Возвращение домой

Когда друзья добрались, наконец, до той пещеры, где Кенсея встретила отца Готтафа, то с удивлением увидели, что Олив и Лемма уже ждут их. Солнечный Камень лежал у их ног. От радости юноша хотел, было броситься на шею отцу, но тот остановил его повелительным жестом.

«Нет, Готтаф. К тем, кто явился из мира духов нельзя прикасаться». Король гномов смутился. Но Лемма сказала:

«Ничего не поделаешь. Таков закон!» Олив глянул на Кенсею, и лицо его смягчилось. Он улыбнулся и сказал:

«Я знал, что ты спасёшь моего сына, и поэтому не стал вмешиваться. Драго прибыл вместе со мной. Именно он должен был помочь тебе». Между тем гном вышел вперёд и встал рядом с бывшим королём Малиньона. Олив же продолжал:

«Наша миссия здесь окончена, и пора прощаться». Ком горечи подкатил к горлу Готтафа. Опять расставание! Драго, словно угадав мысли юноши, произнёс:

«Не печальтесь, мой король! Я вернусь вместе с вами в нашу прекрасную рощу. Развейте мой прах над каким ни будь молодым деревцем».

«Но это ещё не всё». – произнёс Олив, и обратился к гномам:

«Теперь ваше королевство будет хранить Солнечный Камень. Большая ответственность ложится на ваши плечи, но и великая честь. Возьми его, Гроддо, и пусть этот великий талисман солнца хранит не только ваше королевство, но и весь Малиньон. Нам пора! Прощайте!» На секунду две призрачных фигуры Олива и Драго замерли, потом налетел порыв ветра и унёс их с собой.

Несколько минут все стояли молча, потом заговорила Лемма:

«Ну что ж, теперь Халион свободен, и мы можем отправляться домой!» Готтаф подсадил сестру на спину Чернокрыла, и тот взвился ввысь. Пегас был несказанно рад, что его молодая хозяйка вновь с ним. Он сделал несколько торжественных кругов над друзьями, и завис в воздухе, ритмично взмахивая чёрными крыльями. Гроддо осторожно уложил Солнечный Камень в свой мешок, и друзья двинулись в обратный путь. Освобождённый от тьмы Халион постепенно согревался под лучами солнца. Теперь он уже не был миром холода и мрака.

Когда путники подошли к бывшим владениям Хлагора, то увидели, что равнина начала зеленеть. Молодые деревца пробивались у подножия скал. Царство холода и льда больше не существовало! Друзья благополучно перешли через Белые горы. Вскоре они должны были увидеть огромное болото. Силен шёл мрачнее тучи Он думал о Серине, вспоминая зловонную трясину, в которой ему пришлось побывать. Старик боялся, что за время их путешествия ничего не изменилось, и несчастная дочь речного владыки встретит их по-прежнему, сидя на болотной кочке, смахивая горькие слёзы. Но в глубине души Силен надеялся, что ей всё же удалось с помощью волшебных зелий вернуть своё царство.

И вот друзья вышли к берегу величавой, широкой реки. Неужели здесь когда-то было зловонное болото? Силен широко раскрыл глаза, в которых стояли слёзы радости. С диким воплем старик бросился вперёд. Он упал на колени у воды, зачерпнул её руками и подбросил вверх, любуясь брызгами. Силен смеялся и твердил только одно:

«Ей удалось! Удалось!» Готтаф и все остальные приблизились к старику. И тут со дна реки поднялась прекрасная девушка – русалка на голове её сверкала корона. Она глядела на путников, гневно сверкая глазами. Рядом с ней плыли молодые юноши, держа в руках острые копья. Сразу было видно, что это королева реки. Готтаф уже начал бояться, что Силен ошибся, и это не Серина. Но старик, как только увидел девушку, рванулся к ней. Однако та остановила Силена повелительным жестом и крикнула:

«Кто вы такие?! И как посмели вторгнуться в мои владения?» Готтаф вывел озадаченного таким холодным приёмом друга из воды, и в свою очередь спросил:

«Если не ошибаюсь, ты дочь речного владыки Серина?» Глаза русалки вспыхнули гневом:

«Королева Серина! И как смеешь ты так обращаться ко мне, ничтожный смертный!» Юноша нахмурился. Но тут Силен вырвался из державшей его руки Готтафа и вновь кинулся к воде.

«Значит так ты теперь встречаешь старых друзей?» - возмущённо воскликнул он.

«Когда-то Готтаф спас тебя от смерти, а что касается, то ваше величество забыли Силена,

который освободил тебя от Брирра!» Серина побледнела. Неужели! Те, кому она обязана всем, вернулись!? Из глаз русалки скатились несколько крупных слезинок. Как она могла так встретить Силена, о котором думала день и ночь? Именно он подсказал ей, как вернуть речное королевство. Девушка долгими днями и ночами готовила волшебное зелье. И вот, наконец, свершилось! Болото преобразилось в прекрасную, могучую реку. А всё благодаря этому толстому и лохматому старику.

«Простите меня! Я слишком долго не видела вас, но всегда надеялась, что когда-нибудь мы встретимся! Не сердитесь на меня, Силен, Готтаф!» Но старик и король Малиньона уже улыбались. Русалка махнула рукой, приглашая друзей к себе.

«Вы должны побывать в моём подводном дворце. Я просто так вас не отпущу!» Но Готтаф лишь отрицательно покачал головой:

«Извини, Серина, но мы не сможем!» Русалка очень огорчилась. Но тут вмешалась Лемма:

Вы спокойно можете навестить подводный мир! Не бойтесь, идите!» Добрая колдунья произнесла какое-то заклинание, и первая ступила в воды великой реки. Следом за ней двинулись остальные.

Такого великолепия друзья ещё не видели. Украшенные золотом и драгоценными камнями хоромы предстали перед ними. Трудно было поверить, что раньше здесь была лишь зловонная трясина. Серина пригласила путников войти, и сразу же велела своим служанкам – русалкам накрывать стол. Девушка старалась быть гостеприимной хозяйкой.

Она выставила для гостей самые изысканные кушанья и вина. Силен, всегда любивший выпить, на сей раз был сдержан. Он с гордостью смотрел на русалку и улыбался. Юная королева расспрашивала Готтафа и его друзей об их путешествии. Узнав о том, что Чёрный Магистр убит, она облегчённо вздохнула:

«Я всегда подозревала, что он вместе с моим дядей Грубби погубил моих родителей, и превратил в болото наше речное королевство. Теперь души отца и матери могут быть спокойны, они отомщены».

Король Малиньона представил Серине свою сестру. Русалка с большим интересом взглянула на Кенсею. Так вот ради кого эта компания проделала такой долгий и опасный путь. Речная королева чувствовала во взгляде сестры Готтафа внутреннюю силу. «Да, за такой девушкой действительно пойдёшь в самое пекло!» - подумала с завистью Серина. Но тут её тонкую ручку накрыла тёплая ладонь Силена. Старик понимал, что сейчас творится в душе юной русалки. Потерять родителей, столько лет жить в болоте, общаясь только с людоедом Грубби, каждый раз бояться, что нападёт дракон Брирр. И когда великое речное королевство возродилось, она осталась одна. И даже королевские обязанности не принесли ей счастья. Силен глубоко задумался, забыл о своём любимом вине, что стояло перед ним в огромном кубке. Старику не хотелось никуда уходить отсюда. После такого долгого и опасного похода сердце требовало покоя. Возвращаться в Малиньон уже не хотелось. Все остальные не замечали печальной задумчивости друга, и лишь Лемма пристально наблюдала за ним. Готтаф же стал распрашивать Серину, как ей удалось вернуть себе не только великое речное королевство, но и отыскать его жителей. Русалка лишь гордо улыбнулась, и глянула на своего лохматого друга.

«Это была великая ночь! После того, как вы покинули меня, я сразу же поплыла в пещеру Грубби. Дядюшка припрятал в ней немалые запасы колдовских составов, принадлежавших моим родителям. Очень долго я смешивала их, пытаясь получить элексир, который вернёт мне владения отца. И вот, наконец, в одну ночь он был готов. Болото стало преображаться прямо на глазах в широкую, полноводную реку, а болотные лягушки, на которых я вообще не обращала внимания, превратились в моих подданных. И всё это благодаря твоему совету, Силен, мой спаситель!» - закончила рассмеявшись Серина.

Пир уже подходил к концу, и Готтаф с друзьями стали прощаться с речной королевой Когда же все поднялись из-за стола, Силен продолжал сидеть. Юноша удивлённо окликнул его. Когда же старик поднял голову, все увидели на его лице слёзы. Озадаченно король Малиньона спросил у Силена:

«Что случилось?!» Старик шмыгнул носом, и ответил:

«Не сердись на меня, мой король, но я останусь здесь. Я чувствую, что так хочет моё сердце!» Силен взглянул на Серину, и улыбнулся.

«Наверное я успел привязаться к этой русалке, иначе чем объяснить тот дикий восторг на берегу реки? Мы многое испытали вместе с тобой, Готтаф, и теперь я прошу покоя». Юноша и все остальные выслушали торопливые объяснения Силена с большим удивлением. Лишь Серина смотрела на своего друга с нескрываемым восторгом и надеждой.

«Но…но…но ведь ты не принадлежишь к речным жителям!» - запинаясь сказал юноша. Вперёд выступила Лемма. Все замерли в ожидании. Добрая колдунья глянула в глаза Силена, и увидела в них непоколебимость. Она поняла, что это не простая прихоть старого ворчуна, а действительно веление его сердца. Потом её взор обратился на королеву реки. Её глаза были полны слёз и ожидания. Лемма видела, как страстно русалка желает, чтобы её лохматый друг остался с ней. Оглянувшись на остальных, она произнесла, обращаясь к королю Малиньона:

«Я не в силах помешать судьбе, Готтаф. Единственное, что я могу сделать, это с помощью чар дать Силену возможность жить под водой. Вероятно так суждено». С этими словами добрая колдунья подошла к старику, и стала делать загадочные пассы над его головой. На минуту зеленоватое облако окутало всю его маленькую фигурку, но вскоре оно рассеялось.

«Вот и всё». – сказала Лемма. «Ну что, Силен, ты сам хотел этого?» Старик лишь молча поклонился колдунье. Потом глянул на друзей. Первым кинулся к нему Флевр. Он крепко обнял своего старого, ворчливого друга, всхлипывая. Потом взглянул на Серину и улыбнулся:

«Ты обрела действительно настоящего друга и наставника. Счастья вам!» Потом с Силеном попращались гномы. Они лишь встряхнули его руку, и скромно отошли в сторону. Обниматься Скальо и Гроддо не любили, предпочитая мужское прощание. Затем старика расцеловала Кенсея. И, наконец, к нему подошёл Готтаф. Силен попытался опуститься перед ним на одно колено, как это делали гномы, но король Малиньона остановил его, крепко обняв за плечи.

«Нет, Силен! Ты мой учитель и друг. Не забывай Малиньон! Я рад, что ты выбрал для себя пристанищем Халион. Значит, у этого мира есть надежда на будущее. Прощай!»

После этого друзья один за другим поднялись на поверхность. Серина и Силен всплыли самостоятельно. И когда путники двинулись дальше, старик смотрел им вслед и долго махал пухлой ручкой. Потом вздохнул, и они с русалкой опустились на дно.

Готтафу было грустно. Совсем ещё недавно с ними шёл Силен, и вот его нет. Он пожелал остаться в Халионе. Как же теперь будет скучно без него. Без его вечного ворчания. Но тут Кенсея обняла брата, понимая, как ему тяжело, и прошептала:

«Это был его выбор, Готтаф. Не надо грустить». Юноша заставил себя улыбнуться. В конце концов, самое главное он совершил – освободил сестру от сил тьмы. Да и не только её, а целый мир! Теперь Халион будет расцветать под лучами солнца. И одним из первых, кто об этом позаботится, будет Силен.

Размышляя об этом, Готтаф не заметил, как они вошли в лес, когда - то прнадлежавший Трандибаду Тёмному Менестрелю. Теперь дебри исчезли без следа. Эльфы потрудились на славу. В лесу было прохладно и тихо, однако чувствовалось, что он полон волшебных чар. Великолепные, зелёные кроны могучих деревьев смягчали прямые солнечные лучи, превращая их в тонкие нити. Тропинка увлекала друзей за собой. В восторге, глядя на возрождённый лес, Фавн достал лиру, и ударил по струнам. Мажорный аккорд подхватило эхо, и он заметался между деревьями. Тут же на его зов слетелись эльфы, и закружились вокруг путников. Они сразу узнали своих спасителей, и сопровождали их, выделывая всевозможные кульбиты и петли в воздухе вокруг их голов. Когда друзья очутились на знакомой им, благоухающей ароматами цветов, поляне, где стоял замок королевы Олинар, то с удивлением увидели, что тут их уже ждут. Множество эльфов с разноцветными фонариками в руках приветствовали путников. Очарованные таким приветствием друзья замерли. Зрелище было по истине прекрасно! Юноша почувствовал, как кто-то лёгкий опустился на его левое плечо. И тут же раздался серебристый, чистый, словно перезвон капели смех. Но теперь для юноши это не было неожиданностью. Он знал, что это смеётся королева эльфов. Король Малиньона вытянул вперёд руку, ладонью вверх, и почтительно произнёс:

«Приветствую вас, госпожа Олинар!» Королева эльфов слетела с его плеча на подставленную ладонь. На ней было алое платье, словно лепесток розы. Она улыбнулась юноше тёплой улыбкой.

«Я рада, Готтаф, что ты и твои друзья вернулись живыми и невредимыми из опасного путешествия. И вернулись с победой! Отныне наш мир свободен от тьмы!» Затем королева эльфов глянула на королеву Малиньона, и приветливо сказала:

«Добро пожаловать в наш лес, Кенсея! Вы все будьте моими гостями! Понимаю, что вам не терпится вернуться домой, в свой мир, но Халион обязан вам своей свободой! Поэтому, милости прошу в мой замок!» Королева Олинар достала уже знакомую друзьям волшебную палочку, и коснулась ей всех по очереди кроме Леммы. Старая колдунья сама умела уменьшаться. Олинар провела своих гостей в дворцовую залу. Опустившись на трон, и предложив им устраиваться, королева хлопнула в ладоши. Чаши с сонной водой появились так же мгновенно, как и в прошлый раз.

«Сегодня я ни о чём вас расспрашивать не буду». – сказала Олинар. «Можете отдыхать. Сейчас эльфы покажут каждому его комнату». Когда гости вышли из залы в сопровождении слуг, королева эльфов продолжала сидеть на троне, думая о чём-то своём.

Флевр не спал. К волшебной воде он так и не притронулся. Вот, наконец, закончено путешествие. Кенсея освобождена. Почему же так не хочется возвращаться домой? После победы над Трандибадом, видя, как преобразился лес, фавну захотелось в нём остаться. Тогда он этого сделать не мог, а сейчас, когда Халион свободен, это желание с новой силой стало будоражить его. Что же делать?! Как поступить? Неужели моя судьба – остаться здесь? Так Флевр промучился до утра. Когда же, наконец, его позвали в дворцовую залу, он уже принял решение. Первыми, кого фавн увидел там. Были Олинар и Кенсея беседующие друг с другом. Королева эльфов с интересом смотрела на сестру Готтафа, ради которой тот был готов пожертвовать жизнью. Олинар никак не могла понять, как рождённая тьмой девочка не поддалась силам зла, и выросла доброй? Кенсея рассказывала королеве эльфов о том, как друзья освобождали её из Подземного Магистрата. Они так увлеклись беседой, что не заметили Флевра. Когда же наконец они обернулись, Олинар улыбнувшись, приветливо махнула ему рукой, призывая войти и сесть рядом с ними. Однако от её проницательного взгляда не укрылось, что Флевр чем-то озабочен. Но королева эльфов смолчала. Вскоре стали появляться и остальные путники. Когда все расселись Готтаф уже хотел было поведать историю их похода, но Олинар остановила его:

«Не стоит, король Малиньона. Твоя сестра уже всё мне рассказала о вашем опасном путешествии. Сейчас, я думаю, у нас есть дело более важное». И она прямо глянула на Флевра. Тот опустил голову, но тут же её поднял. В глазах фавна была решимость. Готтаф, Кенсея, а так же, Скальо и Гроддо, Чернокрыл и Лемма, смотрели на него выжидающе, и фавн заговорил:

«Мои король и королева, друзья-гномы, Чернокрыл и Лемма, с вами я прожил много лет в благословенном Малиньоне, отстаивая его от зла. Вместе мы совершили великое дело, наш мир стал свободным от тьмы. Когда же я впервые попал в Халион, в этот лес, изуродованный Трандибадом, то услышал стон деревьев и плач трав. Они воззвали ко мне, моля о помощи. Волшебную лиру для борьбы с Тёмным Менестрелем дала мне королева эльфов Олинар, но мелодию и песню вложила в мои уста и пальцы сама природа. Когда же я увидел, что лес вновь пробуждается к жизни, то очень захотел остаться в нём навсегда, чтобы вместе с эльфами беречь его красоту. Но бросить вас я тогда не мог, так как Кенсея была в ещё большей беде. И вот сейчас, наш путь заканчивается. Халион освободился от тёмных сил. Теперь мы пришли сюда во второй раз. Могучие силы природы снова сказали мне, что здесь я буду нужнее, нежели у себя на родине. Всю сегодняшнюю ночь пребывал я в сомнениях, но голос леса врывался в моё сердце, и молил меня остаться. Лишь с рассветом я принял решение. Я – остаюсь здесь. Но если кто ни будь из вас, мои король и королева, считает, что моё место в Малиньоне, то пускай скажет это сейчас, и я подчинюсь». Флевр тяжело вздохнул. Взгляд его был устремлён на Готтафа и Кенсею. Ведь сейчас именно от них зависела его судьба. Олинар понимала, как тяжело сейчас этому скромному жителю леса, но помочь ничем не могла. Она лишь пристально наблюдала за происходящим. Как эти двое поведут себя? Что ждёт фавна? Готтаф глянул на Флевра и поднялся со своего места. Первое слово было за ним. На сердце у юноши было тяжело. Он никак не ожидал, что друзья начнут покидать его именно после победы над тёмными силами. Чем им так приглянулся Халион? Вероятно тем, что этот мир ещё только возрождается, и здесь есть чем заняться. Силен – остался. Флевр тоже хочет покинуть их. Что делать? Удерживать? Нет! Главное, что его другом руководит судьба, благое стремление помочь лесу, и противостоять этому было бы преступно. А расставание? Что ж! Готтаф понял по лицам друзей, что молчание слишком затянулось, и, откашлявшись, произнёс:

«Я отпускаю тебя, друг мой Вы с Силеном были моими наставниками. Сделайте же этот мир прекрасным. Но, прошу, никогда не забывайте Малиньон!» Больше юноша ничего не не мог сказать, и опустился на своё место. Теперь взгляды были обращены на Кенсею. Девушка встала. В её глазах была печаль, но она пересилила себя и улыбнулась. Флевр и Силен, эта неразлучная парочка оберегала её в Малиньоне, когда им ещё владела Варра. Фавн спас её от смерти, доставив полумёртвую к Лемме. Он не задумываясь отдал бы жизнь за королеву Малиньона. Сейчас же он глядел на Кенсею выжидающе. Девушка подошла к нему и крепко обняла. Этого житель леса явно не ожидал. Он не знал, как вести себя в подобной ситуации. Но тут Кенсея отстранилась и, смахнув слёзы, тихо сказала:

«Ты решил свою судьбу сам. Счастья тебе! Я никогда не забуду ни тебя, ни Силена! Вы остаётесь в Халионе. Сделайте же так, чтобы этот мир ожил! Удачи!» Фавн низко поклонился своей королеве. Затем крепко пожал руки гномам, и подошёл к Чернокрылу. Пегас, всегда гордый и независимый, неожиданно преклонил колено перед своим спасителем. Растроганный Флевр потрепал его по гриве.

Когда же все вновь расселись по своим местам, с трона поднялась королева эльфов Олинар. Оглядев всех присутствующих, она улыбнулась и молвила:

«Итак, Флевр, добро пожаловать в освобождённый тобой лес! Ты теперь его хранитель наравне с нами. А сейчас – пир в честь победителей Подземного Магистрата!» Она хлопнула в ладоши, и тут же в зале появились прекрасные, резные, деревянные столы, на которых в необычайно красивой посуде были разные кушанья. В кованых, украшенных драгоценными камнями кубках было вино. Первый тост Олинар провозгласила за короля Малиньона Готтафа. Юноша смутился, но королева эльфов сказала:

«У тебя храброе сердце, Готтаф! Если бы не оно, твоя сестра, да и наш мир тоже остались бы пленниками Чёрного Магистра». Следующий тост Лемма предложила за Кенсею. Добрая колдунья, встав со своего места, глянула на девочку:

«Ты была путеводной звездой для брата и его друзей. Ты смогла отвергнуть предложенную силу тьмы, и это помогло им победить!» Третий тост провозгласила Кенсея:

«За моих любимых, верных, преданных друзей, гномов Гроддо и Скальо, за ворчливого Силена, добрейшего из всех жителей Малиньона. Так же за Флевра, его друга и моего учителя и наставника. За верного Чернокрыла, за великую волшебницу Лемму! Отдельно хочу вспомнить мудрого Драго, который пожертвовал своей жизнью. И, конечно, за Готтафа, моего любимого брата! За вас, спасители!» Последним поднял свой кубок Готтаф Он сказал просто:

«За Халион и его возрождение!»

Весёлый пир продолжался до глубокой ночи. Эльфы – музыканты исполняли на лирах, лютнях и свирелях дивные мелодии. Когда же друзья утомились, слуги развели их по комнатам.

На следующее утро Готтаф, Кенсея, Гроддо, Скальо, Чернокрыл и Лемма простились с королевой Олинар. Поблагодарили её за тёплый приём. Она, улыбаясь, протянула юноше лиру, с помощью которой Флевр победил Трандибада.

«Возьми её, король Малиньона. Она ещё пригодится вам дома». Юноша спросил, что хотела этим сказать королева эльфов, но та лишь хитро подмигнула. Флевр провожал своих друзей до окраины леса. Когда показалось чистое поле, он простился с ними, и скрылся в зарослях.

Путники шли довольно долго. Однако пейзаж вокруг не менялся. Готтаф наконец не выдержал и спросил у Леммы:

«Где же граница миров? Когда мы попадём домой?!» Колдунья улыбнулась и ответила:

«Ты её даже не заметишь. Главное, не думай о ней, иди себе». Юноша смолк. Но всё же это однообразие выводило из себя. Готтафу хотелось скорее вернуться домой. Он повернулся было к волшебнице, чтобы спросить, долго всё это будет продолжаться, но, к своему удивлению её не обнаружил. Лемма предпочла покинуть друзей тихо, не привлекая внимания. Она нуждалась в отдыхе, после длительной битвы с силами тьмы.

Пока юноша и все остальные беспокойно оглядывались в поисках доброй колдуньи, местность вокруг них неожиданно стала меняться. Сейчас они стояли уже не на пустынном поле, а на зелёном лугу Малиньона. Друзья не заметили, как пересекли границу миров. Вдалеке виднелся родной замок. Плющ по- прежнему струился со стен и башен. Первой, кто заметил, что они попали домой, была Кенсея. Она неожиданно высоко подпрыгнула, издав непонятный боевой клич. Потом подскочила к Чернокрылу, мигом оказалась у него на спине. Пегас расправил крылья, и взмыл ввысь. Ликующая девочка крикнула оставшимся внизу Готтафу и гномам:

«Оглянитесь! Мы ведь дома!» И она полетела к замку. Юноша, Гроддо и Скальо огляделись, и облегчённо вздохнув, Готтаф сказал:

«Да, мы дома!» Однако гномов возвращение, словно не радовало. Оно и понятно. Уходили они отсюда трое, а вернулось лишь двое. И об этом сейчас предстоит рассказать остальным. Хранитель огня глянул на своего короля и сказал:

«Мы отправляемся домой, повелитель. Надо рассказать нашему народу о походе. Но никто не коснётся праха великого Драго до тебя. Мы будем ждать». И гномы поклонившись юноше направились к родной роще. Готтаф же пошёл к замку, откуда уже неслись ликующие крики. Вероятно, слуги уже встретились со своей юной королевой. Когда Готтаф подошёл к воротам, они раскрылись на встречу своему королю. Все, кто был во дворце, встречали его восхищёнными взглядами, и приветственными криками. Люди, уже не чаявшие видеть своих короля и королеву в живых, сегодня просто плакали от счастья. Вскоре весь Малиньон знал, что Готтаф и Кенсея вернулись. Жители повалили к замку, чтобы взглянуть на них. Несметная толпа собралась под балконом на площади. Люди выкрикивали имена своих короля и королевы, требуя, чтобы их любимцы появились. И вот наконец балконные двери распахнулись. Все застыли. Готтаф и Кенсея, в королевских мантиях, с коронами на головах, взявшись за руки, вышли к своему народу. Крики ликования рванулись к небу. Королева снова с ними! Готтаф освободил свою сестру! На глазах у всех без исключения блестели слёзы счастья. Кенсея воскликнула так, что её услышали все:

«Мои любимые подданные, брат спас меня от страшной силы тьмы! Вместе со своими друзьями он освободил от мрака целый мир, имя которому – Халион! Флевр и Силен остались там, чтобы помочь жителям возродить его. Мы же вернулись в Малиньон! Завтра состоится Праздник Солнца и Света и будет уничтожен замок Варры! Сегодня же лесные гномы отдадут последние почести погибшему жрецу, мудрому Драго». Над площадью повисло гробовое молчание. Жители Малиньона склонили головы в знак скорби, ибо многие из них знали старого гнома. Тут заговорил Готтаф:

«Пусть этот день будет днём памяти, а не скорби. И, прошу вас, не вмешивайтесь. Гномы всё сделают и решат сами. Завтра, как сказала моя сестра, будет великий день. Сейчас же, расходитесь». И король с королевой покинули балкон. Люди постепенно ушли с площади, возвращаясь к своим делам, но у каждого жителя кроме печали в сердце была и радость. Все были в предвкушении завтрашнего дня.

Как ни отговаривал брат сестру не ездить с ним на церемонию прощания, девочка настояла на своём. Она любила мудрого жреца, и считала, что должна обязательно с ним проститься. Король и королева вышли из замка. Здесь, во дворе их уже ждал Чернокрыл. Юноша посадил сестрёнку ему на спину, потом вскочил сам. Чёрный пегас расправил крылья и взмыл в небо. Через некоторое время он опустился у озера, где их уже ждали лесные гномы. Когда Готтаф и Кенсея приблизились к ним, все словно по команде, опустились на одно колено, приветствуя властителей Малиньона. Юноша взмахом руки позволил им встать. К нему медленно и торжественно приблизился Гроддо. В его руках был тот самый небольшой сосуд, куда Скальо пересыпал пепел Драго. Хранитель огня с поклоном отдал его своему королю. Готтаф осторожно принял сосуд и внимательно оглядел его. Потом что-то прошептал, что именно не слышала даже стоящая рядом сестра. Драго был первым учителем молодого короля Малиньона Он, Гроддо, и Скальо помогли Готтафу стать настоящим королём гномов. Они же помогали юноше взойти на престол Малиньона. И вот теперь Драго нет! Готтаф огляделся вокруг. За ним пристально следили подданные и Кенсея. Юноша искал дерево, где прах его друга и наставника мог успокоиться. И тут его взгляд нашёл небольшой росток на самом берегу озера. Что это за растение король Малиньона не знал, но было в нём что-то родное. Вдруг губы сами произнесли давно забытое имя:

«Кондар!» Так звали любимого дракона короля гномов. Именно здесь он погиб, спасая жизнь хозяину. Вот где будет рассыпан прах Драго. Но перед тем, как разбить сосуд, король Малиньона передал его в руки своей сестре. Кенсея приняла его, осторожно прикоснулась к нему губами и отдала обратно. Готтаф подошёл к маленькому ростку, и воззвал к духу Кондара:

«О, спасший меня от смерти, прими пепел Драго! Охраняйте вместе родную рощу!» И тут из воздуха соткались две призрачные фигуры. Это были дракон Кондар и жрец Драго. Несколько секунд они, таинственно мерцая, смотрели на обомлевших гномов, а потом растворились.

«Это добрый знак!» - прошептал Готтаф.

«Их души согласны с нами!» - добавила Кенсея. Гроддо и Скальо молча кивнули. На этом церемония прощания завершилась. Гномы пригласили своего короля и его сестру навестить их подземные владения. И вот Кенсея вновь очутилась в государстве гномов. Все те же переходы со множеством факелов. Одна девочка непременно заблудилась бы здесь. Но брат уверенно вёл её за собой. Гроддо и Скальо показали правителям Малиньона пещеру, где теперь под неусыпной охраной находился Солнечный Камень. Когда же все гномы собрались в огромной зале, Готтаф выступил вперёд и рассказал им о Празднике Солнца и Света, который состоится завтра. Именно с помощью Солнечного Камня юноша рассчитывал разрушить проклятый замок Варры. Гроддо и Скальо согласились со своим королём. И после этого брат с сестрой покинули их.

Этот день долго ждали в Малиньоне. Зло пыталось помешать проведению великого Праздника Солнца и Света, но ничего не вышло. Готтаф и Кенсея снова вместе. Народу на площади собралось ещё больше чем вчера. Отдельно прибыли гномы. Двое старейшин шли в самой середине их рядов. Один из них нёс на спине увесистый мешок, не доверяя ношу никому. Когда король и королева вышли на балкон жители взметнули вверх шапки, и приветствовали их ликующими криками. Брат и сестра улыбались. Немного погодя они спустились и вышли на площадь. Под пенье и смех толпа направилась за Готтафом и Кенсеей к замку Варры. Не доходя до выжженной земли, все остановились. Наступила тишина. Гроддо вышел из рядов гномов и передал своему королю таинственный мешок. Юноша девочка направились к проклятому строению. Все замерли. Казалось, что эти двое вновь идут на верную смерть. Но, не доходя нескольких шагов до замка своей матери Кенсея, становилась. Брат развязал мешок и извлёк из него Солнечный Камень. Его слепящий свет заставил людей зажмуриться. Лучи ударили прямо в двери твердыни зла. Замок задрожал. Над ним собрались чёрные тучи. Злой ветер взвыл, словно от боли, и стал разбрасывать камни строения, которое рассыпалось в прах. Небо над Малиньонном стало чёрным, но Солнечный камень сиял всё ярче пока наконец не разогнал все тучи. Замок Варры был разрушен. Жители приветствовали брата и сестру восторженными криками, а те, обнявшись, смотрели друг другу в глаза. Готтаф сказал:

«Я считаю, мы заслужили этот праздник. Теперь ни один призрак тьмы нам не страшен!»