Субъектов затрудненного и незатрудненного общения

В данном разделе книги будут представлены разнообразные критерии описания субъекта общения в психологии, которые в равной степени позволяют создать психологический портрет субъекта как затрудненного, так и незатрудненного общения.

Наличие близкой дистанции общения, непосредственной вклю­ченности индивидов в общение четко не дифференцирует затруд­ненное—незатрудненное общение. Важными различительными критериями выступают направленность установок, система отно­шений, способы удовлетворения потребностей партнеров и сте­пень обусловливания результатов общения их личностными осо­бенностями. В качестве таких личностных особенностей, непо­средственно влияющих на результаты общения, обычно называют­ся те, в которых отражаются ценности общения, степень свободы общающихся, уровень их доминирования, модальность отношений. С точки зрения этих критериев субъектом затрудненного общения является тот, кто не признает свободу, уникальность, ценность партнера по общению, проявляя это в стремлении доминировать над ним, в объектном отношении, неприязни, враждебности и отчуждении. Субъект затрудненного общения демонстрирует непо­нимание, неадекватную оценку как собственных возможностей, интересов, потребностей, так и возможностей, интересов, потреб­ностей другого, искажает действительность. В способах взаимодей­ствия такого индивида преобладает поверхностность, неадекват­ность, манипулятивность, стремление дистанцироваться.

Данный вывод подтверждается работами, авторы которых ис­пользуют понятия, близкие к понятию «затрудненное —незатруд­ненное общение», например: продуктивный — непродуктивный стиль жизни, деструктивность, фрустрация потребностей, непро­дуктивный—продуктивный типы личности, враждебные страте­гии межличностных отношений и т. д. Так, А. Адлер подчеркивал, что фрустрация потребности в превосходстве объясняет выбор спо­собов преодоления чувства неполноценности, формирование со­циального интереса, продуктивного —непродуктивного стиля жиз­ни. Исходя из этого, можно предположить, что субъект затруд­ненного общения выбирает гиперкомпенсацию как способ пре­одоления чувства неполноценности. Для него характерны хваст­ливость, высокомерие, эгоцентричность, за которыми скрывает­ся неспособность принять себя и низкая самооценка. Его стремле­ние к превосходству имеет деструктивное направление, прояв­ляющееся в использовании других с целью достижения личной славы. Ведущими установками, сопутствующими непродуктивно­му стилю жизни субъекта, выступают самоуверенность, напорис­тость, отсутствие социального интереса и заботы о благополучии других, враждебность, доминантность. В свою очередь, Э. Фромм прямо указывает на зависимость развития личности как субъекта деструктивного поведения от особенностей удовлетворения фун­даментальных потребностей человека в общении, в межиндиви­дуальных связях, в поиске идентичности. Он вводит понятия «му­чительная свобода» и «бегство от свободы», в которых отражается

стремление человека преодолеть чувства зависимости, одиноче­ства, собственной незначимости и отчужденности, порождаемые неудовлетворением базовых потребностей. Именно механизмы бег­ства от свободы, представляющие собой определенные личност­ные особенности и черты характера, могут быть критериями за­трудненного общения. Согласно такому критерию, примером опи­сания субъекта затрудненного общения выступает личность, ко­торая избрала авторитаризм, деструктивность, самовозвышение в качестве механизмов удовлетворения базовых потребностей. Та­кой человек характеризуется стремлением к доминированию, кон­тролю над другими, желанием приобрести полную власть над ок­ружающими, унизить, оскорбить их, он способен на психологи­ческое и физическое подавление и уничтожение людей.

В концепции невротической личности нашего времени К. Хор-ни также указывала на возникновение базальной тревоги, причи­ной которой выступает неудовлетворение потребностей в без­опасности, любви и тепле со стороны близких, как на фактор формирования личности — субъекта неэффективного общения и взаимодействия. Таким образом, критерием описания субъекта об­щения могут служить особенности использования стратегий меж­личностных отношений, обеспечивающих преодоление базальной тревоги. Стратегия межличностных отношений, по утверждению К. Хорни, вносит разрушение в общение в том случае, если субъект общения использует ее негибко или применяет только одну из возможных стратегий: ориентируется только на людей (в обще­нии он зависим, беспомощен, другие ему нужны лишь с целью избегания чувства одиночества и ненужности); придерживается только стратегии обособления (у него отсутствует интерес к дру­гому, преобладает поверхностность контактов, бесстрастность, иг­норирование других); демонстрирует враждебную, доминантную стратегию (стремится контролировать других и властвовать над ними).

Таким образом, в рамках названных направлений субъектом затрудненного общения может быть индивид:

1) с несбалансированной структурой личности;

2) неспособный преодолевать кризисы развития;

3) застревающий на выборе одной из возможных стратегий межличностных отношений;

4) направляющий свое стремление к превосходству в деструк­тивное русло;

5) выбирающий стиль жизни, характеризующийся низким социальным интересом и деформациями во взаимодействии, до­пускающими психологическое и физическое уничтожение другого

Для представителей интерсубъектного и гуманистически ори­ентированного подходов важны такие процессы и явления, как иерархия и удовлетворение экзистенциальных потребностей, са­моопределение, тенденции роста и самоактуализации, субъектив­ное восприятие и познание действительности, соответствие меж­ду осознаваемым, испытываемым и сообщаемым опытом и т. д. Такое представление о личности предполагает возможность суще­ствования следующих критериев описания субъекта затрудненно­го—незатрудненного общения:

1) особенности и иерархия удовлетворения потребностей раз­личного уровня;

2) использование механизмов защиты как реакция на несоот­ветствие между восприятием себя и информацией о себе, посту­пающей извне.

Согласно первому критерию субъект затрудненного общения — это индивид, у которого метапотребности или экзистенциаль­ные потребности в смысле жизни, в целостности, уникальности, самоактуализации, росте и т. д. не получили адекватного удовлет­ворения и находятся в подчинении потребностей более низкого уровня, отражающих неприятные, фрустрирующие состояния, ко­торые требуют немедленного разрешения. Поведение такого чело­века обусловлено метапатологиями, которые в сфере общения про­являются в отношениях недоверия, антипатии, цинизма, отвра­щения, отсутствия интереса.

На основе второго критерия субъект затрудненного общения описывается как человек, чье восприятие себя постоянно претер­певает как осознаваемую, так и неосознаваемую угрозу со стороны актуальных переживаний и действительности. Поэтому с целью со­хранения целостности своего «Я» он использует механизмы защи­ты, превращающиеся в ведущие способы реагирования на ин­формацию о себе и нарушающие процессы общения и взаимопо­нимания. Взаимодействуя с другими людьми, субъект затруднен­ного общения будет воспринимать все в той форме, которая наи­лучшим образом соотносится с его Я-структурой, игнорируя ис­тинный смысл происходящего, он будет отрицать неприятный, фрустрирующий опыт, приводя в замешательство партнеров по общению и разрушая контакт с ними.

В работе отечественных представителей гуманистического под­хода к общению М. Р. Кагана и А. М. Эткинда подчеркивается вли­яние мотивации на возникновение нарушений в общении. По их мнению, когда субъект общения руководствуется не внутренним стремлением к той ценности и уникальности, которую представ­ляет он сам и его партнер, а внешней мотивацией одобрения, достижения, эмоционального обладания, то возникает затруднен­ное общение. Субъект затрудненного общения в этом случае — это индивид, у которого в процессе общения внешняя мотивация одобрения, достижения, обладания и т.д. преобладает над внутренним стремлением к сохранению уникальности и ценности дру­гого и самого себя.

Пример описания субъекта затрудненного общения с позиций гуманистической психологии приведен в работе Л. И. Рюмшиной [159]. Она анализирует различные виды общения и обращается к рассмотрению манипуляции как изначально деформированного и несбалансированного общения. Выделенные ею характеристики манипулятора и способы его общения и взаимодействия превра­щают его в субъекта затрудненного общения, который использует другого как вещь, искажает информацию любого характера в уго­ду своим целям, использует ложь, угрозы, шантаж и т.д.

Ряд характеристик субъекта общения, приведенные в выше-обозначенных работах, описываются в концепции «неадаптивной активности». Ее автор — В.А.Петровский подчеркивает, что субъект общения постоянно ощущает свою представленность дру­гому, свою связь с другими людьми, свою продолженность в си­стеме отношений с ними. Эти характеристики субъекта общения, выступая в качестве критериев его описания, задают направлен­ность психологических особенностей субъекта затрудненного и не­затрудненного общения. Субъект незатрудненного общения ощу­щает свою представленность в других людях в полной мере, его активность неадаптивна, что характеризует его как агента изме­нений, направленных на развитие себя и других. Преобразователь­ная активность субъекта затрудненного общения носит дезадап-тивный характер, обезличивает другого, разрушает и его, и себя. Субъект затрудненного общения — это также индивид, осо­знающий свою связь со значимыми другими как неудовлетворяю­щую его базовую потребность в подтверждении. Неподтвержден-ность развивает в нем недоверчивость, подозрительность, враж­дебность, отчужденность, подавленность, стремление доминиро­вать, эмоциональную холодность, неадекватность восприятия и понимания других людей, снижает способность прогнозировать события, стимулирует непоследовательность и противоречивость поступков.

Таким образом, субъект затрудненного общения наделен таки­ми особенностями, которые делают установление подлинного контакта, сокращение психологической дистанции, развитие глу­боких межличностных отношений и удовлетворение базовых со­циальных потребностей недостижимыми, невозможными что деформирует личность, разрушает ее внутренний мир, нарушает связи с внешним миром.

В отличие от субъекта затрудненного общения субъект неза­трудненного общения удовлетворен тем, как подтверждают его значимые другие. Для него характерно отсутствие страха отверже­ния, направленность на свой внутренний мир и мир другого человека, глубокое проникновение в него, понимание других лю­дей. У него преобладает внутренняя мотивация поддержания цен­ности, уникальности и неповторимости партнера по общению, его ведущими установками выступают установки на сотрудниче­ство и диалог, что обеспечивает подлинное развитие и взаимное глубокое понимание.

Типология активности субъектов в социально-психологичес­ких ситуациях, предложенная К. А. Абульхановой-Славской, — это еще одна возможность интерпретации субъекта затрудненного — незатрудненного общения. Выводы ее работы позволяют заклю­чить, что субъект затрудненного общения отличается от субъекта незатрудненного общения несбалансированной саморегуляцией, у него низко развита способность адекватно использовать внешние и внутренние критерии социально-психологических ситуаций, он имеет низкие показатели самоконтроля, непредсказуемые реак­ции на критику и нереальные притязания.

Следуя принципам построения типологии активности субъек­та, разработанным К. А. Абульхановой-Славской, Е. Б. Старовойтенко предложила типологию субъектов отношений [167]. Типы субъектов отношений выявляются автором на основе 1) выделе­ния позитивных и негативных тенденций в отношениях, 2) сте­пени целостности —разобщенности отношений, 3) степени про­тиворечивости отношений и способа ее разрешения, 4) степени деструктивности отношений, 5) уровня активности отношений. Опираясь на данные критерии, можно заключить, что субъектом затрудненного общения будет выступать представитель такого типа субъекта отношений, для которого свойственны разорванность отношений, преобладание негативных и деструктивных тенден­ций в отношениях, высокая степень противоречий в отношени­ях, доминирование деструктивных способов их разрешения, от­сутствие перспективы реализации отношений. В противополож­ность этому субъект незатрудненного общения является предста­вителем типа субъекта отношений, для которого характерны един­ство отношений, преобладание позитивных и развивающих тен­денций в отношениях, доминирование развивающих способов раз­решения противоречий, возможность реализации отношений, спо­собствующая продуктивности и результативности.

В исследовании Т. А. Аржакаевой в качестве характеристик субъекта общения исследуется направленность в общении, сила «Я» и коммуникативная активность. В процессе работы она прихо­дит к выводу, что индивид, затрудняющий общение, — это не тот, у кого отсутствуют социально желательные черты (обаятель­ный, добросовестный и т.д.), а тот, у кого обнаруживаются свой­ства коммуникативной пассивности и слабости «Я» (неуверенность в себе, робость, замкнутость, необщительность, зависимость от

внешних обстоятельств и оценок, безынициативность, недоста­точный самоконтроль и саморегуляция состояний). Индивиды, неуспешные в общении, имеют преимущественно манипулятив-ный, авторитарный и монологический типы направленности в общении. Субъект незатрудненного общения характеризуется ком­муникативной активностью, силой «Я», высоким самоконтролем, сбалансированной саморегуляцией, адекватными притязаниями, у него не наблюдается преобладания манипулятивного, автори­тарного и монологического типов направленности в общении.

Традиция изучения роли личностных образований в возникно­вении затрудненного — незатрудненного общения в отечествен­ной психологии складывалась под влиянием работ А. А. Бодалева и Е. В. Цукановой, В. Н. Куницыной. В исследованиях их последо­вателей особое внимание уделяется особенностям установок, мо­тивации, ценностных ориентации, отражающих опыт формиро­вания системы отношений. В них рассматривается субъективный и объективный уровни психологических последствий преобразова­тельной активности субъекта общения. Показателем субъективно­го уровня психологических последствий преобразовательной ак­тивности служат изменения эмоционального самочувствия чело­века в направлении роста неудовлетворенности общением, появ­ление внутриличностного и нервно-психического напряжения, не­гативно окрашенных эмоциональных состояний. Показателями объективного уровня психологических последствий проявления преобразовательной активности выступают реальные формы вза­имодействия — конфликты, сбои, трения, а также личностные разрушения, вплоть до физического и психологического уничто­жения человека. Необходимо отметить условность разделения пре­образовательной активности субъекта на объективный и субъек­тивный уровни, так как субъективные переживания являются не менее объективными, если приводят к реальным изменениям личности и общения.

На основе параметров субъективности—объективности затруд­ненного общения В. Н. Куницына выделила три вида затрудне­ний в общении (трудности, барьеры и нарушения), отличающие­ся соотношением субъективной неудовлетворенности общением и степенью тяжести объективных последствий и их негативного влияния на развитие участников общения [92, 95]. Появление труд­ностей с наименее тяжелыми психологическими последствиями обусловлено соотношением желаний, умений и возможностей общаться, свойственных субъекту общения. Например, субъек­том затрудненного взаимодействия, общение с которым приво­дит к наименее тяжелым психологическим последствиям, в дан­ном случае будет человек, который хочет общаться, имеет такую возможность, но не умеет общаться. Ему свойственны невоспи-

танность, беззастенчивость, эгоцентризм, приводящие к его от­вержению. В другом случае субъектом затрудненного общения ока­жется индивид, который умеет общаться, имеет такую возмож­ность, но не хочет общаться. Он глубоко интровертирован, само­достаточен, у него отсутствует мотивация общения.

Описание субъекта затрудненного общения, для которого ха­рактерно создание барьеров в общении, включает другой набор характеристик. Такому человеку свойственны предубежденность, ригидность восприятия другого, следование предрассудкам и сте­реотипам. В свою очередь, субъект затрудненного общения, при­вносящий нарушения в процесс общения, имеющие наиболее тяжелые психологические последствия, отличается подозритель­ностью, завистливостью, эгоцентризмом, тщеславием, себялю­бием, ревностью, высоким уровнем фрустрированности межлич­ностных потребностей.

Таким образом, опираясь на результаты исследований В. Н. Ку-ницыной, можно указать на такой критерий описания субъекта затрудненного общения, как сила, тяжесть психологических по­следствий преобразовательной активности, которая повышается с расширением спектра отношений к себе и другому, имеющих отрицательную модальность, и с ростом степени фрустрирован­ности межличностных потребностей.

О взаимосвязи установок субъекта общения и выбора им стиля общения пишет В. А. Горянина. Ее исследования позволяют ска­зать, что одним из критериев выступает степень продуктивности стиля общения. Непродуктивный стиль является характеристикой субъекта затрудненного общения. Ему соответствуют следующие установки:

1) обесценивание самого себя;

2) недоверие к людям и миру в целом;

3) обреченность на одиночество;

4) предпочтительность позиции «жертвы» и т.д.

В перечисленных установках отражается общее негативное от­ношение как к себе, так и к другим, обусловливающее выбор непродуктивных способов общения (подавление, избегание).

Другой пример описания субъекта общения через характерис­тику его установок, влияющих на выбор стратегий, затрудняю­щих и не затрудняющих общение, содержится в работе С. А. Су­хих и В. В. Зеленской [173]. Они считают, что установки субъекта общения на уничтожение другого, ущемление его интересов, вла­ствование над ним становятся причиной нарушений общения. Главными критериями описания субъекта затрудненного и неза­трудненного общения являются степень доминирования установ­ки на подавление партнера и использование его с целью соб­ственного возвышения. В общении эти установки включаются в

агрессивно-обесценивающий стиль коммуникации, который вы­ражается в запугивании и покорении другого, в бесконечной на­сильственной конкуренции с ним по типу «ты или я».

В зарубежных исследованиях, посвященных изучению затруд­ненного общения, также большое внимание уделяется исследова­нию роли личностных образований в возникновении феноменов затрудненного — незатрудненного общения и делается акцент на рассмотрении объективных показателей тяжести психологических последствий проявления затруднений в общении. В большинстве исследований указывается, что низкий уровень развития комму­никативных навыков, отсутствие мотивации и желания общать­ся, преобладание негативно окрашенных эмоциональных состоя­ний, наличие внутриличностных конфликтов являются детерми­нантами появления затрудненного общения. Человек, имеющий такие особенности, выступает субъектом затрудненного общения. Английскими психологами был использован уровневый под­ход к анализу роли социально-психологических параметров субъек­та общения в возникновении затрудненного общения. При этом внимание обращалось на степень тяжести последствий затруднен­ного общения или социальную значимость возникших затрудне­ний и осознанность участниками затрудненного взаимодействия (по сравнению со сторонним наблюдателем) тех или иных пара­метров общения [220]. Так, к первому уровню, с наименьшей тя­жестью психологических последствий, относится такое затруднен­ное общение, участники которого недостаточно осознают появ­ление пауз в речи, прерывание повествования, быстрый переход с одной темы разговора на другую. Второй уровень затрудненного общения раскрывается в таких показателях взаимодействия, как слабое непонимание или неверная интерпретация желаний собе­седника, ожидание появления трений в общении. Названные ха­рактеристики мало осознаются партнерами по общению. Следую­щий уровень отличается от первых двух тем, что участники обще­ния частично осознают отсутствие коммуникативных навыков и мотивации общения. На четвертом уровне затрудненного обще­ния партнеры хорошо осознают недостижение или расхождение целей общения, фрустрацию потребностей, противоречивость в выражении стремлений и желаний, грубые нарушения норм и пра­вил взаимодействия. На пятом уровне появляется частичное осо­знание межкультурных различий в нормах общения и взаимодей­ствии, приводящих к непониманию и отчуждению. Шестой, наи­более высокий, уровень затрудненного общения раскрывается в серьезности психологических последствий и их социальной значи­мости, обусловленных различиями в идеологических предпосыл­ках общения, дисбалансом распределения социального контроля, которые практически не осознаются участниками взаимодействия.

В отдельную группу исследований выделяются работы, в ко­торых влияние личностных образований на возникновение за­трудненного—незатрудненного общения анализируется с точки зрения тендерного подхода. Особое внимание уделяется рассмот­рению затрудненного общения между мужчинами и женщинами. В ряде работ подчеркивается, что мужчина выступает субъектом затрудненного общения для женщины, когда он стремится к иерар­хии в отношениях и пытается насильно завладеть вниманием со­беседницы. Напротив, женщина характеризуется как субъект за­трудненного общения для мужчины, если она не приемлет под­чинения, стремится к власти, не показывает своих переживаний, отличается нечувствительностью. Отмечается, что от женщин как субъектов незатрудненного общения требуется развивать в себе особую сензитивность к разнообразным параметрам поведения мужчин, компенсировать отсутствие эмоциональной экспрессив­ности у них, помогать мужчинам выражать себя и т. д. Для мужчин считается приемлемым неверное толкование стремлений и жела­ний женщин и восприятие разнообразия в их поведении как не­компетентность.

В качестве субъективных показателей затрудненного общения многие авторы рассматривают различные характеристики лично­сти как субъекта, соотнося их со структурными компонентами общения. Перечень этих характеристик определяется представле­ниями авторов о структуре общения. Учитывая то, что общение изучается как сложное структурное образование, а сами элемен­ты структуры выделяются на основе различных критериев, труд­но осуществить систематический анализ критериев описания субъекта. Поэтому мы будем придерживаться классического пред­ставления о структуре общения, так как в нем наиболее полно отражены различные стороны общения и его элементы. В рамках данного подхода выделяются основополагающие элементы струк­туры общения: внутренняя, мотивационная, сторона общения и внешняя, инструментальная, сторона. Исходя из этих критериев можно составить два варианта описания субъекта затрудненного общения. В первом варианте это человек, у которого неразвиты инструментальные навыки, умения, поэтому он не способен со­здавать целостный образ партнера, правильно строить свои дей­ствия, ему свойственна импульсивность, несдержанность. Спосо­бы, которые он использует для выражения своих мыслей и жела­ний, являются неадекватными и не опираются на ситуацию об­щения в целом. Другой вариант описания субъекта затрудненного общения учитывает особенности его мотивационной сферы. В об­щении такой человек не находит возможности удовлетворить свои ведущие потребности. Мотивы такого человека отличаются эгоис­тической направленностью.

Понимание структуры общения как многокомпонентной, со­стоящей из коммуникативной, интерактивной, перцептивной сто­рон, позволяет описать субъекта затрудненного — незатруднен­ного общения с точки зрения его коммуникативной, социально-перцептивной и интерактивной деятельностей. Одним из вариан­тов субъекта затрудненного общения будет человек, имеющий определенные социально-перцептивные особенности. От субъек­та незатрудненного общения его отличает то, что он постоянно искажает оценку качеств партнера, для него характерна эскала­ция атрибуции, преобладание в процессах понимания и интер­претации другого человека оценочного компонента. Он не спосо­бен поставить себя на место партнера, у него низкий уровень реф­лексии, сопровождающийся сопротивлением осознанию причин своих затруднений и нежеланием что-либо менять в поведении.

Ряд исследователей [197, 198, 207, 208] связывают характерис­тики социально-перцептивной сферы субъекта общения с осо­бенностями когнитивного стиля и такими его составляющими, как полезависимость —поленезависимость, понятийная диффе-ренцированность и когнитивная сложность—когнитивная про­стота. Опираясь на результаты данных работ, можно заключить, что 1) для субъекта затрудненного общения независимо от того, является ли он полезависимым или поленезависимым, свойственно неумение адаптировать свое поведение к требованиям ситуации общения и особенностям партнера, 2) субъект затрудненного об­щения отличается недифференцированностью оценок себя и дру­гих, стереотипизацией восприятия окружающих, что обеспечи­вает перенос опыта затрудненного общения из ситуации в ситуа­цию, 3) для субъекта затрудненного общения характерна когни­тивная простота, обусловливающая искажения в формировании представлений о личности другого, несбалансированность аффек­тивно-когнитивных детерминант общения за счет давления аф­фективной сферы.

В целом субъекта затрудненного общения от субъекта неза­трудненного общения отличает уровень развития ряда социально-перцептивных способностей, обусловливающих эффекты межлич­ностного познания:

1) низкий уровень развития способности понять другого чело­века, неумение вникать в виртуальные процессы и состояния ду­шевных движений окружающих, невозможность видеть мир гла­зами другого человека, неадекватность воссоздания представле­ний и содержания воздействий;

2) низкий уровень развития способности к эмпатии, в кото­рой преобладает эгоцентрическая направленность эмоционально­го резонанса, свернутость сочувствия и содействия, неадекват­ность восприятия эмоциональных состояний другого;

3) низкий уровень развития способности к идентификации;

4) низкий уровень способности к психологической проница­тельности, которая позволяет мгновенно осознать проблему, воз­никшую в процессе межличностного общения, и быстро найти решение, опираясь на собственное чувственное восприятие;

5) низкий уровень развития сензитивности;

6) низкий уровень развития способности к наблюдательности и т.д.

В исследованиях, анализирующих интерактивную сторону об­щения, подчеркивается, что субъект общения обладает разнооб­разными навыками, способами, стратегиями, приводящими к различным формам взаимодействия. Из истории изучения психо­логии затрудненного — незатрудненного общения известно, что при широком толковании данное явление включает в себя разно­образные формы взаимодействия (от легких трений до конфлик­та, от неявных форм согласия до любви и дружбы). Обобщая ре­зультаты работ, выполненных в рамках изучения интерактивной стороны общения, следует отметить, что в них также рассматри­ваются различные личностные образования, влияющие на форму взаимодействия партнеров. Спектр этих личностных особенностей, свойств и качеств соответствует тем, которые были указаны выше. Как следует из этих работ, субъект затрудненного общения отлича­ется от субъекта незатрудненного общения тем, что ему присущи: неумение аргументировать свои замечания, поддерживать контакт и выходить из него, стремление больше говорить, чем слушать, перебивать разговор, использовать защитно-избегающий, агрессив­но-обесценивающий, определяюще-контролирующий стили либо выбирать формально-вежливый дистантный стиль взаимодействия.

В рамках изучения интерактивной стороны общения обращает­ся также внимание на особенности отношений партнеров друг к другу и подчеркивается их связь с формами обращения. Подклю­чая в качестве критерия описания субъекта затрудненного обще­ния такой показатель, как «отношение — обращение», можно ука­зать на следующие отличия его от субъекта незатрудненного об­щения. Ему свойственны неприязненное, враждебное, высокомер­ное, подозрительное отношение к другим, сопровождающее стрем­ление получать в общении только положительные эмоции, навя­зывать свою точку зрения, слепо доказывать собственную правоту и т. д. Для него характерны невыразительность речи и длительные паузы в ней, застывшая поза и несоответствие его экспрессивно­го репертуара речевому поведению, что указывает на неискрен­ность, отсутствие доверия и подавление своего реального отно­шения к партнеру.

Характеристики субъекта общения, включающие неумение выбрать адекватную форму сообщения, неспособность обеспечить обратную связь, низкий потенциал коммуникативного воздействия и т.д., составляют особенности субъекта затрудненного общения, отражающие его коммуникативную сторону.

Приведенные выше характеристики субъектов затрудненного и незатрудненного общения выделены на основе анализа работ, посвященных межличностному, деловому, педагогическому об­щению. Если учесть вид общения, то к названным критериям опи­сания субъекта затрудненного — незатрудненного общения необ­ходимо добавить такие социально-психологические характерис­тики, как ролевая позиция, статус в группе, соответствие пове­дения социокультурным нормам.

Ролевая позиция участников общения чаще всего изучается в контексте педагогического общения. Она представлена в ролевом поведении учителя и ученика. Субъекта затрудненного общения от субъекта незатрудненного общения отличает несоответствие поведения ролевым ожиданиям, выражающееся в следующих осо­бенностях:

1) в низком уровне развития коммуникативных умений;

2) в несдержанности и негативном оттенке эмоционального реагирования;

3) в преобладании общенегативного отношения к партнеру по общению и некритического возвеличивающего отношения к себе;

4) в доминировании низкой потребности в общении, отсут­ствии интереса к педагогическому процессу, снижении включен­ности во взаимодействие с партнером и т. д.

В исследованиях по изучению затрудненного делового общения также рассматриваются сбои, трения, конфликты, которые обус­ловлены ролевой позицией партнеров. В результате делается вы­вод, что субъект затрудненного делового общения:

1) стремится к индивидуальному стилю выполнения задачи;

2) часто чередует уход и возобновление контакта с партнером или полностью отказывается от контакта;

3) симулирует несогласие с целью дезинформации партнера и сокрытия от него правильных способов решения задачи;

4) выбирает не соответствующие характеру деятельности не­вербальные и вербальные средства общения;

5) использует чрезвычайно свернутые формы обращения;

6) предпочитает громкую речь и т. д. Подчеркивается, что ха­рактеристики субъекта затрудненного делового общения преиму­щественно обусловлены его антипатией, неприятием, враждеб­ностью и неуважением к своему деловому партнеру, а также его эмоциональной нестабильностью.

Отдельную группу работ составляют те, в которых обсуждают­ся причины иерархии членов группы, их социально-психологи­ческий статус. Традиционно в отечественной психологии в каче-

стве причин социально-психологического статуса личности в груп­пе рассматриваются различные характеристики самой группы, общения ее членов, их индивидно-личностные особенности. Пе­речень этих характеристик указывает на то, что многие из них принадлежат субъекту либо затрудненного, либо незатрудненно­го общения. Данный вывод подтверждается тем, что и в этом на­правлении изучения личности в социальной психологии анализи­руются главным образом ее социальные способности, потребно­сти, мотивы, ценностные ориентации, установки, система отно­шений с другими и т. д. Социально-психологический статус субъек­та обсуждается также с точки зрения его коммуникативных, социально-перцептивных и интерактивных навыков, средств и спо­собов общения. Кроме того, подчеркивается, что социально-пси­хологический статус личности в группе определяется тем, насколь­ко она удовлетворяет социальные потребности других членов груп­пы. Отсутствие желания у одного из участников общения удовлет­ворять свою потребность в психологическом контакте с кем-либо из членов группы наблюдается тогда, когда партнеру присущи многие из социально-психологических характеристик субъекта за­трудненного общения. Показателем того, что данный человек яв­ляется субъектом затрудненного общения, является число участ­ников группы, демонстрирующих нежелание такого рода. С увели­чением числа участников группы, отказывающихся удовлетворять свою потребность в общении с определенным партнером, увели­чивается вероятность того, что он (партнер) относится к субъек­там затрудненного общения. Для исследования специфики меж­личностных связей и предпочтений членов группы в отношении друг друга используются социометрический тест и его модифика­ции, позволяющие определить место личности в группе как субъек­та общения, деятельности и познания. Работы, проделанные в этой области, позволяют заключить, что независимо от уровня разви­тия группы и ее половозрастного состава статус отвергаемого как в личном, так и в деловом плане будет иметь член группы, для которого характерны такие личностные характеристики, как ги­пертребовательность, нетерпимость, неприязнь, демонстрируе­мая другим членам группы, некритичность по отношению к себе, стремление больше контролировать и приказывать, чем совето­вать и убеждать. Отсюда можно сделать вывод, что одним из объек­тивных критериев описания субъекта затрудненного общения яв­ляется его социально-психологичекий статус, а именно статус ак­тивно отвергаемого другими членами группы.

Соответствие социокультурным нормам поведения как крите­рий описания субъекта общения представлено чаще всего в рабо­тах, изучающих поведение больших и малых групп. Данный пока­затель также фигурирует в исследованиях лиц с антисоциальной направленностью. Часть работ последнего времени, в которых ана­лизируется субъект затрудненного — незатрудненного общения, посвящены рассмотрению роли этнического фактора. Из этих ра­бот и ряда зарубежных исследований следует, что субъект затруд­ненного общения, во-первых, отличается противоречивостью ин-териоризованных ценностей и социокультурных норм, неустой­чивостью идентификации и самоопределения, а во-вторых, выс­тупает носителем личностных качеств, которые в культуре парт­нера по общению имеют иную (противоположную, более низкую, более высокую) ценность выражения, другую степень важности и особым образом группируются в иерархические связи.

Особенно много информации о субъекте затрудненного обще­ния дают исследования, посвященные анализу делинквентного, девиантного поведения подростков, а также работы, в которых изучаются социально-психологические особенности общения и взаимодействия преступников. В работах С. А. Беличевой дается представление о разных типах социальных отклонений, характер­ных для несовершеннолетних. Большое внимание уделяется ана­лизу отклонений агрессивной ориентации, проявляющихся в дей­ствиях, направленных против личности (тяжкие преступления, изнасилования, убийства и т.д.). Отмечается, что систему внут­ренней регуляции несовершеннолетних составляют ценностные ориентации, ценностно-нормативные представления, отношения, установки, деформированные в процессе прямой и косвенной де-социализации. Деформации выражаются в смещении позитивной оценки социальных ценностей на негативную, в формировании антиобщественных ценностно-нормативных представлений, что обусловливает развитие межличностных отношений жестко-авто­ритарного, педантично-подозрительного или отстраненно-равно-душного типов. Сделанные С. А. Беличевой выводы позволяют за­ключить, что субъект затрудненного общения с антисоциальной направленностью, в отличие от субъекта затрудненного общения с просоциальной направленностью, имеет набор ценностно-нор­мативных представлений, допускающих авторитарное, жестокое обращение с другими людьми. В других исследованиях (И. А. Куд­рявцев, Г.Б.Морозова, А. С. Потнин, А. Д. Кирзяков, О.Ф.Се­менова) также доказывается, что субъектам затрудненного обще­ния с антисоциальной направленностью поведения свойственны дефицит и незрелость нравственных эталонов, преобладание суж­дений о том, что нормы ими не нарушаются.

Еще более выразительно представлены эти и другие характе­ристики субъекта общения в исследованиях А. Н. Сухова [174) и В. И. Шмыкова [200], посвященных изучению криминогенного об­щения осужденных. Они констатируют смещение оценки соци­альных норм и собственного поведения у таких людей. А. Н. Сухов

подчеркивает, что особенностями общения людей, лишенных сво­боды, являются деформации объема и содержания общения за счет сужения набора средств обращения, ограничивающихся фор­мами психологического и физического насилия. Поводом к при­менению насилия в общении, по мнению исследователя, высту­пает «...неправильное восприятие целей, внешнего облика и речи одной из сторон общения» [174, с. 78]. В. И. Шмыков отмечает, что, наряду с индивидуальным стилем коммуникативной актив­ности осужденных, отличающимся отрицательной, активно-жес­токой, антисоциальной направленностью, для них характерны такие формы отношения — обращения к другому, как властная независимость, жестокость, склонность к социальной мимикрии, коварство, хладнокровие и расчет.

В ряде зарубежных исследований также отмечается, что субъекты с антисоциальным поведением демонстрируют следующие фор­мы обращения:

1) не слушают или притворяются, что не слышат другого;

2) игнорируют высказывания и мнения партнера, его права и желания;

3) нарушают пространственные границы;

4) совершают поступки независимо от желания участников общения;

5) навязывают чувство вины;

6) не уважают принятые нормы общения.

Кроме сдвигов в коммуникативных и интерактивных нормах общения в некоторых исследованиях указывается на серьезные на­рушения в социально-перцептивной сфере лиц, осужденных за совершение преступлений против личности. Анализу способности понимать поведение партнера по общению у лиц, совершающих антисоциальные поступки, уделяется внимание в зарубежных ра­ботах, посвященных изучению социально-перцептивных способ­ностей преступников. В них отмечается, что искаженное восприя­тие намерений других и интерпретация их действий как неизмен­но угрожающих собственному существованию приводят к ограни­чению возможности понимания другого и уменьшению количе­ства случаев переживания позитивных ощущений в адрес окружающих. Ученые обращают внимание на то, что для преступ­ников характерны низкий уровень развития способности к подра­жанию мимике других и неумение отличать дружелюбное поведе­ние от соблазняющего или враждебное от настойчивого.

В некоторых работах подчеркивается, что для таких субъектов характерны апатия, эмоциональная холодность, преобладание эмо­ций злости и враждебности по отношению к другим людям, ги-персензитивность к несправедливости в свой адрес, неспособность вступать в искренние дружеские связи и сохранять отношения привязанности и любви, низкий уровень чувствительности к прояв­лениям вины, стыда, раскаяния и способности к сопереживанию. Авторы ряда работ указывают на несколько причин возникно­вения у преступников искаженного восприятия и понимания по­веденческих паттернов партнеров по общению. Они считают, что искажение понимания — это

1) защитный механизм, реализация которого позволяет замас­кировать реальные переживания других;

2) общая неспособность распознавать эмоциональные реакции окружающих и склонность приписывать враждебное содержание любому общению;

3) искажение понимания обусловлено неспособностью исполь­зовать и интерпретировать глубокие семантические значения язы­ковых структур и оценивать эмоциональную значимость событий и переживаний людей.

В ряде зарубежных исследований в качестве причины форми­рования отклонений в социально-перцептивной сфере рассмат­ривается феномен «двойного стандарта». Он обусловливает у пре­ступников разницу в оценке и восприятии собственного поведе­ния и поведения других. В частности, подчеркивается, что следо­вание двойному стандарту определяет развитие системы взглядов и установок, поддерживающих насилие и предписывающих соот­ветствующее полоролевое поведение по отношению к другим; оно формирует установку на вину окружающих за акт насилия, совер­шенный над ними.

Анализ и обобщение рассмотренных выше социально-психо­логических характеристик общения лиц с антисоциальным по­ведением приводят к выводу, что различия между субъектами затрудненного просоциального и антисоциального типов заклю­чаются в степени выраженности различных отклонений в их ком­муникативной, социально-перцептивной сферах, в формах об­ращения и взаимодействия с людьми, а также в доминировании агрессивно-враждебных, жестоких видов отношений с другими. Но главное заключается в том, что субъекты затрудненного об­щения с антисоциальной направленностью преступают нрав­ственно-моральные нормы общения и отношения к человеку, не рефлексируя этот факт. В приведенных выше работах содер­жится указание на то, что определяющей особенностью субъек­та затрудненного общения с антисоциальной направленностью является также глубокая деформация социально-перцептивной сферы. Она заявляет о себе в фактах постоянного непонимания и искажения восприятия другого, его внутреннего мира и поступ­ков, в низком уровне развития способности к эмоциональному отклику на страдания другого человека, к неадекватной интер­претации выражения лица партнера, его невербального поведения, в постоянных нарушениях персонального пространства окружающих и т. д.

Искаженные понимание и интерпретация поведения других,

сопряженные с особой жестокостью и враждебностью, а также с

игнорированием нравственно-моральных норм общения, опреде-

ляют статус субьекта затрудненного общения как анормальнонго,

антисоциального типа.

Итак, в социальной психологии затрудненного и незатруднен­ного межличностного, делового общения с целью описания субъек­та общения используются следующие социально-психологичес­кие и психологические характеристики личности, ее общения в группе: направленность, установки, ценностные ориентации сис­тема отношении личности, стили, стратегии взаимодействия, со­циально-перцептивные образования, навыки и умения в области ком­муникативной деятельности, ролевые, статусные позиции личности и соответствие ее поведения социокультурным и нравственно-эти­ческим нормам.

В табл. 1 представлены характеристики субъектов затрудненно­го и незатрудненного общения.

Таблица 1