Общественное движение между Февралем и Октябрем 1917 г.

В Казани в феврале 1917 г. «прогрессивная группа» (то есть национальные либералы) выдвинула список из 16 кандидатов на выборах в городскую думу. Состав списка показывает абсолютный перевес либеральной светской элиты, как правило, периода российской революции 1905–1907 гг., и преобладание буржуазии среди городских деятелей Казани.

Сразу же после Февральской революции 1917 г. мусульмане стали проводить митинги, составлять петиции и организовывать комитеты. Первым теоретическим откликом на революцию стала статья С. Максуди «Наши задачи при современном политическом положении», опубликованная 4 марта 1917 г. в газете «Вакыт». Политик утверждал, что необходимо четко разработать требования, которые нация должна предъявить новому правительству; достижение этих требований возможно только собственными усилиями. Следует сотрудничать с новым правительством и помогать его органам на местах, стараясь обеспечить в них максимальное представительство мусульман. Для достижения вышеупомянутых целей необходимо провести совещание при фракции в Государственной думе и ее бюро. С. Максуди призвал российских мусульман к национальному единству, нахождению нацией единого пути для скоординированных действий.

С 6 марта 1917 г. в Казани начинаются собрания мусульманской элиты. Вначале происходит собрание молодежи (учащаяся молодежь и молодые учителя), и параллельно организуются и ветераны революции 1905–1907 гг. 7 марта в Большом театре Казани собираются представители студенческой молодежи, интеллигенции и буржуазии. Здесь создается Временный мусульманский комитет, который провозгласил основными задачами исследование потребностей мусульман, организацию их сил на единых позициях и подготовку к Учредительному собранию. М. Вахитов отказался войти в Комитет, что стало прецедентом неучастия левого социалиста в общенациональном комитете.

12 марта 1917 г. окончательно складывается руководство Казанского мусульманского комитета (КМК). Его председателем становится былой «тангчы» Ф. Туктаров, личный оппонент М. Вахитова. Члены представляют военных, буржуазию, Общество учителей, учительниц, духовенство. В Петроград в бюро мусульманской фракции командируются С. Максуди, С.-Г. Алкин и Г. Казаков. КМК избирает членов в Исполнительный комитет Казанского Совета. 19 марта Комитет образовывает комиссии: финансовую, юридическую, информационную и газетную, начинается посылка агитаторов по уездам. 9 апреля 1917 г. КМК сосредоточил внимание на организации национальных воинских частей и «Милли Сермая» (Национальная Казна) и кооптации членов в Исполком Казанского Совета [36].

В первые послереволюционные дни во всех основных населенных пунктах с татарским населением были созданы мусульманские комитеты и бюро, как общенациональные органы, объединявшие представителей всех социальных групп. Либеральное, умеренное социалистическое и левое социалистическое крылья этих комитетов сконцентрировались на политическом развитии татар, культурно-просветительской деятельности, создании основ культурно-национальной и религиозной автономии. Руководящую роль в этих органах заняла светская интеллигенция в лице лидеров периода российской революции 1905–1907 гг., как либералов (С. Максуди, Ф. Карими), так и умеренных социалистов (Г. Исхаки, Г. Терегулов). Мусульманские комитеты и бюро, в основном являлись общенациональными, а не политическими органами (за исключением Казани и Уфы с их сильными национальными социалистическими традициями). Кроме М. Вахитова, в состав комитетов вошли все социалисты.

Мусульманская фракция уже в марте 1917 г. потребовала включения в состав Министерств Внутренних Дел, Юстиции, Военного людей, знающих обычаи и общественную жизнь мусульман, то есть введения представителей мусульман в исполнительную власть[37]. Среди татарского общества практически не наблюдается случаев сопротивления политике Временного правительства.

17 марта 1917 г. в Петрограде из членов бюро при мусульманской фракции и прибывших с мест делегатов образовывается Временное Центральное Мусульманское бюро под председательством А. Цаликова с целью подготовки к общероссийскому съезду и координации действий[38]. 23 марта в газете «Кояш» была опубликована статья С. Максуди «Как собрать национальный съезд?», в которой говорилось о созыве общенационального съезда в Уфе при ОМДС для превращения его в «религиозный и национальный центр». Сам съезд должен был носить всероссийский характер, но «представители мусульман Внутренней России составят на этом съезде большинства». С. Максуди выступал за реализацию решений III Всероссийского мусульманского съезда 1906 г. Он призывал к повсеместной организации собраний и созданию местных бюро. С. Максуди обвинял бюро фракции в неактивной позиции по подготовке съезда[39].

К апрелю 1917 г. из представителей регионов был создан координирующий орган мусульман России – Центральное Мусульманское бюро, где большинство составили татары. 8 апреля 1917 г. оно в Петрограде объявило о созыве съезда мусульман России 1 мая 1917 г. в Москве. Основными вопросами повестки предстоящего съезда были объявлены способ управления государством, национально-культурная автономия, выборы в Учредительное собрание, отношение к войне, создание Всероссийского мусульманского Совета. Решение о включении в повестку съезда рабочего и земельного вопросов было принято в последний момент большинством в четыре голоса. Земельный вопрос рассматривался, прежде всего, как восстановление собственности мусульман на конфискованные земли Крыма, Кавказа, Туркестана и Казахстана. Проблематика рабочего вопроса не обсуждалась. В отношении к войне была поддержана резолюция Петроградского Совета. Бюро заняло антикадетскую позицию, в связи с политикой партии, претендующей на присоединение к России черноморских турецких проливов, и склонялось к поддержке российских социалистов[40].

Принцип избрания делегатов на I Всероссийский мусульманский съезд в Москве гарантировал преобладание городов над сельскими районами и образованных слоев над малообразованными. По сходному принципу избирались и делегаты в органы местного самоуправления.

Представители кружка «Татар учагы» предложили вначале провести съезд татар, на котором бы рассматривались вопросы национальной автономии и общественно-политические требования. Деятели кружка утверждали, что жизненные условия, требования и культура различных тюркских народов настолько отличны, что каждый из них может иметь только самостоятельные автономные органы. За всероссийским съездом они оставляли принятие общей программы, уже утвержденной на национальных съездах. 4 апреля 1917 г. на заседании Казанского мусульманского комитета предложение «Татар учагы». На Уфимском губернском мусульманском съезде З. Камали, Г. Ибрагимов и Г. Баимбетов также предложили провести съезд мусульман Внутренней России до созыва Учредительного собрания. Инициативу проведения съезда в Казани поддержали мусульманские комитеты и бюро Нижнего Новгорода, Зайсана, Царицына, Бузулука и даже Баку. Окончательное решение о созыве только общероссийского съезда было принято бюро в Петрограде.

I Всероссийский мусульманский съезд в мае 1917 г. проходил на деньги, и во многом под контролем татар. На московском съезде татары составили большинство в ключевых комиссиях съезда. Такое превалирование татар, по образцу всероссийских мусульманских съездов 1905–1906 гг. и 1914 г., вызвало сопротивление большинства представителей других народов, выступавших за преобладание интересов каждой из этнических групп над общими интересами мусульман России. Фактически социалистическое большинство съезда оказалось в союзе с консерваторами в стремлении не допустить создания эффективных общероссийских органов. На этом съезде был положен конец идеям политического, административного и экономического единства мусульман России, то есть классического либерализма и мусульманской тюркской нации, разработанных И. Гаспринским и его соратниками. На съезде победила идея не единой нации мусульман России, а создания отдельных наций из основных этнических групп. Благодаря этому, все резолюции съезда, за исключением резолюции о типе автономии, фактически еще на съезде превратились в декларации, не имеющие механизма реализации. А. Цаликов не сумел обеспечить большинство сторонников экстерриториальной автономии на съезде. Вопрос о власти был изъят с общероссийского уровня и перешел на уровни отдельных этнических групп[41].

Наиболее квалифицированную оценку такому положению дал Г. Ибрагимов, оказавшийся не в состоянии учесть выделения только такой этнической группы, как башкиры. Он утверждал, что единство мусульманских народов должно быть политическим и экономическим, но не религиозным и культурным. Г. Ибрагимов призывал к созданию пяти отдельных штатов: Казахстана, Кавказа, Туркестана, Татарстана и Крыма[42].

Таким образом, в мае 1917 г. в Москве на I Всероссийском мусульманском съезде единству российских мусульман был нанесен двойной удар: один со стороны консерваторов и части социалистов, провозгласивших территориальную автономию и создавших чисто декларативный Всероссийский Милли Шуро (Национальный Совет), другой со стороны социалистов, так как их резолюции о равноправии женщин и земельном разделе (социализации земли) укрепили консерваторов Кавказа и Туркестана в желании изолироваться от мусульман центральных районов.

Большинство татар считали невозможным воссоединение разрезанных по разным губерниям и заселенных русскими территорий. Ф. Карими предсказывал, что татары окажутся в меньшинстве во всех штатах и тогда «права мусульман будут рассматриваться в парламенте своего штата, и из-за того, что они там будут в меньшинстве, не будут в состоянии их защитить». Мусульмане проведут меньше депутатов и в федеральный парламент.

На съезде были созданы представительный (Мэркэз Милли Шуро – Центральный (Всероссийский) Национальный Совет) и исполнительный (Исполнительный комитет Милли Шуро – Искомус) органы мусульман России во главе со сторонниками экстерриториальной автономии А. Цаликовым и Г. Исхаки соответственно.

25 июня 1917 г. на заседании Мэркэз Милли Шуро С. Максуди призвал его членов «подчиняться постановлениям образовавшего его мусульманского съезда» и встать над интересами отдельных этнических групп во имя общих интересов мусульман России. Этот тезис С. Максуди сразу же подвергся критике лидером Харби Шуро И. Алкиным. Таким образом, даже среди представителей татар не имелось единства по поводу деятельности Милли Шуро. Представители других мусульманских народов фактически игнорировали его работу. В период правительственного кризиса в июле 1917 г. Искомус выступил с инициативой введения мусульман в правительство. Временное правительство отклонило это предложение. В итоге, Искомус превратился фактически в представительство автономных татарских органов при центральных органах власти.

Единственным реальным актом Искомуса было решение о способе проведения выборов на II Всероссийский мусульманский съезд в Казани. По нему большинство делегатов выбирались губернскими мусульманскими совещаниями из представителей уездных комитетов. В отличие от Московского съезда, где было значительным представительство городов и учащейся молодежи, большинство на Казанском съезде получили представители сельских районов, что определило относительный консерватизм съезда.

Казанские съезды июля 1917 г. и создание правительства культурно-национальной автономии сформировали татарскую доминанту национального движения. Лидеры национальных либералов и умеренных социалистов получили практически полный контроль над «Вакытлы Милли Идарэ» (Временным Национальным Правительством) и сконцентрировались на управлении, а не на политической деятельности.

До Корниловского мятежа большинство мусульманских избирателей Казани придерживались позиций КМК. 11–12 августа 1917 г. все национальные организации Казани единым списком участвовали в выборах в Казанское губернское Милли Шуро. В список вошли КМК, Харби Шуро, МСК, Общество духовенства, Бюро приказчиков, Общество учителей, Общество женщин, Бюро мусульманских рабочих Ягодной Слободы, Адмиралтейская организация рабочих, профсоюзы. Наиболее показательным в этом списке явилось полное отсутствие татарской буржуазии, особенно буржуазии крупной. Фактически ее единственными органами являются национальные фонды и Малия Назараты. Пролетариат представлен лишь организациями рабочих предприятий, имевших нетатарских владельцев.

После разгрома Корниловского мятежа и начала большевизации Советов в сентябре 1917 г. наступает раскол между центристским и левым социалистическим движениями, сопровождающийся радикализацией низших слоев населения. В октябре 1917 г. на выборах в Казанскую городскую думу объединенный список МСК, Харби Шуро, Общества приказчиков и Общества солдаток получили 11 мест, список КМК – 6. С. Максуди был избран в Думу отдельно от списка КМК. МСК, уфимские левые эсеры, татаристы в КМК и Харби Шуро – сторонники территориальной автономии составили единый список социалистов-татаристов (список № 2 – татарчылар) на выборах в Миллет Меджлисе. Только создание советского Мусульманского Комиссариата и вхождение в него лидеров МСК и уфимских левых эсеров в январе 1918 г. разделило татаристов[43].