Мераб Константинович Мамардашвили

(…) Слишком часто литературу рассматривают как совершенно внешнее дополнение к жизни, как некую область украшения и развлечения, вынесенную отдельно за пределы нормального процесса жизни и «артистами» обеспечиваемую, или как готовое поучение и вмешательство извне, специально реализуемое этакими «людоведами и душелюбами», хранителями и носителями правды, своего рода «теоретиками-поверенными» мироустроительного Провидения; т. е. литература нас или развлекает и уносит куда-то в сказочный мир «эстетических» наслаждений, или учит, она – или «искусство для искусства», проявление чистого артистизма, или социально, нравственно и идейно ангажирована. Но в обоих случаях произведения (как и их авторы) – вещь, готовая сущность, и не выделяется специфический литературный факт (или эффект литературы) как таковой, труд слова, с его последствиями и производными действиями в контуре, жизнью принимаемом (как и в людях, которые на этот труд осмеливаются, поскольку «жизнь их решается…») < …> И можно бесконечно спорить, не лучше ли реального воображаемый мир выдумки и литературного предания. Иными словами: или человек убегает посредством книг от действительности, или книги дают ему путь в ней, известный кому-то за него и навязываемый ему извне «ради его же собственного блага», а он их пассивно потребляет < …>

< …> искусство словесного построения есть способ существования истины, действительности < …> ее нельзя внушить научением и она не пред-шествует в готовом виде < …>

< …> в ХХ веке отчетливо поняли старую истину, что роман, текст есть нечто такое, в лоне чего впервые рождается и автор этого текста как личность и как живой человек, а не предшествует как «злой» или «добрый» дядя своему посланию. В этом смысле и оказалось, что литература, в общем, - не внешняя «пришлепка» к жизни (развлекательная или поучительная) и что до текста не существует никакого послания, с которым писатель мог бы обратиться к читателям. А то, что он написал, есть то лоно, в котором он стал впервые действительным «Я», в том числе от чего-то освободился и прошел какой-то путь посредством текста. Мое свидетельство неизвестно мне самому – до книги < …>

Борхес – один из блестящих писателей ХХ века – говорил в этой связи, что поэзия всегда таинственна, потому что никогда не знаешь, что тебе в конце концов удалось написать. А это означает < …> что в каком-то смысле читатель, т. е. потребитель, и писатель уравнены в отношении к тексту, т. е. писатель так же «не понимает» свой текст и так же должен расшифровывать и интерпретировать его, как и читатель. Писатель – такой же человек, как и мы с вами, но только с определенным опытом.

< …> И литература – никакая не священная корова, а лишь один из духовных инструментов движения к тому, чтобы самому обнаружить себя в действительном испытании жизни, уникальном, которое испытал только ты, и кроме тебя и за тебя никто извлечь истину из этого испытания не сможет.

1984

Вопросы:

1. Какую особенность читательской деятельности знаменитый философ ХХ века считает наиважнейшей? Почему?

2. Почему М. К. Мамардашвили называет чтение «жизненным актом»?

3. Прокомментируйте следующий тезис философа: «искусство словесного построения есть способ существования истины, действительности < …> ее нельзя внушить научением и она не предшествует в готовом виде».

4. Почему, по М. К. Мамардашвили, читатель и писатель «уравнены в отношении к тексту»?

Творческое задание

5. Как вы понимаете мысль философа, выраженную в последнем абзаце? Проследите за логикой ее развития и предложите письменную интерпретацию этой мысли.

Иван Бунин

Книга

Лежа на гумне в омете, долго читал – и вдруг возмутило. Опять с раннего утра читаю, опять с книгой в руках! Полжизни прожил в каком-то несуществующем мире, среди людей никогда не бывших, выдуманных, волнуясь их судьбами, их радостями и печалями, как своими собственными, до могилы связав себя с Авраамом и Исааком, с пелазгами и этрусками, с Сократом и Юлием Цезарем, Гамлетом и Данте, Гретхен и Чацким, Собакевичем и Офелией, Печориным и Наташей Ростовой! И как теперь разобраться среди действительных и вымышленных спутников моего земного существования? Как разделить их, как определить степени их влияния на меня?

Я читал, жил чужими выдумками, а поле, усадьба, деревня, мужики, лошади, мухи, шмели, птицы, облака – все жило своей собственной, настоящей жизнью. И вот я внезапно почувствовал это и очнулся от книжного наваждения, отбросил книгу в солому и с удивлением и с радостью, какими-то новыми глазами смотрю кругом, остро вижу, слышу, обоняю, - главное, чувствую что-то необыкновенно простое и в то же время необыкновенно сложное, то глубокое, чудесное, невыразимое, что есть в жизни и во мне самом и о чем никогда не пишут как следует в книгах.

Пока я читал, в природе сокровенно шли изменения. Было солнечно, празднично; теперь все померкло, стихло. В небе мало-помалу собрались облака и тучки, кое-где, - особенно к югу, - еще светлые, красивые, а к западу, за деревней, за ее лозинами, дождевые, синеватые, скучные. Тепло, мягко пахнет далеким полевым дождем. В саду поет одна иволга.

По сухой фиолетовой дороге, пролегающей между гумном и садом, возвращается с погоста мужик. На плече белая железная лопата с прилипшим к ней синим черноземом. Лицо помолодевшее, ясное. Шапка сдвинута с полного лба.

- На своей девочке куст жасмину посадил! – бодро говорит он. – Доброго здоровья. Все читаете, все книжки выдумываете?

Он счастлив. Чем? Только тем, что живет на свете, то есть совершает нечто самое непостижимое в мире.

В саду поет иволга. Все прочее стихло, смолкло, даже петухов не слышно. Одна она поет – не спеша выводит игривые трели. Зачем, для кого? Для себя ли, для той ли жизни, которой сто лет живет сад, усадьба? А может быть, это усадьба живет для ее флейтового пения?

«На своей девочке куст жасмину посадил». А разве девочка об этом знает? Мужику кажется, что знает, и, может быть, он прав. Мужик к вечеру забудет об этом кусте, - для кого же он будет цвести? А ведь будет цвести, и будет казаться, что недаром, а для кого-то и для чего-то.

«Все читаете, все книжки выдумываете». А зачем выдумывать? Зачем героини и герои? Зачем роман, повесть, с завязкой и развязкой? Вечная боязнь показаться недостаточно похожим на тех, что прославлены! И вечная мука – вечно молчать, не говорить как раз о том, что есть истинно твое и единственно настоящее, требующее наиболее законно выражения, то есть следа, воплощения и сохранения хотя бы в слове!

20 августа. 1924

Вопросы:

1. Что более всего удивило вас как читателей в этом небольшом произведении?

2. Почему рассказ И. А. Бунина называется «Книга»? Какую именно книгу имеет в виду автор? Сформулируете собственные «гипотезы смысла», опираясь на художественные особенности произведения.

3. Попробуем проверить, насколько предложенные вами гипотезы соответствуют некоторым особенностям этого произведения. Для начала обратим внимание на позицию рассказчика в начале и в финале произведения. Медленно перечитайте первый и второй абзацы. Какие различия вы заметили в позиции рассказчика?

4. Итак, если в первом абзаце представлена позиция рассказчика-читателя, который не может «разобраться среди действительных и вымышленных спутников» своего «земного существования», то в последнем, - позиция рассказчика-писателя, вынужденного «вечно молчать, не говорить как раз о то, что есть истинно твое и единственно настоящее, требующее… воплощения и сохранения в слове». Следовательно, в «Книге» речь идет о каких-то особых проблемах взаимодействия искусства и жизни. Как бы вы сформулировали эти проблемы?

5. С какой целью в начале рассказа упоминаются имена известных литературных героев?

6. Почему рассказчик отбрасывает книгу в солому?

7. О каких мирах говорится во втором абзаце рассказа? В каких соотношениях друг с другом они находятся? Приведите конкретные примеры.

8. Что же означает противопоставление книжного мира миру природы?

9. Как в третьем абзаце изображаются изменения, происходящие в природе и в восприятии рассказчика? О чем, на ваш взгляд, они свидетельствуют?

10. Какое значение для рассказчика имеют встреча с мужиком и его «бодрые слова»: «На своей девочке куст жасмину посадил!.. Доброго здоровья. Все читаете, все книжки выдумываете?».

11. В рассказе о пении иволги упоминает два раза. Что означает это пение в первом и во втором случаях? Почему «игривые трели» становятся особым предметом размышлений рассказчика в шестом абзаце?

12. Какие вопросы на протяжении всего произведения особенно беспокоят рассказчика? Выделите их. А есть ли «прямые» ответы на них в тексте произведения?

13. Опираясь на сделанные наблюдения, перечислите основные события рассказа. Как они связаны друг с другом? Попробуйте схематично представить эту связь.

14. Еще раз внимательно перечитайте последние два абзаца рассказа. В них, как нетрудно заметить, рассказчик размышляет над словами мужика. Почему они так запечатлелись в сознании рассказчика?

15. О каком «следе» говорится в последнем предложении?

16. В рассказе, как вы уже поняли, книги о «вымышленной» жизни противопоставляются книгам о жизни «истинной и настоящей». К каким «книгам» можно отнести рассказ И. Бунина? Почему?

Творческое задание

17. Напишите эссе «О смысле «Книги» И. Бунина», используя свои собственные читательские наблюдения, подсказанные вопросами антологии.

Круглый стол «Произведение и культура читателя»

Организуйте со своими одноклассниками Круглый стол «О литературном произведении и культуре читателя». Предлагаем обсудить на этом Круглом столе следующие вопросы:

1. Какие мысли авторов предложенных материалов помогли вам лучше понять, какого читателя можно назвать культурным, образованным? Попробуйте сформулировать свое собственное определение культурного читателя.

2. С какими проблемами чаще всего сталкивается современный читатель, в руки которого попадает текст неизвестного ранее произведения?