Глава 35. Отец Матео с Хиро прошли обратно в город, когда небо побледнело, а облака горели оранжевым в лучах заходящего солнца.

Отец Матео с Хиро прошли обратно в город, когда небо побледнело, а облака горели оранжевым в лучах заходящего солнца.

– Ну, я думаю, что Хидэтаро не маскировался под торговца рисом, – сказал отец Матео, а потом добавил: – Мы не можем позволить ему взять вину на себя, если он ни в чем не виноват.

– Не переживай, – ответил Хиро. – Нобухидэ ему не позволит. Хидэтаро хочет спасти Саюри, но Нобухидэ моментально все поймет. Только настоящий убийца отведет его меч в сторону.

Они перешли через мост Камо, выйдя на дорогу Сидзё, но Хиро не повернул на север, к церкви.

– Почему мы опять идем к чайному дому? – спросил отец Матео. – Маюри это не понравится.

Хиро улыбнулся:

– Я знаю.

Когда Маюри открыла дверь, она даже не пыталась скрыть свое раздражение.

– Это место, где ведут бизнес, а не путевая станция Токайдо! Как мне зарабатывать себе на жизнь, если вы ходите туда-сюда?

– Так или иначе, завтра все закончится, – сказал Хиро. – Нам еще раз надо поговорить с Саюри.

– Один раз, – сказала Маюри. – Последний.

Она провела их в дом.

Тонкий запах риса и жареного мяса долетел до носа Хиро, смешавшись с легким ароматом цветов и духов – запах чайного дома, готовящегося принять своих гостей.

По воздуху плыла мелодия сямисэна. Каждая нота вырастала, колыхалась и умирала, словно опавший с дерева цветок. Хиро узнал эту песню. Она рассказывала о потере, смерти и завершении. Мелодия вызывала такие четкие и ясные мысли, что ему не надо было гадать, кто играл и что вдохновило его на этот выбор.

Саюри сидела спиной к двери. Она с любовью держала сямисэн в руках и даже не повернулась и не оглянулась, когда дверь с шумом отъехала в сторону. Хиро с отцом Матео подождали, пока она не закончила играть и бережно не положила инструмент на пол.

Потом она обернулась и от удивления открыла рот.

Маюри с мягким шелестом закрыла дверь, оставляя их одних.

– Акеши Хидэтаро передает привет, – сказал Хиро. – И шлет свои самые наилучшие пожелания.

Саюри нахмурилась:

– Зачем вы надо мной издеваетесь?

– Я не издеваюсь, – сказал Хиро. – Его смерть вас спасет. У вас больше нет причин бояться.

– Смерть? – сдавленным шепотом сказала девушка. – Нет. Он никого не убивал.

– Сомневаюсь, что Нобухидэ найдет ваши слова убедительными, – солгал Хиро. – Особенно, когда услышит признание Хидэтаро.

– Как он может признаться, если не убивал Хидэёши?

– А он заявляет, что убил, и его рассказ выглядит весьма убедительно. Он ненавидел Хидэёши, а Нобухидэ знает, что они спорили из-за вас.

Саюри поднесла руку к горлу:

– Он не убивал. И я могу это доказать.

– Я вам не верю, – сказал Хиро. – Женская ложь не поможет Хидэтаро сохранить свою жизнь.

Саюри опустила взгляд на колени. Когда она снова подняла глаза, они были полны слез. Лоб сморщился, а нос покраснел от попытки сдержать их, но слезинки катились по ее щекам, когда она заговорила.

– Той ночью Хидэёши хотел, чтобы я не только пела. Он хотел... всего. Права покровителя, даже еще не будучи им. Я не хотела. Так ему и сказала, но он был таким пьяным и таким сильным. Я знала, что не смогу его остановить. Поэтому я попросила Маюри вмешаться.

– Но она отказалась, – сказал Хиро.

Саюри подняла руку и вытерла щеку.

– Я боялась, что если Хидэёши сделает это со мной, то Хидэтаро я больше буду не нужна. Поскольку Маюри мне не помогла, я решила спрятаться в уборной, пока Хидэёши не уснет. Но там я увидела Хидэтаро. Он хотел, чтобы мы сбежали, но мне было очень страшно. Я подумала, что Хидэёши может последовать за нами и убить Хидэтаро. Я не могла позволить такому случиться. В конце концов мы решили, что я всю оставшуюся ночь буду прятаться в уборной, а утром мы сбежим.

– Как долго вы прятались? – спросил Хиро.

– Я точно не знаю. – Саюри покачала головой и вытерла щеку. Она почти перестала плакать. – Я оставалась там столько времени, сколько потребовалось луне, чтобы сдвинуться в небе примерно на ладонь. Я наблюдала, как она поднимается над окном, а потом подождала еще несколько минут.

Она глубоко вздохнула.

– Когда я вернулась в комнату, Хидэёши был мертв. Он все еще стоял на коленях, но голова и плечи лежали на полу. Было так много крови...

Она замолчала, но потом продолжила:

– Я не могла просто стоять и смотреть на его изломанное тело, поэтому перетащила его на тюфяк. Так его кровь и попала на мое кимоно. Я испугалась. Решила, что это Хидэтаро убил Хидэёши, пока я пряталась в уборной. Я вышла на веранду, но там никого не было. Когда я закрыла дверь, я поняла, что кровь Хидэёши пропитала все мои носки. Я сняла их и спрятала под кимоно. Не знаю почему. Я мыслила не очень здраво.

– Что вы сделали потом? – спросил Хиро.

– Я села в углу, подальше от тела, и принялась ждать утра. Я придумала историю, в которой я уснула и якобы поэтому не позвала на помощь.

– А почему вы не позвали?

– Хотела дать Хидэтаро время уйти подальше.

– И сейчас вы заявляете, что он невиновен, – сказал Хиро.

– У меня было время, чтобы все обдумать, пока я сидела у тела Хидэёши, – сказала Саюри. – Я поняла, что Хидэтаро этого не делал. Ну, не стал бы он этого делать. Зачем ему убивать собственного брата и рисковать тем, что меня обвинят в его смерти, когда утром мы собирались сбежать?

Прежде чем Хиро успел ответить, открылась дверь.

– Собираются гости, – сказала Маюри. – Я должна попросить вас уйти. Приношу извинения за неудобства.

В ее улыбке не было и намека на извинение, но Хиро и так уже закончил допрос Саюри.

Мужчины шли домой в молчании, а небо становилось все темнее, появились звезды. Когда они подошли к церкви, отец Матео спросил:

– А нам не нужно поговорить с Ёсико? Чтобы убедиться, что она может подтвердить рассказ Хидэтаро?

– Не сейчас, – сказал Хиро. – У нее несколько раз была возможность рассказать нам об этом, но она этого не сделала. А это значит, ей есть что скрывать.

Священник не успел ответить, как распахнулась дверь церкви. В дверном проеме стояла темная фигура в португальском дублете и лосинах. Фигура раздраженно уперла руки в бока.

– Вы вовремя, – заявил Луис. – Я нашел потерявшегося шпиона.