Глава 3. Прояснение смысла. Законы Ньютона.

В1663 году, спустя 33 года после публикации «Двух новых наук» Галилея, молодой выпускник колледжа Святой Троицы в Кэмбридже сидел в своём доме, в деревне графства Линкольншир, и заканчивал построение «обширной и великолепной науки» Галилея (механики). Изгнанный эпидемией Великой Чумы из университетского Кэмбриджа, Исаак Ньютон плодотворно использовал период своей вынужденной изоляции от того интеллектуального окружения, к которому привык в Кэмбридже. Он вернулся в своё малое владение, где был рождён 23 года назад.

Сравнение Галилея и Ньютона позволяет подметить интересные контрасты. Трудно представить что-либо более несхожее, чем светскость и заносчивость Галилея и вежливая, почти мистическая сдержанность Ньютона. Галилей полагался только на себя и любил публичную полемику. Ньютон же был унылым интровертом и оставлял друзьям право вести борьбу за него. Если Галилей мог спрятать свой скептицизм за формальной капитуляцией перед Инквизицией, чтобы не «грузить» понапрасну своё сознание, то Ньютон на протяжении всей жизни оставался убеждённым, если не фанатичным, христианином.

Семья Галилея надеялась, что его занятия помогут вернуть ей высокий статус, в то время как родители Ньютона готовы были видеть в нём такого же, как они, простого фермера.

Однако юный Исаак фермерским обязанностям предпочитал чтение, и поэтому семья решила послать его в Кэмбридж, где уже получили образование несколько его родственников. Прибыв туда, он обнаружил, что годы гражданской войны оставили университет еле живым, физически и интеллектуально. Немногие из профессоров могли предложить что-то интеллектуально привлекательное. Кроме того, в отличие от знаменитых итальянских университетов, в Кэмбридже мало занимались натуральной философией, которая представляла главный интерес для Ньютона. Кафедру натуральной философии возглавлял Исаак Барроу, математик-любитель, у которого первой любовью была теология. Барроу не имел иллюзий в отношении собственной квалификации. Он опекал Ньютона, как только мог, и позже по собственному желанию покинул свой пост, как только Ньютон достиг 26 лет, позволявших ему занять кафедру.

Даже для такого естественного затворника, как Ньютон, изоляция Кэмбриджа от основного научного мира была почти непереносимой. Он лучше чувствовал себя в Лондоне, среди своих товарищей, страстно преданных науке, таких как астроном Эдмунд Галлей, архитектор Кристофер Рен, философ Джон Локк, а также соперник Ньютона физик Роберт Гук.

Члены этого круга считали, что в мире нет места сверхъестественному и нет пределов мощи Разума при разгадывании мистерии Вселенной. Они считали, что Бог мог создать законы природы при её сотворении, но он не вмешивается в ежедневные дела своего мира. Они не верили философии Декарта, которая казалась им попыткой создать новую схоластику в одеянии науки для того, чтобы утвердить интеллектуальный авторитет Римской церкви. Все они видели в Ньютоне потенциального лидера, который мог разгромить картезианцев на их собственном поле.

Ньютон не испытывал интереса к такой борьбе. Он был болезненно чувствителен к малейшей критике в свой адрес. Потребовалась вся сила убеждения Галлея, чтобы упросить его завершить величайший труд «Математических начал натуральной философии» (обычно именуемый как «Принципы»), и опубликовать его в 1686 году.