Глава. Ты нужна мне.

Кэйт открыла глаза.

Рядом спал Грэгори, положив руку себя на пресс. Маленький волчонок спал у них в ногах.

Этой ночью все втроем мило спали, потому что все трое вымотались за целые сутки.

Кэйт ухмыльнулась, смотря на волчонка. Видимо его родители доверяют Грэгори, если позволяют своему сыну проводить ночь в чужом месте. Этот маленький волчонок оказался приятную поддержку для девушки. Все время волчонок сидел у нее на коленях, уткнувшись мокрым носиком в ее руку.

Грэгори всегда был рядом, а если его и не было, то он был с Мики.

Девушка была удивлена, узнав что, Грэгори и Себастьян не давали свою кровь Мики - это была Женя. Женя вскрыла свои вены и напоила Мики своей кровью.

Лично, Женю Кэйт не видела. Она спрашивала у Дона, что с ней, но он ей отвечал «Она у Мики».

Грэгори не пускал Кэйт к брату и даже не объяснял почему. Однажды вечером Кэйт задала ему вопрос, а вместо этого он стал неистово целовать, дело, конечно, шло дальше. Всеми силами девушка сопротивлялась, но Грэгори решил все сам. Фактически он ее изнасиловал, но девушки казалось, что она даже она против не была.

Кэйт тихонько вылезла из-под одеяла и направилась в душ, а точнее искупалась в водопаде. После вернулась в комнату, но Грэгори на месте уже не было. Кровать была идеально заправлена, маленький волчонок играл с резинкой девушки на покрывале.

Проходя в комнату, девушка положила полотенце на место и присела рядом с волчонком. Он недовольно помотал головой, когда с волос ему на моську капнула вода. Погладив его по головке, Кэйт посмотрела на часы. Пятнадцать тридцать. Видимо Грэгори решил подкрепиться.

* * *

Женя бродила по всей пещере и не могла понять, как вампиры смогли все здесь обустроить. Казалось, что она находится в каком-то шикарно здании.

Девочка была одета в обычные шорты и маячку, она была босой. Она аккуратно обходила лучики солнца на полу на цыпочках. Однажды ей удалось ощутить лучики солнца на своей коже, второй раз ей не хотелось.

Женя выглядела не обычно, на этот раз волосы не были завязаны резинкой или заплетены в косичку, они волною спускались до талии. Так девочка выглядела на все свои пятнадцать лет (в таком возрасте она стала вампиром), внешность не дает ей семнадцать лет.

Девочка резко замерла, услышав странный звук, она пошла на него. Звук привел ее к тренажерному залу, она вышла на порог и...

Он боксировал с грушей и выглядел, как огурчик. На нем были темные джинсы, затянутые ремнем и, в белой майки. Руки были перебинтованы, чтобы не стереть кожу в кровь. Судя по его сильным ударам, даже мысль о том, что он недавно смертельно был ранен.

Рука Жени невольно коснулась своего запястья, вспомнив, как она его напоила своей кровью. Она ощущала свою кровь в нем, и это было неописуемое чувство.

Резко, Мики перестал тренироваться и посмотрел на нее.

* * *

Кэйт толкнула дверь дома-пещеры, поражаясь, как быстро успела к нему привыкнуть: дорога находилась сама, и медная ручка заедала теперь так знакомо. Мерцание отраженного в канале солнечного света тоже стало привычным.

Кэйт ступила на лестницу на второй этаж, как вдруг услышала из гостиной голос вампирши - слегка встревоженный. О чем Женя тревожиться? Кэйт тихонько, прижимаясь к стене, подошла к двери в тренажерный зал и прислушалась.

– Как это ты будешь драться? – спрашивала Женя. – Ты еще не поправился?

– Если Марка не остановить, то так все и будет продолжаться, – отвечал Мики. – Нельзя, чтобы все так продолжалось.

– Нельзя, нужно подождать какое-то время? Ты не можешь ринуться в бой, когда раны еще толком не затянулись.

– Я единственный Капитолец, который обучался вместе с ним. Поэтому только я смогу остановить Марка. – Мики вздохнул. – Я не могу смотреть, как он творит такие чудовищные вещи.

Повисла короткая пауза.

– Если считаешь, что должен, то сражайся дальше, – неуверенно ответила Женя.

– Сначала придется спрятать Кэйт, что бы он до нее не добрался и предупредить остальных Капитольцев, – хрипловато проговорил Мики.

– За Кэйт приглядывает Грэгори и Себастьян.

- После того, что ты сделала... – Мики совсем сник.

– Послушай, – произнесла Женя, – я уже давно хотела сказать да все никак не решалась. Какая, в конце концов, разница, если я та, кто я есть? Ты бы не захотел для Кэйт такой жизни, но теперь, когда она знает, разницы нет, и поэтому... я люблю тебя, Мики. Уже больше пяти лет как. – Кэйт напрягла слух, ожидая ответа брата. Мики молчал. Наконец тяжелым голосом заговорила Женя: – Больше о нас с тобой говорить не будем. Хотя мне легче от признания.

Кэйт вжалась в стенку, и Женя вышла из тренажерного зала, не заметив ее. Она ушла окончательно, захлопнув за собой дверь.

Кэйт осталась стоять у стенки, не в силах отлипнуть от нее. Жаль Женю и жаль Мики. Мики, похоже, не любит ее, и полюбить не сумеет.

Кэйт пошевелиться не успела, как брат выбежал в коридор. По пути к двери он обернулся и, заметив сестру, раскрыл рот от удивления.

– …Кэйт? – Мики пытался говорить бодро и весело, однако попытка с треском провалилась. – Не знал, что ты здесь.

Подойдя к двери, Кэйт распахнула ее, и в прихожую полился яркий свет. Щурясь, Мики посмотрела на сестру.

– Если ты немедленно не пойдешь за Женей, – отчетливо проговорила Кэйт, – я тебя сама прикончу.

Мики на мгновение опешил, затем улыбнулся. В следующую секунду он мчался по коридору вдоль канала. Закрыв за братцем дверь, Кэйт привалилась к ней спиной.

Из ниоткуда появился Грэг - он стоял возле окна и выглянул в него:

– Думаешь, он успеет перехватить ее?

– Мне ни разу не удалось удрать от брата. Он быстро бегает.

Взглянув на Кэйт, Грэг зашагал к ней и обнял за талию.

Он улыбнулся:

– Твой брат цел и не вредим! - Он усадил ее на столешницу позади девушки и стал касаться губами ее щеки, девушка улыбнулась. - Так как теперь твое настроение?

Улыбнувшись, Кэйт ногами обвила талию Грэга и руками обвила его шею.

– Теперь все хорошо, - проговорила Кэйт. - Можно хорошо провести этот вечер?

Грэгори улыбнулся и поцеловал ее, ни капли не сдерживаясь, не считая своей мощной силы, но они остановились, когда услышали, как кто-то заскулил.

Напротив них был маленький волчонок, наклонив голову на бок.

- Теперь у тебя есть сын, - Грэгори усмехнулся, смотря на волчонка. - Тебе еще рано знать правила этой игры, подрастешь - расскажу тебе.

И волчонок убежал.

Кэйт удивленно посмотрела на вампира.

- Грэгори! Я и не знала, что ты такой сентиментальный.

Его губы стали дразнить ее, они едва касались ее губ.

- Я покажу тебе, каким я могу быть жестоким и грубым.

Грэгори впился в ее губы так дерзко и так жадно, так неистово. Девушка пискнула, когда он стал неистово ее целовать и грубо прижал ее к себе.

* * *

Женя добралась до двери и выбежала из комнаты. Захлебываясь слезами, она бросилась в свою комнату – и собиралась она забежать в свою комнату, когда рука схватила ее и развернула.

Это был Мики. Она была удивлена видеть его, после того, как решилась признаться о своих чувствах к нему, и он прогнал ее.

– Женя, ты не слышала, как я тебя звал?

– Отпусти меня, – сказала она дрожащим голосом.

– Нет. Нет, пока ты не поговоришь со мной, – он посмотрел вперед - в ее комнату. – Пошли.

Все еще держа ее за руку, он практически потащил ее в комнату.

Когда захлопнулась дверь, Женя выдернула свою руку из хватки Мики и повернулась к нему.

– Если ты хотел извиниться, не парься, – она убрала свои волосы с лица. – Мне не нужно твое извинение.

– Я хотел сказать тебе, что пытаюсь помочь вашему виду и виду оборотней, – сказал он. – Я был в подобной его ситуации в прошлом…

Весь гнев Жени поднялся на поверхность горячим неостановимым течением.

– Я даже не знаю, за что по твоему мнению я должна тебя прощать, – прокричала она. – Потому что если это то, чего ты хочешь, Мики Вальведо, ты можешь взять и…

Она слепо шагнула назад и чуть не споткнулась обо что-то, когда она вытянула руку, чтобы сохранить равновесие, но Мики был уже рядом. Он двинулся вперед, чтобы поймать ее, и продолжал двигаться, пока ее спина не достигла стены, а затем он обнял ее, и стал неистово целовать.

Она знала, что должна была оттолкнуть его; ее разум кричал ей, что это было правильным поступком, но остальные ее части не заботились о том, что было правильно. Не тогда, когда Мики целовал ее так, словно считал, что отправится в ад за это, но это будет того стоить.

Она впилась пальцами в его плечи, в ткань его футболки, чувствуя сопротивление мышц под ней, и ответила на его поцелуй со всем отчаянием последних дней от незнания, где он был и о чем думал, от ощущения, что у нее вырвали кусок сердца, и она никогда не сможет дышать по-настоящему.

– Скажи мне, – сказала она между поцелуями, пока их лица скользили друг о друга. – Скажи мне, что не так… о, – она охнула, когда он отстранился от нее, только чтобы обвить руками ее талию. Затем взял руками ее голову и наклонился вперед, так что их тела почти касались друг друга – но не совсем. Это нервировало. Она ощущала лихорадочный жар, исходящий от него; ее руки все еще лежали на его плечах, но этого было не достаточно. Она хотела, чтобы он обнял ее и крепко держал. – Почему, – выдохнула она, – ты не можешь говорить со мной? Почему ты не можешь смотреть на меня?

Он наклонил лицо вниз, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Потому что я люблю тебя!

Она не могла больше сдерживаться. Она убрала руки с его плеч, просунула пальцы в петли на его ремне и притянула его к себе. Он позволил ей сделать это без малейшего сопротивления, его руки опирались о стену, держа его тело против ее, пока они не оказались прижаты повсюду – в груди, бедрах, ногах – как элементы мозаики. Его руки скользнули к ее талии, и он поцеловал ее, долго и медленно, заставляя ее вздрогнуть.

Она отстранилась.

– Это не имеет никакого смысла.

– Не имеет, – сказал он, – но мне плевать. Меня тошнит от попыток притвориться, что я могу жить без тебя. Разве ты не понимаешь? Разве ты не видишь, что это убивает меня? Ты нужна мне.

Она уставилась на него. Она видела, что он говорил правду, видела это по глазам. Ее желание получить ответы столкнулось с наиболее примитивной частью ее мозга и проиграло.

Он прижался губами к ее губам, а их сердца заколотились вместе, разделенные тонкими слоями ткани. И она тонула в этом, в ощущении его поцелуя; от дождя, стекающего с ее ресниц; от его рук, скользящих свободно по смятой ткани ее платья. Это походило на ощущение его рук на ее голой коже, груди, бедрах и животе. Когда он дошел руками, то схватил ее ноги, прижимая ее сильнее к стене, пока она обхватила ими его талию.

Он издал удивленный низкий звук и вцепился пальцами на обнаженной коже ее ног. Чтобы не отставать, она скользнула руками под край его майки, и позволила ее пальцам изучать то, что было под ней: упругую, горячую кожу поверх ребер, его рельефный живот, шрамы на его спине, уголки тазовых костей над поясом его джинсов. Это была неизученная область для нее, но, похоже, это сводило его с ума: он тихо застонал, продолжая целовать ее все сильнее и сильнее, будто этого было недостаточно, совсем недостаточно…

Схватив Женю, Мики перенес ее.

Он повалил ее на кровать, прикрывая собственным телом. Мики еще плотнее прижал Женю к кровати. Его сердце грохотало так же громко, как распадающееся на части поместье.

- Ты нужна мне! - сквозь поцелуй шепнул Мики.

Оторвавшись от Мики, Женя посмотрела ему в глаза. Гладя его по щеке, шепнула:

- Мне тоже никто другой не нужен, – прошептала Женя.

Мики приподнялся на локтях и посмотрел на Женю сверху вниз. Выражение его лица изменилось, в его взгляде Жени заметила незнакомый сонный, почти мертвенный блеск.

Мики пальцем провел по ее щеке, вдоль линии губ:

– Тебе лучше остановить меня.

Женя не остановила.

Мики наклонился и легонько коснулся губами ее щеки. Даже от еле заметного прикосновения Женя затрепетала всем телом.

– Если не хочешь, останови меня прямо сейчас, – говорил Мики, проводя губами ей по виску. – Или сейчас. – Дошел до скулы. – Или сейчас. – Настал черед губ. – Или...

Женя не дала ему договорить, притянула к себе. Мики целовал ее очень нежно, но хотелось другого – теперь-то, когда, наконец, они вместе! Женя ухватила Мики за майку и еще тесней прижала к себе.

Мики мягко, гортанно застонал, обнимая Женю.

Они покатились по кровати, не размыкая губ. Она забыла обо всем, кроме Мики: им она дышала, надеялась. Его хотела.

Остальное ушло.

Стащила с Мики майку и кончиками пальцев прошлась по торсу – по нежной коже, под которой скрывались гибкие мышцы, по шрамам, похожим на тонкую проволоку. Коснулась звездообразного шрама на плече – он, будто часть тела, не выпирал как остальные рубцы, казавшиеся несовершенством, изъянами.

Мики взялся за ее футболку и стянул, страстно впиваясь в губы Жени.