Социальное распределение знания

Есть еще одна важная и интересная проблема, рассмотренная Шюцем в нескольких его работах, в частности, в статье “Хорошо информированный гражданин” (1946). Это проблема социального распределения знания, наполняющая дополнительными смысловыми оттенками традиционную для социологии тему разделения труда.

Под “знанием” Шюц понимает все, что считает таковым обыватель в своей естественной установке. Каждый индивид обладает в каждый момент некоторым наличным запасом знания, накопленным им в ходе его особой индивидуальной биографии; этот запас знания складывается отчасти из знаний, полученных им в личном опыте, а отчасти из знаний, переданных ему другими людьми. Наличные запасы знания любых двух индивидов никогда не могут быть полностью идентичными, поскольку никогда не могут быть идентичными их индивидуальные биографии. Более того, в силу различия личных идиосинкратических интересов разные люди могут сосредоточивать и действительно сосредоточивают свое внимание на разных сегментах мира: один особенно интересуется политикой, другой — музыкой, третий — математическими уравнениями, и т. д.

Если некоторый обыденный (донаучный) запас знаний об окружающем мире, достаточный для достижения обыденных практических целей, является более или менее общим для людей, живущих в одной и той же культуре, то сверх того разные группы людей приобретают дополнительные запасы специализированного знания, которые отличают их друг от друга. Соответственно, на двух уровнях мышления складываются параллельные запасы знания, относящиеся к одним и тем же объектам: донаучное (обыденное) знание, носителем которого является каждый обыватель (или, как говорит Шюц, “человек с улицы”), и углубленное, специализированное, профессиональное знание, которым обладает “эксперт”, получивший специальную подготовку в учебных заведениях соответствующего профиля. Экспертное знание социально распределено. Неравномерное распределение экспертного знания делает людей зависимыми друг от друга.

Шюц обращает особое внимание на то, что путь от “человека с улицы” до “эксперта” в той или иной области не содержит, так сказать, качественного скачка. Любой специализированный интерес рождается на базе обыденного знания, уходит в него корнями. (Вспомним гуссерлевские размышления о трансляции категорий обыденного мышления в мир научной установки.) Таким образом, если говорить о социологии, то каждый обыватель является в какой-то степени социологом, зная тот социальный мир, который становится предметом углубленного профессионального внимания для социолога-эксперта. Но если Гуссерль, прежде всего на раннем этапе своих размышлений, похоже, верил в возможность освободить научное знание от искажающих влияний естественной установки, то Шюц отказался от этой надежды и пошел по пути укоренения экспертного научного знания в донаучном знании человека с улицы, фактически приняв как неизбежность обусловленность научного знания текущей обыденной культурой.

Помимо “человека с улицы” и “эксперта”, Шюц различает еще один, промежуточный тип: “хорошо информированного гражданина”. Человек этого типа — углубленно интересующийся теми или иными секторами мира, но не имеющий соответствующей профессиональной подготовки, — может стать опасным, если пытается подменить собой “эксперта”, но вместе с тем, по мнению Шюца, незаменим для демократического общества. В частности, к этому типу относятся люди с активной гражданской позицией, служащие своего рода противоядием от всевластия экспертов, всегда возможного в условиях социального распределения знания.