Глава 11 8 страница

Он кивнул и сразу же двинулся к выходу из комнаты. У меня не было кредита на мобильном, так что я быстро подключила стационарный телефон и набрала номер Мейсона. Он ответил почти сразу, зевая и звуча так, как будто я разбудила его.

– Мейсон, это Эмма Бэнкрофт. Прости, что звоню так рано, – начала я.
– Нет проблем, Эмма. Что я могу для тебя сделать? – спросил он, его голос был хриплым и сильным со сна.
– Прямо сейчас журналисты ломятся в переднюю дверь и звонят на мой телефон. Они снова задают вопросы о Карсоне. Они что-то говорили о статье в журнале «The Peoples’ Post» этим утром, но я не знаю, о чем она, – сказал я слабо, смахивая слезы, которые просто не переставали течь по моим щекам.
– Прямо сейчас там находятся те люди?

– Да. Четыре или пять парней ломятся в переднюю дверь, пока мы разговариваем, – я посмотрела вниз через коридор и увидела, что мое отверстие для почты двигается. Я нахмурилась, пока не увидел пару глаз, заглядывающие туда; и кричащие мое имя немного громче, когда он заметили меня. Я быстро рванула обратно на кухню. – И теперь они смотрят через отверстие для почты, – добавила я, громко выдыхая.
– Ладно, не паникуй, я со всем разберусь. Я попрошу полицейских приехать туда через несколько минут, чтобы убрать их от твоей двери. Есть нормы, и они не позволяют преследовать тебя. Я скажу им свалить за пределы вашего здания, и попробую в этом разобраться.

Его спокойствие было очень ободряющим и заставило моим переживаниям немного поблекнуть.

– То, что было напечатано? У тебя есть копия?
Я вздохнула.

– Нет. Я понятия не имею. К сожалению.
– Это не проблема. Блин Роджер Харрис согласился прошлой ночью не печатать ничего о вас двоих.
Он тяжело вздохнул.

– Могу ли я перезвонить тебе по этому номеру?
Я нахмурилась.

– Эмм... они продолжают звонить на этот номер и намобильный, так что я собираюсь выключить их оба, – призналась я.

– Ладно, это хорошая идея. Отключи телефон, не разговаривай ни с кем. Если появятся какие-то проблемы, немедленно звони мне. Позвони мне через час для новой информации, ладно? И, Эмма, оставайся внутри... пока я тебе не скажу, ладно?
– Конечно. Спасибо. Я позвоню Вам через час.
Как только я повесила трубку, я отсоединила телефон и выключила свой мобильный. В течение десяти минут за моей дверью крики прекратились, и прозвучал вежливый стук.

– Мисс Бэнкрофт, пожалуйста, откройте дверь. Это полиция, – кто-то позвонил. Я сглотнула и посмотрела через глазок, чтобы увидеть двух полицейских, стоящих там. Вздохнув с облегчением, я открыла дверь. Они любезно улыбались.

– Мисс Бэнкрофт?
Я кивнула.

– Да.

– Мы перевели их на первый этаж, напротив главного входа, потому что есть ограничения расстояния для репортеров. Стук в Вашу дверь прекратился. Мы подождем внизу, пока они разойдутся. У Мейсона Боссли дела, так что, надеюсь, это продлится не более, чем ближайшие пару часов. Если Вы захотите покинуть Вашу квартиру, просто скажите нам, – сказал один из них, глядя на меня немного с любопытством. Может, ему было интересно, на счет чего была вся эта суета, и как миниатюрная стриптизёрша в изношенной пижаме могла вызвать столько хлопот.
Я поморщилась. Я не собиралась никуда идти, но я не хочу, чтобы Рори и Саша оставались в ловушке внутри со мной весь день. Возможно, мне следовало спросить Люси, могли ли они побыть у нее денек, а, возможно, и ночь.

– Эмм...у меня есть дочь. Я думала, может, мне отправить её в дом моей подруги или ещё куда-то? – предположила я, глядя на них, и ожидая их мнение. Они имели другое представление о том, как справиться с этой ситуацией, чем у меня, поэтому я должна прислушиваться к их советам.
– Да, мы в курсе Вашей дочери. Может быть, это хорошая идея, чтобы отвезти ее к надежному другу пока все не уляжется. Я не рекомендую Вам брать ее, хотя. У Вас есть кто-то, кто мог бы вынести ее из здания и передать Вашей подруге? Сосед, например? Кто-то, кто мог бы выскользнуть незамеченным с Вашей дочерью, – предложил полицейский.
Я сглотнула. Это имело смысл. Я посмотрела на дверь рядом с моей.

– Миссис Миллер? Она живет рядом. Она могла забрать ее и моего брата тоже. Моя подруга живет примерно в десяти минутах ходьбы, – согласилась я, кивая с энтузиазмом.

Я оставила остальное на них, чтобы разобраться с миссис Миллер, и позвонила Люси, которая, конечно, быстро согласилась.
Она действительно была лучшей подругой, девушкой которую можно было о многом попросить. Через полчаса, Рори, миссис Миллер и Саша отправились к Люси. Рори ушел первым и должен был ждать за углом, так что ушли не все вместе.
Полиция сообщила мне, что миссис Миллер и Саша, видимо, с важным видом вышли из здания, а репортеры даже не моргнули на них глазом; очевидно, они только что видели женщину с ребенком на руках и думали, что ничего не произошло, потому что она не была мной. Я с облегчением опустилась на диван. Как только мне позвонили от Люси, сказав, что они все прибыли благополучно, я отключил свой телефон опять, села на диван и заплакала.

Еще через час послышался еще один срочный стук в дверь. Я застонала и заставила себя подняться и, открывая дверь, ожидала увидеть полицейского, который, я знала, еще был здесь. Но вместо этого я увидела Карсона. Он выглядел убийственно злым, его глаза напряжены и прищурены, волосы неаккуратны, как будто он только что с них что-то снял.
– Привет, – с облегчением вздохнула я, оттого он был здесь. Я на самом деле, действительно нуждалась в его ласке.
Он не улыбался, его челюсти были сжаты, когда он сунул газету к моей груди.

– Что это за хрень? – прорычал он медленно и со злостью.

Я нахмурилась и посмотрела вниз на газету, которую он ткнул в меня. На фоне было размещена фотография меня и Карсона, выходящего из бара «У Ллойда» в прошлые выходные, и еще меньшая фотография в углу, Саши в парке и меня качающую её на качелях. Заголовок на бумаге, заставил мое сердце остановитьсяи кровь застыть в жилах. Теперь я поняла, почему он выглядел таким разъяренным.

Глава

– О, Боже, – пробормотала я. Я не могла дышать. Как они узнали? Как они догадались, что она была от Карсона? Почему они просто не предположили, что я родила ребенка от кого-то еще? Как они сложили эти два куска вместе, и решили, что она была его? И как, черт возьми, они получили эти фотографии нас в парке? Это был понедельник. Я не видела никого, кто мог нас сфотографировать в понедельник!
– Скажи мне, что это полная чушь, – проворчал Карсон, сердито колотя своим пальцем в газету. – Скажи мне, что это твоя младшая сестра или еще кто-то.
Я сглотнула и покачала головой. Я не могла встретиться с его глазами. Я надеялась, что этот момент никогда не настанет. Я всегда пыталась держать это подальше от него, для его же блага, чтобы он мог жить своей мечтой, вместо того, чтобы быть пойманным в ловушку с расточительницей вроде меня. Как же мне объяснить это ему?
– Это не моя сестра, – прошептала я.
Он издал обременительный стон.

– Это твоя дочь? – спросил он, его голос по-прежнему был натянут от гнева. Я могла сказать, что он пытался изо всех сил сдерживаться и не кричать на меня, и я была чрезвычайно благодарна, потому чтоне была уверена, что смогла справиться с этим, вдобавок ко всему прочему.

– Да, – кивнула я, глядя на его ноги, желая, чтобы земля провалилась и поглотила меня. Или может быть, я могла бы каким-то волшебным образом сделать прыжок назад во времени и взять больничный на ночь, когда Роджер Харрис пришел вклуб и увидел там Карсона.
– Она... – он неловко сместился, –... моя? – прошептал он.
Я могла соврать и сказать " нет"? Может мне действительно соврать прямо в лицо и спасти нас обоих от боли прохождения через все это, спасти его от бремени воспитания дочери от того, что он её не любил? В глубине души я знала, что должна сказать правду сейчас, но я понятия не имела, как он отреагирует. Может быть, он хотел видеть ее и быть в ее жизни, или, может быть, он бы пробежал милю, и я бы только успела увидеть от него пылевое облако, которое он оставил от такого быстрого бега.
– Карсон, – начала я, но остановилась, не зная, что должна сказать. Я не могла солгать ему и сказать " нет", но я не хочу, чтобы он чувствовал себя обязанным или что-то там еще для нас.
Он вырвал из моих рук газету, пролистывая с первой полосы, и пройдя несколько страниц. Он развернул её перед моим лицом.

– Ты указала в ее свидетельстве о рождении, что отец я.

Свидетельство о рождении? Откуда ему об этом знать? Я бросила взгляд на газету, которой он махал перед моим лицом, чтобы увидеть напечатанное там Сашино свидетельство о рождении. Они замазали мой адрес, но все-еще было отчетливо видно: ее полное имя, дата и место рождения, мое имя, и где я родилась. Они обвели имя отца красным. ‘Карсон Жерар Мэтьюз, автогонщик’ былонапечатано там ясно как день, с моей подписью внизу, как человек, который дал информацию.
– Как они вообще это достали? Зачем они разместили это сюда? – спросила я, в неверии качая головой.
Он сухо рассмеялся.

– Это их работа, Эмма, расследование подобных вещей. У них есть людивезде; они просто направляют кого-то с несколькими фунтами стерлингов в отдел регистрации и БАМ, это легко. Теперь ответь на чертов вопрос! – прорычал он. – Она. Моя?

Его тон заставил волосы на затылке встать дыбом. Я сглотнула и кивнула.
– Иисус, Эмма! Черт возьми! – закричал он. Он шагнул в коридор, хватая меня заруку и заставляя меня сделать шаг назад, когда он захлопнул дверь с такой силой, что она отпрянула, открываясь обратно. Он ударил своей рукой, захлопывая ее снова. Я захныкала; я никогда не видел Карсона таким злым, и он на самом деле немного пугал меня.

– Как ты могла не сказать мне нечто подобное? Как? ПОЧЕМУ? – Он разглагольствовал. Его лицо немного покраснело от гнева.
Я дернулась и ударилась в стену, когда он снова шагнула вперед.

– Я сожалею. Я думала, что правильно поступаю, – прошептала я. Он снова шагнул вперед, его рука попала в стену, в стороне от моей головы. Он смотрел на меня с такой ненавистью, что я на самом деле почувствовала к нему страх, но в то же время он выглядел таким уязвимым, и я просто хотела обернуть свои руки вокруг него и удержать.
– Тебе жаль? У меня есть дочь, блядь, а я не знаю о ней, и тебе жаль? – огрызнулся он, его лицо находилось в сантиметрах от моего.

– Я не хотела заманивать тебя в ловушку, – прошептала я. Большие, тучные слезы тихо катились по моим щекам.
Он оттолкнулся от меня, и мгновенно я высвободилась от его близости и с облегчением вздохнула, от того, что он дал мне пространство, чтобы вновь задышать. Он повернулся ко мне спиной и запустил руки в его волосы.
– Ей два года? – спросил он, глядя на меня через плечо, его лицо было непроницаемо.
– Исполниться в следующем месяце, – подтвердила я, кивая.
Его тело было всё еще напряженно.

– Как ты могла скрывать такое от меня? Почемуты не сказала мне? – он сплюнул, глядя на меня.
Я вытерла неудержимо падающие слезы. Он смотрел на меня так, будто ненавидел меня, и это разбивало мне сердце. Видеть человека, которого я любила, смотревшего на меня с такой неприязнью и отвращением, что на самом деле заставляло чувствовать слабость в своих ногах.
– Я думала о тебе, – прошептала я.
Он фыркнул и повернулся ко мне снова, приперев меня к стене, а его сердитое лицо находилось в миллиметрах от моего. Его дыхание прошлось по моей щеке, когда он заговорил.

– Ты думала обо мне? Тогда ты хочешь, чтобы я поблагодарил тебя? – с сарказмом рявкнул он.

Я всхлипнула и покачала головой, безмолвно интересуясь, мог бы он на самом деле причинит мне боль. Я никогда не видела никого настолько злым, и то, как он смотрел на меня, заставило меня занервничать. В глубине души я задавалась вопросом, что если я заслужила, чтобы он сделал мне больно. Возможно, я сделала неправильный выбор, и я заслуживаю того, чтобы быть наказанной, как всегда говорили мои родители. Каждый день, они всегда напоминали мне, какой я была маленькой грязной шлюхой, каким я была разочарованием от того, что из меня ничего не выйдет путного, и как у меня внутри был дьявол. Может быть, это было в самом деле, и я просто отказывалась верить в это до сих пор.
– Спасибо за то, что моя дочь была вдали от меня, Эмма. Спасибо тебе, что забрала от меня такие вещи, как ее первый шаг или первое слово. Может быть, мне лучше не знать ее. Это то, что ты подразумеваешь под«думала обо мне»? Или может ты думала, что я не заслуживаю того, чтобы поделиться со мной этими вещами? – он красноречиво говорил.
Его руки были по обе стороны моего тела, приперев меня к стенке, когда его тело, придавливая сильно прижалось к моему.
– Карсон, я...
– Все это время, когда ты видела меня каждую неделю, даже трахала меня, и ты скрыла это от меня? – прошипел он, толкая себя подальше от меня, рыча от досады, и снова грубо сжимая руки в своих волосах. – Как ты могла не сказать мне? Все это время!
Я сползла вниз по стене, поднимая колени к груди, когда заплакала.
Он сухо засмеялся.

– Да уж, Эмма, прекрати этот фонтан. Нам надо во всем этом разобраться! – с сарказмом сказал он.
– Я думала о тебе, – снова сказал я. Мой голос сорвался, и задержался от рыдания, когда я заговорила. – Когда я узнала, что беременна, ты только начал взлетать по своей карьере. Я не хотела отнимать твои мечты. Я не хотела заманить тебя в ловушку с глупой маленькой шестнадцатилетней девочкой, потому что тызаслуживает лучшего, чем это. Я хотела лучшего для тебя, чем быть отцом-подростком, – призналась я. Я прижалась лицом к коленям, чувствуя, как мои слезы, впитываясь в материал моих джинсов.
Он тяжело вздохнул.

– Итак, ты прошла через это сама. Вместо того, чтобы сказать мне, давая мне возможность помочь тебе, ты положилась только на себя. Вот почему ты работаешь в клубе, из-за этого ты можешь позволить себе содержать дочь именьшего брата.
Я кивнула и шмыгнула носом.

– Ты скрывала это от меня в течение двух лет. Ты видела, сколько у меня было денег, и всякий раз, ты изо всех сил поднимала мою дочку самостоятельно, – спокойно сказал он. Рядом послышалось движение и что-то задело мое плечо. Я слегка повернула голову, чтобы увидеть, как он скатился по стене и сел рядом со мной. Его голова была в его руках, и все его теловыдавало печаль и поражение.
– Мне не нужны твои деньги, – я закрыла глаза и попыталась думать о чем-либо еще, кроме стука в моей голове, заставляющего чувствовать тошноту.
Некоторое время мы сидели молча; я не знала, что сказать. Я знала, что должна позволить ему осознать это. У меня было два года и девять месяцев, чтобы принять материнство, но на него отцовство свалилось только сегодня утром.
Наконец, он заговорил, его голос звучал хрипло и глубоко, через что он пока не мог вымолвить ни слова.

– Её зовут Саша?
Я улыбнулась.

– Саша Элуиза Бэнкрофт, – подтвердила я.

Он шмыгнул носом и вытер лицо.

– Красивое имя.

Я кивнула; я любила ее имя.

– На кого она похожа? В газетах, можно увидеть только ее затылок.

Он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Я сглотнула, когда увидела, какими красными были у него глаза. Пока мы тут сидели, он плакал? Я отчаяннохотела утешить его, но я не могла даже пошевелить руками, которые обнимали мои колени. Это чувствовалось будто я была заморожена.
– Она красива. Она похожа на тебя, – я слабо улыбнулась, когда посмотрела в ярко-синий цвет его глаз. – Она имеет тот же цвет волос и глаз как у тебя, но у нее волосы кудрявые как у меня.
Он на секунду улыбнулся, прежде чем это потухло, и появился убитый горем взгляд.

– У тебя есть фотография?

Я кивнула и заставила себя двигаться. Заставила себя подняться с пола и, направляясь в гостиную, я подобрали со стены фоторамки. Я повернулась, как только вошел Карсон, и протянула ему. Когда он протянул руку, чтобы взять их, я заметила, как дрожали его руки, и дыхание стало немного мельче, чем обычно. Он смотрел на нее молча, просто вглядывался на изображение с широко раскрытыми глазами и открытыми губами. Его лицо было таким мягким и нежным, я чувствовала, что мое сердце превращается в лужу.
– Она красивая, – прошептал он.

Я пожевала губу, не зная, что сказать. Я всегда думала, что поступала правильно на счет Карсона, отпускаю его, позволяя ему уходить из своей жизни. Я никогда не хотела, чтобы он жил так, как жила я каждый день. Я всегда была уверена, что поступила правильно, позволив ему иметь свою мечту. Но в этот самый момент, глядя на него, как он впервые смотрит на фотографию своей дочери, я вдруг почувствовала себя эгоисткой. Я чувствовала, что вместо того, чтобы позволить ему иметь свою мечту, может быть, я забрала что-то другое от него, забрала у него её. Саша – лучшее, что случалось со мной, но мне не приходило в голову то, что, возможно, для него это было бы то же самое, если бы я ему сказала.
– Где она? Полиция сказала мне, что она пошла к подруге, – тихо сказал он.
– Она у Люси, это из-за репортеров. Они стучались в дверь; я подумала, что лучше отправить ее подальше от них, пока они не успокоятся. Рори тоже там; они пробудут там сегодня вечером, – объяснила я.
Он кивнул и слегка провёл большим пальцем по фотографии, но ничего не сказал.

Мой рот стал сухим, его молчание всё длилось и длилось. Я знала, что мне нужно было начать этот разговор.

– Карсон, ты не должен чувствовать себя обязанными нам, или еще что-то. У нас все прекрасно. Я не хочу твоих денег или еще что-то, но если ты хочешь ее увидеть, ты можешь. Ты сможешь видеть ее столько, сколько захочешь, но если ты не захочешь иметь с ней ничего общего, тогда я тоже пойму. Она была ошибкой, и тебе не придется платить за неё всю оставшуюся жизнь, – сказала я, пытаясь дать ему понять, что я не буду препятствовать ему видеть её, если бы он захотел.
Он вскинул голову, чтобы посмотреть на меня.

– Если я захочу видеть её? Это что, дурацкая шутка? Конечно, я хочу увидеть ее, она моя дочь! – ответил он. Его взгляд снова стал злым, а зубы то сжимались, то разжимались.
Я кивнула и неловко сглотнула.

– Ладно, хорошо, ты можешь приходить сюда всякий раз, когда захочешь.

Он холодно рассмеялся, качая головой, как будто я сглупила.

– Я не оставлю свою дочь здесь, чтобы она была воспитана на чертовую зарплату стриптизерши! – прошипел он.
Моя спина напряглась. «Оставить ее здесь». Я предупреждающе посмотрела на него. Если он думал, что он заберет ее от меня, то меня посетила другая мысль.

– Что это конкретно значит?

Его глаза расчетливо повернулись, когда я заговорила.

– Ты сможешь видеть ее всякий раз, когда захочешь; мы будем организовывать визиты и прочее...
Я замолчала, волосы на моем затылке встали, когда паника охватила мой живот.
Он фыркнул, когда я сказал слово «визиты».

– Ты думаешь, я оставлю ее в этой дерьмовой маленькой квартирке сматерью, которая едва может позволить себе её содержание? Ты думаешь, что это для неё справедливо, воспитываться как чертова нищенка? – с отвращением он фыркнул на меня.

Гнев стал доминирующей эмоцией в моем теле, поэтому я пихнула его в грудь так сильно, как только могла и сверкнула на него глазами. Как он смеет намекать, что я не даю ей все, что ей нужно! Конечно, большую часть времени было тяжело, и мы бы, наверное, когда она станет постарше, никогда не имели бы денег на ноутбуки или айподы, но я люблю ее больше всего на свете и я бы дала ей все, в чем бы она нуждалась. Материальные вещи не имеют значения, пока ребенок будет любимым, счастливым и здоровым.
– Ты, тупой мудак! Не смей намекать на то, что я не буду заботиться о моей дочери должным образом! – я кричала, снова толкая его в грудь.
Он фыркнул.

– Эмма, ты можешь, наверное, платить только арендную плату каждый месяц и ходить в университет. Как ты можешь дать ей все, что ей нужно? А когда ей будет нужно на школьную экскурсию или еще что-то, то у тебя не найдётся денег. Ты собираешься тянуть дополнительные ночи в клубе? Что произойдёт, когда ты просрочишь квартплату за один месяц? Продашь свое тело в подсобке? Ты думаешь, она поблагодарит тебя, когда узнает, что ее мать–шлюха, которая продает себя? – спросил он злобно.

Прежде чем я смогла остановить себя, я отдернул руку и ударил его по лицу настолько сильно, как только могла. Его голова отплеснулась в сторону и мгновенно моя рука обожглась и воспалилась.

– Ну, шлюха, которая продает себя, была не достаточно хороша для ее гадского папаши! – закричала я. Как этому парню всегда удается заставить меня чувствовать себя грязной, дешевой и мерзкой? Он оглянулся на меня, глаза его смягчились, как будто он знал, что зашел слишком далеко. Но было уже слишком поздно. Я больше не позволю ему заставить чувствовать себя грязной; это был последний раз.
Так как он сказал это, чтобы обидеть меня, я никогда не думала, что Карсон осмелится это сделать.

– Убирайся, – прорычала я сквозь зубы.
– Я никуда не пойду, – сказал он сурово, его челюсть сжалась. Я заметила с некоторой степенью удовлетворенности, что щека, по которой я ударила его, стала пунцовой.
– Убирайся, иначе я вызову сюда полицию, чтобы выпроводить тебя! – приказала я, вызывающе скрещивая руки на своей груди.
Он рассмеялся и подошел ко мне ближе, протягивая руку и поглаживая одним пальцем по моей щеке.

– Ох, милая, ты, правда, думаешь, что полиция собирается сделать то, что говорит им стриптизёрша? – спросил он, его голос дразнил и насмехался.

Я шумно сглотнула и посмотрела со всей ненавистью, которую я могла собрать. Я старался не смотреть на него, потому что я знала, что моя решимость испарится, как только я посмотрю в эти по-детски голубые глаза, которые я так сильно люблю.

– Убирайся, – повторила я.
Он наклонился ближе ко мне, хватая меня за подбородок и заставляя меня встретиться с его глазами.

– Иди, собирай сумку, мы уезжаем. Моя дочь не будет жить в подобном месте. Собирай вещи, чтобы хватило на пару дней, и я пришлю людей собрать остальное, – заявил он холодно. Он выпустил мой подбородок и отступил назад, скрестив руки на груди, его лицо было жестким и решительным.

Мой рот в шоке приоткрылся. Он действительно думает, что я собираюсь позволить ему забрать её у меня? Мой разум начал прокручивать мысли, как я могу забрать Сашу от Люси, и уехать. Не было никакого способа, которым я позволила бы ему забрать её у меня. Моя кредитная карта позволила бы нам ухать далеко от сюда, а если бы этого не хватило, то я бы приползла к своим родителям за помощью. Я не могла потерять самое главное в своей жизни. Я не могла позволить ему забрать ее; она была для меня всем.
– Карсон, не делай этого! Я дам тебе увидеть ее, когда захочешь, я обещаю, но я не позволю тебе забрать её от меня, – я посмотрела на него предупреждающе. Единственное, что останавливало меня от полномасштабной панической атаки было то, что он не знал, где жила Люси. Если станет необходимо, я смогу позвонить Рори и сказать ему, чтобы он взял Сашу и сел на поезд, уезжая так далеко, как только мог, и затем я могла уехать и встретиться с ними.
Он в замешательстве нахмурился.

– О чем ты говоришь? Я не забираю ее от тебя.
Теперь в замешательстве была я.

– Но ты сказал, собирать сумку, – сказала слабо я. Желание убежать и забрать моего ребенка заставляло мои ноги дергаться, а руки заламываться от тревоги.

Понимание внезапно пересекло его лицо, и он закатил глаза, выглядя немного скучающим.

– Перестань нести чушь. Я имел в виду вас обоих, и Рори тоже. Иди собирать свои вещи. Сейчас.
Когда его слова дошли до меня, гнев вернулся. Он серьезно думал, что мог просто так сидеть и указывать мне, как какой-то проститутке, которую он мог бы купить за несколько фунтов? Я уверенно подняла свой подбородок. Я никуда не собираюсь идти с ним, не после того, что он просто сказал мне о том, чтобы стать шлюхой.
– Да пошел ты, Карсон. Я никуда с тобой не поеду!
Он ухмыльнулся мне, и я упорно боролась с желанием найти её сексуальной. Я ненавидела то, что даже после того, что он сказал и как он с отвращением смотрел на меня, что я все еще не могла побороть свое влечение к нему.

– Разве я когда-нибудь говорил тебе о моем жалком подобиитупице отце, который ушел от моей мамы, когда мне было пять лет? Он оставил ее, чтобы пойти к какой-нибудь шлюхе, которой едва исполнилось восемнадцать. Моя мама боролась каждый день, воспитывала меня и двух моих младших сестер. Я видел, что это сделало с ней и как это тянуло ее вниз годами, и я ненавидел своего отца за это. Каждый раз, когда я видел свою маму заплаканной, каждый раз, когда я видел ее взгляд, прикованный к чему-то в магазине, чего она хотела, но не могла себе позволить, каждый раз, когда я видел ее фальшивую улыбку, хотя она старалась изо всех сил, но терпела неудачу, это заставляло меня ненавидеть моего отца немного больше. Я отказываюсь, чтобы моя дочь чувствовала это ко мне. Так что пакуй, чертовы вещи, Эмма. Я не позволю моей дочери вырасти подонком, которым был я. Мне насрать, чего ты хочешь. Ты, Саша и Рори переезжаете жить ко мне, и ты и я... мы собираемся пожениться.

Мое сердце забилось в горле. Замуж? Он серьезно только что это сказал? У меня открылся от шока рот, когда я посмотрела на его уверенное лицо. Я на самом деле не знаю, стоит ли прыгать от радости, потому что мужчина, которого я любила, просто предложил нам пожениться, или ударить его в лицо, потому что одно время я хотела это предложение, и он просто облажался и сделал это требованием, а не вопросом.
Гнев победил.
– Действительно? Я так не думаю, мистер Мэтьюз. Видите ли, есть такая штука, называется свободной волей и в последние время я проверяла, Вы не можете заставить кого-то жениться на себе, потому что ты не хочешь, чтобы твоя дочь ненавиделатебя, – покачав головой, возразила я с кислой миной.
Он схватил меня за запястье и дернул меня к себе, через что моя грудь ударилось обего.

– О, ты выйдешь за меня, Эмма, – он возразил, ухмыляясь на меня.
Я сбросила его захват и отступила назад, чтобы получить немного личного пространства.

– Ты так думаешь?

Он кивнул и поднял одну бровь.

– Я это знаю.

Он снова шагнул ко мне ближе, нагнулся, так мы были на том же уровне, его глаза буравили мои. – Потому что если ты не пойдешь упаковывать чемоданы прямосейчас, я позвоню самому лучшему, самому дорогому адвокату в Англии. Потом я отвезу тебя в суд и подам петицию на полную опеку над нашей дочерью. Я расскажу суду, что ты не можете себе позволить достойно жить, и как ты продаешь свое тело клиентам в клубе. Мои адвокаты разорвут тебя в клочья. К тому времени, как я закончу, они только позволят тебе видеть ее неделю летом и посещать только каждое другое Рождество. Не думай, что я этого не исполню, потому что я это сделаю. И даже не думай о побеге с ней, потому что везде, куда ты не уедешь, я найду тебя, и это будет выглядеть даже лучше для моего дела, – прошипел он мне в ухо.

Я закрыла глаза. Разве это был Карсон, которого я полюбила? Неужели я и вправду влюбилась у кого-то, кто угрожает отнять самое главное для матери, просто чтобы получить то, что он хотел? Разве я знаю Карсона Мэтьюза вообще? Может быть, Карсона, которого я знала, был актёром, а это один из настоящих, жестких, безжалостных, бессердечных мужчин, которые стояли передо мной, когда либо.
– Ты не сделаешь этого, – прошептала я, молясь, чтобы это оказалось правдой. Я не знаю, что было больнее всего: то, что он угрожал этим, или то, что я только что поняла, что любовь моей жизни не был тем человеком, которым он казался.
– Ох, я, черт побери, это сделаю. Ты уже украла два года её жизни от меня; я не позволю тебе забрать еще больше. А теперь, иди туда, собери сумку, для себя, Саши и Рори, и пойдем, – приказал он, беря мою руку и давая мне небольшой толчок в сторону моей спальни.

Я ворвалась свежим потоком слез. Если бы он просто вежливо попросил меня, если бы он просто предложил переехать к нему и выйти за него замуж, то я стала бы просто самой счастливой девушкой в мире. Я снова и снова фантазировала, как Карсон делал бы мне предложение и нас, живущих в симпатичном маленьком домике с садом. Но ни разу даже не представляла, что это случилось именно так. Ни разу не было требований или угроз. Ни разу не было, чтобы он заставлял меня чувствовать себя кучкой грязи, в которую он просто ступил.
Как я могла выйти замуж за парня, который, я знала, не имел ко мне чувств? Единственная причина, почему он хотел жениться, потому что его папа оставил семью, когда он был моложе, и он не хотел, чтобы Саша чувствовала то же самое к нему. Он разбил мое сердце, потому что если бы кто-нибудь сказал мне вчера, что я обручусь с Карсоном и буду с ним жить, я бы чувствовала, будто бы выиграла в лото. Вместо этого, я чувствовала себя грязной, использованной проституткой. Он и раньше подкидывал мне деньги, но вместо того, чтобы вручить мне денег на этот раз, он должен был отдать мне ключи от дома и свою фамилию. Но так или иначе, от того факта, что он не любит меня, мне становилось больнее всего. Конечно, я возьму его имя, но он не полюбит меня из-за этого. Он серьезно ожидал от меня, что я останусь, и буду играть его жену, а он будет спать со всеми, как он делал до этого?

Я умоляюще на него посмотрела. Если он просто сказал, что любит меня, или, по крайней мере, я нравлюсь ему, он даже не должен любить меня. Я могла жить с тем, что я никогда не буду достаточно хороша для него. Если он просто убрал этотненавистный взгляд со своего лица, если бы он просто посмотрел на меня, как он всегда это делал, его глаза были мягкие и заботливые...
– Ты думаешь, что растить ребенка в браке без любви лучше, чем просто оставаться друзьями и видеть ее, когда захочешь? – спросила я, мой голос прорывался сквозь эмоции. Вопрос дал ему прекрасную возможность рассказать мне, что он чувствовал ко мне, даже самую малость. Я бы всё взяла, любые мелкие косточки, которые он бросит мне.
Он нахмурился.