Совершенный человек

1. Следует помнить что Даллес, в своей программе уничтожения русского народа, делает основную ставку на безнравственность, утрату совершенства и величия русским нардом. Поэтому нам следует поговорить о человеческом совершенстве. Если отбросить идеал демократии как образ все более ускоренно потребляющего человека, то мы вновь возвратимся к вечной проблеме. Каким надлежит быть человеку, в чем должны состоять его устремления, в чем его идеалы и совершенство? Ответ на этот вопрос естественно связан с идеалами религии. Связан ответ и с устремлениями общества, в котором человек живет, или общества, которое ему представляется как правильное.

Не имея возможности дать обзор всех идеалов, которые были сформулированы в истории человечества, остановимся на современных представлениях, которые альтернативны демократии, и оказываются рядом с нами. Важно отметить, что среди этих альтернативных идеалов, оказываются таковые, которые для нас не приемлемые, которые и идеалами-то назвать нельзя. Тем не менее, они претендуют на роль идеала.

Не только русский народ, но вообще все человечество утвердило единый ряд представлений о человеческом совершенстве. По здоровым общечеловеческим понятиям, совершенный человек имеет совершенное здоровое тело. Он смел, уверен в себе, почитает своих богов предков и хранит традиции, он гостеприимен и вежлив, он профессионал своего дела, он любит своих детей, передает им традицию и заботится об их будущем. Он отстоит свою родную землю с оружие в руках, если это потребуется, но по духу – он человек мирной жизни.

Русские язычники выступают за идеалы русской традиции на русской земле. Русские националисты отстаивают лозунг «Россия для русских». Этот лозунг двойственен. Демократическая власть толкует его исключительно как политический лозунг и призыв к такому русскому национальному государству, где национальным меньшинствам будет отведена роль пропорциональная их вкладу в государство или даже несправедливо меньшая. Но это же лозунг имеет и этническую составляющую, когда Россия понимается не как государство, а как Русская земля, где исконно проживает русский этнос. Тогда получается, что помимо единого государства, Россия - как исконно русская земля, должна быть для русских в такой же степени своей, как и Татария для татар, а Кавказ для кавказцев. При этом никто не угнетается, но прекращается геноцид: русский народ получает право на этническую жизнь на своей земле. Выделяя этническую составляющую лозунга, мы и формулируем его уже как идеал, и как необходимое нам совершенство. Мы находим, что традиция обязана жить. Мы говорим: «Русская традиция - для Русской земли». Совершенный человек не мыслится язычниками вне своей земли и этнической традиции.

2. Не смотря на вечный и установленный набор характеристик совершенного человека традиционного общества, человечество стремится породить иные системы идеалов и ищет иные пути их достижения. Причины этого различны. Чаще всего к этому толкает требование легализации пороков или коренных недостатков общества. Нам требуется увидеть такие системы для того, чтобы почувствовать границы миров и благодаря этому крепче держаться за свою традицию. Здесь приведем три примера, один из которых сформулирован как идеал демократического общества и сформулирован как поучение для детей в виде «сказки про лягушат». Другой пример: дианетика, которая существует как действующая машина слома психики своих пациентов. Дианетика заявляет, что она есть инструмент и метод достижения человеческого совершенства – человека предельно чистого, «клира».

Демократия сопротивляется дианетике, поскольку она ведет к появлению людей с не демократической и не христианской системой ценностей. В каком-то смысле, дианетика вытесняет христианство, подменяя его монастырские методы сокрушения мозгов своей системой. И третий пример - совершенно противоположный. Это развитие идеала советского человека, применительно к империи СССР2, который не реализован в такой степени как дианетика, но который существует в виде умозрительного проекта: мы опять будем цитировать книгу Калашникова и Русова «Сверхчеловек говорит по-русски».

Итак, «сказка про лягушат». Она позаимствована нами из интернета, с какого-то детского сайта. Она доводит американскую идею успеха до детей в ясной игровой форме.

«Жили были маленькие лягушата, целью которых было забраться на высокую башню. Поэтому они устроили соревнования – кто прыгнет выше всех и окажется на башне. Собралось много зрителей, которые хотели посмотреть на эти соревнования и посмеяться над их участниками. Никто из зрителей не верил, что лягушата смогут забраться на вершину. Слышны были такие крики: «Это слишком сложно, они никогда не заберутся на верх.» Или: «Нет шансов, башня очень высокая!» Маленькие лягушата начали падать один за другим. За исключением тех, у которых открылось второе дыхание, и они прыгали все выше и выше… Толпа все равно кричала: «Слишком тяжело!!! Ни один не сможет это сделать!» Еще больше лягушат устали и упали… В конце концов, все поддались, и только один поднимался все выше и выше. И приложив все усилия, он забрался на вершину. Тогда все лягушата захотели узнать, как ему это удалось? Один участник спросил – как ему удалось найти в себе силы. И тогда оказалось, что победитель был глухой. Мораль истории: Никогда не слушай людей, которые пытаются передать тебе свой пессимизм и негативное настроение. Они отнимают у тебя твои самые заветные мечты и желания. Те, которые ты лелеешь в своем сердце. Не забывай о силе слов. Все, что ты слышишь или читаешь – воздействует на твое поведение! Поэтому: Всегда будь настороен положительно. И кроме того: будь глухим, когда люди тебе будут говорить, что твои мечты несбыточны! Всегда думай: я сделаю это! Расскажи эту сказку пяти маленьким лягушатам, которых ты знаешь.»

Проведем анализ сказки. В ней есть положительные и отрицательные стороны, - в зависимости оттого, с какой позици на нее смотреть. Толпе зрителей наплевать на достижения лягушат, т.е. их затея кажется безвреднеой и не нужной. Героем сказки является маленький упорствующий лягушонок, которому заранее ясна истина, и который никого слушать не должен.

Но главное: почему все же лягушата хотели запрыгнуть на башню? В традиционной сказке цель всегда имеет родовое значение. Здесь же цель нарочито бессмысленна. Получается, что достаточно одного хотения, ибо у демократии, как у Смердякова – все дозволено.

Для молодых людей в условиях демократии эта сказка должна быть особо убийственной. В нее " возвышенными" методами заложен образец цинизма: только я, со своим мнением, на что-то гожусь. Буду прыгать, и поступать как нахожу правильным, а все остальные, кто меня поучает - просто разжиревшие жабы.

Этот «совершенный» лягушонок как раз и есть тот человеческий типаж, который " ломает более всего дров" на своем пути, и более всего разрушает то, что его вырастило и выкормило. Вот он-то сказочнику всего и ближе. По сказке - деяние его безобидное - залезть на башню. В жизни все оказывается взаимосвязанным. Опыт старшего поколения сказка ставит ни во грош. Все старшие – это пассивные зрители, чье мнение может быть только вредным.

Лягушонок по-своему дерзает. Надо ли дерзать? Надо, но не всем. Учить дерзать всех подряд - ошибочно. Есть те люди, в кого вложена потребность дерзать, но есть и те, кому это биологически не требуется. Мера каждого типа людей сложилась биологически и тут не надо подвергать сомнению мудрость Природы, данную нам богами в наших генах. Не правильно сдерживать дерзающего. Но и не правильно толкать на дерзание домоседа. Для традиционного общества важен и тот, и другой тип человека. Бытие рода требует не случайных и не предсказуемых прыжков, а повторения традиции, в которой дерзания мотивируются системой ценностей.

3. Казалось бы дианеика – частное явление. Однако, она попала в сферу нашего внимания потому, что мир глобализма, лишая человечество родовых традиций, ищет свой личный путь к счастью. В наиболее развитой форме этот путь к счастью представлен дианетикой – учением, сочиненным в середине двадцатого века Л. Роном Хаббардом. Дианетика претендует на науку, объясняющую поведение людей.

Если наиболее правильные, адекватные бытию, поступки и мотивации человека родового общества вытекают из его родовой культуры, традиции предков и в конечном итоге мифологии, то согласно дианетике, правильное поведение человека должно отыскиваться из соображений личной выгоды и рациональности применительно к конкретной ситуации. Какие-то принципиальные нравственные положения, необходимые для бытия в целом, в рамках соображений дианетики утрачиваются.

По дианетике, конечная цель человеческой жизни, ничем не отличается от цели жизни животного. Она формулируется единым словом: «выживай».

По Хаббарду, здоровый, чистый и естественный человек мыслит всегда рационально здраво. Он всегда приходит к наилучшим решениям во всякой ситуации. Он мыслит чисто, без заблуждений и логических ошибок. Ничто не может нарушить правильность его жизненных расчетов, поскольку вся получаемая им из внешнего мира информация не искажается внутри его сознания, а безошибочно трансформируется в его действие.

Такой человек в дианетике называется клиром – т.е. «чистым». Суть дианетики в том, что она провозглашает такой рационализм конечной целью человеческого совершенства, и предлагает способ ее достижения. И конечно же, никакие расовые и культурные различия не имеют значения для достижения состояния клира. Люди во всем мире одинаковы, и есть единый метод дианетики, для приведения человечества к счастью.

Согласно дианетике, существует единственная причина, которая препятствует нашему счастью. Это записанные в нас инграммы.

Инграмма – это информация, записанная в нашем уме, в основном во время боли или угрозы жизни. Она возникает во время удара или травмы, и составляется не только из ощущений боли, но и из непроизвольной памяти всего того, что сопровождало эту боль. Сказанные при этом другими людьми слова или иные дополнительные ощущения, испытанные человеком могут быть совершенно случайны, но все они закрепляются бессознательной памятью в комплексе инграммы. Таких инграмм в человеке может быть много. В предыдущей сказке, зрители создают у лягушат инграммы невозможности действия, ибо говорят в такт их падениям и разочарованиям.

Инграммы, якобы, живут в человеке бессознательно, и ни в коем случае не позволяют человеку самостоятельно осознать их. Но при этом они руководят поведением человека из подсознания. В результате, всякий раз, когда в жизненной ситуации воспроизводятся слова или ситуации, сопровождающие какую-то инграмму, психика человека дает сбой. Человек демонстрирует не адекватное поведение, которое ведет его к конфликту и раздражению, и которое усиливает инграмму.

Терапия дианетики состоит в том, чтобы залезть человеку как можно глубже в душу, заставить его вспомнить все эпизоды своей жизни (вплоть до момента рождения и глубже – это очень популярно в западной психологии), и рассказать о них. Многократно повторить эти эпизоды жизни в рассказе терапевту – клиру. Воспоминание и многократный рассказ ситуации, запечатлевшейся в психике как инграмма, якобы, способствует осознанию инграммы и разрушению. В результате человек очищается. Когда в человеке разрушены все инграммы, он становится клиром.

В дианетике человека заставляют вспоминать детали своей жизни в состоянии расслабления, закрытых глаз и в состоянии полусна. Многократные и многодневные требования к расслабленному и почти спящему человеку вновь и вновь вспоминать одни и те же болезненные эпизоды своей жизни – в отдельных случаях ведут не к исцелению, а к разрушению психики и приводят к подчиненности «врачевателю». Действие такого мягкого допроса аналогично исповеди в христианстве. Так же как в христианстве – результат психологической обработки дает широкий спектр результатов изменения психики пациентов. Он действительного выздоровления до явного умопомешательства.

4. Нельзя отрицать, что инграммы, о которых говорит дианетика, не существуют. Они существуют, и действительно для облегчения жизни их следует разрушать. Во многом христианская исповедь есть инструмент разрушения инграмм. Очевидно, и дианетика построена как своего рода исповедальная индустрия. Институт исповеди в России верно служил царской охранке. Очевидно, индустрия дианетики крайне важна и крайне опасна для спец. служб. Для безопасности империи глобализма, клиники, где практикуется дианетика, должны быть тайно укомплектованы офицерами ЦРУ. Но эта проблема оказалась настолько накладной, что дианетику в США просто запретили. Случился, казалось бы, парадокс: учение о достижении счастья при глобализме было изгнано из центра глобализма.

В больном и порочном обществе, где необходимо непрерывно лгать, и где люди запутались в собственной лжи, исповедальный институт, вроде дианетики, может действительно оказывать душевную помощь. Велики издержки такого института. Не случайно, в дианетике есть не официальный термин: «отработанное мясо». Ряд граждан после дианетической терапии становится душевно больными. В целом, однако, такой институт должен быть клапаном, через который происходит разрядка напряжения. Именно этим и обусловлен успех дианетики в мире.

В обществе, где люди имеют возможность высказывать то, что думают, что в них наболело, такой институт оказывается лишним. Человек высказывает свои проблемы друзьям и родственникам, которые у него есть и которые могут его понять. Человек выходит со своими проблемами на берег реки или к дереву, и просит их снять душевные тяготы. Это очищает и помогает эффективнее, чем исповедь в клинике или в церковной каморке, потому, что это естественнее для человека.

Инграммы не задерживаются в человеке, если он говорит так, как думает, а поступает так же как говорит. Инграммы не задерживаются в человеке, если он не склонен ко лжи и живет по правде. Инграммы разрушаются сами с течением времени, или они обнаруживаются таким человеком, анализируются и преодолеваются. Преодоление инграммы – это правильное естественное действие ума, выработанное эволюцией.

В понятиях дианетики, человек не виновен в своих инграммах. Они возникли в нем как бессознательное явление, и за них отвечает не здравый разум, а подсознание человека. Однако в это трудно поверить. Если наше подсознание (уголовное по своей сути, если доверять Фрейду и Юнгу) действительно упорно хранило бы все наши боли и формировало через них дальнейшую жизнь, то что это была бы за жизнь? Женщина рожает второй и третий раз потому, что забывает боли первых родов. Если бы боли родов довлели над нею как положено хаббардовой инграмме, то и род человеческий на Земле не возник бы. Наверняка можно найти отдельных людей, в которых сохранились страдания в форме хаббардовой инграммы. Но вовсе ни откуда не следует, что биологически так обстоит дело со всеми людьми. Время лечит. Мы забываем боли и страдания ушедших событий. Если бы повеления прошедшей боли из подсознания не ослабевали, то люди были бы видом не пригодным к жизни.

Бессознательные хаббардовские инграммы не имеют такого значения, какое им приписывается. Более того, дианетикам надо быть честнее, ибо они вполне сознательно не описали всего круга человеческих инграмм, хотя и ввели этот термин. Инграмму можно вселить в человека насильственным путем. У нас этого нагляднее всего добиваются через систему дедовщины в армии. Признание человеком над собой чей-то власти – это вписанная в него инграмма. Она может быть и полезна, но чаще всего вредна. Преодоление такой инграммы – это «выдавливание из себя по капле раба». Кроме насильственных инграмм, есть инграммы, в которых человек виновен напрямую, и они обусловлены вовсе не болью, а другими, более сильными мотивировками.

Каждый может проследить за собой: как в нем появляются и разрушаются инграммы. Так, например, вы в состоянии аффекта поругались с человеком, или человек оказался свидетелем какой-то вашей слабости. Далее вы можете считать его всю жизнь негодяем, хотя это мнение обоснованно только тем, что вы не сдержались, оказались не на высоте, и теперь молча вынуждаете себя думать, что закричали или скверно поступили исключительно потому, что этот человек негодяй. Так бывает очень часто. И это будет позорная ложь самому себе. Иные люди хранят в душе десятки таких случаев лжи, которые понуждают их думать о себе и обо всем мире ошибочно. В результате этой внутренней лжи, такие люди дают неверные оценки событий и поступков, и неверно ведут себя сами, отягчая этим тайную ложь внутри своей души.

Можно с самого начала вести себя иначе. Можно, осознав, например, свою вспыльчивость или слабость, подойти следующий раз к задетому вами человеку и извиниться. Он может и не простить вас, например, может дать хамский ответ на ваше извинение. Но это уже не будет иметь значения. Будет иметь значение лишь то, что вы преодолели себя изнутри. Не согласились жить с очередной маленькой ложью, какой бы маленькой она ни казалась. И это будет преодоление инграммы. Самое тяжелое, но и самое необходимое – это признаться перед другими в своей слабости, с целью преодолеть ее.

Если же человек насильно очищен от инграмм, и является по представлениям дианетики, клиром, он не застрахован от следующих инграмм. Способ избавления от инграмм, как тут указано, это не сколько «исповедь в грехах» перед кем-то, сколько привычка к самостоятельному очищению своей души от душевного сора. Именно такая привычка, такое стремление к душевной чистоте есть норма и обязательная принадлежность совершенного человека - язычника.

Хаббард прав в том, что инграммы засоряют мышление, и мешают достижению совершенства и счастья. Однако, предложенный им путь избавления общества от страданий – это путь кормления специалиста дианетики. Инграмма разрушается не только потому, что о ней вспомнили и над нею посмеялись, а потому, что ей предъявляется нравственный счет, которого она не выдерживает. Этот счет ведет за собой искупительный поступок, или хотя бы жертвенный труд богам, если ситуацию нельзя поправить иначе. Этого последнего в дианетике нет, ибо в ней понятия совести и нравственности заменены понятиями целесообразности и рациональности в согласии с западным мышлением.

Вообще же от инграмм нас избавляет наше внутреннее стремление к прямоте духа и еще следование народной традиции. Ибо традиция хранит не случайно закрепившиеся фантазии, а обряды, которые приводят народ к душевному очищению и совершенству. Традиционные языческие обряды – праздники годового круга – описаны нами в другом месте, см. «Книгу природной веры».

5. Теперь обратимся к идеям Родиона Русова в книге «Сверхчеловек говорит по-русски». Каким ему мыслится совершенство будущего человека, стоящего на идеях русского альтруизма. Там делается (пока) фантастическое предложение переломить западное зло созданием человека нового типа, который по сути будет психологически продолжать духовное развитие советского человека в рамках экономической системы капитализма. Отличие от нашего СССР будет в том, что эти новые советские русы будут строить СССР2 в рамках конкурентной капиталистической экономики и капиталистического государства. Соответственно, их идеалами будут не биологического стремления к наживе и паразитизму, а стремления к познанию и освоению новых возможностей, что биологически притягательно для человека.

Получается, что биологической потребности человека к личному накоплению и удержанию накопленного, противопоставляется биологическая потребность человека к поиску нового. При этом предполагается поправка человека на генетическом уровне в сторону сверх способностей и альтруизма. Уже сегодня такое общество предлагается строить следующим образом. Приводятся цитаты из книги.

«Видимо, Братство будет выглядеть в своей молодости так... первый уровень – сеть сочувствующих... Второй уровень – Товарищество посвященных – команды исследователей вокруг харизматических вождей и креативные корпорации, частные спец. службы, новые финансовые структуры, учреждения с революционными образовательными технологиями... Третий уровень Братства станет круг Дарителей –воплощенных сверхлюдей (генетически видоизмененных и бессмертных)....

Плоское обывательское «счастье» не является целью ни нового общества сверхновых русских, ни каждого из сверхчеловеков – русов. Не является нашей целью и обеспечение нашему молодому поколению пресловутого «счастливого детства». Дети в обществе люденов – русов получают истинно спартанское воспитание, с самого раннего возраста учатся стойкости, изобретательности, упорству и выносливости. Их жизнь – это постоянные походы, трудовая и боевая подготовка в семейных коммунах по методу Макаренко, обучающие компьютерные игры...

Продукты Корпорации с самого начала есть средства высочайших космических технологий, средства выхода в космос и обретения жизнедеятельности новой расы в мировом пространстве и на других планетах.... стильные космокомбеизоны со встроенными компами о отоплеием/кондицианированием на топливных элементах в роли модной одежды. Не только для взрослых, но и (что куда важнее!) для самых маленьких детей, начиная с компютеризированных детских колясок. Это – суперсовременные портативные дома, в которых, развернув их за считанные минуты, можно жить в любых условиях. От Подмосковья до Сибири, от Магадана до тропиков и даже на Луне... Пищевые реакторы вместе с микроволновыми печками будут встроены в портативные дома... Но мы создадим не только материальное. Стимул альтруизма – великий стимул, куда более мощный, чем презренная «морковка» личного обогащения... У русов – сверхчеловеков не может быть ничего, кроме презрения к мелкому дележу, к жалкой щенячьей драчке наций «за соску» ресурсов несчастной планетки возле желтого карлика – на фоне необозримых богатств Вселенной!...» Разговорным языком сверхновых русов будет язык Диал, уже разработанный. Это язык, наиболее приспособленный для изобретательской деятельности.

Иначе говоря, в борьбе с жадностью и эгоизмом, предлагается, что совершенные русские, по крайней мере частично, откажутся от своего языка в пользу Диала. Их дети будут воспитываться в интернатах как спартанцы, без какого либо чувства семейного тепла. Они будут иметь иную универсальную одежду. Их жилье и пищевой рацион будет не традиционный, целиком синтетический. Они будут пренебрежительно относится к Земле. Сами они будут генетически отличаться от нас сегодняшних. В них будет до предела развита аналитическая, не гуманитарная составляющая человека.

Что в таком случае остается в этих сверхлюдях от русских? Остается альтруизм. В них будет развит ген русского альтруизма, - того, благодаря которому русский заботится о дальнем своем, не обращая внимания на свою жизнь и жизнь ближнего. Есть у нас такая прекрасная черта. Она будет сохранена в генах бессмертных Дарителей.

Возможно ли устойчивое существование такого космического СССР2? Если возможно, то это действительно будут другие умные существа. Не люди в нашем сегодняшнем понимании. Сегодня мы знаем, что не существует примеров устойчивой жизни общества вне родовой традиции. Такая искусственно придуманная жизнь социума возможна не более, чем на сто лет (пока следы традиции не исчезнут окончательно). Исследования И. Шафаревича «Социализм как явление мировой истроии», указывает, что искоренение «плохой» традиции и лишение человека личных (эгоистических) стимулов оказывается гибельным для общества. В четвертом поколении, общество, где подавляются личные стимулы, необратимо вымирает. В этом смысле, наш СССР1 – просуществовал три поколения. Если бы исторически капитализм сдался, и позволил бы державе СССР просуществовать 100 лет, то русский народ необратимо разложился бы и вымер самостоятельно, без «услуги» в этом вопросе со стороны мировой демократии.

Важность традиции не в том, что она запрещает эгоизм и личностные устремления, а в том, что она облагораживает их. Традиция знает, что такие запреты смертельно опасны. В этом смысле стремление Родиона Русова к указанному совершенству для человека с человеческим набором генов, гибельно.

6. Совершенный человек должен совместить в себе естественным образом неудержимость прогресса и традицию. Традиция во многом неизменна. Это связанно с тем, что родовые идеалы и человеческие эмоции проходят через века без каких либо изменений: поколения дедов, отцов, детей, обустройство дома и жизни семьи, передача духовного и материального наследия потомкам – были и будет всегда, пока жив народ. Во все времена и во всех поколениях, люди переживают чувство любви как свежее, данное им чувство, независимо от того, что люди влюблялись в друг друга столетия и тысячелетия назад. Так же надо понимать и традицию, которая закрепляет в нас нашу родовую память. Она – наша визитная карточка, подобная генам. Ею надо владеть и уметь пользоваться к месту. И каких бы высот ни достиг человеческий прогресс, надо помнить, что мы, сегодняшние - те же люди, что жили тысячу лет назад. Древность живет рядом с нами в современности.

В этом смысле пророческой выглядит фантастика И. Ефремова «Туманность Андромеды», где люди далекого будущего будут способны понять и своих предков античной эпохи. Собственно, Ефремов утверждал идеал здорового советского человека, который должен был вместить в себя всю традицию человечества. Мы же понимаем, что для жизни в толще времен, требуется лишь знать и чувствовать традицию своих языческих предков – тех, кто понял Нравственный Закон Рода, и кто обожествлял Небо и Землю, которые мы наследуем.

На фоне преходящих и сменяющихся технических знаний, русский человек до тех пор будет русским, пока он чувствует это.

Но все это будущее, и далекая перспектива. А что есть сегодня? Какие малые шаги следует делать сегодня в сторону человеческого совершенства. Сегодня нам надо изживать пороки западной демократии. А так же пороки, доставшиеся нам от кризисной и худшей части социализма.

Говорят, лень – мать всех пороков. Но еще и ложь – их общая сводница. Наше сегодняшнее общество изолгалось. Виновна в этом демократия, виновен в этом и сам русский народ, во многом сам растерявший свои родовые драгоценности и питому утративший пассионарность.

Чего не сказал о пассионарности Л.Гумилев? Кроме всего прочего, пассионарность – это здоровые увлечения человека. В увлечениях человек находит идею продолжения жизни. Увлечения обещают перспективу лучшую, чем есть у человека сегодня. Увлечения всегда выводят человека на грань между игрой и рациональностью жизни. Увлекаясь, человек всегда ориентируется в будущее.

Но демократия создает условия жизни, при которых нет здоровых увлечений. При демократии, увлечения – это удовлетворения пороков и физиологических зависимостей человека, а вовсе не игра и устремления духа. В своих здоровых увлечениях, человек всегда честен. В удовлетворении пороков – он всегда лжив.

Именно лживость на каждый день не позволяет человеку быть откровенным с самим собой. Не позволяет ясно мыслить и приходить к правильным выводам. Именно ложь перед самим собой закрепляет комплексы и инграммы порочного поведения, разрушить которые тем труднее, чем дальше по пути лжи ушел человек.

Лжи в язычестве противостоит мистерия – это обнаженная совесть, когда чистой душе напрямую открывается духовная истина, и от того она делается еще чище. Наши язычники проводят мистерии, (подробнее об этом см. в «Книге природной веры»). Вообще же, когда человек обращается к богам с вопросом или просьбой, он получает ответ настолько, насколько совершенен. Именно поэтому языческие волхвы ищут духовного совершенства: они честны, пребывает в дарна и следует Нравственному Закону.

7. Совершенный человек магически защищен только лишь своим душевным совершенством. Христианство утверждает, что все люди находятся под оком господним. Якобы за каждым человеком неустанно изо дня в день следят приставленные ангелы. Они записывают в нетленные рукописи малейшие духовные побуждения грешника.

Все это действительно имеет место с христианами. Боясь, что их пересчитает черт, они согласны, чтобы их держали под непрерывным контролем. Этим христианин платит своему богу за душевный покой и сбережение.

С язычниками ничего подобного не происходит. Никакие ангелы их досье не ведут. Хотя мысли людей и создают отпечатки в пространстве третьей реальности, и собирают духов, боги не организуют тотальной слежки за людьми. Эта языческая свобода пугает некоторых людей тем, что человек в ней оказывается как бы предоставленным самому себе, без какой-то видимой охраны богов. В результате, люди начинают бояться колдунов, а колдуны начинают усматривать в людях свою поживу. Все это имеет место сегодня, в двадцать первом веке. Это явление начинает набирать обороты. Поэтому не удивительно, что вновь начинают всплывать выдумки про то, как люди защитилась от колдунов только обращением к попам, церковному «богу» и церковным атрибутам. В действительности же масса людей понимает, что никакая церковь, никакие молитвы или попы с кадилами от злых колдунов их не защитят. Потому они прямо из церкви идут за помощью к другим колдунам и магам.

Совершенный человек не боится колдунов и магов потому, что имеет свое место в этом мире. Это место безусловно в какой-то момент дается ему богами. И если он честен, и делает то, что необходимо его земле и народу, то духи и вся Природа будут охранять его жизнь и здоровье. Все потуги магов против такого человека будут бессильны. Совершенный человек почти материально ощущает привязанность к своему Месту в Мире. И радуется этому.

П.К. Иванов учил в своей «Детке»: каждому человеку дается, предлагается свое место в мире, «оно никем не занято». Совершенство обретается человеком тогда, когда он нашел это место и занял его. Вместе с этим, человек обретает прочную связь с богами и предками. Заключает с ними бессловесный договор, и начинает жить продуктивно и счастливо.

Языческая община – этническая революция

Зачем язычникам нужны языческие общины и вообще объединения? Есть мнение, что язычество в нашем обществе успешно развивается среди одиноких индивидуумов, и число язычников в общинах оказывается все меньше и меньше относительно общей массы языческого народа. Если это так, то являются ли общины генераторами движения?

В общине все на виду. Поэтому в общинах возможен отбор лучших, а не худших, как это утвердилось в государстве. Община – это форма структурирования общества. Общинники – одиночки никак не структурируются социально. Их становится больше, потому, что это удобно: не напрягаться и ни за что не отвечать, но при этом наслаждаться сказкой языческой жизни.

Такая ситуация гибельна для язычества. Представляется, что без общин - становление язычества как веры невозможно. Но мы видим нечто удручающее. В то время как общины других религий казалось бы растут, обретают материальную собственность и социальное значение, языческие общины, строящиеся на нашем традиционном язычестве, так и остаются клубами по интересам без собственности, социального веса и четкой внутренней структуры.

Это с одной стороны свидетельствует, что мы прикасаемся к религиозной традиции, лежащей в основе русской культуры. Нам, русским язычникам, нечем обособиться от собственного народа. Поэтому у нас и не образуется четко организованных и больших общин, как в религиях чуждых России направлений с какими-то особыми правилами, отгораживающими сектантов от всего остального мира. Однако, языческие общины нам все же необходимы для взаимопомощи, общения, проведения богослужений, развития традиции и взаимной поддержки.

Какие у нас есть исторические примеры общин? В отличие от городской артели, деревенская община предполагает человеческое равенство, включая всех в единообразный цикл от рождения и до смерти. В артели человек имеет большую свободу в работе и в личной жизни. Артель вместе пела во время работы песни, честно делила заработок, ела из одного котла, имела общность судьбы, почитала единых богов (святых). Некоторые члены артели были связанны родственными отношениями. Эту народную артель в значительной степени повторила советская шабашка, а сельская община оказалась единственной животворящей основой колхозов. Сердцевиной общины было коллективное владение землей, которая выдавалась общинникам по своему качеству и числу едоков. Решали этот вопрос старейшины общины.

Почитание старших, уважение мастерства, мудрости и знания, признание человеческой индивидуальности было наложено на эти принципы сверху. В правах на пропитание и условия быта члены сельской общины были равны.

Насколько артель и деревенская община, просуществовавшие у нас тысячелетия в неизменном виде, могут быть использованы как база для сегодняшней языческой общины? Насколько они для этого требуют своего изменения и обновления - вопрос не только экономический, но и политический, нравственный, духовный. Самое удивительное, что потребность в общине продолжает жить в народном сознании.

1. Все мы, язычники, с одной стороны ориентированы на будущее, новое и необычное бытие русского народа. С другой мы чувствуем, что будущее должно быть следствием языческого обновления - некоей революции. Поэтому возникает вопрос - как понимать языческую революцию в России?

То, что такая революция будет, (иначе смерть) - в этом мы не сомневаемся. Иное - как?

Мы хорошо знаем, что десять и двадцать лет назад многие язычники понимали эту революцию вполне по- коммунистически. Огромные массы возмущенного народа, ведомые харизматическими вождями, в одночасье свергнут кремлевскую власть. После этого установится некая национал-социалистическая диктатура. Так, что “Вонзив вампиру в сердце нож, мы снова скажем - Мир хорош! ” (Доброслав).

Жизнь, однако, показала, что “бодатой корове бог рогу не дал”. Наши языческие революционеры, вдосталь накричавшись, так и оставили нас в недоумении без ответа на вопрос: а где же сам поступательный процесс этой языческой революции? Может где-то в глубинах русской земли среди язычников тайно растет заговор? Мы знаем, что ничего такого нет. Ничего нет претендующего на революционность, кроме группок яростных антисемитов, которые чем далее, тем больше являют нам свое моральное банкротство. Ибо кричать о врагах России и возбуждать чувство ярости у массы - это одно, а трезво разобраться в исторических процессах, понять как жить на своей земле правильно, и потом в самом деле так и начать жить – это другое.

Итак, мы оставим тех революционеров – подлинных деструктивных сектантов, для которых важен сам процесс нагнетания истерии в настоящий момент времени, а будущая новая жизнь и позитивный результат деятельности на самом деле не существенны.

Какова же наша реальная перспектива? Еще рез обратимся к той же книге А. Зиновьева, что цитировалась нами в начале: “Русская трагедия (гибель утопии)”. Зиновьев провел десять лет в эмиграции. Почивший Зиновьев был профессором, автором ряда толковых книг, и патриотом, хотя и выраженным пессимистом. Заподозрить его в непонимании исторического процесса - трудно. На обложке его книги читаем: “Успешно осуществляется второй этап антирусского проекта. Впереди предстоит третий этап, пожалуй, самый страшный: он касается присутствия русских в истории человечества. Сущность этой части проекта, -постепенно искажая и занижая вклад русских в историю человечества, в конце концов, исключить из памяти человечества все следы пребывания их в истории вообще, сделать так, как будто никакого такого великого народа на Земле не было... Такая фальсификация истории не раз делалась в прошлом. А современными средствами это - заурядная проблема.”

Отчасти, это действительно очень похоже на то, что пишет наша истеричная патриотическая пресса. Но, повторю, никаких серьезных разъяснений - что конструктивное в нашей ситуации можно сделать - она принципиально не дает. Ответ на этот вопрос революционеры дают только один: “Бороться надо! ”

Не ответил на этот вопрос и Зиновьев. Поэтому приходится искать ответ нам самим. Кажется ясным, что мы – русские, исчезаем с исторической сцены не потому, что не способны махать кулаками. А потому, что наш народ не может в новых условиях жить естественной здоровой жизнью, не может рождать следующее поколение и воспитать его в жизнеспособной системе ценностей.

Кто-то скажет, что нам нечего есть, русские бедны. Это так. Но это не главная причина. Процветали народы и более бедные, чем мы сегодня. Главная причина в утрате нацией жизненного тонуса, того самого, который необходим для поддержания состояния дарна. Собственно, на достижение этого устойчивого тонуса и должна быть направлена революция.

Обратимся теперь к книге М. Делягина «Возмездие на пороге Революция в России: когда как зачем?», 2006г. Эта книга написана экономистом, приближенным к той власти и той экономике, которая сложилась в России с 2000 года. Книга написана с трагизмом и пафосом, но и с отказом понимать ситуацию.

По Делягину, роковая трагедия в том, что в стране сформировался класс «новых феодалов». Это силовая и коммерческая олигархии. Это и оказывается то новое дворянство, о котором говорят службисты и все те, кто мечтает о «Проекте Россия».

По Делягину, все силовые структуры облагают предпринимателя непомерной данью. Так же его, предпринимателя, грабят и налоговые инспекции. «Президент Путин сравнил действия налоговых инспекций с терроризмом». Однако это заявления президента оказывается только выпуском пара общественного недовольства. Реально ситуация не исправляется, а только ухудшается. Давление правящей бюрократии и силовых структур на средний класс неотвратимо нарастает. Так что средний класс готов перейти к самозащите, и признаки этого в виде неповиновения властям уже просматриваются. «Недовольство вызывает наглое и откровенное неисполнение государством своих прямых обязанностей, ведущее к систематическому ухудшению положения в целом ряже жизненно важных сфер жизни»...

Если рассматривать революцию как смену форм собственности и изменение отношения к средствам производства, то ни о какой революции у Делягина речи нет. Есть лишь провозглашение возможности бунта, конфликт с той силовой и административной группировкой, которая закрепилась у нас как правящая. Аналогичные, но более сильные и изощренные клановые группировки находятся у власти в Англии, в США, в Китае. Они так же порочны, и именно они формируют то, что мы называем «мировым злом». На их фоне, российская правящая группировка – это наивные люди с недалекими интересами.

Трагедия сложившейся ситуации в том, что хищные интересы российских государственных мужей направлены на русский народ, да и на другие народы России. Это не случайно. Интересы правящих группировок США, Западной Европы, Японии, Китая и мусульманского мира также направлены на русский народ, и на территорию России в целом. Соответственно, российская власть ориентируется мировым глобализмом так, чтобы она предавала интересы России, а не защищала их. Поэтому нам надо прекратить надеяться на государственную власть, и вообще на кого-либо. Выжить русским в исторической перспективе без возрождения самосознания – невозможно. Народное возрождение видится нам в появлении любых живых объединений русского народа.

Социальный взрыв в стране может произойти, несмотря на драконовскую власть и законодательство. Но здравый смысл говорит, что правящую Россией бюрократию и силовые структуры свергать бесполезно. Если их свергнуть, то либо возникнет окончательный хаос, либо появятся другие силовики и чиновники, которые так же очень быстро погрязнут в коррупции, потому, что иного примера перед ними не было. Выход из этой ситуации только лишь эволюционный. Государственных мужей нужно только лишь индивидуально карать за преступления, и учить.

Итак, самое главное: на сегодня в России нет здоровой традиции управления страной. Более того, утрачивается и сама память о традиционном русском быте, который должен спасать народ в условиях кризиса. Этих традиций почти не осталось от советской эпохи.

2. По этому, говоря об этнической революции, мы не имеем в виду революцию в ее советском понимании. Язычники не берутся свергать власть и устраивать новое государство по каким-то оговоренным трафаретам. Однако язычники заинтересованы в ином, более достойном и более самостоятельном образе жизни, чем тот, который навязывает мировой глобализм. Язычники хотят жить самостоятельно, честно и достойно, без воровства в древнем понимании этого слова. И язычникам так же нужна и власть в стране без воровства.

Власть нужна для наряду. Власть, которая существует сама для себя – язычникам не нужна. Не нужна и власть, которая будет учить язычников жить и объяснять: какому богу молиться. Язычники на то и язычники, что полностью знают: как жить самостоятельно и как богов почитать. Власть для наряда - это власть служащая: охраняющая страну и регулирующая внутренние отношения, но не диктующая их. Так что язычники критиковали, и будут критиковать государство в первую очередь за развращающую народ политику: за стремление глупо повелевать, а не умно служить.

Языческая революция – это подъем народного самосознания до такого уровня, чтобы народ был достоин служащей ему власти, власти «для наряда». Разумеется, сама нынешняя российская власть никак не хочет такой народной самостоятельности. Поэтому она и настроена к язычникам негативно. Власть борется за свое право повелевать, и для этого ей требуется разложение и развращение народа.

Как демократическое государство формулирует закон разврата и разложения, против которого направлена языческая революция? Этот разврат и погибель заключены в формулу: «Что не запрещено, то разрешено». Именно эта позиция, многократно пропагандировавшаяся и через вещающие на нас западные СМИ, и через демократическую прессу, навязчиво вдалбливается нашему народу.

В чем опасность этого утверждения? Опасность в том, что оно не совместимо с традиционной жизнью. В том, что это заявление возлагает на закон такую нагрузку, которая принципиально не выполнима.

Во всяком традиционном и жизнеспособном обществе законы государства не регулируют ВСЁ поведение народа. В значительной степени, поведение регулируется общинными нормами, которые могут быть не писаны, но которые соблюдаются внутри городских районов, деревень, артелей и профессиональных союзов. Это помимо того, что входящие во все эти объединения люди являются подданными государства. Таким образом, нравственность, этику традиционного общества определяет не правитель, а народ в целом, по-русски: Мiр.

Идеология глобализма направлена на ликвидацию возможности поддержания народом каких либо нравственных норм жизни. Дескать, на это должен быть ориентирован исключительно закон, который разрешает или запрещает. На все безобразия и подлости, на которые способен демократически свободный человек, невозможно написать законов. Кроме этого, эти законы невозможно исполнить. Ибо приструнить циника и хулигана может либо власть, либо сам народ. Все мы знаем, что даже сильная власть не может заглянуть во все подворотни и проконтролировать все случаи человеческого общения. Поэтому без общественного соблюдения норм поведения и правил приличия, – государство все равно бессильно. Народ здорового общества должен иметь нравственную норму в душе. А если так, то эта норма должна ограничивать человека там, где предвидится исполнение закона, либо в том случае, когда закон не писан.

Обратим внимание на то, что большинство из нас не читали томов законов, но знают как себя должно вести, чтобы не нарушать ни законы, ни устные нормы приличия. Это знание, равное многим томам законодательства, пришло к нам исключительно устно, через нашу традицию, о масштабе которой мы даже и не подозреваем.

Запрет в традиционном обществе не может базироваться исключительно на писанном государственном законе, как не записываются, но соблюдаются правила семейной жизни. Именно так, при способности общества хранить запреты и нормы приличия, безо всякого государства, до сих пор и существовали веками народы. Так было в России – сколько помнит история. Глобализм и демократия приходят с лишением народа прав на выработку внутренних норм жизни. Демократическое государство присваивает, забирает у народа это право, после чего провозглашает: что не запрещено, то разрешено!

В результате следования этому принципу, в США имеет место следующее. Пусть две компании заключили договор о каком-то деле. Если условия договора предполагают возможность обмана, то этот обман обязательно произойдет, как только его возможность будет осознанна одной из сторон. Более того, если специалист фирмы усмотрел лазейку для обмана, но не сообщил о ней начальству, не воспользовался ею, то он будет наказан фирмой за плохую работу. Т.е. отношения между фирмами, да и между людьми таковы, что обман и предательство, если они изначально не были оговорены письменно, не могут получить со стороны общества осуждение и оценку именно как обмана и предательства. В результате обман и предательство не влияют на репутацию фирмы или человека. Вследствие этого, возникает животный страх друг перед другом, который обещал русскому народу Даллес.

По сути, вот против этого и направлена языческая революция. Языческая революция совершается за возвращение народу права и обязанности формулировать нравственные понятия, и следовать им. Для этого в русском народе должны вновь возникнуть общины, артели и не формальные союзы – ордена, где репутация человека будет определяться на основе норм традиции, а не законов государства, пусть даже при этом писаные законы совпадают с устной традицией. Народ демократического общества - народ, разложенный на отдельных личностей, никаких единых норм выработать не может. Нравственная норма рождается в людском сообществе, объединенном не формальными связями.

Сегодня, языческая община предполагает единство в обсуждении жизненных проблем на братчинах и единство в проведении традиционных обрядов. В общине есть повод быть людям вместе, делать единое дело, выработать единый взгляд на события жизни. Община дает роскошь общения - избавляет людей от одиночества, и сегодня во всем этом заключается важность и перспективное значение городской общины.

Языческая община предполагает и единство сопротивления глобализму, чего не может демократическое общество. Для примера сходим за границу. На 2006 год, негры и арабы в Париже утвердили свои законы внутренних отношений. Ведь, что не запрещено – то разрешено! Общество обязано это терпеть. Однако, при этом, коренные французы понемногу вытесняются неграми и арабами из французской столицы. Незаметно становятся в ней людьми второго сорта. Если бы коренные французы имели внутреннюю договоренность о взаимной поддержке, имели внутриобщинные связи, ничего подобного не было бы. Не было бы ничего подобного и у нас, в России. Диктат заезжей этнической группы был бы невозможен.

3. Ориентация на языческую революцию в политическом смысле, сегодня не позволит решить наши проблемы. Ни съезды, ни митинги, ни листовки, газеты, ни самопожертвования героев, ни даже захват власти в стране нынешними патриотами - не переломят ситуации.

Революционеры никогда не имеют грамотного плана устройства жизни после своей победы. Это исторический закон.

Революционерам вообще больше нечего делать, после того, как революция победила, поскольку к созидательной деятельности они не способны. Поэтому, захватив власть, они начинают резать друг другу глотки за передел этой самой власти. Это тоже исторический закон.

Исторически, во всех предыдущих революциях всего мира, народы помнили свой традиционный образ жизни. Поэтому, когда революционеры начинали меж собой резню, народ просто возвращался к традиции. В обществе это называется реставрацией, которая всегда неизбежно следует за революцией.

Сегодня, наш народ уже плохо помнит: как жить нормальной здоровой жизнью. Поэтому, в ситуации, когда революционеры вдруг победят, и займутся взаимной резней, народ так же может впасть в войну всех против всех, ибо удерживающих его традиционных якорей, от того, чтобы пойти “в разнос” может не хватить. Мировых сил, желающих подтолкнуть русских к такой резне предостаточно. Россия «мешает» и Западу, и Востоку.

Мысли о революции силовыми методами, являются не более чем стереотипами коммунистического мышления. Они были применимы, пока Запад не выработала эффективных методов борьбы против коммунизма. Запад учел коммунистический революционный опыт, и теперь полученный нами сокрушительный удар не имеет политического характера.

Мы получили удар в область наших этнических ценностей. Это для нас настолько ново, что массовое сознание не может понять это. Но понять придется, ибо это хорошо понимают те, кто нашим этническим сознанием манипулирует. Именно поэтому, языческая революция должна быть направлена не на перевороты и восстания, т.е. не в политическую сферу, а в сферу этнической жизни народа. Действительная война сегодня идет в сфере этнических понятий и норм жизни.

Итак, свернуть политическими методами нынешнюю «не справедливую» власть и тут же эффективно организовать свою – «справедливую», мы не в силах. И в этом есть свой плюс. Исторический опыт дает понять какой неизбежно окажется эта «справедливая» власть революционеров. Путь к победе лежит не в этом направлении. Не имея политической власти, мы оказываемся вполне в силах оказать благотворное давление на этническое сознание нашего народа, стимулировать его к самостоятельной жизни, независимой от жизни государственной машины. Этническое сознание у нас нынче самое уязвимое место. Именно в него бьют, именно его боится и не желает защитить государство, но именно его можно прикрыть действиями снизу.

4. Что случилось при демократии с нашим этническим сознанием? Мы уже обсуждали этот вопрос, поэтому кратко резюмируем сказанное. Случилось тоже, что с сознанием индейцев в Америке перед видом огненной воды и говорящего ящика. Мы слишком долго жили в тепличных условиях, и разучились охранять свой этнос, во всем доверяясь советскому государству. Само государство, давая людям социальные гарантии, в первую очередь вольно или невольно разрушало этническое сознание – ослабляло потребность людей во взаимной поддержке, в чувстве локтя. Нужна ли была народу такая государственная опека? Она явилась как политическое требование, а не как то, что народу действительно было нужно. С точки зрения здоровья этноса, такая опека была не нужна. У нас потерялся необходимый социальный иммунитет, а теперь мы сразу заболели всеми этническими болезнями. Это смертельно опасно.

Вернемся к огненной воде и говорящему ящику. Запад развернул перед нами такие потребительские перспективы, столько новых оберток, что люди отбросили свое родное и хорошее, и кинулись на заморское, далеко не всегда хорошее и нужное.

Ранее уже указывалось, что для усиления сбыта, глобализм формирует у нас сознание потребителей всего того, что сам потреблять не хочет. Плюс, он формирует ущербное духовное пространство, в котором хочет нас разместить. Так, все западные телепомои (а после 2006 года это и свои домашние телепомои на манер западных), выливающиеся на нашего обывателя ежедневно, имеют многоцелевое назначение. Экономическая составляющая этого назначения может быть и не главная. Это делается для формирования следующих компонент сознания нашей молодежи: а) Какие сильные и смелые парни в Америке (а я после этого не хочу быть русским, украинцем или белорусом) Российский вариант: те же парни в российских силовых структурах. б) Как они гуляют, пьют, жрут, сношаются! (и я буду так же). в) Они всегда герои - одиночки, у них как правило нет семей и детей. (я буду такой же). г) Они бесконечно борются с теми, кто стреляет и убивает. Сами они так же стреляют и убивают. (теперь я знаю, что так и надо себя вести, пусть весь мир против меня). д) Герой поплевывает на слабоумное начальство и никого не слушает, например, родителей, которые от него отстранены самой жизнью. (надо и мне посылать подальше своих предков).

Какое-то созидательное душевное напряжение, труд и результат, полученный людьми через этот труд, Запад в своих в телефильмах нам не рекламирует. Российское телевидение так же этого не делает.

Все это для большинства язычников очевидно. Говоря о том, как разлагают наше этническое сознание, нельзя не привести эти очевидные клише западного кинематографа.

Что же сделал с нами Запад? Посредством информационных технологий он создал новое пространство для жизни духа, которое иллюзорно, преступно и убого, но для многих оно кажется более привлекательным, чем прежнее духовное пространство. И это ключ вопроса! Идея, что при совдепии нам было плохо, а теперь очень хорошо - это ключевая идея демократической идеологии. Притом, что последние два десятилетия советской эпохи были прекрасным временем всеобщего благоденствия и покоя.

Естественно, что сегодня этот демократический постулат трещит по швам. И это хорошо, что он трещит. Но настораживает то, что лишь взрослая, сознательная часть населения возмущена бессовестной ложью демократии. Молодежь не выражает протестов против шельмования духа, и здесь нельзя судить только о московской молодежи. По всей стране, внутри сегодняшних двадцатилетних парней идет какой-то скрытый процесс. Отливается новая форма деловой реакции на обстановку, без ее выраженной критики, но и без того, чтобы принимать видимое и слышимое за чистую монету. В молодежи рождается неторопливая рассудительность. Похоже, что подлинно новыми русскими будут именно они. Будут ли они жизнеспособны? Ясность в этом вопросе наступит через десять - пятнадцать лет, к тридцатому году демократического режима. Сейчас же наша задача – сеять и сеять.

Истиной является то, что люди идут туда, где им хорошо. Душевно хорошо в первую очередь. И никакими силами их не удержишь. Надо ли им для этого подняться или опуститься -это уже второй вопрос. Хорошо им в западном боевике - они его смотрят, сколько бы я ни толковал им про значение этнической традиции. Меня просто объявят устаревшим, и наш диалог на этом закончится.

Что же надо? Надо вернуть, сформировать в нашей традиции такое ДУХОВНОЕ ЭТНИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО, жизнь в котором оказывалась бы более привлекательной, чем духовное потребление западных ценностей.

Ведь страшны не джинсы или мерседесы на русской земле. Страшно то, что они сокращают родовое пространство духа. Читающие эти строки уже наверняка научились сохранять свое духовное пространство, даже ходя в джинсах и обходя мерседесы. Этому могут научиться и другие люди.

Могу ли я, или любой другой отдельно взятый человек, такое духовное пространство показать, предложить людям? Не могу. Ибо я - единица. Круг личных духовных интересов человека по определению не является всеобщим. И то, на что один человек положит жизнь, может оказаться совершенно не интересным большей части общества.

Один человек не может создать, (восстановить) пространство для духовной жизни этноса. Оно обязано твориться коллективно, люди должны смотреть на созидательные дела друг друга. Тогда совместное дело завораживает и приобретает особое значение для каждого. Так, правильно и слаженно действующими коллективами мы вполне можем пересилить, разложить то духовное пространство, в которое нас сегодня загоняют. Многие из нас сделали это для себя лично. Теперь же наша задача показать ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТЬ нашего языческого образа жизни. Проявить совместность усилий. Увлечь людей не рассуждениями, а самой атмосферой нашей языческой жизни, душевным удовлетворением от правды, которую несет язычество.

При этом община, сообщество друзей, еще и чистит сознание. Информационные технологии глобализма ориентированны на одиноких людей. Община, дружественный коллектив, способны противостоять рекламе, ложным утверждениям, завлекательным предложениям с неясным исходом, согласию с политическими авантюрами. Человека в общине одурачить информацией извне значительно сложнее, чем одинокого человека. Это потому, что друзья, через диалог и обсуждение очередной лжи, быстро восстановят здравомыслие и поставят человека обратно ногами на землю.

Итак, наша революция должна сводиться не к размахиванию флагами и нагнетанию злобы, а к показу людям добра: того, что можно жить счастливо по-славянски. И это более сочно и чисто, чем та попса, которую навязывает демократия. Это и есть наша этническая борьба. Власть ненавидит нас именно за утверждение идеи нравственной чистоты. Но против самой этой идеи она еще не сумела придумать законов. Поэтому мы можем совершенно открыто отстаивать нравственные понятия нашей традиции. Сегодня с нами борются ложью, анонимными угрозами, давлением и замалчиванием без каких либо разъяснений.

5. Языческая община – это в первую очередь роскошь жизни во взаимном договоре и роскошь общения, которую не может дать демократия. Пропагандировать наши идеи правильнее всего сообща, общиной. Сама община должна быть примером того, как нам, славянам, жить достойно.

Что именно надо делать? Почти ничего. Просто жить по народной традиции, плюс всем показывать наш образ жизни.

Что не хватает нашим общинам для этого сегодня? Очень многого.

Итак, первое. Община - это, конечно, религиозное объединение. В ее основе лежит традиционное почитание божественного начала Мира и Природы. Как это реализуется практически - это уже конкретный профиль общины. В любом случае, богопочитание – это базис. Без него все распадается. Заявление «научного» атеизма, что все достижения общества, которые получены при наличии религиозности и веры, могут быть получены и в отсутствии религиозности - не выдерживает проверки жизнью. На духовные подвиги атеистов, обычно, не хватает.

При этом важно, что хотя вера, религиозность является как бы узлом культуры, удерживающем ее воедино, сам этот узел не должен выступать напоказ. Если не иметь в виду волхва или пропагандиста, а рассматривать рядового язычника, то его вера для него – живая драгоценность, которую он не выставляет наружу, не предъявляет на каждом шагу. Это потаенное. Это то, что лежит внутри души, к чему обращаются для соблюдения принципов. В суете городской жизни, язычник кажется не отличимым от всех остальных людей. Только лишь шаг его чуть тверже, а взгляд увереннее.

Большинство сегодняшних общин существует для того, чтобы проводить наши культовые праздники. Это хорошо, но этого мало. Это одно не формирует целостного духовного этнического пространства. Такое пространство легко рвется обстоятельствами нашей российской жизни.

Мы должны формировать не просто языческое этническое пространство для современной жизни. Мы должны формировать его целостно. Чтобы в нем не было брешей. Чтобы русские люди не были на своем празднике - славянами, а в офисе американцами.

Община это и религиозное, и мирское объединение людей, в котором первым условием является взаимная симпатия, дружба. Вторым - родство.

Второе. Языческая община тогда родовая, когда в нее входят хотя бы два поколения: отцов и детей. За двадцать лет поступательного развития языческого движения в России, это уже стало возможным.

Конечно, “дети” могут иметь духовные запросы соответствующие возрасту, но им правильно их иметь в рамках этнической традиции. “Детям” еще надо придумать себе большую игру в язычество, так же, как в девяностых годах играли в сказки Толкиена. Это кажется возможным и важным. В этом “детям” надо помочь. Через такую игру должен передаваться стереотип славянского поведения. Вопрос создания такой славянской игры стоит давно.

Стоит обратить внимание на мнение толкиенистов: они говорят, что у “славян” всегда напряженная психологическая атмосфера, поэтому им славянская игра не нравится. Откуда возникает это напряжение в славянских играх? От осознания, что ребята в действительности не играют, а реально живут, или это толкиноты слишком расслаблены?

Третье. В общину должны входить семьи. Это означает, что в общинах должно быть много женщин и привлекательных девушек. Это означает, что общинники среди своих и чужих общинниц выбирают невест. А этого сегодня – в начале века – почти нет. Заметно, что иные девушки приходят в общины за женихами, но ребята вовсе не собираются предлагать им руку. Они и уходят.

Если сегодня молодого человека воспитывает родитель плюс улица, то для язычника к этому добавляется еще и община. В общине должны учить человеческой порядочности. Современный молодой человек знает, что выйди он на улицу - и там везде не так, как отец учил. И кто после этого прав? Теперь же он будет знать, что есть не только один его отец, но есть много прекрасных людей, из которых он сделает бессознательный выбор для подражания. Это уже социальная среда и контроль за средой в которой складывается человек. Это качественно новый вид борьбы с демократией и американицацией наших детей.

Собственно, это корень вопроса. Если в общину придут семьи, как это, было в Питерской “Тропе на криницы”, то мы одержим этническую победу. Чтобы пришли женщины, нужно иметь помягче нравы и поменьше революционеров. Поменьше отрешенных от практичной жизни религиозных фанатиков. Их-то бабы стороной обходят. Они, ведь, интуицией чуют, что из таких мужиков добрых мужей - собирателей хозяйства не выйдет. Они только разорить дом могут. А собрать - нет.

Потому революционеры, и вообще все экстремисты, без нормальных женщин. Так, на Купалу в Весенево, к Доброславу приехали на телеге из дальнего села девки. Приняли их доброславовы скины? Нет. Не обратили на них внимания. Так и уехали девки с Купалы обиженные. Было это в 2002 году. Ситуация - глупее не придумаешь. Но все, увы, глубоко закономерно. Говорили потом, что девки были пьяные, но были бы трезвые – ситуация была бы такой же.

В языческой общине должна развиваться культура семьи. Парень должен знать, что он скоро станет отцом нескольких детей. И это не так страшно, как иные думают. Девушка должна знать, что она станет матерью не одного ребенка, а обязательно многих. Эта установка должна присутствовать в атмосфере общинной жизни.

Надо иметь обыкновение проводить семью на общинные праздники. От этого люди становятся добрее.

Четвертое. Мы должны вспомнить все виды дальнего родства, и считаться с ними. Семья язычника - это не только дедушка, бабушка, мама, папа, я.

У нас должно быть много детей. Без этого русский народ не выживет. Этого сегодня в язычестве нет. Многие из нас вышли из русской революции, а революционер - он по смыслу бездетный, ибо он разрушитель.

Современное общество делает все, чтобы русские не рождались. При этом властями говорится одно, а делается совсем другое. Надо всеми силами компенсировать эту ситуацию. Община - это еще и детская дружба, это и помощь одеждой, пропитанием - например, покупкой мясного детского питания для тех родителей, которые сами его в достаточной степени купить не могут. А когда есть свой “детский сад”, по очереди на квартирах или дачах у общинников.

Это очень важно, отдохнуть от своих чад пусть совсем не на долго. И общаться детям надо среди предметов своей культуры. Видеть предметы русского быта с детства, в условиях своего коллектива. Детских языческих игр и игрушек известна масса, что же они у нас пролеживают!

Пятое. Задача общины в обогащении своих членов через труд или предпринимательство. Хватит нищего язычества. Мы никуда не сдвинемся без средств существования. Со стороны никто ничего нам не даст.

Община должна думать как выгодно трудоустроить свою молодежь. В этом смысле общинники обязаны поддерживать друг друга. Если у кого-то появилась жизненная проблема, то первое, куда он просто обязан обращаться - это в общину. Община - это свои люди по жизни, а не только на празднике.

Шестое. Если нас побивают кавказцы, китайцы, вьетнамцы, цыгане своей массовой организованностью, то всем им надо противопоставлять организованность общины. Мы не должны быть одиночками в этом демократически враждебном мире. Инородцы знают как объединяться. Они делают это по родовому признаку. Думаю, это общемировое свойство. Оно появляется везде, где сильны родовые отношения. В этом смысле со всех диких народов надо брать пример, ибо биологическое начало подсказывает им правильное решение. В нас же зов этого начала пока еще задавлен.

Язычникам земля заповедована богами. Поэтому свою землю и жизненное пространство надо охранять всеми доступными способами. Для охраны территории язычники должны не только иметь свои дружины, но и быть связанны с экологической экспертизой, судами, милицией, прокуратурой и другой властью. Там везде должны быть лояльные нам люди. И если община просит от них то, что они обязаны делать по службе, - то они и должны немедленно реагировать, а не устраивать волокиту.

Такая ситуация