Кадимисты

В конце XIX века само появление джадидизма, вначале как системы образования, обозначало раскол духовенства на слои, поддерживающие соответственно джадидов и кадимистов. Ситуация усугубилась, когда И. Гаспринский и другие лидеры джадидов выдвинули план политической реформы татарского общества и выступили инициаторами перехода от средневекового самодержавного режима к европейскому конституционному государству Нового времени. Традиционалисты – сторонники сохранения устоев Ислама оказались в ситуации выбора между этими двумя противоречащими друг другу моделями. Ранее их позиция определялась стремлением к возвращению к статус-кво эпохи до Александра II, как программа-минимум, и созданием автономии по оттоманской системе миллетов, как программа-максимум. Однако и сама система миллетов претерпела изменения в эпоху Танзимата. В 1860-е гг. в Турции предусматривалось введение светского среднего государственного образования на турецком языке при сохранении национального образования в начальной школе. Конституция 1876 г. сохраняла систему экстерриториальной автономии в лице миллетов и одновременно провозглашала равенство всех граждан при сохранении унитарного характера государства. Старый вариант выбрали кадимисты, новый вариант был поддержан И. Гаспринским и затем всеми джадидами. Он лег в основу постановлений III Всероссийского мусульманского съезда в 1906 г.

Основной способ борьбы с реформами кадимисты видели в насилии и репрессиях властей, особенно в период после революции 1905–1907 гг. По утверждению Дж. Валиди, около 1905 г. татарское общество в массе восприняло новый метод, охвативший «все стороны культурной жизни народа»[40]. Переход кадимистов к тактике доносов стал возможен в условиях борьбы правительства П. Столыпина с организациями, оппозиционными самодержавию.

В книге одного из духовных лидеров кадимизма Ишми-ишана (Ишмухамета Динмухаметова) из аула Тюнтяр Малмыжского уезда Вятской губернии «Икамат аль-Бурган» («Отправление доказательства») фактически содержалась программа кадимистов. Он был сторонником системы миллетов и утверждал, что «сделать чужие национальности хозяевами в делах мечети и медресе воспрещается по Шариату, что подтверждается несомненными доказательствами». Модернизация Ислама запрещается. Ишми ишан излагал смягченный вариант теории «дар уль-харб» через отрицание контактов с представителями других религий: «уподоблять себя неверным в смысле одежды, речи, в делах и обычаях значит идти навстречу врагам Бога». Отсюда выводится опровержение «нового метода»: «как воспрещается быть похожим (на неверных – А. Х.) в делах мирских, так и не дозволяется в делах преподавания». Дополнительным аргументом служит мнимое сходство «нового метода» с системой Н. Ильминского, противоречащей канонам Ислама: «Защита звукового метода означает отвержение Корана, звуковой метод... состоит из множества струн Ильминского». Ишми ишан тонко различал администрацию и органы земского самоуправления. Так как в Вятской губернии основным каналом распространения просвещения были земства, то Ишми ишан в 1908 г. организовывал избиение мулл, взявших книги из Земской Управы. Однако он дал своим сыновьям образование и на русском языке[41].

В конце 1900-х гг. кадимисты в своей основе окончательно превратились из традиционалистов и хранителей Ислама в корпорацию доносчиков и провокаторов. Ишми ишан прежде всего стремился монополизировать в своих руках контроль над своей общиной и общинами своих бывших учеников. Доносы для него служили преимущественно техническим способом для обеспечения такого рода контроля, так в Вятской губернии медресе Ишми-ишана конкурировало с медресе «Буби» за кадры шикирдов, а на востоке Оренбургской губернии Курбангалиевы с З. Расули – за кадры мюридов. Поэтому в 1910-е гг. кадимисты почти утратили влияние на молодое поколение, относившееся к ним с откровенной ненавистью и презрением. Г. Тукай в 1910 г. назвал Ишми ишана подлецом[42].

По утверждению отчета КГЖУ, вся общественная активность кадимистов ограничивается тем, что «при появлении слухов об обрусительных мерах правительства посылают петиции в Петербург» и даже «не останавливаются оказать сопротивление местным властям». Таким образом, кадимисты продолжали традиции консервативного общественного движения 1870–1890-х гг., проанализированные в предыдущем параграфе.