Семья, окружение и быт Уильяма Тернера

Семья – неотъемлемая часть характеристики любого человека, так как все базовые основы личности закладываются именно родителями. В английской литературе культ семьи воспевается разными писателями, начиная с викторианской эпохи. Питер Акройд с самого начала своего повествования дает информацию о семье Тернера. «Отец его, перебравшись в столицу из небольшого девонского городка, открыл цирюльню на Мейден-Лейн. Матушка была из семьи потомственных лондонских мясников», отец обладал веселым нравом, «легкий его характер способствовал успеху цирюльни, где главное – угодить посетителю, да и коммерческая жилка была у него в крови» [Акройд 2012, с. 7, 9]. Отец и сын были похожи, многие черты характера Уильям унаследовал от старшего Тернера. Между ними существовали не только родственные связи, но и партнерские. Отец был незаменимым помощником для сына – «следил за порядком в мастерской, натягивал холсты, вел деловую переписку с заказчиками и меценатами», а также прекрасным и верным другом [Акройд 2012, с. 44]. Благодаря близкой связи с отцом, Тернер захочет познакомиться со своими дальними родственниками. «Кровные узы – великое дело» [Акройд 2012, с.107]. Но были наследственные черты, перешедшие от матери, которым будущий художник не особо был рад. «Подверженная взрывам темперамента, она впадала в припадки ярости, которые с годами стали неукротимы, так что дело дошло до сумасшедшего дома» [Акройд 2012, с. 9].

Уильям был не единственным ребенком в семье до 1786 года, когда неизвестная болезнь забрала его младшую сестру. В связи с этим инцидентом «мальчик приобрел склонность к уединению и сосредоточенности» [Акройд 2012, с. 14].

С самого детства мальчик проявлял интерес к рисованию. Отец не препятствовал в начинаниях сына, отчасти даже способствовал им. «…пришпиливал его рисунки к стенам цирюльни и приторговывал ими по цене от шиллинга до трех» [Акройд 2012, с. 16].

К девятнадцати годам своей жизни Уильям, успев приобрести определенный жизненный и художественный опыт, решает уехать из родного дома и снять помещение для работы. Возможно, этому также сопутствовал «неровный характер матери».

Окружению живописца можно дать достаточно обширную характеристику. Несомненно, на его пути встречались сотни творческих людей, художников, поэтов, литераторов, скульпторов, даже запечатлена деловая связь с персоной королевской династии. Помимо всего прочего, Тернер не был чужд простым людям, склонным к душевной доброте. Среди таковых в его судьбе оказались лорд Эгремонт, Уолтер Фокс и Ханна Денби и София Бут.

Первые двое увлекались творчеством Тернера, делали ему заказы и помогали в творчестве. «Эгремонт был чрезвычайно богат, и при этом восприимчив к необычному дарованию Тернера», «Уильям Фокс, ценитель влиятельный и щедрый, заказывал и картины маслом, и акварелью» [Акройд 2012, с. 81, 85].

Что касается женщин, Тернер испытывал особое влечение к вдовам. Именно они сопутствовали ему всю жизнь, но, несмотря на это, законного брака он ни с кем так и не заключил. Это был страх перед свободой, проистекавший из личного стремления к одиночеству и уединению. Первой дамой сердца была Сара Денби, жена композитора Джона Денби, ее племянница Ханна Денби сыграла более важную роль в судьбе художника. Девушка помогала ему по хозяйству, следила за мастерской, она до самой смерти не покидала Уильяма, была «духом-хранителем» его творческой обители. Последней женщиной, находившейся рядом с Тернером, оказалась София Бут. Она не покидала его ни при каких обстоятельствах, была верна до конца жизни.

Интересен тот факт, что ни одна из дам не посягала на свободу Уильяма, что было очень важно для последнего.

Примечательным событием является встреча У. Тернера и В. Скотта, не увенчавшаяся особым успехом. Она произошла в какой-то степени совершенно случайно. «Осенью он поехал в Шотландию, поскольку согласился предоставить рисунки для «Шотландских провинциальных древностей»; сэр Вальтер Скотт выразил готовность снабдить этот том текстом» [Акройд 2012, с. 143]. Позднее Скотт напишет о Тернере: «ладонь Тёрнера столь же вызывает зуд, сколь талантливы его пальцы, и он, поверь мне на слово, ничего не сделает без наличных, причем за них – все, что угодно» [Акройд 2012, с. 143]. Шотландские художники также не испытали особого тепла и радушия по отношению к художнику.

В завершении об окружении величайшего творца живописи нельзя не упомянуть о Джоне Рёскине, человеке, безмерно восхищавшемся Тернером, его творчеством, и давшем ему, пожалуй, самую лучшую характеристику из всех, что Уильям получал.