Основные тезисы. 1.Главенствующее место в советском кино периода Великой Отечественной войны заняли кинохроника, боевые кинорепортажи

1. Главенствующее место в советском кино периода Великой Отечественной войны заняли кинохроника, боевые кинорепортажи, документальные публицистические фильмы, короткометражные новеллы, драмы («Два бойца», 1943 / Л. Луков; «Парень из нашего города», 1942 и «Жди меня», 1943 / А. Столпер) и эпические жанры, стремившиеся к художественному обобщению («Нашествие», 1942 / А. Роом; «Она защищает Родину», 1943 / Ф. Эрмлер).

2. На рубеже 40–50-х гг. государство утверждает себя в кинематографе как систему завершенных монументальных форм. В массовом сознании начинается переориентация на идею русской государственности, которая реализовалась в историко-биографическом и художественно-документальном кино («Адмирал Нахимов», 1946–1947 / Вс. Пудовкин; «Сказание о земле Сибирской», 1948 / И. Пырьев).

После Постановления Оргбюро ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 г. «О журналах «Звезда» и «Ленинград» наступает эпоха, которая в отечественной историографии и критике получала название «малокартинья». В 1951 г. на экраны выходит всего 9 новых фильмов. Один из самых интересных фильмов этого периода – «Кубанские казаки» (1950) / И. Пырьева. Игровая природа, построенная на эстетике обрядово-праздничного действа, делает работу Пырьева каноном «колхозной комедии», воплощением тяги киноаудитории к желанному празднику освобождения от военных и послевоенных тягот.

Трагичность ситуации разрешается с приходом в штаты почти не действующих студий нового поколения режиссеров: Григория Чухрая, Сергея Параджанова, Тенгиза Абуладзе, Марлена Хуциева и др.

3. Японский кинематограф еще в эру немого кино отличался неповторимой индивидуальностью. Японские киностудии поощряли Экспериментаторство, и многие режиссеры выработали свой оригинальный творческий стиль.

Японское игровое кино развивалось в двух направлениях: «гэндайгэки» – фильмы о современности и «дзидайгэки» – фильмы, построенные на материале истории и фольклора.

Международное признание японское кино завоевало в 50-е гг., когда фильм Акиры Куросавы «Расёмон» (1951) удостоился «Золотого льва» на кинофестивале в Венеции.

Режиссеры:

ü Куросава Акира (1910–1998), японский режиссер.

Учился в Академии изящных искусств. С 1936 г. – в кино, ассистент режиссера Кадзиро Ямамото, писал сценарии. Режиссерский дебют – «Сугата Сансиро» (1943) о событиях, связанных с развитием дзюдо в конце XIX века. Следующие фильмы: «Самые красивые» (1944), «Сугата Сансиро, продолжение», «Мужчины, идущие по следу тигра» (оба – 1945). Демократические устремления послевоенных лет отразились в лентах «Люди, творящие завтра» (1946, совместно с Кадзиро Ямамото и Хидэо Сэкигава), «Я не жалею о своей юности» (1946) и «Великолепное воскресенье» (1947).

В картине «Пьяный ангел» (1948), первой совместной работе с актером Тосиро Мифунэ, Куросава воплотил идеи о необходимости творить добро, жить для людей, ставшие основополагающими во многих его фильмах. Среди лент тех лет – «Молчаливая дуэль» и «Бездомный пес» (1949), «Скандал» (1950). Широкую мировую известность получил «Расёмон» (по рассказам Рюноскэ Акутагава, 1950, главный приз МКФ в Венеции и премия «Оскар», 1951 и др.). В нем проявилась приверженность режиссера к яркой исключительности человеческих характеров, бурным страстям, острым столкновениям и конфликтам в драматургии. Впервые были разрушены устойчивые каноны традиционной стилистики японского кино и привнесены достижения мирового киноискусства.

Куросава активно освещает проблемы социального и политического бытия, он верит в нравственное и духовное совершенствование личности (фильм «Жить», 1952, приз МКФ в Западном Берлине, 1954). Ироничное отношение к феодальной морали и попытка формального обновления традиционного жанра «кэнгэки» сказались в картине «Семь самураев» (1954, премия МКФ в Венеции, «Оскар» – 1955).

Неоднократно экранизировал произведения зарубежной классической литературы, перенося события на японскую почву, но сохраняя при этом с редкой последовательностью дух и идею первоисточников: «Идиот» (по Достоевскому, 1951); «Замок паутины» (1957); «Трон в крови» (по «Макбету» Шекспира, 1957, приз МКФ в Западном Берлине); «На дне» (по Горькому, 1957); «Смута» (по «Королю Лиру» Шекспира, 1985).

В фильме «Записки живого» (1955) Куросава выразил тревогу о судьбах мира. Гражданственные устремления режиссер реализует особенно упорно после того, как в 1960 г. создал собственную компанию «Куросава про» и поставил ленты «Чем хуже человек, тем лучше он спит»/«Злые остаются живыми» (1960), «Рай и ад» (1963). Вновь обращается к жанру «кэнгэки» в фильмах с Тосиро Мифунэ в главных ролях («Трое негодяев в скрытой крепости», 1958, премия МКФ в Западном Берлине-59; «Телохранитель», 1961; «Цубаки Сандзюро», 1962), в которых высмеивает моральные и нравственные догматы самурайства.

Гуманистическая позиция Куросавы наиболее полно раскрылась в картине «Красная борода» (по Сюгоро Ямамото, 1965). Неудачей завершились попытки сотрудничества с Голливудом (проекты «Стремительный поезд» и «Тора! Тора! Тора!»).

В 1969 г. Кэйскэ Киносита, Кон Итикава, Масаки Кобаяси и Акира Куросава основали компанию «Четыре всадника». Здесь Куросава поставил свой первый цветной фильм «Под стук трамвайных колес»/«Додэскадэн» по Сюгоро Ямамото (1970). В 1975 г. был приглашен на «Мосфильм», снял ленту «Дерсу Узала» (по В. К. Арсеньеву, главный приз поровну на МКФ в Москве, премия «Оскар», 1976).

В 1980 г. при содействии Фрэнсиса Копполы и Джорджа Лукаса поставил картину «Тень воина» (главный приз поровну на МКФ в Каннах, премия «Сезар» и др.). В ней, как и в созданном при участии французского продюсера Сержа Зильбермана фильме «Ран»/«Смута» (1985), а также в ленте «Сны» (1990), снятой при поддержке Мартина Скорсезе, более явно, чем прежде, проявилась склонность Куросавы в поздний период творчества к живописному и многокрасочному кинематографу.

Для картин «Августовская рапсодия» (1991) и «Мададае!»/«Долгих лет жизни!» (1993), напротив, свойственны декларативность и морализаторство.

ü Мидзогути Кэндзи (1898–1956), японский режиссер.

Один из зачинателей киноискусства, оказавший влияние на формирование стилистики японского традиционного фильма. Окончил художественное училище в Токио. В 1920 г. – ассистент режиссеров Тадаси Огути и Эйдзо Танака на студии «Никкацу». Дебютировал лентой «День, когда возвращается любовь» (1923). Мидзогути пришел в кино как ниспровергатель театральной условности, господствовавшей на экране. Под влиянием немецкого экспрессионизма поставил картину «Кровь и душа» (1923), экранизировал произведения западной литературы: «813» (по М. Леблану, 1923), «Порт в тумане» (по Ю. О'Нилу, 1923), принесший Мидзогути первый успех.

В фильмах «Весенний шепот бумажной куклы» и «Безумная страсть учительницы» (1926) обратился к социальным мотивам, вел новаторские поиски в области киноязыка. Создал социально-проблемные работы «Токийский марш» и «Симфония города» (1929), «Родина» (1930, позднее озвучена). К этому времени определилась главная тема творчества Мидзогути – столкновение традиционного быта и мировоззрения с современностью. Режиссера интересовала трагическая судьба женщины, ее страдания и самопожертвование. В центр внимания он ставил всепоглощающую любовь, которая спасает человека.

В дальнейшем от романтических женских образов перешел к суровому реализму в описании судеб своих героинь. В 1936 г. по сценарию Есиката Еда, с которым Мидзогути связывало долгое творческое содружество, поставил фильмы «Элегия Нанива» и «Гионские сестры», ставшие вершиной довоенного японского кино.

В годы Второй мировой войны и позднее снимал ленты о театре кабуки, на легендарные и мифологические сюжеты – «Повесть о поздней хризантеме» (1938), «Жизнь актера» (1941), «Гэнроку Тюсингура» (1942), «Любовь актрисы Сумако» (1947) и др., выпустил картины «Победа женщины» и «Пять женщин вокруг Утамаро» (1946), «Женщины ночи» (1948).

К концу 40-х гг. сложилась особая режиссерская манера Мидзогути. Она отличалась тонким воссозданием атмосферы фильма, в ней причудливо сочетались реальность и ирреальность, поданная как подлинная жизнь. На композиции и изобразительном решении кадров сказалось влияние традиционной японской живописи.

Мидзогути исходил из примата изобразительности в кино. В его работах преобладали долгие общие планы, снятые с одной точки. Принцип «одна сцена – один план» стал определяющим в искусстве Мидзогути и оказал большое воздействие на японское кино.

В 50-е гг. режиссер создал фильмы, вошедшие в золотой фонд мирового кинематографа: «Женщина Сайкаку» (по Ихара Сайкаку, 1952, другое название «Жизнь О-Хару, куртизанки», приз МКФ в Венеции), «Луна в тумане» («Сказки туманной луны после дождя», по легенде Акинари Уэда, 1953, премия МКФ в Венеции), «Управляющий Сансе» (по Огай Мори, 1954, приз МКФ в Венеции), а также «Повесть Тикамацу» (1954). Первые ленты в цвете – «Екихи» («Ян Гуй-фэй») и «Новая повесть о Гэндзи» («Синхэйкэ моногатари»), обе – 1955 г. Последняя работа Мидзогути – «Район красных фонарей» (1956), ироническая вариация на тему женской любви. Всего поставил более 80 картин.

ü Одзу Ясудзиро (1903–1963), японский режиссер.

С 1923 г. – ассистент оператора студии «Камата» в кинокомпании «Сетику», затем ассистент режиссера. Дебютировал в жанре «дзидайгэки» фильмом «Меч покаяния» (1927), но в дальнейшем снимал только ленты о современности. Первые работы Одзу испытали влияние американской комедии: «Потеря жены», «Дурнушка», «Переезд супругов» (все – 1928), «Дни юности», «Сокровище в горах» (обе – 1929) и др. Но картины «Университет-то я окончил...», «Жизнь служащего», «Парень, идущий напролом» (все – 1929) ознаменовали переход к зрелой, с элементами сатиры, комедии, в которой звучит тема социального неравенства.

Режиссер обратился к традиционному жанру «семингэки», бытописующему жизнь рядовой семьи, и поэтому редко выводил действие за ее пределы. В фильме «На экзамене-то я провалился...» (1930) впервые у Одзу в главной роли снялся актер Тисю Рю, присутствие которого на экране в дальнейшем сыграло важную роль в создании своеобразной атмосферы лент Одзу.

Последующие работы, грустные и лирические, окрашенные мягким юмором, вводили зрителей в круг повседневной жизни мелкой буржуазии, показывали взаимоотношения родителей и детей. Лучшие картины немого кино: «Токийский хор» (1931), «Родиться-то я родился...» (1932), «Повесть о плавучей траве» (1934), «Токийская гостиница» (1935).

Одзу выработал свой режиссерский стиль, тесно связанный с традиционной эстетикой японского искусства. Для его фильмов характерны отсутствие острых драматических коллизий, спокойная композиция, линейное развитие времени, простейший монтаж, замедленность действия, долгие общие планы (снятые неподвижной, фронтально низко расположенной камерой), четкость и ясность кадров, отсутствие затемнений и наплывов. Первая звуковая лента Одзу – «Единственный сын» (1936). В 1937–1939 гг., в связи с японо-китайской войной, находится в рядах армии. Среди работ в годы Второй мировой войны – «Брат и сестра Тода» (1941) и «Был отец» (1942), последняя из них входит в число классических фильмов японского кино.

После войны режиссер создает картины, причисленные к шедеврам мирового кино – «Поздняя весна» (1949) о преданной любви взрослой дочери к отцу и «Токийская повесть» (1953) – о стариках-родителях, нашедших сочувствие не у родных детей, занятых собственной жизнью, а у вдовы погибшего на фронте сына. Главная тема послевоенных работ Одзу – распад традиционной семьи. Фильмы опираются на несколько сюжетных каркасов, но в них одна главная мысль – такова жизнь и таков порядок вещей.

Режиссер продолжает исследование жизни японской семьи в лентах «Время сбора урожая» (1951), «Вкус простой пищи» (1952), «Ранняя весна» (1956), «Токийские сумерки» (1957), «Цветы Хиган» (1958, его первый цветной фильм), «С добрым утром» (1959), «Плавучая трава» (1959), «Бабье лето» (1960), «Осень в семье Кохаягава» (1961), «Вкус сайры» (1962). В своих пронизанных печалью фильмах Одз у воспел привычные семейные ценности, с грустью отмечая их постепенное обесценивание. С 1954 г. – председатель Ассоциации японских кинорежиссеров, в 1958 г. награжден высокой наградой – орденом «Мурасаки дзю хосе», в 1962 г. первым среди кинематографистов стал членом Академии искусств.

ü Осима Нагиса (р. 1932), японский режиссер.

Закончил юридический факультет университета в Киото. В 1954 г. поступил на студию «Офуна» кинокомпании «Сетику». В 1956 г. основал вместе с кинокритиком Тадао Сато и др. журнал «Кинокритика». Дебютировал в режиссуре фильмом «Улица любви и надежды» (1959), в котором наметился главный мотив творчества Осимы – попранный идеал порождает разрушительный импульс. В первых лентах режиссера появился новый для японского кино герой – мятежный, циничный, изверившийся в нравственных ценностях старшего поколения молодой человек: «Повесть о жестокой юности» (приз за лучший кинодебют года), «Захоронение солнца», «Ночь и туман Японии» (все – 1960), «Содержание скотины» (1961, по Кэндзабуро Оэ). Осима с первых же шагов стал лидером «новой волны Офуна». В ранних работах сказалась его приверженность к леворадикальному нонконформистскому молодежному движению. Показ жестокости и секса, политическая ангажированность первых работ режиссера отразили новую тенденцию в интерпретации молодежной темы в японском кино.

В 1960 г. создал собственную компанию «Содзося», первый фильм которой – короткометражная лента «Дневник Юнбоги»– впервые затронула тему дискриминации корейцев в послевоенной Японии. Для полнометражных картин «Демон, возникающий среди белого дня» (1966), «Военное искусство Ниндзя. Альбом» (анимационный фильм), «Исследование непристойных песен Японии» (оба 1967), «Совместное самоубийство влюбленных – японское лето» и «Возвращение троих пьяниц» (оба 1968), «Дневник вора из Синдзюку» (1969), «История, рассказанная после токийской войны» (1970) характерны поиски новых возможностей киноязыка. Среди работ Осимы в этот период выделяется «Смертная казнь через повешение» (1968), в которой на материале дискриминации корейского меньшинства затронута в форме гротеска, черного юмора и сложной символики проблема смертной казни. После демонстрации фильма на МКФ в Каннах имя режиссера стало известным и за пределами Японии.

Поворот Осимы к традиционному киноязыку нашел отражение в его первой цветной ленте «Мальчик» (1969), сатире на японскую семью, в картине «Церемония» (1971). Это история пришедшего к саморазрушению в послевоенную эпоху семейного клана Сакурада, по отношению к которой режиссер высказал свою личную позицию.

В течение следующих пяти лет работал для телевидения, писал книги. Со второй половины 70-х гг. ставил копродукции с европейскими кинематографистами: для французской фирмы «Аргос фильм» – скандальную «Корриду любви» («Империя чувств», 1976, приз на МКФ в Чикаго и др.) и «Призраки любви» («Империя страсти», 1978, премия МКФ в Каннах), обе изысканные по изобразительному решению; а также фильм «Счастливое Рождество на фронте» («Счастливого Рождества, мистер Лоренс», 1982, с Великобританией). В 1986 г. во Франции снял картину «Макс, моя любовь», впервые работая с иностранной съемочной группой – исполнителями и техническим персоналом. Продолжал сотрудничество на ТВ (в частности, на ток-шоу «Школа жен»). Создал документальные фильмы «Киото, город моей матери» (1993) и «Сто лет японского кино» (1995). С 1980 г. – генеральный секретарь Ассоциации кинорежиссеров Японии.

В 1995 г. Осима перенес тяжелое заболевание, после которого остался частично парализованным. Но, вопреки предсказаниям врачей, он вновь приступил к работе и снял картину «Табу» (1999). Желая подтвердить репутацию бунтаря, не признающего никаких табу, на этот раз он ведет разговор о гомосексуальных отношениях в среде самураев в конце XIX века.

Творчество Осимы продолжает привлекать к себе внимание и на родине, где его называют выразителем настроений целого поколения, и на Западе, где его считают противоречивым, трудным для понимания художником. Критики расходятся в оценке творчества этого режиссера. Одни превозносят его как новатора, закрывая глаза на изобилие натурализма, секса, насилия, другие же, напротив, клеймят его чуть ли не как автора порнофильмов, решительно не замечая художественной ценности его произведений. Осима – автор двух книг по кино: «Сэнго эйга: хакай то содзо» (Послевоенное кино: создание и разрушение) и «Тайкэнтэки сэнго эйдзо рон» (Теория послевоенного изображения, основанная на личном опыте).