Образ жизни имеет значение

В конце 1990-х я провел исследование роли условий жизни при выборе ме­ста жительства талантливыми и креативными людьми по заказу Фонда Ри­чарда Кинга Меллона. Фонд был обеспокоен оттоком талантливой молоде­жи из Питтсбурга и хотел понять, можно ли повернуть его вспять при помощи финансирования искусства, культуры и экологии. Предшествовав­шие исследования установили, что инфраструктура образа жизни обеспечи­вает хорошую приманку для компаний, нуждающихся в более талантливых и квалифицированных кадрах. Причину видели в том, что такие люди име­ют более высокий доход и, соответственно, могут себе позволить более вы­сокое качество жизни. Первопроходцем стал работающий сейчас в универ­ситете Кейс Вестерн Резерв (Кливленд) Пол Готлиб, который в своей докторской диссертации, написанной в Принстоне, доказал это на примере местоположения высокотехнологичных компаний в штате Нью-Джерси²¹. Затем двое ученых, связанных с Национальным бюро экономических ис­следований, обнаружили, что семейные пары с высоким уровнем доходов предпочитают районы с развитой сетью удобств²². Гейтс и его сотрудники установили, что то же самое относится и к геям. Мне было также очевидно, что города давно используют удобства как инструмент поощрения эконо­мического развития. Мэры и сотрудники администраций часто превозносят " высокое качество жизни" своего города. По всей стране города тратят мил­лиарды долларов на строительство стадионов, создание культурных кварта­лов и развитие розничной торговли, чтобы улучшить свой имидж. Действи­тельно, из проведенных мной фокус-групп становится ясно, что при выборе местожительства люди высоко ценят условия жизни.

Но мои исследования указывали на совсем другой ассортимент удобств. Я обнаружил, что креативный класс предпочитает их более активный, не­формальный, уличный вариант. В своих исследованиях Чикаго социологи Ричард Ллойд и Терри Кларк определили новую роль условий жизни, назвав города " машинами развлечений" ²³. Это точка зрения нашла весомое под­тверждение в подробном статистическом исследовании, проведенном Эд­вардом Глэзером и его коллегами, которые установили, что происходит сдвиг от производственных городов к " потребительским", указав в заключение: " Будущее большинства городов зависит от их привлекательности для потребителей. Поскольку потребители становятся богаче, а фирмы — мобильнее, выбор места основывается на преимуществах для работника в той же мере, как и для фирмы" ²⁴. В апрельском номере журнала Economist за 2000 год появилась статья под провокационным заголовком " География модного", в которой указывалось, что города, долгое время выступавшие в качестве центров культуры и моды (читай: художественной и культурной креативности), от Нью-Йорка до Берлина, являются также центром притяжения для талантливых людей и определенных высокотехнологичных индустрий²⁵.

Я решил проверить эту точку зрения и провел ряд аналитических исследо­ваний совместно с Гэри Гейтсом и своими аспирантами. Я начал с подробного рассмотрения таких факторов, как климат, наличие профессионального спорта, возможностей для активного досуга и разнообразного культурного потенциала. Мне особенно хотелось провести различие между досуговой ин­фраструктурой уличного уровня и традиционным культурно-развлекательным набором, вроде профессиональных спортивных команд, музеев, симфонических оркестров, оперы, балета и т. д., который города обычно используют для привлечения людей и фирм и закрепления собственного статуса культурного центра. На ранних этапах исследования, обобщенных в докладе " Конкуренция в эпоху таланта" (2000), я выяснил, что некото­рые элементы культуры и досуга лучше других работают на привлечение талантливых людей и развитие высокотехнологичных индустрии²⁶. Приме­чательно, что высокая культура оказалась здесь не особенно эффективной. Гораздо лучше для этих целей подходили более камерные вещи, упоминав­шиеся участниками моих фокус-групп, а именно, активная уличная жизнь, возможности отдыха на воздухе и современная музыкальная сцена. Напри­мер, Остин, где я консультировал мэрию, торгово-промышленную палату и высокотехнологичные компании, является очень привлекательным местом и для талантливых людей, и для высокотехнологичных компаний, хотя в нем отсутствуют известные спортивные команды и очень мало культурных уч­реждений в традиционном высоколобом смысле — зато там есть динамичная музыкальная среда и возможности для активного досуга. Так, например, по­казатель развития ночной жизни города под названием " Индекс модности" в значительной степени ассоциировался со способностью города привлекать талантливых людей и высокотехнологичные индустрии.

Несмотря на это, мне хотелось более систематических доказательств. Обычно показатели качества жизни публикуются в изданиях типа альмана­ха Places Rated или журнала Money и отражают более старый образ жизни и соответственный набор элементов культурной инфраструктуры. К тому же подобные рейтинги не имеют научной основы, они непоследовательны, не­надежны и часто состоят из простого списка культурных учреждений, кар­тинных галерей и спортивных сооружений. Более того, по многим позициям, которые хотелось оценить и проанализировать — например, музыкаль­ная сцена или уличная жизнь города — надежная статистика попросту от­сутствовала.