Федеративное государство

Государственное устройство России основывается на принци­пе федерализма. Это означает, что государство состоит из не­скольких равноправных субъектов, некоторые из которых (рес­публики) называются в Конституции РФ государствами. Однако субъекты Федерации, в том числе и республики, не являются не­зависимыми государствами — в таком случае их союз был бы не федерацией, а конфедерацией, а сами они считались бы субъек­тами международного права.

Понятию «федерация» противостоит понятие «унитарное го­сударство», т. е. такое государство, которое управляется центра­лизованно, а его территориальные единицы не имеют никакой государственности, а включают только местное самоуправление. Эта форма государственного устройства тоже имеется в Россий­ской Федерации — унитарными (по своему внутреннему устрой­ству) являются республики — субъекты РФ.

Принятие Конституции РФ в 1993 г. проходило в сложных условиях, явившихся отголосками периода тоталитаризма. Не­смотря на проведенную в 1990—1991 гг. определенную демокра­тизацию государственного устройства Российской Федерации, многие проблемы решены не были. Естественное стремление к ликвидации бюрократической централизации и к подлинному федерализму порой порождало экстремистское требование пол­ной самостоятельности и даже выхода из Российской Федера­ции. Равноправие субъектов Федерации стало главным условием перестройки федеративных отношений на демократической ос­нове.

Конституция 1993 г. закрепила Федерацию, состоявшую к то­му времени из 89 равноправных субъектов, из которых 21 — рес­публики, 1 — автономная область, 10 — автономные округа и 57 — края, области и города (Москва и Санкт-Петербург)¹. При этом края, области и города не являются национальными по названию и своему характеру, а остальные субъекты олицетворяют ту или другую меру национальной государственности. В то же время предусматривается свойственное правовому государству равенство всех граждан, особенно важное в республиках, где доля титульной нации составляет менее половины населения.

В новых решениях есть значительное позитивное содержание. Во-первых, Конституция приглушила (или приостановила) раз­витие деструктивного национализма в ряде регионов, предоста­вив правовую основу для удовлетворения национальных амбиций определенным кругам вместе с жизненно важными преимущест­вами пребывания в составе Российской Федерации. Всплеск на­ционализма стал следствием неразвитости гражданского общест­ва в республиках и «неосвоенности» идеи правового государства. Во-вторых, коренное политическое и экономическое реформиро­вание страны властно требует предоставить регионам больше са­мостоятельности, ибо управлять новыми экономическими и по­литическими процессами в масштабах столь огромной террито­рии из столицы стало невозможным, к тому же такое управление пришло в противоречие с потребностями рыночной экономики и процессами политического плюрализма.

Основы конституционного строя в области государственного устройства, сформулированные в ст. 5 Конституции, следующие:

Российская Федерация состоит из республик, краев, облас­тей, городов федерального значения, автономной области, авто­номных округов — равноправных субъектов Федерации;

республики имеют свою конституцию и законодательство, а другие субъекты — устав и законодательство;

федеративное устройство основано на государственной цело­стности, единстве системы государственной власти, разграниче­нии предметов ведения и полномочий между органами государ­ственной власти Федерации и ее субъектов, равноправии и само­определении народов в Российской Федерации;

во взаимоотношениях с федеральными органами государ­ственной власти все субъекты Федерации между собой равно­правны.

Содержащиеся в ст. 5 формулировки носят компромиссный ха­рактер, отражающий политическую нестабильность в 1990-х гг. Отсюда их некоторая неопределенность. Так, республика характе­ризуется через скобки как государство, что может быть понято как признание суверенитета и международно-правовой правосубъект­ности. Но такое понимание противоречило бы ст. 4, в которой ус­тановлено, что суверенитет Российской Федерации неделим («распространяется на всю ее территорию»), а значит, субъекты Федерации не вправе выступать как субъекты международного права. Кроме того, весьма трудно совместить принцип равнопра­вия субъектов Федерации с тем, что одни из них являются госу­дарствами, а другие в лучшем случае только некими государствен­ными образованиями. Возникает также ряд вопросов. Является ли устав субъекта Федерации по своей юридической силе равноцен­ным конституции, и если да, то почему они по-разному называют­ся, если же нет, то можно ли говорить о равноправии? Какой смысл вкладывается в термин «самоопределение народов»? Озна­чает ли это, что более 100 народов, населяющих Россию и не имеющих национальной государственности, вправе теперь ее за­конно обрести? Или следует считать, что, приняв данную Консти­туцию, они уже самоопределились? Не совсем ясно также, что оз­начает равноправие субъектов «между собой» во взаимоотношени­ях с федеральными органами государственной власти (ч. 4), если до этого в ч. 1 уже было закреплено равноправие субъектов Феде­рации?

Для того чтобы не порождать конституционные кризисы, по­требуется правовое разъяснение этих вопросов через решения Конституционного Суда или принятие федеральных законов, а возможно, они будут отрегулированы путем вошедших в силу обычаев.