Некрасов о предназначении поэта и поэзии

Тема предназначения поэта и поэзии является традиционной для русской литературы. Она прослеживается в творчестве Державина, Кюхельбекера, Рылеева, Пушкина, Лермонтова. Некрасов не исключение. Некрасов уделяет большое внимание предназначению поэта и поэзии, их роли в жизни общества.

Кюхельбекер первым до Пушкина и Лермонтова назвал поэта " пророком". Положение пророка призывало поэта находиться над толпой в борьбе за идеалы свободы, добра и справедливости, не обращая внимания на нападки. Пушкин, близкий к декабристским кругам, после разгрома восстания 1825 года написал своего " Пророка", сходного по духу с Кюхельбекеровским. Глас бога взывает к поэту:

Восстань пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей,

И, обходя моря и земли,

Глаголом жги сердца людей.

Идут годы. Когда наступает пора творческой зрелости М. Ю. Лермонтова, его пророк уже другой. Он также наделен божьим даром всевидения, но если пушкинский пророк идет к людям, стремится донести до них близкие поэту идеалы, то лермонтовский бежит от людей в пустыню. Видя их пороки, он не находит в себе сил для борьбы. Поэт Некрасов - это пророк, которого к людям " послал бог гнева и печали", его путь тернист, потому что поэт проходит этот путь с карающей лирой в руках, негодуя и обличая. Поэт понимает, что снискать всеобщую любовь таким образом невозможно: " Его преследуют хулы: он ловит звуки одобренья не в сладком ропоте хвалы, а в диких криках озлобленья".

Но его позиция: " Не может сын глядеть спокойно на горе матери родной", - есть позиция поэта-гражданина, продолженная потом Л. Н. Толстым: " Не могу молчать! "

Наиболее полно некрасовское кредо изложено в стихотворении " Поэт и гражданин" (1856 г.), написанное в форме диалога, оно представляет собой полемику с широко распространенными в то время взглядами на искусство как на нечто возвышенное, чуждое земным страданиям.

Мы рождены для вдохновенья,

Для звуком сладких и молитв.

Главная мысль, которая утверждается Некрасовым в этом споре, звучит как лозунг, как призыв: " Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан".

Эта тема звучит и в стихотворении " Элегия", которое прямо начинается строками:

Пускай нам говорит изменчивая мода,

Что тема старая страдания народа

И что поэзия забыть ее должна,

Не верьте, юноши, не стареет она.

В стихотворении " Сеятелям" Некрасов призывает молодежь сеять " разумное, доброе, вечное", так как семена разума, просвещения обязательно дадут всходы, за которые " спасибо вам скажет сердечное Русский народ".

Идеал поэта, борца за свободу, рисует Некрасов в поэме " Кому на Руси жить хорошо" в образе Гриши Добросклонова, которому " судьба готовила путь славный, имя громкое народного заступника, чахотку и Сибирь".

Прототипом для создания образа Гриши Добросклонова является, безусловно, Добролюбов, о котором Некрасов в стихотворении, посвященном третьей годовщине его смерти, сказал:

Какой светильник разума угас!

Какое сердце биться перестало!

В произведениях Некрасова очень часто встречаются размышления о Музе, которая вдохновляла его творчество и которой он служил (" Муза", " Вчерашний день, часу в шестом", " Угомонись, моя Муза задорная! ", " О, Муза! Я у двери гроба" и другие). Причем перед нами возникает не образ прекрасной женщины, богини, а образ страдающей крестьянки:

Вчерашний день, часу в шестом

Зашел я на Сенную.

Там били женщину кнутом,

Крестьянку молодую.

Ни слова из ее груди,

Лишь бич свистел, играя,

И Музе я сказал: смотри -

Сестра твоя родная.

Эта " кнутом иссеченная Муза", " Муза мести и печали" проходит через все творчество поэта.

В заключение хотелось бы сказать еще раз о поэтическом завещании поэта, об " Элегии", тема которого сопоставима, пожалуй, с " Памятником" А. С. Пушкина. Это тема посмертной славы:

Я лиру посвятил народу своему.

Быть может, я умру, неведомый ему,

Но я ему служил - и сердцем я спокоен...

И действительно, имя поэта прочно вошло в анналы русской поэзии и навсегда останется в сердце и памяти народной.

Н. А. Некрасов