Глава девятая ОСУЖДЕНИЕ

Следуя совету Матера, я не стал больше задерживаться. Я вылетел в следующую комнату и взбежал по ступеням наверх, моля Бога о том, чтобы этого негодяя поглотила гора убитых им же людей. Затем хлопнул дверью и подпер ее стулом. Если он и выберется из ямы, дальше ему все равно не пройти. Я быстро пересек лабораторию, хрустя битым стеклом, потом промчался по вестибюлю и очутился на улице.

Первым моим желанием было укрыться в лесу, но учитывая, что Матер мог выжить, я решил не терять времени и поспешил вперед по тропе. На сей раз мне хватило ума открыть ворота, а не перелезать через них. На бегу я думал, как взломать замок на двери эллинга. Внезапно мне показалось, что за мной кто-то наблюдает. Не успел я поднять голову, как с размаху налетел на высокого мужчину, преградившего мне путь.

Мы упали в высокую траву, растущую по обеим сторонам тропинки. Каким-то чудом я не ударился головой о пень. Незнакомец быстро поднялся на ноги и отряхнулся, потом протянул мне руку. Он был намного выше Матера, одет в старую вылинявшую рубашку, брюки под цвет и изношенные ботинки. Длинные грязные волосы свисали со лба, под глазами темнели круги – признак бессонных ночей. Его кожа была землистого цвета, и вообще, он создавал впечатление человека, доживающего последние дни. Во многом незнакомец был похож на Сомса. Но после всего, что мне довелось увидеть и услышать, я не спешил с выводами.

– Помогите! Пожалуйста, вы должны мне помочь… – Тут я замолчал. Что-то было не так. Лицо мужчины не выражало удивления, только усталая покорность читалась в его глазах, как будто он уже не раз видел подобное.

– Вы, наверное, Эшли Ривз, – сказал он, тревожно поглядывая в сторону исследовательского центра. – Что вы с ним сделали?

– Вы Сомс? – Я подумал, что избавился от одного чудовища, но попал в лапы другого.

– Да.

– Боже! – Я вскочил на ноги и попытался убежать, однако Сомс остановил меня одним на удивление сильным движением руки.

– Постойте! Чтобы он ни наговорил, вы должны мне верить. Мы…

– Слушайте, – перебил я, освобождая плечо. – Я возвращаюсь в город, и не пытайтесь меня остановить!

– Нет, нет! Я не буду вам мешать! А Матер… мертв? – В его голосе послышалась надежда.

– Не знаю. Я столкнул его в яму. Он, наверное, что-то сломал, но…

– Понятно. – Сомс помрачнел. – Прошу вас, идемте за мной, иначе вам не выбраться с острова. – Он углубился в лес.

Я стоял на месте, не зная, что делать.

– А с какой стати мне вам доверять? Может, вы такой же псих, как и Матер?

– Нет, нет, нет! – Он обернулся. – Не слушайте его! Он… он умнее, чем вы думаете. Идемте, пока не поздно.

Сомс вел себя странно, но что-то подсказывало мне, что он – меньшее зло, нежели тот человек, кого я запер в подвале. В любом случае с тропинки надо уходить. Здесь я на виду.

– Ступайте, куда хотите. А я пошел к эллингу. Без лодки мне с острова не выбраться.

– Нет! – Сомс затряс головой. – Так вы точно далеко не уйдете!

– Почему это?

– У той лодки, что стоит в эллинге, нет дна. Это все его шуточки. Настоящая лодка на другом пляже. Я знаю, как туда добраться, но ключ зажигания остался у Матера. Пойдемте. Я спрячу вас в своем фургоне, там он искать не станет. По крайней мере не сразу. И мне нужно кое-что вам рассказать.

– Но…

– Пойдемте, не время спорить!

– Ладно, – согласился я и пошел за Сомсом, понимая, что, возможно, принял неправильное решение. Но его слова показались мне убедительными.

Мы продирались сквозь ветви и листву, держась на безопасном расстоянии друг от друга и от тропинки. Я не заметил вокруг каких-либо особых примет, однако Сомс явно знал, куда идет. Вскоре мы уже поднимались по пологому склону холма. Я пару раз поскользнулся, и Сомс нетерпеливо ждал, пока я его догоню. Потом земля под ногами стала ровнее, а впереди замаячил фургон с облупившейся краской, покрытый толстым слоем ржавчины. Выглядел он удручающе, но, тем не менее, это был его дом.

Сомс поднялся по ступенькам, открыл дверь и пригласил меня внутрь. Потом указал на покосившийся табурет, стоявший у зашторенного окошка. Я сел. Он задернул остальные окна и устроился на стуле, который выглядел значительно лучше моего. Рядом был столик, усыпанный бумагами, журналами и палочками древесного угля. За всем этим хламом я разглядел, что стол очень похож на школьную парту.

– Вам нравится темнота? – Мне стало не по себе без солнечного света.

– Понимаете, это уже привычка. Только так я могу добиться хоть какого-то уединения, – ответил Сомс. – Матер может следить за мной, а в темноте я сам по себе.

– Ясно.

– Надеюсь, он умер. – Александр посмотрел мне в глаза и нервно поскреб руку. – А если выжил, то сначала он пойдет к эллингу. Не обнаружив вас там, подумает, что вы вернулись в дом.

Теперь, когда у меня появилась возможность передохнуть, я увидел, насколько Сомс отличается от Матера. Он был умен, но умен как-то иначе. Я нутром чуял, что он не причинит мне вреда. В Александре не было той злобы, что отличала его напарника. Он казался таким тонким и хрупким, что и мухи не обидел бы. Я все еще был начеку, но уже начинал прислушиваться к его словам, понимая, что он действительно желает мне добра.

– И что сделает Матер, когда не найдет меня в доме?

– Прочешет весь остров. Он не сразу догадается, что я спрятал вас у себя.

– Так вы мне поможете? – облегченно спросил я. – Прошу вас, мне нужно выбраться отсюда. Да и вам тоже.

– Да, я вам помогу. Но на себя мне плевать. Пока он не закончит свои… – Сомс многозначительно посмотрел мне в глаза.

– Сколько людей здесь погибло?

– Вы видели тела в яме?

– Да.

– Так вот, это меньше половины.

– Были еще трупы?

– Да. Матер набивал им одежду камнями и топил в озере. Потом я убедил его, что рано или поздно тела найдут рыбаки или туристы.

– Сколько их было?

– Вы не поверите, Эшли.

– Откуда вам известно мое имя?

– Я нашел вас.

– Нашли меня?

– Да. В «Недостающем звене». Так мы приглашали людей на остров. Когда Матеру требовались испытуемые, мы заманивали их рассказами о комаре. Он платил Деррингеру…

– Кто такой Деррингер?

– Хозяин гавани.

– Вот как!

– Да, Матер платит ему, чтобы он дважды в месяц привозил на остров газеты и журналы. Я читал их и отбирал людей, которых могла заинтересовать история Гангской Красной. Ученые, энтомологи, журналисты… – Он осторожно выглянул в окно, отодвинув занавеску. – Мы посылали им письма, а потом просто ждали. Кто-то приезжал, кто-то нет. Посетителей было много. – Он помрачнел. – Никогда бы не подумал, что все это затянется так надолго.

– Но ведь этих людей ищут! Неужели за ними не приезжали друзья или родственники?

– Матер говорит, в научных журналах работают одиночки. Они не ведут активной общественной жизни. И еще в своих письмах он просил не сообщать никому его адреса, поэтому никто не мог их найти.

– И все же вы здорово рисковали.

– Да, и здесь на сцене появлялся Деррингер. Он сбивал людей со следа. Говорил, что никого не видел, что на остров мало кто ездит. Ему всегда верили.

– За это ему тоже платят?

– Да, и не мало.

– Но как же вокзал? Неужели кассиры или охрана никого не помнят?

– Трист – небольшой городок, однако здесь всегда много приезжих, даже в холодные месяцы. Полно путешественников, любителей пеших походов. Вряд ли на вокзале кого-то запомнили бы.

Я холодел от каждой новой подробности. Матер, казалось, продумал все до мелочей, а количество тел в подвале и на дне озера говорило о том, что побег почти невозможен.

– Нам с вами надо убираться отсюда! – воскликнул я.

– Сначала выслушайте меня. Вы должны будете все рассказать, когда вернетесь домой, а я… я никогда… Не перебивайте. Это очень важно. Матер – не единственная угроза вашей жизни.

И хотя я находился в щекотливом положении, любопытство взяло верх.

– Матер рассказывал мне о своей молодости. Говорил, что это вы все придумали.

– Конечно же, говорил! Это часть ловушки – вы должны были ему посочувствовать.

Что-то в поведении Сомса, его пылкости, подсказывало, что он честен со мной.

– Так как все случилось на самом деле?

– Именно Матеру пришла на ум та гнусная идея. Он заставил меня участвовать в эксперименте. Сказал, что иначе не даст мне закончить учебу…

– Он вас использовал.

– Да. Видимо, Реджинальд давно тешил себя этой мыслью, но прежде ему надо было втереться ко мне в доверие.

– Н-да. – Я покачал головой. – Вот сволочь!

– И все же он – умнейший человек, – печально проговорил Сомс. – Как настоящий друг, он…

– Друг?!

– Ну да, друг. Матер – единственный, кто когда-либо слушал меня, и я гордился дружбой с таким талантливым доктором.

– Но вы ведь не уважаете его?

– А как же! Конечно, уважаю! – Сомс поглядел на меня так, будто я ляпнул какую-то глупость. – Он болен, но это не мешает ему быть… гением!

– Гением? Да вы что?! Он же маньяк!

– То, чем он занимался все эти годы… эксперименты… Они чудовищны. Я и представить себе не мог, что человек способен вытворять подобное с другим человеком. Но я не устаю восхищаться его умом. Матер не раз проделывал все это, однако сумел сохранить ясность мышления. А я… я даже не думал, что буду так долго ему помогать. Однако теперь я и сам не знаю, кто я. У меня помутился рассудок.

– Черт, почему вы молчали?! Почему не остановили его?

– Я уже давно не участвую в исследованиях. С меня хватит. Сперва он угрожал мне комаром, и какое-то время угрозы работали, но потом… Потом уже ничто не могло заставить меня помогать этому мерзавцу. Думаю, Матер отчасти даже обрадовался – ведь с той поры все тела были в его полном распоряжении. Я только подыскиваю людей. Однако и этому я положу конец. Я убью Матера. Нет, я не отрицаю свою вину, и спасаю вас не из доброты душевной, просто… всему конец.

– Забудьте вы об этом! Сейчас важнее наши жизни! Пока он в яме, мы можем…

– Нет, нет, нет!!! Все не так просто! Вы видели Гангскую Красную?

– Да.

– Если бы не эта тварь, нас бы здесь сейчас не было. Не найди комар Матера, он бы не приехал на остров.

– Но он сказал, что поселился на острове после того, как нашел ее.

– Снова ложь!

– Что же, все ложь?

– Нет, почему. Это часть его игры. Возьмем того же комара. Ручаюсь, все, что Матер сказал вам о ней – чистая правда. Не легенда и не миф, как бы странно это ни звучало. И именно Красная нашла Матера, а не наоборот. Она нашла его и сделала своим рабом.

– Что?

– Видите ли, на острове заперта не она, а мы. – Сомс уставился в пол. Казалось, он потерял всякую надежду на спасение.

– Но ведь это же просто насекомое!

– Хотелось бы и мне так думать. – Он покачал головой. Вдруг я услышал, как за окном хрустнула ветка. Меня пробила дрожь. Неужели ему удалось выбраться из центра? Ну, нет!

Сомс осторожно подошел к окну и сквозь щелку в занавесках посмотрел на улицу. Потом облегченно вздохнул.

– Не бойтесь, – сказал он. – Это мистер Хопкинс.

– Итак… – Я постепенно приходил в себя, но сердце по-прежнему билось вдвое быстрее положенного. – Как вы умудрились вляпаться в это дело?

– Мне было трудно учиться в медицинском, а Матер всегда за меня заступался. Когда он попросил о помощи, я подумал, он хочет добра, мечтает принести пользу человечеству. Мне это польстило. – Сомс снова сел. – Конечно, потом-то я понял, что он психопат.

– Да, до меня это дошло только после того, как я свалился в яму с трупами. Он мастерски скрывает свое безумие. А что значит, Гангская Красная – не просто насекомое?

– Я сам не все понимаю. Знаю только то, что видел собственными глазами. – Сомс потер лоб. – По какой-то неясной причине тварь выбрала именно Матера. Наверное, он был способен воплотить ее желания в жизнь. Она будто бы узнала о его экспериментах и решила его использовать.

– Использовать? Как это? Она – насекомое!!!

– И все-таки, нет. Вы видите только оболочку. Но то, что внутри – много важнее. Да, ей нужна кровь, как и другим комарам. Свою жажду она утоляет при помощи Матера – он снабжает ее телами. В действительности ей требуется нечто другое. – Сомс весь сжался. Он выглядел как человек, заключенный в клетку. Да, Матер на славу поиздевался над его рассудком.

– Насекомые не разумны.

– Гангская Красная разумна! – настаивал Сомс, улыбаясь, только в его словах не было ничего смешного, он говорил ужасные вещи.

Я решил пока не спорить. За то малое время, что у меня было, мне предстояло выпытать у Сомса реальные сведения.

– Так зачем Матер приехал на остров? Он думал, здесь его никто не разоблачит?

– Да, похоже, так. В городе его бы все равно поймали.

– И как он нашел комара? У него будто был друг в Африке, который привез ему Гангскую Красную?

– Я до сих пор не знаю наверняка, что там произошло, но могу рассказать, что помню. Мне хочется уберечь вас от опасности. Вы хотя бы будете отдавать себе отчет…

– Ладно. Только быстрее. У нас…

– Да, да. Знаю. – Сомс попытался успокоиться. В полумраке фургона он казался мне бледным призраком, не ведающим, какой стороне – жизни или смерти – принадлежит. Я отчаялся покинуть остров, однако история, которую поведал Александр, меня потрясла.