Два закона распределения

Когда стремятся построить теорию распределения, исходя из постулатов о природе человека, отодвигая общество на задний план, то обнаруживается, что это ведет к любопытному, но важному дуализму. Если эти постулаты обоснованы, тогда почти все продукты человеческого труда будут распределяться на основе кажущихся противоречивыми принципов потребности и власти.

При обсуждении природы человека было постулировано, что, когда речь идет о важных решениях, большинство человеческих действий мотивируется либо эгоистическим интересом, либо интересами своих групп. Это предполагает, что лишь власть управляет распределением вознаграждений. Однако это не так, поскольку мы также постулировали, что большинство этих в сущности эгоистических интересов может быть удовлетворено только посредством установления отношений сотрудничества с другими. Кооперация абсолютно существенна как для выживания, так и для эффективного достижения большинства других целей. Иначе говоря, эгоистические интересы людей вынуждают их оставаться членами общества и участвовать в разделении труда.

Если эти два постулата верны, то тогда следует, что люди будут делиться продуктами своего труда в той мере, в какой это необходимо для обеспечения выживания и продолжения производства тех других, чья деятельность необходима или полезна им самим. Это можно вполне назвать первым законом распределения, поскольку выживание человеческого рода зависит от действий в соответствии с ним.

Однако этот первый закон не охватывает всей проблемы. Он ничего не говорит о том, как любой прибавочный продукт, т.е. товары и услуги, производимые сверх минимума, необходимого для поддержания жизни и способности производителя работать, будут распределяться. Это ведет к тому, что может быть названо вторым законом распределения. Если мы исходим из того, что важные решения относительно человеческих действий мотивируются почти целиком эгоистическим интересом или интересом своей группы, и если мы исходим из того, что многие наиболее желаемые людьми вещи дефицитны, то тогда, как отмечалось выше, этот прибавочный продукт неизбежно будет вызывать конфликт и борьбу за контроль над ним. Если же вслед за Вебером мы определим власть как вероятность того, что лица или группы осуществляют свою волю даже вопреки противодействию других, то из этого следует, что власть будет определять распределение почти всего прибавочного продукта, имеющегося у общества. Оговорка “почти всего” принимает во внимание очень ограниченное влияние альтруистического поведения…

Этот второй закон указывает путь к другому очень важному отношению: между нашими двумя главными переменными, т.е. между властью и привилегией. Если привилегия определяется как обладание или контроль части прибавочного продукта, произведенного обществом, тогда из этого следует, что привилегия в значительной степени является функцией власти и в очень ограниченной мере – функцией альтруизма. Это означает, что для того, чтобы объяснить распределение основной части привилегий в обществе, мы должны определить распределение власти.

Если дело обстоит так, то задача объяснения распределения привилегий проста. Но, к сожалению, это не так, поскольку имеется множество форм власти и они имеют разные источники. Тем не менее, установление этого ключевого отношения сводит проблему к более управляемым пропорциям, так как концентрирует внимание на одной ключевой переменной - власти. Таким образом, если мы можем установить форму ее распределения в данном обществе, мы в значительной мере определяем и форму распределения привилегий, а если мы сможем открыть причину данного распределения власти, то мы также открываем причину распределения связанных с ней привилегий.

Если так, то возникает вопрос о том, как третий базовый элемент любой системы распределения – престиж – связан с властью и привилегиями. Было бы хорошо, если бы можно было сказать, что престиж – это просто функция привилегии, но, к сожалению, дело, видимо, обстоит не так. Не вдаваясь в сложный анализ вопроса, максимум, что можно сказать, так это то, что эмпирические доказательства убедительно подтверждают, что престиж в значительной мере, хотя и не полностью, является функцией власти и привилегий, по крайней мере в тех обществах, где имеется значительный прибавочный продукт. Если это так, то отсюда следует, что… формы распределения престижа и его причины могут в значительной мере быть выведены из обсуждения распределения власти и привилегий и их причин в тех обществах, где имеется существенный прибавочный продукт…