Архитектура и градостроительство поздневизантийского периода.

Владения Византии в этот период стремительно уменьшались. К середине XIV в. турками была захвачена большая часть Малой Азии, а к 1402 г. уже почти весь Балканский полуостров и Малая Азия. Византийскими оставались лишь небольшая область вблизи Константинополя, ряд островов и Морея на Пелопоннесе. Некогда могущественная Византийская империя стновилась все более эфемерной. Население столицы сократилось к середине XV в. до 30 тыс. человек.

И все же в этот период в Византии наблюдался подъем культуры и искусства. Император Михаил Палеолог приложил немалые усилия к восстановлению развалин, которыми был полон Константинополь. На ремонт и строительство храмов, дворцов знати, домов богатых горожан Мизаил VIII стал обильно раздавать те деньги, которые были скоплены в течение шести дестятилетий его предшественниками, императорами дома Ласкарей, во время их царствования в Никее.

Михаилом с большой роскошью был восстановлен родовой константинопольский храм Палеологов во имя фамильного патрона св. Димитрия. При церкви император основал монастырь, наделив его щедро имениями и доходами.

Одновременно велись работы по восстановлению старых дворцов, среди которых в особенно пострадавшем состоянии находился Влахернский, бывший резиденцией латинян во время их владычества. Тогда же была отремонтированы городские стены и возведена новая стена, опоясавшая район Акрополя.

Началось строительство небольших частных церквей. В городской застройке наблюдалось измельчение архитектурного масштаба.

Особой живописностью обладал наиболее значительный город поздней Византии, столица Мореи - Мистра. Город расположился на склоне одного из островов Тайгета, возвышающихся над долиной Спарты. Он разделился на Нижний город, где жили простые горожане, находились три монастыря, резиденция митрополита, и Верхний город, в котором жили аристократы, находился дворец деспотов Мореи, собор Софии и монастырь Пантанассы. Над всем городом возвышалась укрепленная цитадель, построенная франками. Главная улица Мистры представляла собой извилистую дорогу шириной 2, 5 м, поднимавшуюся по неровностям рельефа, местами среди скал, местами через скопления построек. Многочисленные кварталы города отделялись друг от друга крепостными стенами. Сложенные из местного камня, покрытые черепицей церковные постройки Мистры живописно лепились по рельефу и составляли с ним нерасторжимое целое. По своей общей пространственной структуре Мистра была сходна с древнегреческими городами. Она и стала центром возрождения национальной греческой культуры.

Одной из самых ранних церквей Мистры (конец XIII века) была митрополитская, посвященная св.Димитрию, та, в которой в тяжелые для империи дни 1449 года венчался на царство последний византийский император Константин. Воздвигнутая еще в тот период, когда в Мистре не велось широкое строительство, эта церковь принадлежала к архитектурному типу, не получившему в дальнейшем распространения в Мистре. Кладка ее стен, состоявшая из блоков тесаного камня, разделенного плитками кирпича между рядами как по горизонтали, так и по вертикали, характерна для греческой школы архитектуры. Обращение к раннему архитектурному типу храма, базилике, не может нас удивлять, если вспомнить, что в то время как в Константинополе от него давно отказались, в провинциях империи он иногда находил применение. Но в начале XIV века церковь св. Димитрия - вернее, ее верхняя часть – была переделана в том виде, который нашел уже в это время широкое распространение в мистрийских церквах. Такой храм соединил в себе базилику и купольное сооружение.

Церковь св.Димитрия в Мистре. Апсида.

Первым из зданий этого характерного только для Мистры образца стала церковь монастыря Бронтохион – Афендико (Богоматери Одигитрии), упомянутая в письменных источниках под 1311-1312 годами. Ее точно копирует храм Богоматери монастыря Пантанассы, воздвигнутый уже в начале XV века.

Отстоящие друг от друга по времени на столетие, обе постройки отличаются чрезвычайной конструктивной близостью.

Храм Богоматери состоит из двух этажей. Нижний – базилика с тремя нефами, тремя апсидами и нартексом, то есть церковь, подобная храму св. Димитрия. Второй этаж в плане представляет равноконечный крест, средокрестие которого перекрыто куполом, а рукава – сводами. Над западными углами также сооружаются купола. Такой тип здания не внес ни конструктивных, ни композиционных новшеств. Он не вышел за пределы канонической церковной архитектуры. В его традиционности можно усмотреть стремление духовенства сохранить в Мистре, соединив воедино, все предшествующие достижения византийской архитектуры.

Даже западные влияния, ощутимые в скульптурном декоре алтарных преград, в стрельчатой форме арок не изменили этого традиционного характера храмов Мистры, которые, однако, всегда имеют при себе колокольни, неизвестные Византии до эпохи латинских завоеваний.

Среди храмов Мистры архитектура Пантанассы, самой последней по времени возникновения из всех ее церквей, отличается, пожалуй, наибольшим эклектизмом. Здесь смешались элементы различных стилей, местного и константинопольского, а также сказалось воздействие готической архитектуры. Северный портик храма, с которого открывается вид на долину реки Эврота и древнюю Спарту, приподнят на высоком цокольном основании. Легкая его аркада образована стрельчатыми арками, опирающимися на тонкие колонны с миниатюрными капителями. Она перекликается с аркадами колокольни, и с теми глухими арками, которые покрывают в два яруса три апсиды.

Церковь монастыря Пантанасса в Мистре.

К более раннему времени, к середине XIV века, относятся две маленькие церкви – дворцовая св.Софии, основанная деспотом Мануилом Кантакузином, и вторая – Богоматери Периблептос, построенная его супругой. Обе они принадлежат к традиционному для Мистры типу, соединяющему базилику и крестово-купольное здание. Они отличаются грациозностью и элегантностью пропорций, устремленностью вверх. Нефы св. Софии, узкие и высокие, напоминают об интерьере готического собора. Центральное, хорошо освещенное пространство церкви Периблептос выигрывает от контраста с низким и узким нартексом.

Церковь Периблептос в Мистре.

Вслед за экономическим укреплением независимых государств с центрами в Никее, Трапезунде, Арте началось возрождение архитектуры, ее дальнейшему развитию способствовало церковное строительство в Сербии и Втором Болгарском царстве.

Наиболее значительным образцом допалеологовской архитектуры является собор Св. Софии в Трапезунде (между 1238 и 1263). Наряду с очевидным воспроизведением традиционной структуры плана вписанного креста на круглых колоннах и пространства с нартексом постройка содержит ряд черт, заимствованных с Востока: удлиненный западный рукав, формы объемной композиции, кладка из гладко отесанных камней, оконные бровки напоминают армянские и грузинские памятники предшествующих эпох. Глубокие портики с 3 арками сходны с собором в Кутаиси (1003). Орнаментальные мотивы, капители в портиках имеют сельджукское происхождение и были восприняты, возможно, из армянского зодчества. Этот храм, самый крупный на востоке империи, остался в стороне от основного пути эволюции византайской архитектуры, центрами возрождения которой стали Константинополь, Никея, Арта, Мистра, Фессалоника.

Раннепалеологовская архитектура повторяла традиционные решения: тип вписанного креста с амбулаторием в церкви св. Иоанна Предтечи (южная церковь монастыря Липса в Константинополе, 1282–1304), молельни в виде триконха или тетраконха. Строилось множество зальных сводчатых церквей и часовен, простых крестообразных купольных залов с 3-частным алтарем и нартексом, как церковь Архангелов в Месемврии (кон. XIII в., современный Несебыр); создаются структуры, сочетающие базиликальную и центрическую идеи, как церковь Панагии во Вриони близ Арты (1238); возрождается тип VIII–IX вв. купольной базилики с галереями, например церковь Богоматери Одигитрии (Афендико) монастыря Вронтохион в Мистре (после 1300); подобные явления имеют параллели в византайской живописи кон. XIII в., обращавшейся к раннемакедонским моделям.

В Греции появляются новые образцы церквей, относящихся к синтезирующему типу — греческий крест с октагоном, например церковь Панагии Паригоритиссы в Арте (1282–1289). Ее центральное пространство оформлено 4-ярусным ордером, изящные колонны которого ряд за рядом выдвигаются в пространство наоса, так что колонны 3-го ряда арками соединены со стеной, а основание купола уже подкупольного квадрата. Создается иллюзия, что 8 тонких колонок поддерживают подкупольные арки и паруса между ними, декоративные арочки поверх парусов имитируют тромпы, традиционные для подобных храмов. Как в католиконе Хосиос Лукас, наос окружен 2-ярусным обходом, аркады которого открываются в подкупольное пространство, но подкупольные арки не превращаются в своды рукавов, нет прежнего взаимопроникновения пространств, и наос типологически ближе церкви Неа-Мони на Хиосе, но само пространство отличается легкостью и изящностью форм. Подобные качества легкости пространства при невысоком завершении характерны для других памятников, например параклис Фетхие-Джами (1315) в Константинополе.

Церковь Спасителя монастыря Хора, Кахрие-Джами.

Тенденция к членению пространства хоров на отдельные молельни и коридоры также получила развитие в церкви Панагии Паригоритиссы. Внешние формы упрощены: кубовидный объем, отражающий структуру обхода, прорезан 2 рядами одинаковых сдвоенных окон, над ним вырастают 6 куполов (центральный — над наосом, боковые — над нартексом и молельнями). Подобное совмещение цельного куба, завершенного карнизом или рядом закомар, и многоглавия становится типичным для XIV в., например, церковь Спасителя монастыря Хора (Кахрие-джами) в Константинополе (нач. XIV в.), параклис Фетхие-джами. Хотя барабан центрального купола часто покоится на приподнятом основании, скрывающем структуру подкупольных арок, из-за большой глубины примыкающих к наосу объемов при обозрении снизу глава кажется вырастающей из общего «куба». Это впечатление частично могло быть преодолено благодаря повышенному основанию и пропорциям центральной главы, как, например, в церкви св. Апостолов в Фессалонике (нартекс — 1310–1314) или в церкви Благовещения в Грачанице (ок. 1315), где сама церковь типа вписанного креста с обходом завершена стройной пирамидальной композицией из 5 глав с резко дифференцированными по высоте объемами.

Декор XIV в. также типичен в церкви Спасителя монастыря Хора. Ее стены декорированы глухими нишами, аркадами, резными орнаментами. Западную стену внешнего нартекса украшает глухая аркада. Ее полуциркульные арки поддерживают тонкие колонки с коринфскими капителями. Внутри пол и нижние части стен облицованы мрамором. В некоторые из окон, и прежде всего в те, которые прорезают стену центральной апсиды, вставлены цветные стекла. Храм, за исключением пареклезия, украшен мозаиками.

Константинопольская архитектура в эпоху Палеологов сохраняет традицию частично раскрывать внутреннее пространство вовне благодаря полупрозрачной оболочке вместо стен, как, например, в нартексе Молла-Гюрани (Килисе-Джами, ок. 1320), где по сторонам центрального входа с фланкирующими нишами устроены тройные аркады на колоннах с мраморными плитами в интерколумниях, южный портик имел 5-частную аркаду.

Характер декорации фасадов раннепалеологовского зодчества ярко демонстрирует южная церковь монастыря Константина Липса в Константинополе, 7-гранная главная апсида которой оформлена 3 регистрами ниш (за нижним коротким рядом плоских ниш следует высокий ряд), 3 средних преобразованы в окна, разделенные мраморными колонками, в верхнем ярусе — ниши круглые. Завершает апсиду широкий пояс кирпичного меандра и карниз из треугольных зубцов. Стены выложены с чередованием узких полос белого камня и кирпича, перекрытия ниш выполнены из кирпича. В других памятниках кладка более разнообразна и представляет собой ковровый рисунок из полос клуазонне, зигзагов, диагональной клетки из квадратных плиток, лент поребрика, вставок орнамента «елочкой» и другие варианты, порой полностью заполняя поверхности стен, как в церкви св. Климента в Охриде (1294–1295), в церкви св. Феодоров в Мистре (1290–1295).

Зодчие высокого палеологовского искусства дополнили традиционный декор другими орнаментами: «косо расчесанными» поверхностями тимпанов, шахматным узором, сложным плетением, полихромной кладкой арок, как в Грачанице, нартексе Килисе-джами, церкви Иоанна Алитургита в Месемврии (посл. четв. XIV в.). В кладку инкрустируются глазурованные блюда и фигурные изразцы (обычно в форме 4-листника), образующие фризы, ленты спаренных бровок, огибающие здание, например, храмы XIII–XIV вв. в Месемврии, достигшей своего расцвета при болгарском царе Иоанне Александре (1341–1371). Нарядны сохранившиеся фрагменты дворца Текфур-серай в Константинополе (нач. XIV в.), демонстрирующие расцвет светской культуры. Новое звучание приобрели некоторые традиционные мотивы, например тройное окно в тимпане: центральная арка опирается на мраморные колонки, тогда как боковые полуарки сходятся к ее пятам, как на фасаде параклиса Кахрие-джами (1303–1320). Пилястры на фасадах, традиционно являвшиеся выступами между нишами, теперь служат простым членением фасада, находясь посреди ниши и даже подпирая окно (параклис Кахрие-джами).

Если пропорции основного объема и высота барабанов в к-польских храмах не менялись, то в Македонии, Сербии и Румынии разрабатывались более динамичные варианты известных композиций. В церкви св. Апостолов в Фессалонике развитая планировка уравновешена вертикальной вытянутостью форм, особенно пространственного креста и центральной главы. Вертикаль подкупольной зоны имеет аналогию в других постройках Северной Греции, например, в небольшом триконхе церкви Панагии Кувелитиссы (Кумбелидики), в Кастории (XIII–XIV вв.). Пирамидальная 5-купольная композиция отражала новую тенденцию в разработке объемной композиции, подхваченную сербскими зодчими. Независимо от типа сооружения (вписанный крест с обходом, триконх по образцу афонских католиконов) храмы имеют стройные пропорции, ритмически возвышающуюся систему закомарных завершений и глав, великолепную технику кладки (Грачаница, церковь св. Стефана в Крушеваце (1377–1380)). Если в Грачанице малые купола помещены над обходом, то в церкви вмч. Георгия в Старо-Нагоричино (1067–1071, 1312–1313) — над угловыми компартиментами основного объема, также в церкви Вознесения Господня в Раванице (1375–1377). Византийские традиционные решетки в окнах, резные из камня, на Балканах становятся похожи на кружевное заполнение проемов, в духе этой архитектурной школы работали зодчие румынских храмов XIV в., например церкви Троицы в монастыре Козия, в Валахии (ок. 1386).

Элегантность, обусловленная вертикальностью пропорций, как в церкви св. Апостолов в Фессалонике, и ритм членений на фасадах присущи церкви Усекновения главы Иоанна Предтечи в Керчи (сер. XIV в.). Ее кладка, с регулярным чередованием полос кирпича и камня, сочетается с глубокой и на редкость сложной системой вертикальных членений фасадов так, что ряды кирпича в отличие от византайской практики того времени, отмечают уровни внутренних конструкций. Другая особенность — выдвижение рукавов креста и их повышение по сравнению с угловыми зонами. Стены апсиды и внутренние поля рукавов отделаны 3 рядами ниш, с уступами по периметру, деталь, встречающаяся только в центральной Анатолии, в церкви в Учаяке и Чанлы-килисе (XI в.). Декоративный характер кирпичной кладки (отсутствует внутри основного объема), широкое применение камня, разделение боковых стен высоких рукавов креста нишами (известны в грузинских соборах XI–XII вв.) сближают ее с традицией Востока, Малой Азии и Кавказа, чему причиной, возможно, была связь Крыма с Трапезундской империей.

Новая тема в византийской архитектуре — колокольни, как правило квадратные в плане многоярусные, возвышающиеся над главным храмом и окрестностями, возможно появившиеся под влиянием италийских и сицилийских кампанилл. При большой высоте они массивны, завершены куполообразным покрытием. Первая из таких построек была пристроена вместе с экзонартексом к церкви Спасителя в монастыре Жича (между 1208 и 1219), за ней следует ряд звонниц Сербии, как, например, звонница на западной стороне церкви Богородицы Левишки в Призрене (1306–1307), а также у церкви св. Георгия в Оморфоклисье на севере Греции (ок. 1300), у собора Св. Софии в Трапезунде (1427), у церкви Пантанасса в Мистре (XV в.). В монастыре Хора (Кахрие-джами) подобная звонница (нач. XIV в.) существовала над юго-западным углом экзонартекса, на ее основании впоследствии был сооружен минарет. Прообразы башнеобразных композиций могли быть различными: для Армении, сопоставляя звонницы XIII–XIV вв. и изображение ярусного здания на миниатюре Ахпатского Евангелия (1211), это была эдикула Гроба Господня, для Сербии, сравнивая сохранившиеся постройки и миниатюры из славянской рукописи — гробница Александра Великого.

Замедленность социально-экономического развития Византии в значительной степени объяснялась консервативным монархическим устройством империи. В византийских городах не возникло внутренней сплоченности сословий и цеховых корпораций, как в западно-европейских, в них не было условий для развития буржуазных отношений. В результате этого экономика Византийской империи оказалась подавленной иностранным купечеством, в особенности венецианцами и генуэзцами, владевшими крупными колониями во многих византийских городах. Утратившая реальную почву для своего существования, Византия в XV в, была уже не в состоянии выдержать натиск турецких завоевателей и пала в 1453 г.

После падения Константинополя и других центров империи византийская культура продолжила свое развитие среди православного населения на территории Османской империи и в небольших колониях латинян на Востоке. Поствизантийский период в наименьшей степени интересен с точки зрения архитектуры, поскольку церковное строительство стало невозможным, строения ветшали и разрушались. Колоссальное воздействие византийской архитектуры испытало культовое зодчество Османской империи. Кроме того, несмотря на уничтожение или замазывание христианских росписей и образов, использование в качестве мечетей некоторых храмов способствовало их сохранению: они своевременно ремонтировались и укреплялись. Традиции византайской архитектуры составили основу развития архитектуры на территории Греции в период возрождения национальной культуры и зодчества c XIX в.