Юридические презумпции и фикции.

Юридическая презумпция (лат. praesumptio — «предположение, вероят­ность») — обоснованное предположение, признаваемое истинным, пока не до­казано обратное. Юридическая презумпция, положенная в основание соответ­ствующего правоотношения, в ходе данного отношения либо доказывается, ли­бо опровергается (презумпция невиновности в уголовном и административном процессе, презумпция виновности в гражданском процессе).

Основным отличием презумпции от юридического факта является вероят­ностный характер утверждения, положенного в основу конкретного правоот­ношения. Так, к примеру, в соответствии с презумпцией невиновности лицо, привлекаемое к уголовной ответственности, считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана в порядке, предусмотренном в действующем законе, и установлена вступившим в законную силу приговором суда (п. 1 ст. 14 УПК РФ). Подозреваемый или обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность (поскольку таковая изначально предполагается). В процессе рас­смотрения дела наделенный соответствующей функциональной компетенцией субъект (следователь, судья) должен либо подтвердить презумпцию и прекра­тить дело, либо опровергнуть ее и представить доказательства, свидетельствующие о виновности лица и обусловливающие вынесение решения о приме­нении к нему соответствующей меры юридической ответственности. При этом именно презумпцией невиновности объясняется положение, в соответствии с которым «все сомнения в виновности обвиняемого... толкуются в пользу обви­няемого» (п. 3 ст. 14 УПК РФ).

Юридическая фикция (от лат. fictio — «вымысел») — намеренно создан­ное, заведомо не соответствующее действительности положение, которому за­конодатель придает юридическую значимость и на основании которого в даль­нейшем правоотношения возникают так же, как и на основании юридических фактов.

В качестве оснований правоотношений юридические фикции получили достаточно распространенный характер.

К примеру, в области семейного права предусматривается возможность лишения родительских прав родителей, не исполняющих своих обязанностей по отношению к детям и нарушающих их права и законные интересы. При этом решение суда о лишении фактического родителя ребенка родительских прав, естественно, не может прекратить отношений «кровного» родства между роди­телем и ребенком. Однако с точки зрения юридических последствий подобное решение тождественно последствиям физической смерти родителя. В частно­сти, родитель, лишенный родительских прав, не имеет права требовать от сво­его фактического ребенка заботы в старости и т. п.

Противоположной с точки зрения юридических последствий, однако, тождественной по процедуре и юри­дической природе является юридическая фикция, связанная судебным решени­ем об усыновлении (удочерении) ребенка.

В уголовном праве примером юридической фикции является снятие суди­мости. В соответствии с п. 2 ст. 86 УК РФ «лицо, освобожденное от наказания, считается несудимым», при этом в соответствии с п. 6 этой же статьи «снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью». В частности, «снятая судимость» не учитывается при рецидиве преступлений и при назначении наказаний.

В гражданском праве в качестве юридической фикции рассматривается «ничтожная сделка». К примеру, ст. 172 ГК РФ устанавливает, что «ничтожна сделка, совершенная несовершеннолетним, не достигшим четырнадцати лет».

Признание сделки ничтожной (фиктивной) означает, что ее участники должны возвратить друг другу все полученное в результате сделки в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре — возместить его стои­мость в деньгах (ст. 171 ГК РФ).

В конституционном праве закреплено положение, в соответствии с кото­рым нормативно-правовой акт, признанный антиконституционным, признается «юридически ничтожным», то есть утратившим юридическую силу с момента принятия. Признание нормативного акта фиктивным обусловливает необходи­мость возмещения субъектам ущерба, причиненного вследствие применения к ним данного документа.