Хорошая земля [*9].

Вызов побуждает к росту. Ответом на вызов

общество решает вставшую перед ним задачу, чем

переводит себя в более высокое и более

совершенное с точки зрения усложнения структуры

состояние.

Отсутствие вызовов означает отсутствие

стимулов к росту и развитию. Традиционное мнение,

согласно которому благоприятные климатические и

географические условия, безусловно,

способствуют общественному развитию,

оказывается неверным. Наоборот, исторические

примеры показывают, что слишком хорошие условия,

как правило, поощряют возврат к природе,

прекращение всякого роста.

Египет традиционно рассматривают как регион с

благодатными природно-климатическими условиями.

Однако на поверку оказывается, что первоначально

это был трудный для земледелия район, который

расцвел благодаря специальной ирригационной

системе. В Центральной Америке, на Цейлоне, на

севере Аравийской пустыни, на острове Пасхи, в

Новой Англии [+21]

и Римской Кампании [+22] можно заметить следы жизни,

когда-то обустроенной и цивилизованной, а потом

заглохшей, заброшенной, забытой. Это говорит о

том, что цивилизация существует благодаря

посеянным усилиям человека. Достаточно лишить

город энергоснабжения, как цивилизованная жизнь

в нем сразу же окажется поставленной под

сомнение. Достаточно было полинезийским купцам

прекратить свои опасные вояжи на остров Пасхи,

как великие достижения его древней культуры

превратились в загадку уже через несколько

поколений [+23].

Италийская Капуя оказалась " коварной",

потому что солдаты, пристрастившись к

" радостям земным", полностью

деморализовались и позабыли о своем воинском

долге [+24].

Одиссей не поддался искушениям гарпий, сулившим

" радости земные" взамен родины, путь к

которой был труден, но желанен [+25]. Моисей вывел соплеменников

из Египта, где они " сидели у котлов с мясом" и

" ели хлеб досыта", и не случайно они

сетовали, что их хотят " уморить голодом"

(Исх. 16, 3). И наоборот, предоставленные самим себе

народы, обитавшие в жарких

центральноафриканских джунглях, оказались

лишенными естественного стимула и в течение

тысячелетий оставались в застывшем состоянии на

примитивном уровне [+26].

Стимулы роста можно разделить на два основных

вида: стимулы природной среды и стимулы

человеческого окружения. Среди стимулов

природной среды можно выделить стимул

" бесплодной земли" и стимул " новой

земли".

Стимулов " бесплодной земли"

обнаруживается в истории немало. Суровые

естественные условия нередко служат мощным

стимулом для возникновения и роста цивилизации.

Например, если сравнить долины Янцзы и Хуанхэ, то

первая значительно более приспособлена для

циклического сезонного земледелия, чем вторая.

Казалось бы, древняя китайская цивилизация

должна была возникнуть именно в долине Янцзы. Но

она возникла в долине Хуанхэ. Если сравнить два

района в Южной Америке, то можно встретить

аналогичную ситуацию. Андская цивилизация

возникла не в Вальпараисо, районе, который из-за

обилия дождей испанские конкистадоры называли

земным раем, а в североперуанской области, где

постоянна нехватка воды и земледелие невозможно

без сложной ирригационной системы.

Возвращение природы. Существуют ли

центры возникновения цивилизаций, природные

условия которых существенно отличаются от

Египта и Сеннаара? Да, ибо победа Человека над

Природой в Египте и Сеннааре является столь же

замечательным, сколь и исключительным по своей

исторической редкости событием. В разных местах

в разное время непокорная Природа, которую

некогда потеснил человеческий героизм, вновь

набирая силы, освобождалась, чему способствовало

то, что пришедшие на смену первопроходцам

поколения не смогли удержать в своих руках

наследие отцов. Примеров тому история дает

множество. И примеры эти зачастую весьма

поразительны. Там, где Природа вновь утвердила

свою некогда попранную Человеком власть, можно

найти неоспоримые свидетельства, что усилия

Человека, воздвигшего в борьбе с Природой

Цивилизацию, были поистине феноменальны.

Приведем несколько исторических случаев

возврата к Природе или противоборства Природы и

Цивилизации.

Центральная Америка. Примечательный

пример - современное состояние родины майянской

цивилизации. В отличие от дамб и дренажей Египта

и Сеннаара, которые Человек до сих пор

поддерживает в рабочем состоянии, материальные

плоды неустанных трудов древних майя

практически пропали. Единственными уцелевшими

памятниками былой цивилизации являются руины

некогда грандиозных, великолепно украшенных

общественных зданий. Они оказались теперь вдали

от мест обитания Человека и прячутся в глубинах

тропического леса. Лес проглотил их в самом

буквальном смысле, словно удав. Контраст между

нынешним состоянием страны и древним уровнем

цивилизации майя столь велик, что почти не

поддается человеческому воображению. Шедевры

архитектуры майя - эти свидетельства

человеческих возможностей, перед которыми

когда-то расступился лес, - были и свидетельством

победы Человека над Природой. Триумф Человека

казался вечным и неколебимым. И даже с вершин

высочайших своих храмов, дворцов и пирамид

Человек был не в состоянии разглядеть

подкрадывающегося врага. Горизонт казался ему

чистым. Тем горше было чувство бессилия и

незащищенности перед лицом наступающей Природы.

Человек не смог предотвратить возвращение леса,

который хладнокровно поглотил возделанные ноля,

площади и дома, а потом добрался до дворцов и

храмов. Но все же нынешнее состояние Копана,

Тикаля или Паленке [+27] не самый яркий и даже не самый

очевидный урок. Вырвав в результате упорнейшей

борьбы победу у Человека, тропическая Природа

самой этой борьбой свидетельствует о мужестве и

силе людей, которые рискнули когда-то вступить с

ней в противоборство и даже одержать пусть

временную, но победу.

Цейлон. С такой же упрямой

убедительностью развалины древнего Ангкора

напоминают о доблести людей, строивших

цивилизацию на земле, отвоеванной у тропического

леса Камбоджи: и столь же напряженная борьба

засвидетельствована в долинах Цейлона заросшими

резервуарами для воды, которые когда-то были

построены сингальскими неофитами индской

религии хинаяны [+28].

Приметы сегодняшнего цейлонского быта могут

только подчеркнуть, сколь напряжен и упорен был

труд первых покорителей Природы. Одна из таких

печальных примет - это упадок ирригации и - как

следствие - деградация земель, что в свою очередь

неизбежно вызвало отток населения из этих еще не

так давно плодородных долин, взлелеявших

цивилизацию, не сумевшую сохранить себя. Здесь не

возделывались ранее ни кофе, ни чай, ни каучук.

Это достижения самого недавнего времени, когда

Цейлон подчинился экономической экспансии

Запада.

Северо-аравийская пустыня. Очень

яркой, исключительно выразительной иллюстрацией

нашей темы является современное состояние Петры [+29] и Пальмиры [+30],

вдохновивших целую плеяду современных западных

трактатов по философии истории, начиная с

" Руин" Вольнея и " Караванных городов"

Ростовцева [+31].

Сегодня эти былые очаги сирийской цивилизации

находятся не в лучшем состоянии, чем очаги

цивилизации майя, и, возможно, поэтому так

притягивают ученых, приводя их в удивление и

изумление. Здесь мы также видим развалишь

огромных и роскошных общественных строений. На

многие мили окрест простирается Афразийская

пустыня, то песчаная, то каменистая, которая не

менее страшна для человека, чем непроходимые

тропические джунгли. Пустыня поглотила Петру и

Пальмиру, подобно тому как лес поглотил Тикаль и

Копан.

Древние руины свидетельствуют о том, что города

были столь же богатыми и оживленными, как и

города майя. Археологические данные находят

подтверждение в письменных источниках.

Экономические основы процветания и населенности

Петры и Пальмиры не были случайными. Нам

известно, что первопроходцы сирийской

цивилизации, которые воздвигли города в пустыне,

были мастерами магии, приписываемой сирийской

мифологией Моисею.

Маги эти знали, как извлечь влагу из камня и как

не заблудиться в пустыне [+32]. Петра и Пальмира утопали в

садах, подобно нынешнему Дамаску, и напоминали

картины рая в изображении пророка Мухаммеда.

Однако благосостояние Петры и Пальмиры

основывалось отнюдь не на дарах собственного

небольшого оазиса. Богатство им приносила не

местная торговля плодами своего труда, а

оживленные караванные пути, поддерживавшие

связи не только между оазисами, но и между

континентами. Набатеи из Петры достигали портов

Йемена. Они составляли конкуренцию греческим

мореплавателям в торговле между Римской

империей и Индией, которая велась через

Александрию. Пальмирцы, освоив торговлю с Ираком,

попутно монополизировали торговлю между Римской

империей и районами, лежавшими к востоку от нее и

бывшими под властью сначала Аршакидов, а затем

Сасанидов. Контроль торговых путей принес и

политическую власть. Набатейское царство,

расширившись от Сипая до Дамаска и от Таймы до

Беершебы, стало одним из главных

государств-клиентов Рима в период,

предшествовавший Траяну. Что касается Пальмиры,

то ее экономическая и политическая власть также

была распространена весьма широко.

Таковы были достижения сирийской цивилизации

как результат - вызова пустыни. Однако с того

момента, когда включился фактор воздействия

человеческого окружения (давление Римской

империи), сирийское общество ослабило свою

власть над Природой и в конце концов позволило

пустыне захватить Петру и Пальмиру. Никто и

никогда не пытался больше возвратить к жизни эти

мертвые города. Уклонился от этой задачи и Запад,

хотя современное западное общество располагает

такими техническими средствами освоения

пустыни, о которых набатеи и арамеи не могли и

мечтать. Таким образом, руины строений, погибшие

оазисы и покинутые караванные пути Петры и

Пальмиры безошибочно свидетельствуют о том, что

природная среда, в которой зародилась сирийская

цивилизация, была необычайно суровой и сулила

много испытаний Человеку, рискнувшему освоить

ее.

Остров Пасхи. Аналогичное заключение

можно вывести относительно первоистоков

полинезийской цивилизации, опираясь на

свидетельства острова Пасхи. К моменту своего

открытия современными западными

исследователями остров Пасхи был населен весьма

примитивными племенами полинезийского типа. Но

был там еще один народ - " народ из камня" -

огромное количество статуй, весьма совершенных

по исполнению. Обитатели острова не владели ни

искусством ваяния статуй, ни наукой

мореплавания. До своего открытия моряками Запада

остров Пасхи был практически изолирован от

соседей и не имел с ними контактов. Однако

наличие " каменных людей" свидетельствует,

по-видимому, о погибшей цивилизации.

Возможно, образы тех людей были высечены в

камне навигаторами из Полинезии, которые на

хрупких каноэ, без карты, без компаса, без

хронометра проложили путь через Тихий океан к

острову Пасхи. И такое путешествие едва ли было

единичным, удачной игрой случая, иначе трудно

объяснить появление статуй на острове и утрату

нынешними островитянами былого мастерства.

Искусство ваяния скорее всего было принесено на

остров Пасхи первопроходцами-мореплавателями.

Постепенная культурная деградация колонистов,

должно быть, обусловливалась потерей

регулярного контакта с полинезийским обществом.

С другой стороны, статуи столь многочисленны,

что, по всей видимости, они создавались усилиями

нескольких поколений. Следовательно, довольно

длительное время переселенцы поддерживали связи

с прародиной. В конце концов по какой-то до сих

пор не установленной причине море неожиданно и

почти полностью поглотило остров Пасхи [+33], как пустыня

поглотила Пальмиру, а лес - Копан. Однако и здесь

возвращение Природой своей власти содержит

косвенное свидетельство былой доблести

Человека, некогда победившего ее.

Истина, таящаяся в пересечении Прошлого и

Настоящего на острове Пасхи, разумеется,

находится в прямом противоречии с

распространенным на Западе мнением, что острова

южных морей - земной рай, а их обитатели - дети

Природы, столь же беспечные, как Адам и Ева перед

грехопадением. Возможно, это мнение возникает из

ошибочного предположения, что полинезийское

общество единообразно. Природная среда, в

которой сформировалось полинезийское общество,

весьма разнообразна. Кроме того, море бросает

смертельный вызов любому, кто посмеет пересечь

его без достаточной технической вооруженности.

На своих примитивных суденышках, установив

регулярные рейсы между островами Тихого океана,

полинезийцы дали достаточный ответ на суровый

вызов моря.

Возможно, фактором, повлиявшим на судьбу

полинезийской цивилизации, был и резкий контраст

между тяготами морского пути и благоприятными

естественно-климатическими условиями на самом

острове. Труды и опасности мореплавания по

Тихому океану были столь велики, а радость

отдохновения на островах - столь благостна, что

дети не последовали примеру своих отцов и дедов и

быстро вернулись к жизни, полной покоя и тишины

уединения. Такой представляется история упадка

полинезийской цивилизации на острове Пасхи.

История полинезийской цивилизации на острове

Пасхи может служить ключом к пониманию

полинезийской цивилизации в целом.

Распространенное западное мнение о

полинезийском обществе ошибочно, а объяснение

его возникновения представляется слишком

упрощенным. Западные наблюдатели предпочитали

смотреть на землю и не хотели замечать моря.

Возможно, они обратили бы на море больше

внимания, если бы им, подобно полинезийским

мореплавателям, пришлось пересекать океан на

легких и хрупких каноэ, а не в качестве

пассажиров современных западных океанских

лайнеров.

Мы рассмотрели целый ряд мест - в американских и

азиатских тропиках, в Афразийской степи, на

Тихоокеанском архипелаге, в Америке, в

Средиземноморье, - где Природа взяла реванш после

кратковременного триумфа Человека, - триумфа,

добытого в результате ожесточенной борьбы, ибо,

даже когда усилия пионеров приносили зримые и

обильные плоды, покоренная земля требовала

непрестанных усилий для удержания и сохранения

отвоеванного. Поля Египта и сады Дамаска, которые

на первый взгляд, кажется, щедро одаривают

каждого, кто пожелает воспользоваться ими, в

действительности приносят плоды лишь благодаря

постоянному и упорному труду. Так каков же должен

был быть труд, позволивший отцам египетской и

сирийской цивилизации преобразовать земли

Египта и Дамаска из болота и пустыни в цветущий

край?

Приведенных примеров, кажется, достаточно,

чтобы стало очевидным, что условия, при которых

зарождались цивилизации, были отнюдь не легкими.

Напротив, в местах зарождения цивилизаций

Природа подготовила Человеку череду тяжелейших

испытаний.