Взаимодействие стилистической окраски слова с контекстом

В предшествующих параграфах функциональные стили рас­сматривались в плане лингвостилистики. Цель описания состо­яла в том, чтобы получить представление о норме языка, т.е. некоторую абстракцию. Практически на уровне наблюдения чи­татель имеет дело с текстом или, другими словами, с речевым произведением, индивидуальной речью. Речевое художественное

произведение есть единство взаимосвязанных элементов, каж­дый из которых находится в сложных взаимоотношениях с ос­тальными. А все вместе эти остальные элементы составляют его контекст (см. с. 41).

Следует различать семантическое и стилистическое функцио­нирование контекста. В семантико-лингвистическом плане при декодировании целесообразно пользоваться определением кон­текста, предложенным Н.Н. Амосовой, и рассматривать контекст как «соединение указательного минимума с семантически реа­лизуемым словом»¹. Такое понимание контекста базируется на понимании слова в языке как системы «социально закреплен­ных семантических потенций»², которые актуализируются в речи благодаря контекстуальным или ситуационным указаниям. Кон­текст, следовательно, показывает, который или которые из тра­диционно существующих лексико-семантических вариантов сло­ва имеются в виду в данном конкретном случае.

Широкое распространение в русской лингвистике получило также определение контекста, данное Г.В. Колшанским. Этот ав­тор определяет контекст как совокупность «формально фиксиро­ванных условий, при которых однозначно выявляется содержа­ние какой-либо языковой единицы»³. В практике лингвистичес­кого анализа удобнее исходить из работ Н.Н. Амосовой, поскольку в них теория контекста разработана более глубоко и полно.

Для стилистики, однако, оба эти определения оказываются недостаточными, потому что коннотационная часть лексичес­ких значений, которая играет для стилиста такую большую роль, может быть не только узуальной, т.е. обычной, но и окказио­нальной и зависит от гораздо большего числа факторов, чем предметно-логическая. В частности, она сильно зависит от мак­роконтекста, т.е. указателей, находящихся за пределами просле­живаемых синтаксических связей. Например, в романе С. Бар-стоу из жизни рабочих-подростков «Такая любовь» рассказчик называет всех девушек bint, bird, chick, baby, tart и другими словами сленга, а нейтральное слово girl употребляет только говоря о своей сестре. По контрасту это слово оказывается и эмоциональным и оценочным и выражает его любовь и уваже­ние к ней. В романе К. Мак Иннеса «Начинающие» архаичное

brethren применительно к представителям старшего поколения на фоне общего фамильярно-разговорного стиля и обилия слен-гизмов звучит издевкой даже в предложении со стилистически нейтральной лексикой: I've had to explain this so often to elder brethren that it's now almost a routine (K. Mac Innes. Absolute Beginners). Более часто, однако, экспрессивный эффект получа­ется в результате неожиданности появления иностилевого сло­ва в нейтральном по окраске тексте:...said my bro in his whining complaining platform voice (K. Mac Innes. Absolute Beginners).

Таким образом, слова из разных стилистических пластов в зависимости от контекста могут давать аналогичный эффект, и, наоборот, слова одного и того же функционального стиля мо­гут иметь разную стилистическую функцию. Слова или лекси-ко-семантические варианты многозначных слов получают фун­кционально-стилистическую окраску и другие коннотации в тех условиях общения, для которых они характерны, в которых они обычно употребляются, и в соответствии с особыми функция­ми языка в этой сфере. Однако наиболее сильно эта стилисти­ческая окраска осознается и может выполнять специальные сти­листические функции только вне этой привычной речевой сфе­ры и только вне этой сферы может быть использована для вы­движения того или иного момента содержания на фоне другой лексики.

Стилистический контекст, следовательно, есть понятие специфичное, нетождественное речевому контексту. Он не только указывает, который из уже существующих в языке вариантов сло­ва имеется в виду, но и сообщает ему новые окказиональные коннотации. Стилистический контекст — это фон, на котором, преимущественно по контрасту, но иногда и по сходству, воз­никает экспрессивность стилистического приема. Особенно харак­терны в этом отношении разные контексты выдвижения. Подоб­но тому как в семантическом контекстуальном анализе семанти­чески реализуемое слово составляет контекст в единстве с ин­дикатором, так и в стилистическом анализе стилистический при­ем составляет стилистический контекст в единстве с тем окру­жением или текстовым фоном, которые придают ему релевант­ность и которые, благодаря своей упорядоченности в каком-либо отношении, создают «усиленное ожидание», делая появление именно данного приема неожиданным или, напротив, делая его заметным путем конвергенции приемов.

Вероятность появления каждого последующего элемента в речевой цепи зависит от предыдущих. Появление на этом фоне

неожиданного элемента привлекает внимание читателя и уси­ливает воздействие текста¹. Зависимость последующих элемен­тов от предыдущих не следует, однако, понимать слишком бук­вально: за речевую цепь иногда приходится принимать не только данный текст, но и ранее воспринятые тексты, все содержание тезауруса читателя. Прежний речевой опыт позволяет осмыслить контекст и заставляет читателя угадывать, что последует даль­ше. Вопрос о границах контекста в стилистике чрезвычайно сло­жен. Вводятся понятия микроконтекста и макроконтекста; ог­раничивать микроконтекст пределами прямых синтаксических связей, как это делается в лингвистическом контекстологичес­ком анализе, не представляется возможным, поскольку сам сти­листический прием может выходить за рамки предложения, поэтому целесообразно ограничивать стилистический микрокон­текст границами единой стилистической функции. Макрокон­текстом мы будем называть индикацию, получаемую за этими пределами, т.е. максимум индикации².

Семасиологи различают также экстралингвистический кон­текст, или контекст ситуации. Под контекстом ситуации пони­мают условия, в которых осуществляется данный акт речи и которые влияют на содержание и построение речи, выбор слов и грамматических конструкций. В художественном тексте кон­текст ситуации воспроизводится лингвистическими средствами, но его все же не следует смешивать с непосредственным рече­вым микро- и макроконтекстом. Его, вероятно, целесообразно рассматривать как подвид макроконтекста. Указания ситуатив­ного контекста могут находиться на значительном удалении от рассматриваемого отрезка, например, в заглавии главы или ро­мана или в другом произведении, на которое делается аллюзия.

Для стилистики декодирования проблема контекста имеет свое особое и весьма важное значение. Оно зависит от особен­ностей стилистической функции и структурности текста. По­скольку специфическими средствами стилистической функции являются иррадиация, избыточность и неэксплицитность (см. с. 69—75), никакие стилистические средства вне контекста не работают. Текст не есть простая линейная соположенность слов.

Это структура с внутренней организацией, элементы которой значимы не только сами по себе, но, прежде всего, в своих от­ношениях с другими элементами и со всем текстом. Мы уже не раз отмечали, что информативность элемента художественного текста зависит от его предсказуемости на фоне контекста, по­скольку вероятность каждого последующего элемента существен­но зависит от предшествующих.

Главными типами отношений между элементами в контек­сте являются отношения контраста и эквивалентности или тож­дества. Элементы могут быть соположенными и синтаксичес­ки связанными, но не сходными или повторяющимися и в чем-то эквивалентными, причем сходные элементы могут быть рас­положены как контактно, так и дистантно. Оба типа отноше­ний ведут к появлению новых дополнительных смыслов и кон­нотаций.

Большое значение для рассмотрения стилистического кон­текста имеют уже рассмотренные выше явления конвергенции и сцепления, практически реализующие эти отношения тожде­ства и контраста.