Часть первая. Посвящается моему Отцу Байрону Шерману, который был стоек и терпим, и моей матушке Виоле Шерман, которая учила меня любви к Господу и неприятию зла.

ДИН ШЕРМАН

ДУХОВНАЯ БРАНЬ

Посвящается моему отцу Байрону Шерману,
который был стоек и терпим, и моей матушке Виоле
Шерман, которая учила меня любви к Господу
и неприятию зла.

СОДЕРЖАНИЕ

ЧАСТЬ 1. Борьба жизни и смерти........................ 3
ЧАСТЬ 2. Великое противостояние....................... 7
ЧАСТЬ 3. Знать своего врага.......................... 15
ЧАСТЬ 4. Три поля брани............................. 21
ЧАСТЬ 5. Как подготовить себя к битве................... 29
ЧАСТЬ 6. Невидимый мир............................ 37
ЧАСТЬ 7. Сатанинская иерархия и стратегия............... 46
ЧАСТЬ 8. Как использовать власть, данную Богом............ 59
ЧАСТЬ 9. Почему любящий Бог допускает зло.............. 69
ЧАСТЬ 10. Избавь нас от зла........................... 78
ЧАСТЬ 11. Может ли молитва действительно что-то изменить?.... 83
ЧАСТЬ 12. Как вести сражение.......................... 92

К. ЛЬЮИС
Письма баламута................................... 103

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

БОРЬБА ЖИЗНИ И СМЕРТИ

Я лежал на голом полу в нашем доме в Порт Морсби (Папуа Новая Гвинея). Это был 1970 год. Уже семь дней я постился и пребывал в молитвах: я должен был получить ответы.

Мы находились в этом городе три месяца и, хотя все это время наша группа из организации «Молодежь с миссией» проповедовала и собирала много людей на рыночных площадях, результатов было мало. И еще я заметил нечто, что меня крайне обеспокоило. В то время как церкви в этом городе были полны, и тысячи людей утверждали, что на них снизошел Дух Святой, они все же пребывали в грехе. Многие так называемые христиане продолжали заниматься колдовством, и даже когда мы проповедовали против этого, ничего не менялось. Все было тщетно. И тогда я начал поститься и молиться, прося Бога научить меня, что делать.

Однажды, когда я так лежал на полу и молился, Божий голос ответил мне. Его ответ был неожиданным – что-то совершенно новое для меня. Но я ясно услышал Его слова, обращенные ко мне: – Восхваление Господа разрушит силы тьмы, владеющие этим городом издавна. Никто еще не вызывал эти силы на поединок.

Я лежал пораженный. Я никогда раньше не думал, что духовные силы могут владеть каким-то местом, и никто, как мне казалось в 1970 г., не говорил о силах тьмы, владеющих городами. Я никогда не слышал проповедей о духовной битве и знал лишь нескольких людей, «специализировавшихся» в изгнании дьявола. Вскоре, размышляя над тем, что мне сказал Бог, я понял кое-что еще.

Церковь в Новой Гвинее была неплохо устроена и до некоторой степени процветала. Миссионеры проводили здесь годы, возводя Церковь Иисуса Христа. Они придерживались верной доктрины и верили в Библию. Однако Бог сказал мне, что никто еще не бросал вызов силам тьмы в Папуа Новой Гвинее. Это означало, что Церковь могла достичь определенного успеха, даже не вступая в прямой поединок с этими силами! У меня голова пошла кругом.

Я попросил Бога подтвердить, что это был Его голос, а не плод моего воображения. Поделившись новостью с другими членами нашей группы, Томом Хэлласом и Калафи Моала, я получил у них поддержку: они тоже подтвердили, что это был голос Господа. Но все же происшедшее было настолько необычным, что я стал просить у Бога подтверждения услышанного.

Спустя несколько дней к нашему дому подкатил автомобиль, из него вылез долговязый потный американец.

«Да благословит вас Бог, братья. Я ищу кого-нибудь из христиан, – воскликнул он, пожимая нам руки. – Я спрашивал по всему городу, и каждый показывал на этот дом! Слава Богу!»

Я бросил взгляд на Тома и Калафи. Выходит, люди в городе думают, что этот жизнерадостный евангелист – один из нас, вот это да! Однако мы пригласили его провести несколько служб в нашем доме.

Он читал проповедь тем немногим, кто поднимался к нам в гору, и бил в бубен во время песнопений. Когда он молился, то кричал на самых высоких тонах, умоляя Бога спасти людей, вылечить их, наполнить Духом Святым.

Несмотря на ряд странностей, нам все же показалось, что он в порядке. А решающим доводом послужило то, что произошло на второй день. Проповедник стоял перед нашей маленькой группой с плотно закрытыми глазами и провозглашал пророческим тоном: «Да, Господь говорит, что прославление Его разрушит силы тьмы над этим городом».

«Ну вот, – подумал я, – то же самое, что Бог сказал мне, когда я молился и постился!»

Спустя несколько недель, появился голландский евангелист и тоже донес слово Божье, направленное прямо нам: «Прославление разрушит силы тьмы!» Третий был из Новой Зеландии, четвертый – из Австралии – все говорили одно и то же. Четыре человека из четырех стран, побывавшие у нас на протяжении нескольких недель, использовали те же слова, что и Господь, обращаясь ко мне в тот день.

Не нужно быть большим ученым, чтобы понять, о чем говорил Бог. Мы начали фанатично молиться, воздавая хвалу Господу в нашей миссии все утро. Мы ходили по комнате, пели высокими голосами, славили Бога, падали на колени или распластывались лицом вниз, восхваляя Господа. И что-то начало меняться, мы ощутили прорыв: люди обретали спасение, освобождались от бремени, наполнялись Духом Святым.

Когда мы вышли с проповедью к людям, перемена была налицо. Вместо закоренелых нераскаявшихся грешников, прячущих свое истинное лицо под маской христианского смирения, мы увидели людей, которые стояли и принародно очищали души, осуждали свои колдовские занятия. Число обращенных возрастало, как стремительный поток, и вскоре наши службы посещало около 5 тысяч человек. Каждую неделю мы крестили в океане новых христиан – и так продолжалось три года. Калеки поднимались, слепые прозревали. За шесть месяцев в Порт Мор­сби появилось девять верующих, просветленных Духом Святым. Мы были на гребне волны.

Однако вскоре мы обнаружили, насколько реальна… страшно реальна... духовная битва. Сатанинский удар был внезапен и ужасен.

В нашей миссии был 20-летний новозеландец Дэвид Уоллис, который повел несколько других молодых людей в отдаленную деревню для евангелизации. Там они встретили яростное сопротивление со стороны местного шамана. Когда они отказались покинуть деревню, шаман наложил на них проклятие.

Спустя шесть недель, группа вернулась в Порт Морсби. Дэвид, как и все мы, не обратил внимания на проклятие. Много раз шаманы проклинали нас, но это не имело никаких последствий. Однако Дэвид сообщил, что еще в деревне он временами чувствовал лихорадку, которая сейчас прошла, но все же он был ослаблен. Я предложил ему показаться врачу, но он сказал, что чувствует себя лучше и ему просто надо отдохнуть.

Спустя пару дней, Дэвиду стало хуже. У него снова был жар. Через день, то есть спустя три дня после возвращения из деревни, я зашел в комнату, где на кровати лежал Дэвид. Он был в бреду, с высокой температурой и все время что-то бессвязно бормотал. Мы немедленно отправили его в больницу. Заключение врачей поразило нас: у Дэвида, как нам сказали, была малярия мозга в прогрессирующей стадии. Я спросил: «Как это может быть? В той части Папуа Новой Гвинее не слышно ни о какой малярии». Но врачи подтвердили свой диагноз, их прогноз был неутешителен: Дэвида поразила самая тяжелая форма малярии, и если даже он останется жить, на что мало надежды, ущерб, нанесенный его мозгу, превратит его жизнь в растительное существование.

Мы вернулись домой и начали в отчаянии молиться. Мы молились всю ночь, с трудом преодолевая охватившее всех чувство угнетенности. До этого мы могли молиться часами, но на этот раз, пребывая в величайшей нужде, мы с трудом могли вымолвить слова молитвы. Мне казалось, что молитвы, произнесенные мной, просто вываливаются изо рта и падают мне на грудь. Я чувствовал, как будто все силы зла со всей своей мощью восстали против нас, направив ярость свою на тело Дэвида Уоллиса.

К утру, однако, я поверил в то, что духовно мы продвинулись вперед, и не надо сдаваться. Я бросился в больницу, но увидел, что кровать Дэвида свежезаправлена, а его самого нет. Сестра разговаривала со мной жестко и сообщила, что Дэвид в реанимации. У него начались конвульсии. «Он скоро умрет, – сказала она, – и это ваша вина – вы и ваши религиозные убеждения стоили жизни этому человеку. И даже если он останется жить, он превратится в растение!»

Я попытался объяснить, что мы хотели привести его раньше, что мы не относимся к тем группам, которые не верят врачам, но она даже не слушала. Весь персонал больницы, казалось, считал нас религиозными фанатиками, и мы должны будем ответить по закону за происшедшее с молодым человеком.

Я отправился домой, просто теряя голову. Что, если Дэвид умрет? Будут ли они преследовать нас? И если даже не будут, то наша репутация будет загублена в этом сравнительно маленьком городке, и наша миссия не сможет здесь дальше работать. А что произойдет со всеми нашими новообращенными – что будет с их верой? Не говорили ли мы им, что Бог сегодня творит чудеса, что Иисус Христос дал нам оружие в борьбе с силами тьмы?

Врачи вызвали семью Дэвида из Новой Зеландии; прилетел его отец. При нашей первой встрече он говорил немного, только напомнил мне, что предупреждал Дэвида не ездить с нами. «Я говорил ему, что вы – сборище безответственных людей!»

В конце второго дня медики вновь сообщили мне, что надежды у Дэвида нет. Я зашел в его палату и увидел его там, лежащего без сознания, закутанного в эмбриональном положении, желтого, как масло. К нему были подсоединены различные трубки, и лишь в такт работе аппарата искусственного дыхания слегка поднималась его грудь. В остальном он был неподвижен, как мертвец.

Собрав всю свою веру, я воззвал к Богу. Затем, следуя импульсу, опустился на колени возле его кровати и произнес прямо в ухо Дэвида: «Ты, демон смерти! Я заклинаю тебя именем Иисуса Христа и приказываю тебе покинуть тело этого человека!»

В тот момент, как я произнес это, раздался сильный булькающий звук изо рта Дэвида. И все. Я вернулся домой, и мы опять провели всю ночь в молитвах.

На следующее утро я поспешил в отделение реанимации. Когда я вошел, Дэвид сидел на кровати! Во рту у него уже не было дыхательной трубки, но внутривенные трубки остались. Его отец повернулся ко мне.

«Я здесь все утро, зову его по имени, – устало объяснил он. – Ничего... никакой реакции». Я взглянул в глаза Дэвида: они были пусты.

Я разыскал медсестру и спросил о состоянии Дэвида. «Ему хуже», – заявила она. «Но вчера он лежал в положении эмбриона, – возразил я, – а сегодня он сидит, и без кислородной трубки! Ему лучше, должно быть лучше!»

Она осталась непреклонной. Ему не стало лучше. Он никогда больше не станет нормальным человеком. То, что произошло с этим молодым человеком – это настоящая трагедия, и это все наша вина.

Я вернулся в его палату, а отец Дэвида вышел, оставив меня наедине с ним. Когда я обходил его кровать, то заметил, что безжизненные глаза Дэвида следуют за мной. Я сказал: «Дэвид, мы молимся за тебя, и Иисус победил!» И тут случилась невероятная вещь. Если бы я не видел этого собственными глазами, то с трудом поверил бы. Губы его оставались неподвижными, и пустой взор не покидал глаз, но слово «аллилуйя!» вырвалось из его горла. Я поспешил назад в миссию и рассказал обо всем. Мы были уверены, что Бог услышал нас.

Вернувшись на следующий день в больницу, я увидел, что Дэвида перевели из реанимации. Все еще чрезвычайно слабый, он осмысленно говорил и ходил с небольшой помощью.
Я едва удержался от того, чтобы не подпрыгнуть и не закричать на всю больницу: «Слава Господу!» Пусть они думают, что мы фанатики – Бог наградил нас победой!

Все это было двадцать лет назад. И с того времени Дэвид Уоллис проповедует в Южной Индии. Что касается меня – этот случай стал куда большим событием, чем чудесное излечение очень больного юноши. Наши отчаянные молитвы и посты помогли нам с Божьей помощью сделать свою часть работы – и Порт Морсби, город, который населяют 75 тысяч душ, увидел перемены. Не то, чтобы мы были единственными, занятыми этим делом. Я уверен, что Бог имел и других посредников. Но наши молитвы помогли рассеять силы тьмы и ускорить евангелизацию этого места. В городе, в котором в то время, было, только пять человек, считавших себя возрожденными в Духе Святом, теперь пять больших Богом вдохновленных религиозных братств, а также миссии римско-католической, англиканской и объединенной церквей.

У нас чуть не случилась потеря. Но Иисус даровал нам победу, и Он пробудил мой интерес к проблеме духовного противоборства. Это было начало поисков. Я стал молиться. Ездил по миру в качестве проповедника, беседовал со многими миссионерами и руководителями церквей и начал видеть контрасты везде, куда бы ни пришел. Забытые Богом, холодные места граничили с духовно расцветшими. Так, вы можете стоять на границе между Кенией и Сомали, пятками в одной стране и носками в другой. В Кении 16 миллионов христиан – большинство населения. А в Сомали христиан только 1%, и в основном это иностранцы. Я не мог не удивляться этому.

Я видел одни и те же различия между городами, между общинами, даже между христианскими семьями и отдельными христианами и их способностью жить в преодолении. Неужели мы потеряли что-то... Что-то очень большое и сильное?

Начал проявляться ответ. Меня крайне взволновал обнаруженный факт, что каждый христианин имеет в своем распоряжении мощное средство для того, чтобы одерживать личную победу и чтобы нести эту победу в мир, освобождая людей и народы от бремени. И еще я стал понимать, что все мы призваны к битве и должны научиться бороться.