Общее примѣчаніе.

Три драмы, сгруппированныя вокругъ личности Валленштейна, называются обыкновенно трилогіей. Это не совсѣ мъ вѣ рно; ничего подобнаго античной трилогіи съ ея тремя законченными, равноправными и самостоятельными драмами здѣ сь нѣ тъ. Съ художественной точки зрѣ нія " Пикколомини" и " Смерть Валленштейна" составляютъ -- какъ оно и было первоначально -- одну драму; но возможно говорить о завязкѣ и развязкѣ каждой изъ нихъ отдѣ льно; завязка драмы это всѣ пять актовъ " Пикколомини", ея высшее напряженіе -- первый актъ, развязка -- остальные четыре акта " Смерти Валленштейна". " Лагерь Валленштейна" есть также не драма въ настоящемъ смыслѣ, a драматическая картина, служащая прологомъ.

Художественное произведеніе, имѣ ющее предметомъ историческія событія и образы, прежде всего вызываетъ вопросъ: какъ отнесся поэтъ къ исторической истинѣ? Здѣ сь прежде всего необходимо, въ извѣ стныхъ предѣ лахъ, совершенно устранить вопросъ о тѣ хъ результатахъ исторической науки, которые добыты позднѣ йшимъ изслѣ дованіемъ и Шиллеру не могли быть извѣ стны. Насъ должно интересовать только, какъ поэтъ отнесся къ тому, что онъ самъ считалъ исторической истиной. Въ данномъ случаѣ мы имѣ емъ для сужденія объ этомъ незамѣ нимый источникъ -- " Исторію тридцатилѣ тней войны" самого Шиллера, къ которой и отсылаемъ читателя для историческихъ справокъ о событіяхъ и лицахъ. Здѣ сь отмѣ тимъ лишь нѣ сколько любопытныхъ подробностей, характеризующихъ художественныя требованія Шиллера.

Квестенбергь былъ совсѣ мъ не такой безразличный исполнитель воли двора, какимъ онъ рисуется въ драмѣ, но одинъ изъ ближайшихъ друзей Валленштейна, долѣ е другихъ остававшійся ему вѣ рнымъ. Октавіо Пикколомини является исполнителемъ всѣ хъ интригъ, въ которыхъ на самомъ дѣ лѣ были виновны другіе; ему приписана вся дѣ ятельность одного изъ худшихъ враговъ герцога, Лесли, которому тотъ довѣ рялъ свои важнѣ йшія тайны и который вовсе не появляется въ драмѣ, равно какъ Галласъ; все это сдѣ лано для того, чтобы дать возможность сосредоточить все интриги въ одномъ лицѣ, что чрезвычайно усиливаетъ драматическій эффектъ; для этого необходимо было также еще болѣ е отступить отъ исторической личности Октавіо, которому во время эгерскихъ убійствъ было всего тридцать пять лѣ тъ и y котораго не могло быть такого сына, какъ Максъ; послѣ дній есть вообще созданіе творческаго воображенія Шиллера; дочь Валленштейна, Тэкла, была въ это время ребенкомъ десяти лѣ тъ, который не могъ, конечно, играть той роли, которую ей приписываетъ поэтъ. Кинскій, одинъ изъ важнѣ йшихъ дѣ ятелей чешской оппозиція, связавшій Валленштейна такими дѣ йствіями, которыя устранили возможность обратныхъ шаговъ, который заключилъ уже противъ императора договоръ съ французами, почти не упоминается въ драмѣ. Его жена въ самомъ дѣ лѣ имѣ вшая на герцога серьезное вліяніе, сдѣ лана женой Терцкаго. Тайный агентъ Cеина, захватъ котораго имѣ етъ столь роковое значеніе въ драмѣ, также измышленъ поэтомъ. Вся драма, событія которой, отъ договора генераловъ (12 января) до убійства герцога (25 февраля), длились почти полтора мѣ сяца, сжата въ четыре дня. Марадасъ совсѣ мъ не былъ въ это время въ Эгерѣ и Пильзенѣ, комическій Тифенбахъ, по безграмотности подписывающій договоръ военачальниковъ крестомъ, былъ грамотенъ и находился въ Вѣ нѣ. Вѣ рный другъ Валленштейна Koлальто умеръ за четыре года до событій, изображенныхъ въ драмѣ. Любопытно также отступленіе отъ исторіи, сдѣ ланное Шиллеромъ безъ всякихъ художественныхъ побужденій, но въ виду его отношеній къ веймарскому двору: начальникомъ шведовъ при предстоящемъ союзѣ противъ императора онъ дѣ лаетъ не герцога Бернгарда Веймарскаго, какъ было на самомъ дѣ лѣ, a Рейнграфа, который въ это время былъ на верхнемъ Рейнѣ.

ПРОЛОГЪ

Планъ этого торжественнаго обращенія къ зрителямъ, продекламированнаго со сцены обновленнаго Веймарскаго театра въ костюмѣ и гримѣ Макса Пикколомини, составленъ, вѣ роятно, совмѣ стно съ Гете; исполненіе принадлежитъ одному Шиллеру. Исходя изъ приподнятаго настроенія, охватывающаго обычныхъ веймарскихъ зрителей (въ нѣ которыхъ экземплярахъ настоящаго тома -- стихъ второй по ошибкѣ мы... преклоняли, вмѣ сто вы), поэтъ прежде всего обращается къ воспоминаніямъ о тѣ хъ артистическихъ силахъ, которыя воспитались на этой сценѣ. Пламенный художникъ, о которомъ онъ говоритъ, это Иффландъ, берлинскій артистъ, съ громаднымъ успѣ хомъ игравшій незадолго предъ тѣ мъ въ Веймарѣ. " Достойнѣ йшіе", которыхъ должно привлечь на его мѣ сто, " величье новой сцены", -- это знаменитый гамбургскій актеръ Шредеръ, который обѣ щалъ пріѣ хать въ Веймаръ, чтобы создать здѣ сь роль самого Валленштейна. При этомъ поэтъ останавливается на мысли о мимолетности сценическаго творчества (" искусства мима") въ сравненіи съ долговѣ чностью произведеній другихъ искусствъ. Но, -- утѣ шаетъ онъ себя, -- кто сдѣ лалъ достаточно для лучшихъ своихъ современниковъ, тотъ жилъ для всѣ хъ вѣ ковъ. Въ общей формѣ эта мысль не оригинальна, и комментаторы указываютъ на слѣ дующее мѣ сто въ одной біографіи греческаго историка Ѳ укидида: " Кто добился похвалы лучшихъ людей и признанной славы, обезпеченъ вовѣ ки вѣ ковъ славой, которой не изгладитъ позднѣ йшее рѣ шеніе". Но въ формѣ Шиллеровскаго двустишія эти слова стали крылатыми, -- и ни на чемъ они такъ не оправдываются, какъ на искусствѣ актера, которое абсолютно преходяще лишь для поверхностной мысли, a на самомъ дѣ лѣ продолжаетъ въ извѣ стной степени свою жизнь и въ театральной художественной традиціи, и въ душевныхъ процессахъ зрителей. Затѣ мъ прологъ обращается къ новому, историческому содержанію драмы, соотвѣ тствующему великому историческому моменту, переживаемому зрителями. Отъ современности -- отъ юнаго Наполеона, покоряющаго міръ и поражающаго всѣ хъ своими воинскими подвигами, поэтъ желаетъ перенести зрителей къ столько бурному прошлому, закончившемуся благодатнымъ Вестфальскимъ миромъ (1618). Пока онъ набрасываетъ очеркъ того, что зрителямъ предстоитъ видѣ ть въ пьесѣ, -- общую картину ужасовъ и разоренія, вызванныхъ шестнадцатилѣ тней войной, и особенно образъ героя, искаженный пристрастными изображеніями, -- искусство изобразить его въ должномъ видѣ. Пока зрители увидятъ лишь первую частъ этой широкой исторической картины " Лагерь Валленштейна"; эта часть также должна служить въ уясненію и оправданію личности герцога. " Лагерь объясняетъ его преступленіе" -- слова, невѣ рно переданныя въ переводѣ (стр. 212): " а лагерь будетъ только обличитель его высокомѣ рнаго поступка". Поэтъ считаетъ также необходимымъ предупредить ихъ относительно стиха этой части пьесы риѳ мованнаго вопреки обычаю. Какъ извѣ стно (см. введеніе къ " Валленштейновской трилогіи", стр. 206) Шиллеръ съ удивительнымъ поэтическимъ тактомъ написалъ весь " Лагерь Валленштейна" риѳ мованнымъ стихомъ старой нѣ мецкой драмы, такимъ образомъ самымъ языкомъ введя зрителя въ колоритъ эпохи. Въ заключеніе поэтъ указываетъ, что идеализація дѣ йствительности въ искусствѣ есть только по формѣ вымыселъ, но по существу -- настоящая правда. Точный переводъ этихъ заключительныхъ словъ, переданныхъ Меемъ слишкомъ свободно: благодарите музу, что она, играя, переноситъ мрачный обликъ правды въ радостное царство искусства, искренно сама разрушаетъ вымыселъ, ею созданный, и безъ обмана замѣ няетъ истину ея видимостью.

ЛАГЕРЬ ВАЛЛЕНШТЕЙНА.

Пестрая масса войскъ, дѣ йствующихъ въ этой оживленной исторической картинѣ, распадается на нѣ сколько группъ, вполнѣ опредѣ ленныхъ и характерныхъ. Основу лагеря составляютъ пять карабинерныхъ полковъ Торцкаго; это -- конные стрѣ лки, набранные въ Богеміи и здѣ сь же творившіе тѣ неистовства, о которыхъ мы узнаемъ изъ первыхъ словъ крестьянина -- тоже богемца. Къ карабинерамъ и принадлежатъ вахмистръ, трубачъ и констабль (артиллеристъ, саперъ). Сравнительно мирную часть лагеря представляютъ собой пищальники (въ оригиналѣ аркебузиры, отъ arquepusa -- ружье съ подставкой; эти подставки въ видѣ рогатокъ можно видѣ ть на рисункахъ къ " Лагерю"), изъ полка Тифенбаха, не одичавшіе представители солдатскаго ремесла, но честные ремесленники, называющіе другъ друга кумъ, видящіе въ войнѣ только зло и принимающіе въ ней участіе, пока это необходимо для защиты государя и отечества. Полную противоположность имъ составляютъ необузданные конные егеря Голька, грабители, для которыхъ война только средство наживы. Здѣ сь же мы видимъ кирассировъ изъ двухъ полковъ, одного -- валлонскаго, смѣ нившаго своего прежняго командира графа Паппенгейма на юнаго Макса Пикколомини (стр. 226), и другого -- ломбардскаго, отважныхъ ирландскихъ драгунъ Буттлера, стрѣ лковъ -тирольцевъ, преданныхъ государю, и, наконецъ, кроатовъ -- венгерскихъ славянъ, полки которыхъ въ войскѣ Валленштейна, подъ предводительствомъ Изолани, наводили ужасъ на Германію, слагавшую баснословныя сказанія объ ихъ дикости и неистовствахъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Стр. 214. Слова крестьянина --

Ротный -- зарѣ зали бѣ днаго черти

Пару костей подарилъ мнѣ при смерти

собственноручно вписалъ въ манускриптъ Гете, чтобы подготовить читателя къ дальнѣ йшему.

Стр. 214. Крестьянинъ -- И при Саксонцѣ было не лучше: намекъ на недавнее время, когда, послѣ битвы ври Лейпцигѣ (1631), саксонцы подъ предводительствомъ Арнима заняли и опустошали Богемію.

Стр. 215. И стрѣ лки, и тирольцы. Въ оригиналѣ крестьянинъ говоритъ о стрѣ лкахъ: они похожи на тирольцевъ.

ЯВЛЕНІЕ II.

Вахмистръ: Двойное выдали намъ: такъ платилъ солдатамъ Валленштейнъ, не императоръ.

Трубачъ: Ѣ детъ сама герцогиня сюда. Герцогиня Фридландская была въ это время въ Брукѣ.

Вахмистръ: A этотъ-то, старый изъ Вѣ ны: Квестенбергъ, посланникъ императора. Фридландецъ -- Валленштейнъ, герцогъ Фридландскій.

ЯВЛЕНІЕ IV.

Стр. 116. Констабль: ...Пришлося узнать, что Регенсбургъ пришлося имъ взять анахронизмъ, такъ какъ Регенсбургъ былъ давно взятъ.

Вахмистръ: Да и съ баварцемъ ит. д. Въ оригиналѣ: Затѣ мъ, чтобы защитить страну бавара (курфюрста баварскаго Максимиліана), который такъ враждебенъ герцогу (глава католической лиги, Максимиліанъ баварскій былъ ожесточенный врагъ Валленштейна). Въ заключеніи этого явленія пропущено два стиха:

Вахмистръ прибавляетъ: Не удастся имъ воодушевить насъ на это.

Констабль: Вы думаете? -- О, вы много знаете!

Въ этихъ словахъ вахмистра комментаторы видятъ подготовку къ завязкѣ драмы. Какъ извѣ стно, сильнѣ йшимъ поводомъ къ разрыву между герцогомъ и императоромъ было то, что Валленштейнъ, несмотря на настойчивыя приказанія изъ Вѣ ны, не двигался на спасеніе Баваріи отъ шведовъ. Объ этомъ говоритъ ниже (стр. 222) и капуцинъ: Пали окопы Баваріи въ прахъ.

ЯВЛЕНІЕ V.

Стр. 216. Первый егерь: Изъ Блазевица попалась красотка. Въ подлинникѣ: Ба, кого я вижу! Густель изъ Блазевица: о дѣ йствительной личности, знакомой Шиллера, именемъ которой онъ назвалъ свою маркитантку, см. въ Словарѣ.

Стр. 216. Маркитантка: Просто мошенникъ былъ перваго сорта. Послѣ этихъ словъ въ подлинникѣ прибавлено: Удралъ со всемъ, что я накопила, a мнѣ оставилъ вотъ этого пострѣ ленка.

Стр. 218. Второй егерь: Мы передъ Богомъ и правы и святы и т. д. Въ подлинникѣ: Ну, что тамъ -- пустяки! Кроаты -- тѣ вели дѣ ло иначе, послѣ нихъ остались одни объѣ дки. Его же слова: Вотъ такъ охотники, вотъ такъ охота гласитъ въ оригиналѣ: Мы дикая охота Фридланда: " дикая охота" популярный въ нѣ мецкой народной поэзіи миѳ ическій образъ бури, изображаемой въ видѣ бѣ шенно скачущей массы сверхъестественныхъ существъ -- охотниковъ, подъ предводительствомъ бога Вотана, потомъ -- дьявола.

Стр. 219. Первый егерь: Въ пустынь свой станъ обратилъ. Извѣ стно, какой строгой религіозностью отличалось войско Густава Адольфа и весь строй его жизни. Послѣ его смерти шведское войско творило такія же неистовства. какъ и остальные участники этой ужасной войны. На это намекъ въ словахъ вахмистра: Нынче тамъ иначе все, говорятъ.

Стр. 210. Первый егерь: И сердце то къ ней не лежало. Курфюрстъ сакгонскій неохотно согласился на союзъ со шведами и на разрывъ съ императоромъ.

Стр. 220. Вахмистръ: Знаетъ чертову мать! -- такія легенды ходили чуть не о всѣ хъ полководцахъ этой эпохи. Сѣ денькій -- тоже намекъ на народную легенду о разныхъ призракахъ, предвѣ щающихъ важныя событія. Здѣ сь это смѣ шивается съ дѣ йствительной личностью астролога Сени.

Стр. 221. Вахмистръ: словно въ красильнѣ лѣ нивая кляча. Красильщики растирали краски на мельницѣ съ коннымъ приводомъ.

Стр. 222. Первый егерь: Прагоыцы идутъ... Богемскіе музыканты и теперь называются въ Германіи пражскими. Здѣ сь это -- горнорабочіе; поэтому они въ явл. XIII называются рудокопы.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Какъ указано въ предисловіи къ " Трилогіи" (стр. 206), обличеніе капуцина есть подражаніе проповѣ дямъ вѣ нскаго проповѣ дника Абрагама a Санта Клapa (1641--1709), стиль котораго воспроизведенъ поэтомъ великолѣ пно. Русскому переводчику пришлось при передачѣ этого удивительнаго сплетенія каламбуровъ, острогъ, библейскихъ цитатъ, намековъ и т. п. бороться съ непобѣ димыми трудностями. Изъ отдѣ льныхъ выраженій объясненія требуютъ:

Стр. 222. Анабаптисты (т. е. перекрещенцы) -- сектанты эпохи реформаціи, получившіе названіе отъ того, что ученіе ихъ требовало крещенія взрослыхъ. Въ подлинникѣ капуцинъ коверкаетъ это слово и говоритъ антибаптисты. Хирагра болѣ знь, поражающая руки. Quid hic statis otiosi? -- что вы стоите здѣ сь, сложа руки? (Ев. Матѳ. 20, 6). -- Ужъ подъ Дунаемъ былъ трахъ тарарахъ ит. д., -- капуцинъ перечисляетъ рядъ пораженій, испытанныхъ за послѣ днее время католиками, между тѣ мъ какъ Валленштейнъ, несмотря на повелѣ ніе императора, не идетъ на помощь; это и имѣ ютъ въ виду слова: A вы въ Богеміи и т. д.

Стр. 223. Рядъ намековъ, основанныхъ на игрѣ словъ, переданъ, конечно, не точно.-- Ubi erit victoriae spes, si offenditur Deus? гдѣ будетъ надежда на побѣ ду, если оскорбленъ Господь Богъ? -- Дальнѣ йшія латинскія цитаты изъ Ев. Луки, 3, 14 и сл. Quid faciemus nos? -- что намъ дѣ лать? Et ait illis? -- и онъ сказалъ имъ. -- Neminem concutiatis -- никого не насилуйте. Neque calumniam facialis и не клевещите.-- Contenti estote -- будьте довольны. -- Stipendiis vestris -- вашимъ жалованіемъ. Онь ни во что и не вѣ руетъ, чай -- предполагаемое невѣ ріе Валленштейна, очевидно, главная причина смѣ лыхъ обличеній капуцина. Nе custodias gregem meam -- не стереги моихъ стадъ.

Стр. 224. Капуцинъ: Что овладѣ етъ штральзундской твердыней, съ кеба держись она сотней цѣ пей; эти слова приписывались, дѣ йствительно, Валленштейну.-- Вотъ ему страшенъ и крикъ пѣ туха: намекъ на отреченіе апостола Петра. Я, дескать, камень -- непереводимая игра словъ, такъ какъ слово Stein (Валленштейнъ) значитъ по нѣ мецки камень.

ЯВЛЕНІЕ X.

Первый пищальникъ: Это съ отчаянья онъ и т. д.: слова, хорошо характеризующія добродушныхъ крестьянъ-пищальниковъ.

ЯВЛЕНІЕ XI.

Стр. 226. Первый кирассиръ: Намъ провожать приказали миланца. Егерь: Какъ такъ? Инфанта? Рѣ чь идетъ о кардиналѣ -инфантѣ, братѣ короля испанскаго Филиппа IV, намѣ стникѣ Милана, къ которому на помощь по приказу императора должны были идти войска Валленштейна.

Трубачъ: Мы продали кровь цесарю, но ужъ не (въ) шапкѣ испанца. Въ подлинникѣ: не не испанской красной шапкѣ -- намекъ на кардинальскій санъ инфанта.

Стр. 227. Вахмистръ: Чарку мельнеккерна: мельницкаго вина, изъ Мельника, богемскаго города, подлѣ котораго большіе виноградники.

Вахмистръ: Нашъ желтый колетъ -- кожаный панцырь безъ рукавовъ.

Первый егерь: Вотъ шестьдесятъ тысячъ -- дѣ ло иное: эти не будутъ со мной голодать, историческія слова Валленштейна, который сказалъ, что трудно содержать малое войско, a большая и сильная армія прокормитъ себя сама -- грабежемъ.

Первый драгунъ: Изъ самодальней губерніи знать. Въподлинникѣ -- aus Hibernien, т. е. изъ Ирландіи.

Второй пищальникъ: Прямо изъ Швица. Въ подлинникѣ -- aus der Schwys, т. е. изъ Швейцаріи.

Стр. 228. Вахмистръ: Знайте, что властенъ онъ и т. д. Въ этой тирадѣ вахмистра правильно перечислены тѣ полномочія, которыя Валленштейнъ потребовалъ и получилъ отъ императора.

Первый пищальникъ: Въ тѣ поры цесарь... Мекленбургъ отдалъ Фридландцу. Когда мекленбургскіе герцоги перешли на сторону протестантовъ, императоръ конфисковалъ ихъ землю и отдалъ во владѣ ніе въ качествѣ обезпеченія имперскаго долга Валленштейну, который чеканилъ свои монеты.

Стр. 230. Первый кирассиръ: Мечъ не coxa -- Исаія, 2, 4. -- Грабить чужое, наслѣ довать что-ли -- я не хочу, и за мною пока нѣ ту наслѣ дства, оиричь чепрака. Въ подлинникѣ: " Не хочу ни грабить, ни наслѣ довать, и сквозь пальцы глядѣ ть съ моего коня на жизненную сутолоку". -- И мечамъ столько не вѣ сить, какъ прежде. Въ подлинникѣ: " И y вѣ совъ нѣ тъ ужъ меча", т. е. y справедливости нѣ тъ силы.

Стр. 232. Первый кирассиръ: Отъ солдатъ по полкамъ взять pro memoria, т. е. докладную записку, челобитную. Исторически это невѣ рно, но весьма важно для развитія драматическаго дѣ йствія и указываетъ уже на будущую подпись, взятую клевретами Валленштейна y генераловъ, когда изъ Вѣ ны пришелъ приказъ; въ случаѣ паденія Регенсбурга выступить изъ Богеміи.