Женская помощь -- одно из многочисленных женских благотворительных

На этой фразе горло у нее перехватил спазм, и она остановилась. Нэнси

посмотрела на нее и заметила в ее глазах слезы. Но секунду спустя Поллианна

уже совершенно овладела собой и затараторила с новой силой:

-- Папа говорил мне о вашем городе, а миссис Грей сказала, что я должна

объяснить вам, почему я в красном клетчатом платье. Она сказала, что вам,

наверное, это покажется странным. Но среди последних пожертвований в Миссии

не оказалось ни одного черного платья. Там был только верх от черного

бархатного платья. Но жена пастора Карра сказала, что он мне совершенно не

годится, и еще он протерся на локтях и на сгибах. Когда они это увидели,

часть Женской помощи хотела купить мне черное платье и шляпу, а другая часть

решила истратить эти деньги на красный ковер для церкви, а миссис Уайт

сказала, что, может, так будет и лучше. Мне, говорит, не нравятся дети в

черном платье. То есть, ей не дети не нравятся, а когда их одевают в черную

одежду.

Поллианна перевела дух. Воспользовавшись паузой, Нэнси успела вставить:

-- Ну, по-моему, цвет платья не имеет значения.

-- Я рада, что вы на это смотрите точь-в-точь как я, -- сказала

Поллианна, и горло ее снова перехватил спазм. -- Конечно, -- грустно

добавила она, -- в черной одежде мне было бы гораздо труднее радоваться...

-- Радоваться?! -- воскликнула Нэнси. Слова Поллианны настолько

поразили ее, что она даже не дала ей договорить.

-- Ну да, радоваться, -- невозмутимо продолжала Поллианна, -- я ведь

рада, что мой папа сейчас в раю. Он ведь теперь с мамой и остальными детьми.

Он сам мне говорил, что я должна радоваться. Но мне все равно очень трудно

радоваться. Даже несмотря на красное платье. Ведь мне он так нужен! У мамы и

у других детей там есть Бог и ангелы, а у меня никого не осталось, кроме

Женской помощи. Но теперь-то я уверена, что мне будет легче. Ведь теперь у

меня есть вы, тетя Полли! Я так рада, что у меня есть вы!

Тут сочувствие, с которым Нэнси внимала маленькому несчастному

существу, сменилось ужасом.

-- Милая Поллианна! Ты ошибаешься! Я не твоя тетя Полли. Я всего лишь

Нэнси.

-- Вы -- не тетя Полли? -- растерянно прошептала девочка.

-- Нет, я Нэнси. Никогда не " думала, что меня можно спутать с твоей

тетей. Между нами ничего общего-то нет.

Тимоти тихонько прыснул в кулак, но Нэнси эта история очень расстроила,

и ей было не до шуток.

-- Но тогда кто же вы? -- спросила Поллианна. -- Вы совсем не похожи ни

на кого из Женской помощи.

Тимоти больше не мог сдерживаться и громко расхохотался.

-- Я Нэнси. Служанка мисс Полли. Я делаю всю работу по дому, кроме

стирки и глажки крупных вещей. Это по части миссис Дерджин.

-- А вообще-то тетя Полли есть? -- с тревогой спросила девочка.

-- О, тут тебе не следует сомневаться, -- заверил ее Тимоти. -- Еще как

есть! Поллианна тут же успокоилась.

-- Ну, тогда все в порядке, -- весело сказала она.

С минуту они ехали в тишине. Затем Поллианна заговорила вновь:

-- А вообще-то я рада, что она не приехала меня встречать. Потому что

так бы я ее уже узнала, а сейчас я еще ее не знаю. И потом, теперь у меня

есть вы.

Нэнси покраснела. Тимоти тут же повернулся к ней.

-- Ну и тонкий же комплимент отпустила тебе юная леди! -- воскликнул он

и улыбнулся. -- Я бы на твоем месте сказал ей спасибо. Что же ты молчишь,

Нэнси?

-- Просто я думала о мисс Полли, -- ответила вконец смущенная Нэнси.

-- Я тоже о ней думаю, -- весело подхватила Поллианна. -- Мне так

интересно! Знаете, ведь она моя единственная тетя, а я так долго вообще не

знала, что она у меня есть. А потом папа рассказал мне о ней. Он сказал, что

она живет в красивом доме на вершине холма.

-- Правильно, -- ответила Нэнси. -- Погляди. Видишь, вон там большой

белый дом с зелеными ставнями?

-- Ой, какой хорошенький! И вокруг него столько деревьев и травы! Я

никогда еще не видела столько зелени сразу! Нэнси, а моя тетя Полли богатая?

-- спросила Поллианна.

-- Да, мисс.

-- Ой, я так рада! Наверное, это так здорово, когда много денег! У нас

ни разу не было много денег! И ни у кого из знакомых -- тоже. Вот только у

Уайтов. Они довольно богатые. У них в каждой комнате по ковру, а по

воскресеньям они едят мороженое. А у тети Полли бывает по воскресеньям

мороженое?

Нэнси отрицательно покачала головой. Она попробовала вообразить, как

тетя Полли ест по воскресеньям мороженое, и ее начал разбирать смех. Губы ее

задрожали, и они с Тимоти обменялись лукавыми взглядами.

-- Нет, мисс, твоя тетя, наверное, не любит мороженого. Я, во всяком

случае, ни разу не видела ничего подобного у нее на столе.

У Поллианны лицо вытянулось от удивления.

-- Ой, она не любит? Жалко! Не представляю, как можно не любить

мороженого? Но зато я могу радоваться, что теперь у меня не будет болеть

живот. Я у миссис Уайт съедала столько мороженого, что у меня потом часто

болел живот. А ковры у тети Полли есть?

-- Ковры есть, -- подтвердила Нэнси.

-- В каждой комнате?

-- Ну, почти в каждой, -- ответила Нэнси и внезапно нахмурилась. Она

вспомнила о маленькой комнате на чердаке, где уж точно не было ковра.

-- Ой, я так рада! -- воскликнула Поллианна. -- Я так люблю ковры. У

нас их не было. Только два совсем маленьких. Они попали к нам из

благотворительных пожертвований. На одном было полно чернильных пятен. А у

миссис Уайт на стенах еще висели картины. Такие красивые картины! На них

были маленькие девочки на коленях, и котенок, и ягнята, и лев. Конечно, они

были не все вместе, а по отдельности. Это в Библии говорится, что лев и

ягнята когда-нибудь будут вместе, но на картинах миссис Уайт все пока по

отдельности. По-моему, красивые картины просто невозможно не любить, правда?

-- Я... я не знаю, -- ответила Нэнси, и голос ее дрогнул.

-- А я очень люблю картины, -- продолжала девочка. -- У нас дома картин

не было, потому что среди пожертвований они попадаются очень редко. Только

однажды нам достались две. Но одна оказалась такой хорошей, что папа продал

ее и купил мне ботинки. А другая была такая дряхлая, что рама сразу

развалилась на части, не успели даже на стену повесить. Я так плакала... А

теперь я даже рада, что у нас не было красивых вещей. Потому что теперь мне

будут больше нравиться те, которые есть у тети Полли. Ведь я к ним не успела

привыкнуть. Это, знаете, все равно что новые разноцветные ленточки, которые

находишь в пожертвованиях после того, как жертвовали одни выцветшие. Ой, это

просто потрясающе красивый дом! -- резко переменила она тему, ибо именно в

этот момент Тимоти свернул к Дому на холме.

Когда они, наконец, остановились, и Тимоти принялся отвязывать чемодан,

Нэнси подошла к нему и тихо шепнула:

-- Ты теперь даже и заикаться не смей, что уволишься отсюда, Тимоти

Дерджин. Я, во всяком случае, не уволюсь отсюда, даже если мне кто-нибудь

пообещает платить в два раза больше.

-- Увольняться? Да ни за что на свете! -- пылко шепнул молодой человек

и весело засмеялся. -- Теперь меня отсюда и силой не вытянешь. С этой

девочкой тут станет веселее, чем в кино.

-- Тебе бы только веселиться! -- возмутилась Нэнси. -- А я вот думаю,

бедняжке нелегко придется, как только она заживет вместе с тетушкой. Боюсь,

ей не обойтись без надежного защитника. А раз так, уж я защищу ее, -- твердо

сказала она.

Потом она подошла к Поллианне и, взяв ее за руку, решительно зашагала

вверх по широкой лестнице.