Жанна д’арк Сибирской контрреволюции

Известным человеком на Лене был в начале века Андриан Черепанов. Управляющий пристанью в Верхоленске, богатый купец, крепкий и солидный мужчина, отец семейства. Дочери выросли и уехали учиться в Петербург, сын Василий стал офицером, прапорщиком. Чего еще желать в этой жизни? А вот чего. Был Андриан Черепанов вдовцом. Но были бы деньги, а жена найдется. И появилась в его доме купеческая дочь Анна Чемякина – молодая, статная, отчаянно смелая, в одиночку на медведя ходила. Была она младше Черепанова на двадцать пять лет. Молодая жена быстро показала себя умелой хозяйкой. Успевала бывать и в доме, и на пристани, сама ходила по Лене с грузами на кораблях, ленивых и проныр самолично хлестала сыромятным кнутом и выгоняла без расчета. Жуликоватые приказчики боялись её как огня.

Грянула революция, пришла власть большевиков. Амбары Черепановых опустели, вчерашние батраки в совдепе управляют, а хозяева в разорении. А когда весной 1918 года белочехи подошли к Иркутску, на Лене появился вооружённый отряд из купцов, кулаков и бежавших из иркутской тюрьмы офицеров. Командиром отряда стал Андриан Черепанов, но фактически верховодила его молодая жена Анна. Бандиты свергли Верхоленский совдеп, перебили всех активистов-коммунистов и на Качугском тракте захватили отряд большевиков, среди которых оказался председатель Сибирской ЧК Иван Постоловский – местный Дзержинский. Черепановцы отправили пленных в Иркутск и передали их новой власти, состоявшей из социал-демократов и социалистов-революционеров. Управляющий губернией эсер Павел Яковлев приговорил первого чекиста Сибири к смертной казни, и Постоловского повесили в Глазковском предместье.

Когда в 1920-м вернулись красные, Черепанов собрал своих сподвижников и поднял восстание. К нему присоединилось много офицеров-каппелевцев, участников «ледового похода», не успевших уйти в Забайкалье. Отряды ЧОН ловят повстанцев по тайге, но часто сами оказываются в роли пойманных. Так случилось с отрядом под командованием Мишарина. Несколько раз он почти настиг черепановцев, но однажды чоновцы устали и решили отдохнуть. Ночью повстанцы окружили своих преследователей и перебили всех до единого.

Всюду: в деревнях и улусах, на хуторах и заимках – были у Черепанова свои люди. Стоило отряду войти в населенный пункт, тут же местные крестьяне и скотоводы-буряты снабжали его лошадьми, продовольствием, теплой одеждой. Местные жители вылавливали и приводили к черепановцам сторонников большевистской власти, и повстанцы чинили над ними жестокую расправу. Гуманизм в то время был не в чести. Окружить банду и вступить с ней в открытый бой было невозможно – сочувствующие тут же предупреждали черепановцев о приближении красных, поэтому было решено было действовать по-другому. В тайгу отправились добровольцы из бывших охотников. В задачу этих одиночек входила охота на партизанских вожаков. Однажды красным снайперам повезло. Они выследили Анну Черепанову и окружили участок тайги, где она пряталась. В тот момент атаманша была одна – тайно ездила в село Куртухай проведать свой бывший дом. Красные прочесали лес, но Анну не нашли. Оказывается, тридцатилетняя атаманша не растерялась, спряталась в болото и несколько часов дышала через камышину. А еще через несколько дней чоновец-охотник увидел её стоящей на опушке с биноклем в руках. Снайпер выстрелил из берданки. Подоспевшие партизаны унесли раненую Черепанову в лес.

Пуля чоновца попала Анне в бедро. Поправившись после ранения, она продолжала борьбу с удесятеренной яростью. Чтобы уходить от погони, она придумала новую тактику. Теперь бандиты выдавали себя за красных, входили в села под красным знаменем, созывали всех активистов и тут же казнили их на глазах у остальных жителей. Борьба с регулярными частями Красной Армии была уже невозможна, поэтому повстанцы перешли к террору по отношению к местным коммунистам и сочувствующим. Террор неизменно сопровождается пытками и зверствами. В селе Карам черепановцы совместно с бандой каппелевского штабс-капитана Дуганова убивали местных совдеповцев обухом топора, в ночь на 7 ноября 1921 года Анна Черепанова ворвалась в село Заплескино и лично зарубила шашкой трех коммунистов, после чего выцарапала ножом на двери совдепа: «Пусть встречают свой праздник на том свете!»

В 1922 году банда Черепанова неожиданно распалась. Многие её члены погибли или были расстреляны при поимке, но супруги Черепановы как в воду канули. Вскоре их поиски были прекращены. И только через пятьдесят лет была арестована пенсионерка Анна Прокопьевна Корепанова, казначей кассы взаимопомощи Кировского райсобеса города Красноярска. Поняв бессмысленность дальнейшей борьбы, Андриан и Анна Черепановы распустили свой отряд и поселились в селе Манзурка под другой фамилией – благо, переделать пришлось всего-то две первые буквы. В конце двадцатых, опасаясь опознания, они уехали на север и поселились в отдаленной фактории эвенкийского кооператива Нюкша. Черепанов вскоре стал заведующим этой фактории, а Анна – снабженцем. В 1936-м Анна привезла тяжелобольного Андриана в Читу, где он вскоре умер. Было ему уже семьдесят лет. В факторию Анна не вернулась, работала счетоводом на курорте Дарасун, потом заведующей столовой, а перед самой войной переехала в Красноярск. Здесь она начала с продавца и дошла до директора магазина и даже заведующей торгом. Пригодилась Анне сметка купеческая!

В начале семидесятых Анну Черепанову опознал житель Приленья, приехавший в Красноярск навестить сына. Четырнадцатилетним пацаном он видел атаманшу, когда она у него на глазах зарубила его родителей, и запомнил её на всю жизнь. Следствие подтвердило, что пенсионерка Анна Корепанова и атаманша Черепанова -–одно и то же лицо. По фотографии её опознали другие старожилы. Была и еще улика. Анна Прокопьевна прихрамывала на правую ногу. Знакомым говорила, что в молодости воевала в отряде ЧОН, и её ранила бандитская пуля. Пулю эту, выпущенную из берданки, она постоянно носила на шее на черном шелковом шнурке как память о своем партизанском прошлом. Анну Черепанову не смогли не только казнить, но даже судить – вышли все сроки давности.