![]() Главная страница Случайная страница КАТЕГОРИИ: АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатикаИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторикаСоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансыХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника |
Глава 29. Тетя Александра встала и ухватилась за каминную полку
Тетя Александра встала и ухватилась за каминную полку. Мистер Тейт поднялся и хотел ей помочь, но она только покачала головой. Аттикусу первый раз в жизни изменила его всегдашняя учтивость, он так и остался сидеть. Мне почему-то все вспоминалось, как мистер Боб Юэл тогда сказал — дай только срок, он с Аттикусом расправится. Он чуть не расправился с Аттикусом, и на этом ему пришел конец. — Вы уверены? — каким-то тусклым голосом спросил Аттикус. — Как есть мертвый, — подтвердил мистер Тейт.— Окончательно и бесповоротно. Больше он вашим детишкам ничего плохого не сделает. — Я не о том... Аттикус говорил как во сне. Стало видно, какой он старый, — только поэтому всегда и можно узнать, что у него нехорошо на душе: упрямый подбородок обмяк, морщины вдоль щек сделались глубже, и уже не так заметно, что волосы у него черные как смоль, зато сразу замечаешь, что виски седые. — Может быть, перейдем в гостиную? — сказала, наконец, тетя Александра. — С вашего позволения, я бы предпочел остаться здесь, если только это Джиму не вредно, — сказал мистер Тейт.— Я бы хотел взглянуть на его ранения, а Глазастик нам пока что расскажет... как все это было. — Вы разрешите мне уйти? — спросила тетя Александра.— Сейчас я тут не нужна. Аттикус, если я понадоблюсь, я буду у себя.— Тетя Александра пошла к двери, но вдруг остановилась и обернулась.— У меня сегодня было предчувствие, Аттикус, — начала она.— Я... это все моя вина. Мне надо было... Мистер Тейт поднял руку. — Идите отдыхать, мисс Александра. Я понимаю, вы переволновались. Только вы себя не мучайте... ведь это если на всякое предчувствие обращать внимание, так и с места не сойдешь — знаете, вроде кошки, которая ловит себя за хвост. Мисс Глазастик, попробуй-ка нам рассказать, как было дело, покуда не забыла. Ладно? Вы видели, что он за вами идет? Я подошла к Аттикусу, и он меня обнял. Я уткнулась головой ему в колени. — Мы пошли домой. Я сказала — Джим, я забыла туфли. Мы хотели вернуться, а тут в школе погас свет. Джим сказал — возьмешь туфли завтра... — Подними голову, Глазастик, а то мистеру Тейту ничего не слышно, — сказал Аттикус. Я забралась к нему на колени. — Потом Джим сказал — помолчи минуту. Я думала, это он про что-нибудь думает, он не любит, когда ему мешают думать... а потом он сказал — ему что-то послышалось. Мы думали, это Сесил. — Какой Сесил? — Сесил Джейкобс. Он нас сегодня один раз напугал, мы и подумали, это опять он. Он сегодня был корова. За лучший костюм давали приз — четвертак. Только я не знаю, кто его получил. — Где вы с Джимом были, когда подумали, что это Сесил? — Совсем близко от школы. Я ему покричала... — Что покричала? — Сесил Джейкобс — жирная курица, что ли. Он ничего не ответил... Тогда Джим заорал ему «эй» или еще что-то, да громко, во все горло... — Погоди минуту, Глазастик, —сказал мистер Тейт. — Вы слышали, как они кричали, мистер Финч? Аттикус сказал — нет. У него было включено радио. И у тети Александры в спальне тоже. Он это помнит, потому что она попросила, чтоб он у себя немножко приглушил, а то ей ничего не слышно. Аттикус улыбнулся: — Я всегда включаю радио на всю катушку. — Интересно, а соседи что-нибудь слышали? — сказал мистер Тейт. — Вряд ли, Гек. Почти все вечером тоже слушают радио или ложатся с петухами. Может быть, Моди Эткинсон еще не спала, да и то вряд ли. — Рассказывай, Глазастик, —сказал мистер Тейт. — Ну, Джим покричал, и мы пошли дальше. Мистер Тейт, у меня голова в этом костюме была закутанная, но тогда я уже и сама слышала. Шаги слышала. Мы идем — и за нами кто-то идет, мы остановимся — и он остановится. Джим сказал — ему меня видно, потому что миссис Креншо намазала мой костюм светящейся краской. Я была окорок. — Как так? — удивился мистер Тейт. Аттикус объяснил ему, что я представляла и как был устроен мой костюм. — -Вы бы ее видели, когда она пришла домой, — сказал он.— Вся эта конструкция превратилась в кашу. Мистер Тейт потер подбородок. — А я не мог понять, откуда на нем эти знаки. Рукава у него все в мелких дырочках. И в нескольких местах под этими дырочками руки чем-то проколоты. Дайте-ка мне взглянуть на эту штуку, сэр. Аттикус принес жалкие остатки моего наряда. Мистер Тейт поворочал их и так и сяк и расправил, чтобы понять, как было раньше. — Похоже, что эта штука спасла ей жизнь, — сказал он.— Посмотрите. Длинным пальцем он ткнул в мой костюм. На тусклой проволочной сетке ярко блестела царапина. — Боб Юэл знал, чего хочет, — пробормотал мистер Тейт. — Он был не в своем уме, — сказал Аттикус. — Уж извините, мистер Финч, только вы сильно ошибаетесь. Никакой он был не сумасшедший, просто подлец подлецом. Гад ползучий, расхрабрился спьяну убивать детишек. С вами-то сойтись лицом к лицу храбрости не хватило. Аттикус покачал головой. — Не могу себе представить, чтобы человек был способен... — Есть такая порода людей, мистер Финч, их надо приканчивать без разговоров, да и то обидно пулю тратить. Вот и Юэл был такой. — Я думал, в тот день, когда он грозился меня убить, он отвел душу — и дело с концом. А уж если ему этого мало, он со мной и расправится. — Ну, нет! Пакостить несчастной негритянке — вот это пожалуйста, и судье Тейлору — тоже, когда он думал, что судьи дома нет. Но неужели, по-вашему, он посмел бы с вами повстречаться лицом к лицу среди бела дня? — Мистер Тейт вздохнул. — Рассказывай дальше, Глазастик. Значит, ты услышала, что он идет за вами... — Да, сэр. Когда мы дошли до старого дуба... — А откуда ты в такой темноте узнала, что вы дошли до старого дуба? — Я шла босиком, а Джим говорит, под деревом земля всегда холоднее. — Придется сделать его помощником шерифа. Давай дальше. — Тогда меня вдруг что-то схватило и смяло мой костюм... Кажется, я присела и вывернулась... Слышу, под дубом вроде дерутся... как будто они всё налетали на него и стукались. Джим меня нашел и потащил к дороге. Кто-то... мистер Юэл, наверно, дернул его и повалил. Они еще подрались, потом как-то странно захрустело... Джим как закричит... Я запнулась. Так вот что это было — у Джима сломалась рука. — Ну вот, Джим как закричит, и больше я его не слышала, а потом... мистер Юэл, наверно, хотел задавить меня до смерти... потом кто-то его дернул и повалил. Я думала, это Джим подоспел. Больше я ничего не знаю... — А дальше что было? — Мистер Тейт так и уставился на меня. — Кто-то там ходил, и спотыкался, и все пыхтел, и кашлял... прямо разрывался. Сперва я думала, это Джим, только по голосу было не похоже, и я стала искать Джима на земле. Я думала, это Аттикус пришел нас выручать и очень устал..: — Кто же это был? — Да вот он, мистер Тейт, пускай он вам сам скажет, как его зовут. И я чуть было не ткнула пальцем в того человека в углу, но поскорей опустила руку, пока Аттикус не рассердился. Ведь показывать пальцем невежливо. Тот человек все стоял у стены. Он все время так стоял, с тех пор как я вошла в комнату, — прислонился к стене и руки скрестил на груди. Когда я стала на него показывать, он опустил руки и дотронулся до стены. Руки у него были совсем белые, будто он никогда не бывал на солнце; в комнате у Джима было довольно темно, а стена кремовая, и даже удивительно, как на ней выделялись эта белые-белые руки. После рук я посмотрела на его штаны хаки, они были все в песке, а грубая бумажная рубаха разорвана. Он был очень худой, лицо тоже совсем белое, как руки, только подбородок немножко темнее. Худые щеки ввалились; рот большой; виски впалые, как будто в них ямки; а серые глаза светлые-светлые, мне даже показалось — он слепой. И на макушке редкие бесцветные волосы, прямо как пух. Когда я стала показывать на него пальцем, руки у него съехали по стене, и на ней остались пятна, потому что ладони вспотели, и он взял и зацепился большими пальцами за пояс. Его как-то передернуло, будто ножом царапнули по стеклу, а я все смотрела на него разинув рот, и под конец лицо у него сделалось не такое деревянное. Он тихонько улыбнулся, и тогда у меня на глазах почему-то выступили слезы, и лицо нашего соседа вдруг расплылось. — Привет, Страшила! — сказала я.
|