Если не можешь чего-то добиться, значит, слишком сильно стараешься

Итак, я снова оказался на школьной скамье, но теперь ситуация была несколько иной, чем раньше. Ведь на сей раз я сам выбрал и заведение, и курс обучения. А это уже совершенно меняло дело!

Не будучи книжным червем, я с удовольствием общался с новыми друзьями,, ходил на вечеринки, знакомился с городом. Я устроился на неполный рабочий день в обувной магазин (хотя родители посылали мне деньги на обучение, мне хотелось заработать несколько лишних долларов и потратить их на то, чего хочется мне самому). Как-то к нам заглянул один клиент — научный сотрудник сейсмологической лаборатории. Покупая туфли, он случайно обмолвился, что, по прогнозам их лаборатории, в Южной Калифорнии в ближайшие 24 часа случится землетрясение.

— Вы говорили об этом еще кому-нибудь из нашего персонала? — спросил я.

— Нет, не говорил.

— Отлично. И не говорите! — Я улыбнулся. Он понимающе улыбнулся в ответ, заплатил за туфли и вышел.

Через несколько минут после его ухода я сделал вид, мной овладело какое-то предчувствие, а потом сказал сослуживцам, что у меня, дескать, возникло такое чувство, будто в течение трех дней будет землетрясение.

Оно произошло именно так, как я «напророчил». Его заметили, о нем сообщили в новостях. Моих сослуживцев очень впечатлило.

Через несколько дней, уже без всякого вмешательства сеймолога, у меня появилось ощущение, что скоро будет еще одно землетрясение. Я храбро воспользоваться шансом и тоже о нем объявил.

Хотите — верьте, хотите — нет, но землетрясение случилось.

Во мне словно что-то щелкнуло. За следующие два-три года я точно предсказал 21 из 24 землетрясений.

Однажды мой сосед по комнате пришел под вечер домой увидел записку, которую я ему оставил: «Скоро будет землетрясение». Потом он рассказал мне, что земля задрожала как раз в тот самый момент, когда он читал эту записку. Его подружка землетрясение простояла рядом с ним... визжа от ужаса.

Как-то в другой день я в одиночку обедал в ресторане и вдруг почувствовал, что начинается новое землетрясение — как раз из тех, при которых земля как бы перекатывается. Когда сила землетрясения стала нарастать, я окинул взглядом зал. Никто реагирует! Ни один стакан не задрожал, и люстры над головой висят по-прежнему неподвижно. Но я-то одновременно видел, как они раскачиваются! Для меня это было реальностью. Я встал и поспешно вышел на улицу. Я не мог понять: почему никто убегает, почему жизнь повсюду вокруг продолжается как чем ни бывало?!

Это казалось невозможным. Земля все еще дрожала; я это чувствовал. Это было самое продолжительное перекатывающееся землетрясение на моей памяти; но сочетание сюрреалистичного движения земли с тем, что этого явно никто не замечал, заставили меня прийти к выводу, что землетрясения все-таки не было. Я робко вернулся в ресторан. Хорошо хоть, что я обедал один; в противном случае мне было бы трудновато объяснить причину своего неожиданного бегства на улицу...

Но если это не реальное землетрясение, значит, просто очередное предчувствие. Другого объяснения не было.

По дороге из ресторана домой я зашел в прачечную забрать белье из стирки и в разговоре с хозяевами упомянул, что сегодня ночью будет землетрясение. В ответ все рассмеялись.

В тот же вечер, но несколько позднее, землетрясение все-таки разразилось. Его эпицентр был в Калвер-Сити — как раз там, где жили владельцы прачечной.

Несколько недель спустя, когда у меня накопилось столько грязного белья, что можно было набить с полдюжины больших наволочек, я снова наведался в прачечную. Изо всех сил вытягивая шею, чтобы хоть что-то увидеть над первыми тремя, которые уместились у меня в руках, я попытался ногой открыть дверь. Осторожным толчком приоткрыв ее, я начал новый увлекательный процесс: стал нащупывать носком ноги, где там у них прилавок. Внезапно рядом со мной загремел такой громкий голос, что я до сих пор удивляюсь, как это я от неожиданности не подбросил в воздух все три мешка с грязным бельем.

— Это он! Тот самый! — с сильным русско-еврейским акцентом завопила женщина, стоящая за прилавком. — Вот мой адрес, — сказала она, суя мне в руку листок бумаги, покрытый торопливыми каракулями. — Пожалуйста, позвоните мне перед следующим землетрясением!

И с тех пор каждый раз, когда я появлялся в этом заведении, меня просили предсказать, когда будет очередное землетрясение. И я действительно пытался это сделать — да только таким способом у меня явно ничего не получалось. Я не мог искусственно вызвать у себя предчувствие при помощи волевых усилий; предсказания приходили исключительно когда я занимался собственными делами.

Так я неосознанно постиг одну глубокую истину: если можешь чего-то добиться, значит, слишком сильно стараешься.