Глава 8. Отец Матео начал было протестовать, но Хиро поклонился и сказал:

Отец Матео начал было протестовать, но Хиро поклонился и сказал:

– Спасибо. Мы зайдем позже.

Маюри поднялась, чтобы проводить их. Отец Матео удивленно посмотрел на Хиро. Синоби слегка качнул головой и пошел следом за Маюри.

Когда они дошли до выхода, Хиро сказал:

– Поскольку другие девушки не могут с нами поговорить, может быть, вы скажете нам, где можно найти Умеху?

Улыбка Маюри исчезла. Ее губы приоткрылись от удивления, но она моментально взяла себя в руки.

– Боюсь, это имя мне незнакомо.

– Вы боитесь именно потому, что оно вам знакомо, – поправил ее Хиро. – Так что либо вы говорите нам, где ее найти, либо я проговорюсь нашим друзьям у входа, что у нее есть некая информация насчет убийства Хидэёши, а вы ее тщательно скрываете. Вот тогда и увидим, как много времени у них займет ее поиск.

– Они и так уже знают, где ее искать. – Улыбка исчезла с губ Маюри. Выражение ее лица стало жестким, когда она посмотрела мимо Хиро на досинов, стоящих во дворе. – Вы найдете ее в доме Плавающих Слив в Понто-тё.

Пока они не дошли до моста, отец Матео хранил молчание. Переходя реку, он спросил:

– Почему мы ушли? Нам нужно было поговорить с другими женщинами. Кто-то наверняка что-нибудь да слышал.

– Думаешь, они сказали бы нам правду? – Хиро не ждал ответа. – Маюри что-то скрывает, а ее девушки поддержат ее в любом случае. По крайней мере до тех пор, пока мы не узнаем достаточно, чтобы их переубедить.

– Ну, Маюри хотя бы помогла нам с поиском Умехи, – сказал священник. – Хотя я и не понимаю, зачем тебе это.

– Если наследник покойного склонен к насилию, полезно узнать, насколько далеко он может зайти.

* * *

Дом Плавающих Слив лежал в самой глубине Понто-тё. Крошечный двухэтажный домик был зажат по бокам двумя борделями. Верхние этажи зданий нависали над земляной дорогой, почти скрывая ее в своей тени, отчего было достаточно трудно прочитать, что написано на вывесках. Закат же в свою очередь превращал грязные переулки в сияющий рай бумажных фонариков, шелковых кимоно и раскрашенных лиц. Однако в дневное время Понто-тё напоминал Хиро престарелую проститутку без макияжа.

– Это он? – спросил отец Матео, когда они остановились у двери.

Хиро попытался посмотреть на чайный дом глазами иезуита. Сосновый фасад обветрился до серовато-коричневого цвета, а под карнизами пролегли темные пятна гнили. Второй этаж нависал над переулком, почти касаясь верхнего этажа борделя, стоящего через дорогу. Никаких каменных псов или вишневых деревьев, украшавших вход. Вместо этого – лишь вывеска, на которой от руки было написано: " ПЛАВАЮЩИЕ СЛИВЫ".

– Это же бордель, – сказал отец Матео.

– Похоже на то. – Хиро не разделял обеспокоенности священника.

Он постучал. С той стороны послышались шаги, и дверь открыла женщина. Ее бледно-голубое кимоно и узкий пояс говорили о том, что это служанка. Увидев мечи Хиро, она низко поклонилась. Когда женщина выпрямилась, она заметила священника. От удивления у нее открылся рот и широко распахнулись глаза. Она попыталась скрыть свои эмоции, поклонившись во второй раз, но этого времени ей не хватило, чтобы восстановить над собой контроль.

– Это Дом Плавающих Слив? – спросил Хиро.

– Да, сэр, но, к сожалению, до вечера мы закрыты. Тысяча извинений. Девушки сейчас отдыхают.

– Мы здесь не в качестве посетителей, – сказал Хиро.

Женщина сцепила руки и закусила губу. Хиро прекрасно понимал ее смятение. Она не могла пригласить их войти, поскольку это грозило навлечь на себя гнев хозяйки. Но оставить самурая и чужеземного священника на пороге – показать отсутствие всякого гостеприимства.

– Мы здесь по официальному делу, – добавил Хиро. – Пожалуйста, позовите хозяйку.

Женщина поклонилась и поспешила прочь.

– Ты солгал, – сказал отец Матео.

Хиро удивленно приподнял бровь.

– Не больше, чем ты солгал Нобухидэ. Кроме того, я здесь по служебным делам. Нобухидэ ведь официальное лицо, так что я хочу знать о его делах.

Священник не улыбнулся в ответ.

Досада Хиро стала еще больше.

– Я же ничего не говорю насчет твоей лжи в чайном доме.

– Это другое. Я так сказал, чтобы спасти Саюри жизнь.

– То есть ты как бы договорился со своим Богом?

Отец Матео промолчал в ответ.

Хиро рассмеялся и напряжение спало.

– Так я и думал. – Он стал серьезным. – Я не просил, чтобы меня во все это втягивали, и до сих пор не согласен с твоим решением, но теперь мы в этом по самые уши. Поэтому я сделаю все возможное, чтобы твоя голова осталась у тебя на плечах. Ложь – это всего лишь начало.

Хиро с отцом Матео вошли в дом и сели на скамью, стоящую вдоль левой стены. Желтоватая бумага была натянута на деревянных решетках. В воздухе витал запах гари, обычно остающийся от приготовления дешевой жирной пищи, которую, к тому же, не убрали на ночь.

Прошло десять минут. Хиро коротал время, разглядывая узоры из разводов на стенах.

– Не думаю, что кто-нибудь придет, – наконец сказал отец Матео.

– Хозяйке требуется время, чтобы одеться и поправить макияж, – ответил Хиро. – Она скорее всего спала.

Еле слышный шорох заставил Хиро повернуться ко внутренней двери. Мгновение спустя, в проеме появилась женщина. На ней было надето шелковое кимоно, украшенное расписанными вручную бабочками. На талии красовался багряный пояс оби, а в седых волосах сверкали украшения в форме бабочек. Ее макияж абсолютно не скрывал морщин вокруг глаз, хотя щеки и шея были гладкими.

Хиро поклонился.

– Доброе утро.

Женщина хмуро посмотрела на посетителей.

– Вы не от сёгуна и не от судьи. Это заведение закрыто до вечера.

Она махнула в сторону двери, словно ожидала, что они тут же уйдут.

– Я приношу извинения за неудобства, – сказал Хиро. – Мы хотели бы увидеть Умеху.

– Вас послал Нобухидэ? – поинтересовалась она.

– А вы его ждете? – вопросом на вопрос ответил Хиро.

Ее лицо ничего не выражало.

– Я этого не говорила.

– Мы расследуем убийство, – сказал отец Матео. – Нам нужно поговорить с Умехой.

Хиро боролся с желанием закрыть лицо руками. Чежуземец имел неплохое представление о культуре Японии, но совершенно ничего не смыслил в искусстве направления разговора. Временами он напоминал Хиро импульсивного ребенка или престарелую женщину, лишенную самоконтроля.

– Убийство? – Левая рука женщины потянулась к горлу. – Здесь не было никакого убийства. Нобухидэ был в полном порядке, когда утром покидал нас.

– Значит Нобухидэ был здесь, – сказал Хиро. Слова священника, возможно, были безрассудными, но они обеспечили синоби сведениями, которыми он не преминул воспользоваться.

Она кивнула.

– Он провел ночь с Умехой. Посланец пришел за ним пару часов назад. Нобухидэ был жив, когда уходил. Что бы ни случилось, это произошло не здесь.

– Можем мы поговорить с Умехой, чтобы она подтвердила ваши слова? – спросил Хиро.

– Ждите здесь, я схожу за ней.