли, смешно. Она уверена, что Атилла разыгрывает комедию, а я ему подыгрываю.

Она так взволнована, что вас посещает идея.

– А вы, случаем, не влюблены в моего внука? – спрашиваете вы, смеясь.

Мадмуазель Флёр смеется в ответ.

– Нет. Но я люблю его, как любила бы собственного сына. Он такой милый и нежный.

Упоминание о «милом и нежном» Атилле заставляет вас мечтательно вздохнуть. Любовь действительно творит чудеса, даже с семилетними.

Мадмуазель Флёр смущенно ерзает на диване.

– Есть еще одна проблема: …ммм…я живу с одним парнем, и у нас все замечательно. За исключением того, что он не может забирать меня после школы из-за Атиллы. Он ревнив, как тигр и несколько раз прокалывал нам шины мотоцикла.

Неожиданно она вскакивает.

– Мне надо бежать. Я уже опаздываю на урок.

Вы обещаете ей, что тихонько положите кольцо Жюстины на место. И спросите совета у вашего «любимого психиатра», ангела-хранителя семьи. Вы обнимаетесь на прощанье. Не является ли она в какой-то мере родственницей – по праву сердца?

Вы звоните «любимому психиатру». Он сильно озабочен.

– Детская любовь – это гораздо серьезнее, чем вы думаете. Нам надо поговорить. Попросите у моей секретарши назначить вам срочную встречу, а пока прочтите книгу Говарда Бутена «В 5 лет я убил себя».

Очаровательная перспектива. Тем более что секретарша вашего «любимого психиатра» – между прочим, ваша подруга – клянется, что у доктора нет ни минутки свободной «в срочном порядке, и потому, что это вы!» раньше, чем через пятнадцать дней. В полночь. «Но я сплю в полночь!» – кричите вы. «Я знаю» – жалуется Изабель, – «но сейчас просто эпидемия депрессий и доктор принимает ежедневно до часу ночи»

А пока вы вызываете к себе Атиллу. Под предлогом мытья стекол в вашем кабинете за сногсшибательную цену в 30 франков. Он прибегает.

Но когда он подходит к стремянке со средством для мытья стекол в руке, вы ледяным тоном, который когда-то наводил ужас на ваших дочерей, замечаете:

– Итак, теперь ты воруешь?

Он распахивает огромные невинные глаза.

– Я? А что я украл?

Вы потрясаете рубином Старшей Дочери.

– Кольцо у матери.

– Но оно мое!

– Как это, твое?

– Ну да. Мама всегда говорила, что хранит его, чтобы я отдал его своей невесте. Бриллиантовое кольцо – для Маттиаса, а с изумрудом – для Эмили.

Вас прижали.

– Допустим. Но почему ты взял его потихоньку, не спросив у нее?

Ваш внук в отчаянии складывает руки.

– Потому, что я был уверен, что будет скандал. Она не верит, что я люблю мадмуазель Флёр и что мы с ней жених и невеста.

– Я в это верю, говорите вы мягко. Но мадмуазель Флёр не может любить мальчика, ворующего у своей матери драгоценности.

Атилла упрямо хмурится.

– Это мое кольцо.

– Нет. Оно будет твоим, когда ты вырастешь. Это не одно и то же. Ты доставишь мне удовольствие, если вернешь его на место, так, чтобы мама ничего не заметила.

– Нет.

Минута ужасной тишины.

Вы чувствуете, что ваш упрямый, как осел, внук скорее выпьет средство для мытья стекол, чем уступит.

Уступаете вы.

– Хорошо. Я сделаю это вместо тебя. А ты возвращайся домой. Я не хочу тебя видеть.

Атилла багровеет и выходит, не взглянув на вас, с высоко поднятой головой, черными от гнева глазами и сжатыми губами.

На следующий день.

Воспользовавшись отсутствием Жюстины (в магазине), Месье Зятя № 2 (в своем зубоврачебном кабинете), и детей (в школе), вы просите у консьержки ключ от дома вашей старшей. Под туманным предлогом измерения окон с целью подарить ей новые шторы.

Оказавшись в супружеской спальне, вы открываете секретный ящичек стола, который был вашим, пока вы не подарили его Старшей Дочери.

И кладете на место кольцо Атиллы.

Вами овладевает детское желание поиграть, и вы примеряете все драгоценности из ящика. Бриллиантовое кольцо Маттиаса прекрасно смотрится на вашем указательном пальце. Вы всегда мечтали носить кольцо на указательном пальце, но Мужчина яростно против этого восставал, заявляя, что так носят нувориши. На самом деле, ваш дорогой супруг против драгоценностей вообще. На рождения дочерей он дарил вам трактора для дома в деревне (маленький гусеничный, потом большой, 6 °CV). И ни единого несчастного бриллиантика. А в ответ на прямое требование, возвел глаза к небу и воскликнул: «Какая же ты мещанка!». Ничего не поделаешь. Да, вы – мещанка. С домом в деревне, с мужем, с тракторами, но без бриллиантов.

Резко распахивается входная дверь. Входит Старшая Дочь.

Ошеломленная.

–…Ты что здесь делаешь? Что это за история со шторами? Я обожаю свои шторы!.. Я не хочу их менять!

Вы окаменели.

Как объяснить Жюстине, что:

1. Вы солгали консьержке, в то время как все детство внушали своим дочерям, что «ложь – это страшный порок».

2. Вы пробрались к ней, чтобы порыться в ее украшениях.

Вы рассказываете бог знает что:

– Я увидела у Шанель очаровательное кольцо с белым ониксом…хм…которое…очень тебе пойдет, и зашла посмотреть размер твоих пальцев.

Старшая дочь бросается вам на шею.

– Мамочка, ты прелесть!

Вы, сжав губы, целуете ее в ответ. Вы действительно любовались этим кольцом, но…для себя! И отступили перед ценой!

Слово есть слово. Вы едете к Шанель, проклиная любовь Атиллы, опустошающую ваш сберегательный счет.

Жюстина тут же приглашает вас к себе поужинать и готовит ваше любимое блюдо: молочный ягненок по-пиренейски, обжаренный в сухарях «а ля дофинуа».

– Балуют тебя – заявляет Мужчина. – Для меня вот никто не готовит утку с кровью.

– Приготовлю! – объявляет Жюстина. Как только подаришь что-нибудь похожее.

– Мне дешевле встанет пригласить вас на ужин в «Серебряную Башню».

– Заметано!

И тут вы замечаете отсутствие Атиллы.

– Он уже два дня не вылезает из кровати, – объясняет его мать. – Я ничего не понимаю. У него нет жара. Я не знаю, что с ним.

Вы знаете: депрессия.

– Небось, его любовь с мадмуазель Флёр плохо клеится – ехидно замечает юная ехидна Эмили.

– А ты помолчи! – приказываете вы внучке. Восторженные фанатки всяких кретинских Данииииииии Рокеров не имеют права смеяться над другими.

Эмили опускает нос в тарелку.

Вы встаете и вежливо просите у Старшей Дочери разрешения уйти на несколько минут поцеловать Атиллу.

Он зарылся в свою кровать. Только пара светлых прядей торчит из-под одеяла. Вы тихо приподнимаете его.

Лицо вашего внука мокро от слез.

– Не плачь, сокровище мое, – шепчете вы. – История с кольцом улажена.

Атилла разражается громкими всхлипами.

– Я не из-за кольца.

– Тогда…почему?

– Мадмуазель Флёр живет с парнем. Он старый. И он хочет на ней жениться!

– Вот как! И сколько лет этому старику?

– Не меньше двадцати пяти.

– Действительно, старик. Но, милый мой, когда любят, не плачут. За любовь надо бороться. Поговори с этим типом. Как мужчина с мужчиной. Скажи ему, что ты тоже хочешь жениться на мадмуазель Флёр через…ну…одиннадцать лет. Может быть, он не захочет ждать так долго.

Атилла серьезно кивает.

Через два дня. Семь вечера.

Бип-Бип…Бип-Бип…

Старшая дочь в безумном состоянии.

– Атилла исчез. Он не вернулся из школы. Он случайно, не у тебя?

– Нет. Извини. Ты звонила в школу?

– Там уже никого нет.

– Ты обзвонила его друзей?

– Конечно. Его нигде нет. Он удрал…Или его украл какой-нибудь педофил!

– Да нет же! Атилла слишком хитер. Успокойся. А ты звонила его учительнице, мадмуазель Флёр?

– Я не знаю ни фамилии, ни адреса.

– Кажется, я знаю. Я тебе перезвоню.

Да, вы не умеете пользоваться электронной справочной. Но телефон мадмуазель Флёр Перро запросто находится в старой доброй толстой телефонной книге.

Она у себя. Вы объясняете ей ситуацию.

– Его и здесь нет, стонет она. Это ужасно! Только бы он не ничего не сделал!

– А вы смотрели на коврике у двери?

– Сейчас посмотрю.

Она возвращается через пять минут, которые показались вам пятью веками.

– Он сидит у меня на лестнице! Он не хочет идти ни ко мне, ни к себе, пока не поговорит с моим другом «как мужчина с мужчиной». Ришар только что вернулся, и они оба пошли пить «Колу» в «Гортензии».

– Что за «Гортензии»?

– Кафе на углу.

– Прекрасно. Вы не могли бы завезти его домой, когда эта встреча в верхах закончится?

– Конечно!

Вы звоните Старшей Дочери и успокаиваете ее. Ее сыночек сейчас, пьет «Колу» и говорит «как мужчина с мужчиной» с Ришаром, другом своей учительницы, которая отвезет его домой, когда военное соглашение будет подписано.

– Черт побери всю эту историю! – кричит Старшая Дочь. – Я поменяю ему школу и все!

– Да нет же! Уже не надо.

Вы никогда не узнаете, что сказали друг другу в «Гортензиях», беседуя, «как мужчина с мужчиной» будущий супруг мадмуазель Перро и ваш внук. Они стали друзьями. Теперь Атилла не только не прокалывает шины у мотоцикла своего нового приятеля, но участвует в поездках на огромном Кавасаки 500, крепко сжатый между Флёр и Ришаром. Они даже все втроем ездили в Диснейленд. Горячая страсть вашего внука понемногу угасла. К нему вернулся былой задор.

Беатрис, маленькая блондинка из его класса, влюбилась в него и послала ему записку. Он дал вам ее прочесть:

«Атила, ты кросивый и я тибя лублу.».

– Малявка! – снисходительно прокомментировал Атилла.

Беатрис все еще не повзрослела и Атилла прекратил мелкие подработки. Мельхиор говорит, что окна у вас в кабинете становятся все грязнее и грязнее.

В жизни нельзя иметь сразу все.